Глава 16
29 год, 17 число 03 месяца, суббота
Порто-Франко
К Биллу я съездил еще в четверг, продал «фал», причем вместе с «акогом», скрепя сердце, короткий «калаш» и, к своему удивлению, «мутанта». Билл еще и похвалил агрегат, сказал, что такие ценят всякие телохранители, так что в совокупности я выручил под тысячу экю и уже свободно взял тот самый автоматический PDS от «Рок Ривер» с глушителем, шестью магазинами и запасом патронов, пусть и не очень большим, обычных и дозвуковых.
От Билла я сгонял в тот самый магазин, что он мне посоветовал, «Ар-Эй Армз», где просто купил по полторы сотни два глушителя на «глоки», они там на девять миллиметров готовые нашлись, показал «ларку», узнал, что проблем соорудить глушитель нет, но заказывать не стал по экономическим причинам. Зато заехал на сервис, где заказал обшивку для двери на китайскую «фронтеру», благо оплата потом, а заодно новый механизм стеклоподъемника, потому что старый тоже пулю получил. Буду продавать машину — включу в цену, а не буду, так хоть дверь нормальная станет. И дырки тогда заделают.
В пятницу переселившийся в маленькую квартирку неподалеку от той, из которой съехал, Темир Фархадович порадовал меня тем, что забрал из офиса торгового дома конфедератов образцы вискозной ваты и нашел их полностью соответствующим требованиям и по качеству лучше китайских. Потом позвонил Николай и сказал, что Лусиан согласен встретиться. Сам я на эту встречу не поехал, чтобы не светиться с кем не надо, и отправил туда Славу. И через пару часов Слава отписался сообщением о том, что Лусиан согласился и заодно пообещал найти то, что нам нужно. Причем быстро. То есть бомбу, случись надобность, соорудить получится.
Затем, планируя субботу, я посмотрел расписание поездов с Баз в Порто-Франко, чтобы примерно прикинуть, когда можно ждать звонка Миллбэнда, и вышло, что в субботу ровно один поезд, приходит в одиннадцать к платформе и там и остается. Рейс к Базам он делает еще раньше.
Пораскинув мозгами, я решил чуть подстраховаться и в субботу этот поезд встретить. Негласно. А может быть, еще и последить немного за своим неожиданным партнером. Поэтому подъехал к стоянке у платформы, называвшейся здесь вокзалом, но встал не на ней, а через дорогу, прижавшись к забору в пустовавшем в выходной день проезде. И бинокль взял, тот самый зеленый военный «штайнер», что достался трофеем.
На стоянку зарулили три такси и несколько частных машин, кого-то встречают. Одна из машин привлекла внимание — красная, яркая, сзади и сбоку как «Джип Рэнглер», просто копия, а вот морда не джиповская. Опять китайский клон, похоже, но вполне при этом симпатичный. И еще больше внимания машина привлекла, когда из-за ее руля выбралась женщина. Видел я ее только сзади, но не узнать было невозможно, потому что могу поставить свою машину против запаски того клона, что второй такой фигуры нет ни у кого, кроме Лоры Карраско. Той самой, что принимала у меня документы на кредит. Мощные ноги, крепкая задница и сверху на удивление худой и даже изящный торс.
— Ой, Лорочка, а шо вы тут делаете? — тихо спросил я неизвестно у кого. — А вот давайте посмотрим…
До того, как поезд подошел, в голове у меня крутились разные версии, но после того как со станции вышел Миллбэнд в обычной гражданской одежде, поцеловал Лору Карраско и даже схватил за ту самую задницу, большая часть теорий обратилась в дым и развеялась ветром. Нет, это не коллега встречает коллегу, это уже личное.
Кусочки паззла встряхнулись в голове и вдруг начали как-то неожиданно быстро падать на свои места. Миллбэнд и не скрывал, что он не один. Он не банкир, он чиновник Ордена, работает на приеме переселенцев. К нему идут те, у кого «нештатные ситуации» вроде моей. Лора сидит в банке в Порто-Франко… и что? Ну же… мысль уже мелькнула, просто провалилась куда-то в извилины, и пока не могу ее найти… что? Ну?
А! Ах ты, Лора… Ах ты… ну я потом все эпитеты выскажу. Электронная подпись! Твою мать, она же получила с меня электронную подпись, документы с банком подписывать. А кому я должен был поручить перевести мои деньги в траст? Да банку же! Банку, мать его поперек, в гробину-бога-душу. Они уже перегнали мои деньги куда хотели.
И куда? «Банк Содружества», отделение в Нью-Рино, которое живет по личным законам. И оттуда приехали исполнители. Не нужна им моя подпись ни хрена, Лора уже где надо что надо подправила, и я все давно подписал!
Я буквально задохнулся от накатившей злости. Сейчас еще чуть-чуть, и я просто не выдержу, меня раздует и разорвет в клочья крови и дерьма, я тут весь салон забрызгаю в этой чертовой китайской «фронтере».
Спокойно. Считай до десяти, дыши глубоко, еще не все потеряно. Еще не все потеряно, чтобы Дэйвид с Лорочкой не думали. Они не на того нарвались. Не на тех.
Помотав головой, чтобы отогнать кровавый туман от глаз, я достал телефон и набрал Славу.
— Чего? — откликнулся он после уже второго звонка.
— Слав, денег хочешь быстро заработать?
— А то! Сколько?
— Шестьдесят шесть косых. В экю, понятное дело.
— Что делать?
— Садись в тачку и жди. Неважно сколько, просто жди, я скажу, куда подъехать. И ствол прихвати, только не свети.
— Да я резидент уже! — даже чуть возмутился он.
— Тогда просто прихвати.
— Без базара, все сделаю.
«Чайнарэнглер» выехал со стоянки и покатил в город, а я, чуть отстав, поехал следом. В глаза это не бросится, со стоянки машины одна за другой выезжают сейчас, там не только Миллбэнда встретили.
Красный автомобиль доехал до Восточного бульвара и через два квартала от моего дома встал у подъезда трехэтажного апартаментного блока. И Лора, и Дэйвид из машины вышли и направились внутрь, причем спутник еще раз успел прихватить даму за задницу. А я, чтобы не терять времени, рванул домой, попутно позвонив Славе и сказав, чтобы тот подъехал к «Соларис Оптикс» на бульваре. Тут и встретимся.
