Глава 7
ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО
Что самое удивительное, разоружать и тем более обыскивать меня не стали. И никаких конвойных за спиной не приставили. Все тот же стражник-осветитель жестом увлек за собой и преспокойно двинулся впереди меня. Мне только и оставалось, что попросить:
– Не торопись, я быстро не могу, зашибся сильно.
Так мы и шли: он оглядывался порой в раздражении, приостанавливался, а я плелся сзади, стараясь осмотреться и обдумать самый для меня оптимальный выход из положения. Долго шли, скорей всего в каменные глубины этого невероятно высокого плато. Так что время на подумать у меня имелось.
«Ну дам я этому типу по голове, вроде как ничего сложного. А дальше что? И как ему врезать, чтобы никто не увидел? Вон сколько в коридорах встречных-поперечных, и каждый на меня оглядывается или косится. Слишком я одет по их нормам несуразно. Рапира изломана, ножны кинжала кривые, весь грязный и мокрый. Да и хватит ли силенок на простейший удар? Здесь мне не там! Это я в замке магистра Румди всех усыпил небрежно, а сейчас мне и спать нельзя, загнуться могу… Вся надежда на моих четырех симбионтов. Если постараются, то приведут меня в норму… И как бы еще решить с вопросом питания?..»
Потому и обратился к своему не то провожатому, не то конвоиру:
– Слушай, дружище, когда у вас тут ближайшая трапеза ожидается?
– Вона как! – хмыкнул служивый. И явно меня передразнил: – Господин трапезничать желают?.. Хе! Ну так повезло тебе, примерно через час или чуть раньше завтрак разносить будут, так что свою пайку, как все, получишь. У нас здесь все-таки Рассветное княжество, никого голодом не морят.
– И еще я не понял: почему меня в тюремной камере… поселяют? Я ведь не преступник какой?
– Вот потому и «поселяют», – выделил он тоном последнее слово, – что мы всех отступников принимаем. А будет время, с тобой уже обо всем переговорят и определят на должное по твоим способностям и умениям место работы. Хотя… как по мне…
Он уже в который раз осмотрел меня с ног до головы, подмечая все странности и неуместный вид. Да и о моих попытках распоряжаться он не забыл. Так что наверняка выскажет свое мнение, коль его спросят. А каково оно? Вот и мне стало интересно:
– Любому крабу понятно, что ты лучше экселенса разбираешься в гайчи, – начал я с небольшой лести. – Служивые люди, они такие!
– Ну тык…
– Значит, уже определил, кто я на самом деле?
Воин ответил лишь во время очередной остановки, обернувшись:
– Да никакой ты не отступник! А скорей всего сбежал из Закатных княжеств. Там ведь такая сейчас резня идет.
– Ну вот, не ошибся я в твоих талантах! – Мне не трудно, служаке приятно. Самодовольная улыбка украсила его хмурое лицо. – А что еще во мне заметил?
– Что ты ночник – это однозначно. Уж не знаю, как этого экселенс не рассмотрел… Следовательно, уже не простой беглец. А скорей всего, ты из какого-нибудь знатного рода, может, даже баронских кровей. Угадал?
– О-о! Ты даже такие детали рассмотрел? – поразился притворно я, вспоминая все титулы, порой и самозваные, которыми я прикрывался, награждался и пользовался в иных мирах.
– А ты как думал! – Мой провожатый опять резко остановился, уставившись на меня со всей доступной для него строгостью: – Поэтому отвечай мне откровенно: почему сбежал?!
Этому типу, возомнившему из себя великого догаду и следователя, я мог врать что угодно. Но ведь лучше всегда говорить только правду. Разве что чуть-чуть искажая действительность и слегка не договаривая. Вот я и признался, чуть ли не со слезами на глазах:
– Да я не столько от резни сбежал, хотя и проткнуть ядовитым кинжалом меня пытались. Меня любимая предала. Подставила, змеюка подлая. Практически уничтожить попыталась, столкнув в пропасть… Чудом выжил… И обратно пока никак у меня вернуться не получается…
Впечатлило парня. И поверил, если не на сто сорок процентов, то уж на девяносто девять – точно. Потому что сочувственно вздохнул, в который раз осмотрел на мне странную, по его понятиям, разгрузку и деловито поинтересовался:
– Деньги-то у тебя хоть есть?
– Негусто, так, мелочь осталась, – признался я заговорщическим тоном. – Да и плохо ведаю, как тут у вас с ценами и оплатой за разные услуги. Уж будь добр, разъясни, а?
После чего протянул ему одну из серебряных монет мира Черепахи. У меня таких кругляков имелось с десяток. Да пару десятков серебряков иных миров. Да полтора десятка золотых монет. Ну и на всякий случай, в нескольких деталях одежды по два, три или четыре ограненных алмаза припрятано. То есть я в любом случае мог считаться очень зажиточным человеком и сейчас еще больше порадовался, что меня не обыскали до последней нитки, а то и вообще не оставили голым. Могла ведь и такая напасть случиться, совпав с моим полным бессилием.