Стараясь не попасться на глаза Аните, которая могла смотреть на улицу через витрину, я забежал во двор, по крытой лестнице взлетел на второй этаж, вломился в квартиру, схватил «глок» с кобурой, прицепил на пояс вместо «поли», сунул в карман глушитель, а потом забросил в сумку PDS и шесть снаряженных магазинов. Хорошо, что сразу у Билла в тире его пристрелял с новым «вортексовским» ред-дотом. А потом туда же кинул и второй «глок» со всем остальным. Теперь бы самому случайно не нарваться.
Телефон застал меня в дверях. Миллбэнд. Я выждал четыре звонка, затем ответил.
— Александер? Рад слышать, — голос у Миллбэнда деловой и приветственный. — Я здесь по делу, у меня еще одна встреча, потом мне надо на вторую. Мы могли бы встретиться где-то между ними?
— Без проблем. Куда подъехать?
— Перезвоню примерно через час и точно назову место, хорошо? Вам не трудно будет приехать в промзону? Я здесь с чем-то вроде инспекции по поставкам, поэтому езжу из одной фирмы в другую.
— Нет, совсем не сложно. Какая именно промзона?
— Прекрасно! Тогда позвоню. Южная, все наши склады именно там.
Ну вот, очень мило. Суббота, выходные, пустой склад. Что может быть лучше для того, чтобы разом покончить с хлопотным и неприятным делом? Никто не помешает, никто ничего не увидит. И дальше в саванну, на корм гиенам или свинкам.
Сколько их там будет? Не думаю, что много. Много просто не нужно, если ждать внутри ничего не подозревающую жертву. Многолюдность привлечет внимание. Если много, то нужно больше платить.
Я простоял на выходе из двора не больше пяти минут до того момента, как подлетел Слава на своей расписной «витаре». Я жестом показал ему на «фронтеру» и быстро заскочил за руль, а через секунду он оказался на пассажирском сидении.
— Что за дела?
— Сейчас все расскажу, момент, — я рванул машину с места, доехал до разворота и вернулся по бульвару назад, встав за блок до красного «чайнарэнглера». Надеюсь, что за это время Миллбэнд еще никуда не смылся, но полагаю, что он чуть задержится с мисс Карраско.
Удушливая злость уже схлынула, сменившись спокойной и тяжелой, как свинцовая гиря. Я перегнулся через спинку сиденья, достал из сумки «глок» с тремя магазинами и протянул Славе:
— Владей. Типа аванс.
— Кого-то валим?
— Скорей всего. Валю я, ты страхуешь. А кого… думаю, что скоро увидим. Ждем пока.
— А что за бабки? Чьи?
— Мои.
— В смысле?
— В прямом. Бабки мои, у меня их помыли. Те, за кем сейчас следим. Забираем обратно, и я тебе башляю шестьдесят шесть кусков.
— Сколько бабок-то? — удивился он.
— Много. Даже до хрена.
— А че молчал?
— Потому что уверен не был, что они их через ленточку протащат. А они протащили, только не туда, куда следовало. И теперь их надо вернуть. Ты в деле?
— Спрашиваешь, — он усмехнулся. — Шестьдесят шесть косых, это же… это реально, мля. Это уже всерьез, не баран начихал.
— Вот и я о том же.
Миллбэнд вышел из подъезда минут через тридцать, вид довольный, на ходу волосы поправляет. Сам сел за руль «чайнарэнглера» и неторопливо поехал. Ну и мы следом.
— Это он? — спросил Слава.
— Ага. Его не валим, он нужен.
— А кого тогда?
— Сейчас увидим, я думаю.
В конце бульвара красная машина свернула налево, пересекла несколько улиц и снова ушла левей, остановившись у гостиницы «Франкония», проехав чуть дальше. Я видел, как Миллбэнд звонил, и вскоре на улицу вышли двое. Не из отеля, из соседнего здания. Среднего возраста, похожи на итальянцев, наверное, или черт их знает. У обоих по сумке на плече. Они переглянулись с объектом наблюдения, затем загрузились в большой серый «рэм» с полуторной кабиной и завышенной подвеской, который я, кажется, даже видел пару раз в городе, или похожий, а потом поехали следом за Миллбэндом. А мы за ними, отстав подальше, потому что эти могут быть более внимательными, чем чиновник.
Как Миллбэнд и сказал, вскоре мы оказались в южной промзоне, совсем рядом со станцией. Машины подъехали к воротам в сетчатом заборе, за которым тянулся длинный белый ангар с вывеской «Стройматериалы Джей-энд-Ди». Мы наблюдали издалека, я даже за бинокль взялся. Машины заехали во двор и встали рядом. Потом Миллбэнд отпер дверь, ведущую в пристроечку с окнами, а двое из пикапа вошли следом. Ворота остались открытыми.
— Этих? — уточнил Слава.
— Этих, — кивнул я.
Зазвонил телефон, но я на звонок не ответил, а потом сбросил звук на вибрацию. И сказал Славе:
— Тоже звонок отключи. План такой: как этот хрен выйдет на улицу, ты его берешь, и чтобы не рыпался. А я валю тех.
— А дальше?
— А дальше с этим беседовать будем. По душам.
— Это запросто, — Слава совершенно не нервничал, похоже. Ему это даже нравилось. Все же уникальный персонаж, надо отметить.
Я достал из кобуры «глок», навернул на него глушитель, после чего сунул пистолет под бедро. Раскрыл сумку с автоматом и положил под руку, прямо на подлокотник. Камер на складе нет? Таких, чтобы на улицу смотрели? Ну, в эту сторону не смотрит ничего, а дальше и неважно уже будет.
Телефон зазвонил снова. Теперь я ответил.
— Я вам звонил пару минут назад, — сказал Миллбэнд.
— Извините, был в уборной. Что у нас насчет встречи?
— Я уже на другом складе, но можем поговорить здесь, нам не помешают, места тут много. Приедете?
— Давайте адрес.
— Это южное шоссе, поворот к станции, но перед въездом на стоянку сверните направо. И метров через триста-четыреста будет склад строительных материалов. Вот его я сейчас и проверяю. Там большая надпись на стене и машины во дворе стоят, сразу увидите.
— Понял, буду… минут через десять, наверное. Может, выйдете встретить, чтобы я не ошибся?
— Да, никаких проблем.
— Я просто позвоню, как буду рядом.
Ну, раз никаких проблем, то никаких.
— Давай на заднее сиденье и ложись, когда поедем, — сказал я Славе. — И лежи. Я его приму, а ты у меня возьмешь.
— Сделаем, — Слава протиснулся назад между спинок, затем опустил там окна.
Только мое не опускается, к сожалению, а так было бы удобней. Ждем еще пять минут… я засек по часам. И как минутная цифра на экранчике сменилась нужной, я позвонил.
— Дэйвид? Я уже здесь, как мне кажется.
— Хорошо, я выхожу.
Машина поехала, неторопливо. Пусть он сначала выйдет, так будет лучше. Есть, дверь отворилась, Миллбэнд показался. Прошел почти до ворот. С виду спокойный. Или правда такая скотина, или притворяться умеет. Я помахал ему рукой через стекло, заворачивая в ворота, он в ответ радужно улыбнулся. Подъехав чуть ли не вплотную к нему, я резко, толчком, открыл дверь и направил трубу глушителя ему в лицо.
— Ни звука, сука, — прошипел я тихо. — Ни единого звука или ты сдохнешь прямо здесь.
Вот этого он точно не ожидал. Улыбка так и пристыла к его лицу, превратившись в клоунскую гримасу, но сам он мгновенно побледнел, а глаза буквально полезли на лоб. А когда из задней двери вылез еще и Слава с мрачной мордой, Миллбэнд даже покачнулся.
— Где они, а? Только шепотом!
Слава уже обхватил клиента сзади за шею и прижал пистолет к виску, в то время как я бросил свой «глок» на сиденье и вытащил из машины автомат.
— За дверью из офиса в склад, — он показал глазами. — За штабелем утеплителя.
Я обратил внимание на быстро расплывшиеся круги пота на его рубашке.
— Веди. И говори с нами громко. О чем хочешь, хоть анекдот рассказывай. Но громко и весело, понял?
Я посмотрел ему в глаза, а Слава надавил пистолетом. Миллбэнд осторожно, едва заметно кивнул.
Говорить громко получалось у него не очень, голос давал петуха, но самое смешное, что Миллбэнд действительно начал рассказывать анекдот, правда, путаясь и повторяя каждую фразу дважды, а то и трижды. Да, камеры здесь есть, две, только смотреть в них можно наверняка только в офисе, а убийцы прячутся в самом цеху. Надо будет потом найти — куда все записывается, и с этим разобраться.
Миллбэнд сам открыл для меня дверь, дав возможность быстро проверить пространство слева, где никого не оказалось, лишь пустой угол и опущенная створка ворот, под которую пробивается полоса света, а когда я быстро навел точку прицела на срез упакованного в желтый полиэтилен штабеля, стоящего уже справа, первый в ряду, из-за него быстро и совершенно бесшумно вышел человек с пистолетом, который он держал двумя руками. И получил короткую очередь в голову, дернувшись и тут же повалившись мешком лицом вперед. Выстрелы прозвучали совсем тихо, как будто воздушка очередями стрелять научилась. Зазвенели упавшие на бетонный пол гильзы, как-то необычно резко запахло порохом, глушитель перенаправил газы назад, в лицо. Я даже успел увидеть второго, но тот отскочил назад, укрывшись в проходе между штабелями, но при этом оказавшись в тупике.
Не теряя ни мгновения, я просто открыл частую пальбу двойками, прошибая край штабеля и выбивая облака крошки и пыли из него и следующего, не давая противнику опомниться и хоть что-то сделать, и одновременно быстро пошел вперед. На углу резко просел на одно колено многократно оттренированным движением, высунулся, почти даже вывалился за желтый куб уже у самого пола и двумя очередями дострелял противнику в грудь остаток магазина, держа автомат параллельно земле. Бронежилета на нем не было, светлая рубашка залилась кровью из легких.
Я тут же укрылся, перезарядился, а затем в проход тяжело вывалилось тело. Уже остывающие глаза противника уставились на меня и быстро потускнели.
Поднявшись на ноги, я огляделся, не опуская оружие, потом пошел дальше и осмотрел склад до самого конца, но больше никого не нашел. Двоих видел, и двое же оказались тут. Все.
— Клади этого харей в пол! — крикнул я Славе. — Сейчас пикап загоню!
Слава тут же уронил Миллбэнда на бетонный пол, поставив свою ногу ему на спину. А я побежал к воротам, поднял их с пульта, выскочил на жаркую улицу и через минуту загнал «рэм» задом в склад.
— Все, прибираемся и сваливаем. Миллбэнд, когда тут будут люди? А?
Я пнул чиновника в бок.
— В понедельник!
— Хорошо.
Так, пикап, пикап… Кузов у него оказался с жесткой крышкой, а когда я ее поднял, то обнаружил, что он изнутри целиком выстелен толстым полиэтиленом в два слоя, и там же скромненько так лежит лопата. То есть они еще и приготовились всерьез. И угадайте, для кого это все тут было приготовлено? И второй вопрос: а кому это все сейчас пригодится, и кто теперь благодарен за труды?
Сбегав к своей машине, я принес моток дакт-ленты, который мы не связали, а буквально спеленали Миллбэнда, смотав не только запястья и щиколотки, но и колени, и притянув руки к поясу, и заклеив рот. Тщательно его обыскали, вывернув все карманы, потом обшарили и «чайнарэнглер», прихватив его сумку.
Затем обыскали двух убитых, закинули трупы в кузов их же пикапа и накрыли приготовленным для меня пластиком. Следом туда же забросили связанного чиновника. Барахло убитых, свалив в лист пластика, срезанный с утеплителя, забросили за передние сиденья. И затем крышка кузова закрылась над дергающимся, мычащим и обмочившимся Миллбэндом.
Потом я собрал с пола все гильзы, еще и пересчитав их, и убедившись, что тут ровно двадцать девять, я всегда один патрон не добиваю. Остаются пули в утеплителе, но ладно, тут уже ничего не поделаешь. И кровь на полу. Впрочем, с кровью справились быстро, нашелся шланг, подключенный к водопроводной трубе, ее просто смыли в канализацию, а пол потом высохнет. Может никто даже полицию звать не станет, не захочет лишних хлопот. А может и станет. Черт знает, что это за склад и как Миллбэнд сюда попал.
Теперь камеры… а они не работают. Ну да, самому Миллбэнду зачем? Он все и отключил, молодец. Небось и лишнее стер.
— Не скучай там, засранец! — стукнул я кулаком по крышке кузова. — Немного прокатимся.
В ответ донеслось едва различимое мычание и такая же тихая возня.
— Куда? — спросил Слава.
— А к нашей старой хате. Там мою тачку пока кинем. Не торопимся, не суетимся, не нервничаем. Едем порознь, собираемся там.
— Понял.
Я вывел «рэм» из склада и опустил ворота. Все, тут, что смогли, то и сделали. А теперь самое важное и самое главное — надо спасать деньги.
Крышка над кузовом поднялась, в лицо ударили запахи крови и мочи, тут уже что с кого натекло. Я схватил Миллбэнда за грудки, посадил прямо в кузове и рывками размотал ленту, заклеивавшую ему рот. Последний рывок вышел болезненным, он аж взвизгнул, на бледных щеках осталась красная полоса. И только затем он огляделся.
Пикап стоял в саванне, в высокой траве, прикрытый холмиком и скоплением кустов на нем. Никаких признаков города или иного человеческого присутствия вокруг не наблюдалось. Как мы тут очутились? Да все очень просто: доехали до «старого адреса», там бросили мою машину на стоянке, убедились в том, что за нами никто не наблюдает, и просто пересекли железную дорогу прямо по рельсам, благо высокая подвеска позволяла, а дальше поехали по солнцу и компасу, остановившись лишь минут через двадцать. Но уверен, что лежавшему в кузове рядом с трупами Миллбэнду эти двадцать минут показались часами.
— Нравится? — спросил я, широким жестом показывая на окружающий пейзаж. — Природа вокруг, хорошо. Да, Миллбэнд, где мои деньги? Только не говори, что они еще не на этой стороне, не оскорбляй мой интеллект, — Слава достал телефон и приготовился снимать нашу беседу. — Цыц! — я поднял руку в предостерегающем жесте. — Я уже вижу, что именно это ты и хочешь сказать, поэтому остановись до того, как я отрезал тебе первый палец. Остановись, подумай, начни снова. С правды начни, правда очищает душу. Итак, снова: где мои деньги?
— Они правда еще не здесь!
— То есть тебе нужно время подумать? Хорошо, — я взял моток ленты и сделал вид, что собираюсь снова заклеить ему рот. — У тебя есть время до вечера. Полежишь здесь, мы заедем часов… в четырнадцать вечера, тогда и продолжим.
Отрезок ленты с треском отклеился от мотка, Миллбэнд заорал, замотал головой.
— Тише, тише, — сказал я успокаивающим тоном. — Я дырочек в крышке настреляю, воздух будет проходить, не задохнешься. Не перди только сильно и постарайся не сблевать, а то придется глотать. Не крути башкой!
Миллбэнд все же продолжал башкой крутить, и еще и верещать попутно. Что-то о том, что он умрет, что его съедят и так далее, а я продолжал его увещевать, успокаивая:
— Никто тебя не съест, ты же в кузове, он заперт, не ори так. Тебя оттуда не выковырять никому, а гиен тут почти не бывает теперь. Все, заткнись и не верти башкой, или точно палец отрежу! — заорал я, сделав вид, что пришел в ярость.
А ярости не было, была лишь злость и расчет, холодный и скалькулированный. Лежать в кузове машины посреди саванны связанным в компании двух окровавленных трупов… тут и пытать никого не надо, я бы сам все выложил на его месте, хотя я куда крепче Миллбэнда в моральном плане. Зной, жара, скоро трупы начнут уже вонять, на вонь придут те же свинки или кто еще, а кровью и сейчас уже пахнет… тут весело будет. Поэтому я точно знаю, чем наш диалог закончится.
И да, я не верил ни секунды в то, что деньги еще не в этом мире. Тогда бы меня не пытались ликвидировать, я был бы нужен как дополнительная страховка. Они уже здесь, просто не знаю где, уже в трасте или на каком-то другом, транзитном счету.
— Здесь деньги, здесь! — продолжая крутить головой, заорал Миллбэнд. — Они уже неделю как здесь!
— Да? — я замер с мотком ленты в руках. — И где именно? А?
— В «Банке Содружества» в Нью-Рино, — он выдохнул воздух. — Они уже в трасте.
— За моей электронной подписью? — уточнил я. — Лора помогла, да? А? Не слышу! — я с удовольствием отвесил ему тяжелого «леща». — Не слышу, Миллбэнд!
— Да!!!
— Вот, — я кивнул удовлетворенно. — Чувствуешь, как правда начинает облегчать твою душу? То ли будет дальше! Я же не первый в схеме, так ведь? — я заглянул ему в глаза.
— Первый, самый первый! — Дэйвид явно испугался вопроса. — Мы никогда такого не делали!
— Бай-бай, до вечера, — я снова попытался закрыть ему лентой рот. — Слава, держи его!
Крикнул я это по-английски, не для Славы, а для Миллбэнда. Слава даже не дернулся, продолжая снимать, зато через жертву как ток пропустили, а потом из него потоком полилось что-то вроде смеси признаний, криков о пощаде и чего-то невнятного. Я ударил его по щеке, заставив заткнуться, схватил за ухо и посмотрел в глаза, пытаясь изобразить взгляд маньяка:
— Дэйвид, ты же не проверил — кто мы такие, верно? Ты просто увидел деньги и решил провернуть то, что делал раньше со своей Лорой, так? Угнать деньги в Нью-Рино, а владельца их завалить. И все шито и крыто, верно? — Я резко дернул его за ухо, одновременно выкручивая. — Просто ты упустил один момент: мы не те люди, с кем следует так поступать. Мне что твоих исполнителей в расход пустить, что тебя кабанам скормить — как ноги о половичок вытереть, понимаешь? А потом я поеду к Лоре и буду пытать ее, заталкивая в задницу ручку от метлы до самого горла. И так до тех пор, пока она не вернет мои деньги. А затем я вывезу ее сюда, покажу, что от тебя осталось, и скормлю свиньям и ее тоже. Я ясно все описал или что-то упустил? Да, а потом я поеду в Нью-Рино, найду там твоего партнера и повторю все трюки уже с ним. А если у него есть семья, то и с ними. Дэйвид, ты всегда должен сначала проверять, кого ты хочешь поиметь, — я зашептал ему на ухо. — Если не хочешь умереть очень, очень плохой и медленной смертью.
Он заплакал, громко всхлипывая. Будем считать это раскаянием.
— Дэйвид, просто рассказывай все в камеру, — я заговорил спокойней и даже похлопал его по плечу. — С именами и прочим. И тогда я что-нибудь придумаю для тебя. Какой-нибудь способ выжить в этой непростой ситуации. Ты выживешь, Лора выживет, и ты и дальше сможешь шпарить ее в задницу. Хорошо? Не ври, Миллбэнд, главное не ври. Даже если я просто подумаю, что ты врешь, я начну резать пальцы. Ты должен меня убедить, доказать, обосновать. Только так, понял? Вперед! Ты сейчас бьешься за свою жизнь и жизнь мисс Карраско.
Миллбэнд заговорил. Нет, абсолютной правдой это не было, разумеется, но думаю, что отличалось от нее только в плане «кто первый все придумал». А придумали «схему» с пару лет назад два человека, сам Миллбэнд и некто Тэд Мёрфи из «Банка Содружества». Схему простую, как угол дома, и понятную, как нецензурная надпись на стене. То есть, если появлялся человек с просьбой перекинуть деньги оттуда, его подводили к подписанию договора траста, а потом он погибал. Или исчезал. А когда «Банк Ордена» ввел цифровые подписи, в схеме возникла Лора Карраско, подружка Миллбэнда, которая еще упростила схему. Люди приходили к ней под разными предлогами, создавали в банке цифровую подпись, а дальше Лора Карраско путем не очень сложных манипуляций получала к ней доступ и подписывала документы за жертв. Подписать вручную было лучше, им все равно предлагали, но если отказывался — Лора была тут как тут.
— Кто исполнителей предоставляет, а? — спросил я, прервав поток красноречия на минуту. — Кто конкретно убивает клиентов?
— Там есть люди в доле, в Нью-Рино, — всхлипнул Миллбэнд. — Плохие люди, очень опасные.
— Дэйвид, — проникновенным голосом сказал я. — Ты все перепутал. Мы — хуже этих людей. И намного опасней. Так что продолжай, давай имена убитых. И точно давай, не сочиняй, я ведь еще и проверять буду. Не ухудшай свое положение, оно у тебя и так… не очень, сам видишь. Но шанс у тебя есть, жирный, используй его на все сто.
Миллбэнд назвал несколько имен, примерные даты, суммы. Большие суммы, если честно, на мелочи он не разменивались. Выходило, что Миллбэнд и Мёрфи сколотили уже миллиона по два каждый, и Лора Карраско добиралась до отметки в половину миллиона. Они даже начали подумывать о том, что пора и честь знать, уже можно думать об отставке и переходе в частный бизнес. Но все же просто думали, но не останавливались. Жадность губит.
— Хорошо, — я похлопал Миллбэнда по плечу. — Уже лучше. Теперь нам нужно сделать самое главное. Догадываешься что?
— Что? — он не догадывался.
— Сделать так, чтобы все мои деньги оказались на моем счету. Сегодня. Лучше прямо сейчас.
— Это невозможно-о-о, — Миллбэнд аж застонал. — Сегодня выходной, банки закрыты. Это только в понедельник можно сделать, а деньги зачислят во вторник.
— Хорошо, — кивнул я, — тогда увидимся в понедельник.
И я снова схватился за моток ленты. Миллбэнд заорал и снова замотал головой.
— Что? — крикнул я. — Что ты орешь? В понедельник так в понедельник. Куда мне тебя сейчас, домой, что ли? Я тебе Лору сюда привезу через пару часов, будет с кем поболтать. Заткнись, не зли меня!
— Я могу дать часть денег сейчас! Тысяч двести, не меньше, наличными!
— Они у тебя здесь? — Я демонстративно похлопал его по карманам.
— Я могу их достать! Быстро достать!
— Хорошо. — Я достал свой мобильный. — Наговори сюда Лоре, как взять эти деньги. Пусть она сделает.
— Она не сможет!
— Тогда жди здесь. Я привезу ее сюда, а ты поедешь с нами за деньгами. Она подождет в кузове.
Миллбэнд посмотрел на меня затравленным взглядом, но как-то собрался, похоже, начал думать трезвей:
— У вас мое полное признание.
— Данное под давлением. Суд это не примет. И никто не может запретить тебе вызвать полицию и начать жаловаться на грубое обращение. Так что не надо, думай дальше.
— Если запись окажется в полиции, то они все равно начнут расследование, — он пытался заглянуть мне в глаза. — Факты подтвердятся, люди пропали, деньги оказались в трасте. Меня вышвырнут со службы и упекут в тюрьму. Лора окажется там же. Мёрфи конец. Деньги в депозитарии, он открыт всегда, но к сейфу могу попасть только я и никто больше. Лору не пустят. Но она может дать еще, я думаю.
— Хорошо, — кивнул я. — Сейчас мы подъедем ближе к городу, и у мобильного появится сигнал. Ты позвонишь Лоре и скажешь, чтобы она ждала нас на улице, мы подъедем на ее машине. Нам нужна страховка, ты понял? Не слышу?
— Я понял.
— Умничка. Давай пока обратно, — я повалил его в кузов и захлопнул крышку. — Можешь орать, мы в саванне.
Вид у мисс Карраско был несколько испуганный, когда мы подъехали к ее дому на ее же собственном «чайнарэнглере». Но она все же стояла на улице, поджидая нас.
— Присаживайтесь, — Слава распахнул перед ней дверь и откинул спинку сидения, давая доступ назад, откуда не сбежишь, если такая идея появится.
— Где Дэйвид?
— Дэйвид у нас, с ним все хорошо, — сказал я. — Садитесь. Сколько вы принесли?
— Тридцать шесть тысяч, — она протянула мне пакет. — Больше наличных у меня нет.
— Подержите пока сами, потом посчитаем, — кивнул я. — Поехали.
— Куда мы едем? — она напряглась.
— В сущности, ко мне в гости. Ведите там себя хорошо, пожалуйста, ничего не ломайте.
— Дэйвид там?
— Нет. Но он туда приедет. Если у вас с собой оружие, то отдайте его моему партнеру, так будет лучше для вас. Хуже, если мы найдем его сами.
— Я ничего не брала. Как Дэйвид и просил.
— Одежду ему взяли? Отдайте весь пакет. Слав, проверь, пожалуйста. Ему надо переодеться. Кстати, это доказательство того, что с ним все в порядке.
Миллбэнда да, надо переодеть, а то он плохо пахнет, так что Лора собрала ему какие-то вещи. Такой вот я предусмотрительный.
— Лора, теперь самое главное, — сказал я, глядя на нее в зеркало. — Дэйвид сдал всех, включая вас. Под запись. Рассказал, сколько людей вы убили, сколько присвоили денег…
— Я не убивала никого! — она аж подскочила.
— Это вам так кажется. Меня пытались убить дважды, причем в последний раз сегодня, совсем недавно. За мои же деньги, что приводит меня в полное бешенство. Так что, Лора, заткни пасть и слушай, — резко измени я тон, — а то я из вежливого могу превратиться в очень грубого. Услышала меня, тварь? А? У нас тут не дружеская беседа. — Я сделал вид, что собираюсь ее ударить.
Она испуганно дернулась, выпучила глаза и закивала.
— Итак, Дэйвид все нам вывалил, под запись. Если ты начнешь делать глупости, то я просто сдам эти записи, сама знаешь кому. Всем. От полиции до безопасности Ордена и правления твоего банка. И в прессу солью, понятно? В твоих интересах сделать все так, чтобы я не разозлился еще больше. И да, если я вас сдам, то это будет самый лучший выход из возможных для вас. А есть и другие опции, совершенно отвратительные. Так что сиди тихо, веди себя хорошо, делай что говорят.
Машину подогнали вплотную к двери в квартиру, Лору вытащили и затолкали в комнату. Одета она была так, что оружие точно не спрячешь, но я все же наплевал на девичью скромность и охлопал ее со всех сторон, проверив заодно ремень и обувь. В тюрьме научился, уже знаю, где и как искать.
— Сиди здесь, — я завел ее в спальню.
На заднем окне тут решетка, не выскочишь, только мимо Славы. А тот сел за стол в гостиной, положив под руку «глок» с глушителем. Затем я взял кусок нейлоновой веревки и намотал его Лоре на щиколотку и другой конец на спинку кровати. Потом запутал и туго затянул узлы, затем заплавил их зажигалкой. Без ножа теперь не вырвешься, а в спальне ничего нет, кроме оконного стекла, но его придется бить с шумом. Потом, сделав ручкой и вежливо улыбнувшись, я вышел на улицу и на ее машине погнал через железку в саванну. Благо пикап не так уж и далеко, скорей рядом, нам же от него пришлось обратно идти пешком.
— Ну-у, как мы сегодня? — спросил я голосом доброго доктора, поднимая крышку кузова. — Как настроение? Соскучились? А я вам чистые штанишки принес! — я потряс пакетом.
Взгляд у Миллбэнда был почти безумным. И да, в кузове уже попахивало, жара быстро делала свое дело, свернувшаяся кровь начала смердеть первой. Трупы уже меняли цвет, кровь стекала вниз, запекаясь бурыми пятнами. Пробитая пулями голова одного из них тоже добавляла колорита картине. Ну и от самого клиента тоже не розами пахнет, прямо скажем.
— Переоденься, — я начал разрезать ленту на пленном. — Разомнись немножко, переоденься, подотри задницу, и поехали, — я бросил на откинутый борт кузова упаковку влажных салфеток. — Не вздумай вонять.
Стоять он уже не мог, руки и ноги занемели, так что Миллбэнд сначала просто упал в траву, а я между тем наконец начал просматривать то, что мы собрали с него и убитых.
— Да, Миллбэнд, Лора у нас, так что не делай глупостей. Веди себя хорошо.
Ай-ди убитых… ни о чем не говорят. Но не латиноамериканцы вовсе, имена похожи на албанские, насколько я понимаю. Оружие, пистолеты, два автомата прямо здесь же, в машине и лежали, патроны и все такое. Вещи в отеле, наверное. Какие-то наличные, довольно неплохие, мобильники. Вот их надо будет полистать, если получится войти, там может быть много интересного. А так все, в общем. В самой машине тоже ничего лишнего, только то, что для поездки нужно.
— Миллбэнд, откуда они? Нью-Рино или местные дарования?
— Местные. Их из Нью-Рино мне дали.
— Кто они?
— Не знаю толком. Какие-то албанцы, я их в первый раз увидел.
— Машина их?
— Не знаю, — замотал он головой. — Наверное, их.
Так, а это что мы с Дэйвида взяли… вот папка с нашими договорами… и да, моя подпись распечатана с подтверждением. Лора, Лора… вот опять разозлился, да. Был бы рядом, как залепил бы тебе по тощей морде… И пистолет в портфельчике, он его в кобуре не носил, обычный «Глок-19».
Так… ай-ди, отдельное удостоверение сотрудника Ордена со значками допусков… так, а вот карточка владельца счета в «Банке Содружества», там уже не ай-ди работает… так, интересно уже. И карточка «Северного Торгового», это такой общеамериканский банк, всех их территорий, насколько я помню. То есть у него вклады в разных местах. Использовать это нельзя никак, но знать полезно.
Опа… шесть тысяч, в толстом конверте. Уверен, что это для оплаты услуг по моему исчезновению. Планшет… нужно начертить пальцем загогулину, чтобы войти.
— Показывай, — я протянул планшет Миллбэнду.
Тот уже понемногу начал шевелиться. Кобениться не стал, дал войти в систему. Тут много что есть, надо будет изучить на досуге… когда решим, где эту парочку дальше держать. Это как раз и есть главная проблема. Потому что в понедельник, как минимум, Лора должна быть на работе, а Миллбэнд под рукой. И продержать их обоих просто в квартире до понедельника… не уверен, что получится, там как бы условий для этого нет.
Но пока пусть деньги собирает. Не знаю, что там дальше получится, но треть суммы мы сегодня отобьем уже точно… если Миллбэнд не врет о том, сколько у него там налички. И если не вздумает оттуда вызывать полицию. Вот тогда достанется и нам… но и им тоже. Признания в убийствах, пусть даже и под давлением сделанные… это серьезно, не должен он шалить, ему действительно откупиться проще.
— Как ты исполнителей нашел?
— Через банковскую связь, она закрытая. Сказал Мёрфи, а тот сообщил мне номер телефона. Все.
— Шесть тысяч для них?
— Да.
— Ладно, раз мы местами поменялись, то деньги мне пойдут, не возражаешь?
— Нет, — он как-то тупо кивнул.
— Ну и отлично. Нам бы с тобой и дальше так же договариваться обо всем. Теперь поехали, — я показал ему на машину его подружки. — Эта здесь постоит, нас подождет.
Не думаю, что здесь кто-то шляться будет, никогда не видел людей с этой стороны железки. А если, скажем, патрульный вертолет пролетит, то, увидев машину на таком расстоянии от города, решит, что кто-то с любовницей на четверть часика отъехал, или что-то в таком духе. Хотя да, все же риск… Надо бы жмуриков все же дальше в саванну сгрузить, пусть начинают сливаться природой. Но это позже, вернемся и займусь. Сейчас других дел полно.
Все же совсем спокойным и хладнокровным получается быть не всегда. Пока ждал Миллбэнда возле депозитария, расположившегося неподалеку от Овальной площади, понервничал. Все ждал, что подлетят полицейские «лэндроверы» и давай меня вязать. Но ничего не случилось, Миллбэнд вышел оттуда с сумкой в руках, чуть настороженно оглядываясь, сел в машину и протянул сумку мне.
— Двести тридцать одна тысяча, я все посчитал.
Я заглянул внутрь, увидел пачки купюр, кивнул и забросил сумку назад.
— Уже лучше, Дэйвид. Если ты так же все хорошо сделаешь в понедельник, то все живут и дальше, а ты спокойно пользуешься задницей мисс Карраско в свое удовольствие. Кстати, ты не ответил на один вопрос: кто именно снабжает вас исполнителями? Боснийцы, теперь албанцы… Конкретно кто?
— В Нью-Рино есть албанская банда. Они не самые главные, работают на других как подрядчики. Мёрфи знает Леку, он у них главный, — Миллбэнд сказал это спокойным и даже немного сонным голосом.
Но это не от хладнокровия, а от «отката». Он был испуган до смерти, он лежал в саванне связанным в железном ящике с трупами, ему за сегодня душу много раз выжало и выкрутило насухо, так что теперь он просто отдыхает от любых эмоций. Приходилось видеть такое раньше.
— Они всегда исполняли?
— Да, с первого раза. И всегда те двое, которых ты тогда на дороге убил. Этих нашел Лека, потому что те облажались, вроде как по гарантии заменил. Правда, заплатить им все равно надо было.
— В Порто-Франко есть албанцы?
— Да, есть. Не очень много, но одни бандиты. Я не очень много знаю, только так, что слышал. Они какие-то дела крутят с румынами и болгарами.
Отлично, час от часу не легче. Теперь, если все сделать не так как надо, у нас в городе еще и новые проблемы получатся, как будто старых не хватает. Румыны. Машину и трупы прятать так, чтобы и следов от них не осталось. Если только сам Миллбэнд от злости нас не вложит им. И даже если он не вложит, то тот самый Лека в Нью-Рино точно знает, кто его людей в расход вывел. Нет, не видать мне спокойной жизни, похоже, не видать.
— Смотри, Дэйвид, — я опять начал давить ему на сознание, но уже в другую сторону. — Если в понедельник мы расходимся, то мне плевать на твои дела. Мы не ангелы, ты это заметил. Ты просто повторишь мне все то, что сказал раньше, на камеру снова. И Лора это повторит. Спокойно, слово в слово, при этом порознь друг от друга. Если рассказы не будут совпадать… ну, ты все понял, да? После этого мы разойдемся. Но мой тебе совет: завязывай со своим бизнесом, у тебя уже много денег. Если я узнаю, что ты продолжаешь… не продолжай, короче. Не надо. Я не Робин Гуд, но есть вещи… — я уставился ему в глаза, — ты это уже сделал для меня личным, понял? Совсем личным. И не надо просить Леку разобраться со мной, выйдет еще хуже. Скорей всего я просто разберусь с Лекой, а информация уйдет куда надо.
— А если с тобой что-то случится без моего участия?
— Надейся, что ничего такого не случится. Ты это начал сам, теперь начались последствия. Все всегда хорошо не бывает. Ты потянул дерьмо — ты платишь цену. Просто сделай то, что обещал, и… ну ты слышал. И еще раз, я тебе до мозгов достучаться хочу: я не отбираю твои деньги, понял? Это мои деньги, ты рано начал считать их своими. Просто считай, что тебе не удалось их украсть, усек? Не делай глупостей, не влезай в такие дела, в которых тебя самого первого в фарш переработает.
— А что сказать Леке?
— Скажи, что ты его людей ждал весь день и не дождался. Например. Или выдумай что-нибудь, включи мозги.
Привез я его тоже в квартиру, все равно пока больше некуда, а этот адрес известен и ему, и ей, нет смысла скрывать. У меня пока на него компания зарегистрирована, адрес которой в заявке на кредит. Усадил его в кресло, накинул шнур на щиколотку и на ножку, снова запутал узлы и заплавил. Если бежать кинется, то только вместе с мебелью. Может, конечно, полезь в кухонный шкаф за ножом, но это ему через всю комнату с креслом проскакать надо, не успеет.
— Как она? — я показал в сторону спальни.
— Раз ведро для мытья полов для нее принес, — усмехнулся Слава. — Что дальше?
Говорили мы по-русски, так что не опасались, что нас подслушают. Надо только знакомых для остальных слов избегать.
— Дальше посчитать надо. Потом жмуриков надо аннулировать, я сгоняю. Затем бы и от грузовика избавиться, но пока не очень знаю — как.
— А чавелам по дешевке продать, — предложил Слава. — Почем возьмут. Они тогда с ним дальше сами разберутся. Переварят, перекрасят, сами ездить будут.
— Там все сложней. Этот пикап албанцев, они с румынами дела крутят, понял? Тачка исчезнуть должна, вместе с клиентами. А этих двоих отпускать придется.
— Сдурел? — поразился Слава. — Их держать тут надо, пока бабки не вернут.
— Держать тут… ты сам знаешь, что тут за стенки, за ними люди живут. И если этих начнут искать и догадаются заехать сюда — Слав, мы с тобой за похищение сядем надолго. Эта задастая должна в понедельник с утра на работе быть, иначе вообще ни черта не выйдет. Если этот на службу не уедет, то начнут искать его. Я симки из их мобилок вытащил, но… черт знает, может их местоположение уже записано. Зиндана нет и не предполагается. Сейчас в разных комнатах отдельно расскажут, как народ за деньги мочили, и будет у нас страховка.
Слава задумался, затем сказал:
— Может и прав, куда они денутся, если записи сделаем? Признанка вся будет, начнут дергаться — им же и хана. Типа в одной лодке пока. Только мне вот что-то про этих, что с чавелами работают, как-то не очень понравилось. Местные?
— Выходит, что местные, — вздохнул я.
— Но может и так, что этих выпустим, а они… — Слава замолчал, подбирая слова: — Когда человек в панике, он до хрена тупого натворить может. Возьмут и решат сдернуть в рассвет, например. Или еще что. Или очередных исполнителей выпишут, жаба задавит бабки возвращать. Пока они у нас, мы еще как-то это все контролируем.
— Как-то. Но все равно же отпустить придется до того, как все закончится. И не думаю, что они дернут, не так это и просто. Им реально проще рассчитаться, понимаешь?
— Ладно, давай бабки посчитаем, что ли? — предложил Слава. — И подумаем потом.
— Давай, — я вывалил на стол все деньги из обеих сумок, добавил шесть тысяч «премии». Выходило двести семьдесят три тысячи наличными, из которых я отложил себе двести, остальное отдал Славе.
— Тут больше, — сказал он.
— Проставишься, — усмехнулся я. — Нам еще остальное с них получить надо.
Полную сумму Слава уже знал. Поэтому просто спросил:
— И все? Без штрафов? Две попытки завалить и все такое? Типа не считается или где?
— Мне бы свое вернуть. Можно нагрузить, но… короче, не знаю, как они потом себя поведут. Грохнуть сразу их нельзя, а потом… короче, пусть вернут для начала. В понедельник давить реально уже не получится, там палка о двух концах. Но попробую.
— Да и так все равно неплохо, — Слава улыбнулся, глядя на кучку денег перед ним. — Я уже у этой жопастой спросил, сколько ее тачка стоит. За восемь с половиной взять можно, сказала. Но я чота думаю, что пусть она на меня свою так перепишет. А себе за восемь с половиной другую купит.
— Не надо, я думаю, хрен знает, какие последствия с такого могут быть, — усомнился я, при этом ни секунды машину Лоры не жалея. — Ладно, мне еще девушке позвонить надо, — я глянул на часы, — и этих надо закопать или чего там. Давай, пусть садятся рассказы рассказывать, а потом гоним их в шею отсюда. И сами сдергиваем. Давай этого пока во вторую спальню, типа для интервью. А потом ее, заодно ответы сверим. Только чтобы про сегодня не болтали, это уже лишнее.
Мы их отпустили. Вернули ключи от «чайнарэнглера» и отпустили. Ну нет других разумных вариантов, не вижу я их. И сейчас меня больше беспокоило — встретим ли мы свинок у машины, которые вполне могли прийти на запах падали. Пусть у меня с собой и автомат, и Слава свой «укорот» прихватил в сумке, но стрелять рядом с городом тоже желания нет. Неразумно это сейчас.
Свинок у пикапа не было, но на крышке кузова сидела целая стая стервятников, начисто проигнорировавших мое появление. Причем настолько проигнорировавших, что я хлопнул двух из них из «глока» в качестве практики до того, как вся эта стая взлетела с хриплыми воплями, оставив две туши валяться на машине. Скинув их в траву, я влез в кабину, и мы поехали дальше в саванну по своим же старым следами, мы сегодня уже в этом направлении катались. Я на пикапе, а Слава на «чайнафронтере» следом.
Ехали долго, решив удалиться от города по максимуму. Место для погребения нашел в какой-то старой и заросшей промоине, оставшейся, похоже, еще с сезона дождей. Свалили туда трупы, решил, что падальщики на них тут соберутся очень быстро. Срезали с них всю одежду, чтобы и примет никаких не осталось, а потом в другом месте вырыли небольшую яму, скинули туда все, от одежды до оружия, кроме ай-ди и телефонов без симок, залили соляркой из канистры, чтобы не раскопал никто, и забросали землей. Машину загнали прямо в скопление кустов, протерли все тщательно от отпечатков, а потом еще и весь салон залили соляркой так, что там все сочилось.
— А ведь ты мог просто ментам стукнуть, — сказал Слава на обратном пути. — Не, понимаю, что не по понятиям, но мог.
— Да мне на понятия класть вприсядку, я не по этим делам. — Я вывернул руль, объезжая промоину. — Как и тебе, кстати. Тут не в этом проблема. Ну вызвал я их, а дальше? Албанцев этих взяли? Так они еще и не грохнули никого, может, отмажутся вообще. Деньги? А там подпись моя, Слав. Я же сам подписал, когда все оформлял. Ну кто докажет, что я этого не делал, если банк подтверждает? В суд пошлют, да и все. И судись до морковкиного заговения.
— Думаешь?
— Полагаю, так скажем. Заодно местные албанцы узнают, кто их сдал, проблем только больше станет.
— Так и менты будут знать — кто.
— Когда меня грохнут. Тут же границ нет, земель до хрена. Кто-то меня исполнит и переедет в Нью-Рино или еще куда. И что ему? А потом еще и вернется через год, у него алиби будет.
— Они и сейчас в курсе будут.
— Это если узнают, что этих двоих мы вальнули, — возразил я. — А пока могут только предполагать. И Миллбэнд им еще отмазок налепит, за ним тоже косяк получается, те по его делам уже четверых израсходовали.
— Ладно, дальше думать будет. По крайней мере, я уже при бабках, — он усмехнулся. — Можно даже от Михалыча отваливать.
— Михалыч тоже проблема, так запросто не отвалишь.
— Слушай, Сань, ты бы список составил всех, кто тебе жить мешает, созвал бы на конференцию и разом, нет? Симпозиум типа.
— Было бы проще, — согласился я. — Но не все придут, боюсь. И тебе что, «Живая Роза» уже не нужна?
— Пригодилась бы. Как раз есть, что вложить теперь.
— Ну вот. А мне надо, чтобы у меня ничего не крали и заодно от меня отвалили. В принципе, простые и разумные желания, не находишь? Я тут никого не трогал и никому под кожу не лез.
Про то, что тех троих братков я спровоцировал, умолчу. Но им провоцироваться не стоило, и все было бы хорошо. Лично я считаю это самоубийством.