Покрутивший монету в своих пальцах, воин вначале представился почему-то:
– Меня Килтер зовут. Килтер Саградо, десятник. Можно просто Кил.
– Рад познакомиться, – кивнул я в ответ, лихорадочно думая, каким из своих прежних имен представиться. – Меня Михаил зовут. Михаил Македонский, генералиссимус. Можно просто Миха.
Представился не родным именем по двум причинам. Из Сияющего Кургана мира Черепахи я буквально вывалился, а потому понятия не имел, кто там победил и с каким счетом. И кто пойдет по моим следам? Кто шагнет в неведомый портал? Если Леонид Найденов, то он меня и под фамилией легендарного завоевателя знает. Если враги… то пусть ищут Бориса Ивлаева до седьмого пришествия. Я-то тут надолго задерживаться не собираюсь, но мало ли как оно пойдет?
Ну а мое звание, прозвучавшее в шутку, ничего моему собеседнику не сказало. Да скорей всего он и внимание на него не обратил, решив, что генералиссимус – это сродни «младший сын безземельного шевалье». То есть ничего уточнять не стал, а продолжил:
– Такие монеты у нас – редкость большая. Говорят, они еще от Строителей остались… – так и назвал представителей древней профессии с большой буквы и с уважительным придыханием. – Почитай каждая такая на пять обычных меняется.
– И что за обычную серебрушку купить можно?
– Да как везде, наверное, – несколько удивился Килтер. – Два дня в пейчере можно прожить со средним довольствием. Большого барана купить или три овцы. За работу вашшуны заплатить или за лечение. Можно купить копченую кабанью ногу и большой круг сыра…
Пока он перечислял и сравнивал, я вспомнил, как впервые попал в мир Трех Щитов. Тогда изрядно выручили меня монетки Советского Союза. Я тогда здорово приподнялся в финансовом плане и вел себя вполне независимо от существующих цен. Похоже, что и здесь нищета мне не грозит, хотя по сравнительному курсу серебра здешнее показалось раза в два более обесценено. Может, у них тут этого серебра навалом добывают?
А то, что монетки иного мира настолько ценятся – мне только на руку. Надеюсь, что и про Строителей выведаю все, что о них надо знать. А пока следовало углубить и закрепить так хорошо начавшееся знакомство:
– Где-то так я и предполагал. Но все равно спасибо за разъяснения. У меня больше десятка, так что до первых заработков протяну. А этот серебряк… возьми себе, как символ нашего знакомства.
Лоб Килтера сморщился от сомнений:
– Как-то оно… – Все-таки взятка в пятнадцать овец его весьма прельщала, но и получить ее от чужака ему казалось несколько неуместно. Поэтому я искренне добавил:
– Ну и хоть частично это будет как бы в оплату одной услуги с твоей стороны: посоветуешь мне, на какую работу тут у вас удобнее мне будет устроиться. Договорились?
Мистер Саградо согласно кивнул, аккуратно упрятал монетку в щель у себя на поясе и деловито поинтересовался:
– А что ты умеешь делать? – Тут же вспомнил о моих уже подмеченных умениях и добавил: – Хотя с твоими способностями можно сразу на высокооплачиваемую должность попасть.
– Например?
– Если ты не только в темноте видишь, но и в потоках магии хотя бы капельку разбираешься, то тебя любой маг, начиная с третьего ранга, к себе в помощники или в лабораторию возьмет. А там работа не в пример престижнее, чем в той же страже служить. Про заработки вообще не говорю.
– Это понятно… А вот если я сам смогу дорасти к уровню мага третьего ранга? Коллеги примут в свой круг?
– Ха! Разве такое бывает? – поразился Килтер. – Будь у тебя хотя бы первый ранг, экселенс сразу определил бы твое будущее.
– Но он ведь не заметил мои способности видеть в темноте.
– А то ты не знаешь, что одна или две паранормальные возможности еще ничего не значат и порой не просматриваются в ауре?
– Знаю, – пригорюнился я. – Но у нас поговаривали, что можно и «подрасти» в магии. Особенно если за мое обучение возьмутся ваши прославленные экселенсы.
– Да уж! Наши – самые лучшие! – задрал нос мой новый знакомый, вновь двигаясь по известному ему маршруту. – Но не в твоем возрасте начинать учебу. Наши мэтры пятилетних детей берут в ученики и только тех, кто имеет не менее трех паранормальных умений. При этом только половина счастливчиков к восемнадцати годам получают первый или второй ранг. Остальные или погибают, или расстаются с некоторыми своими способностями. Например, мой друг служит вместе со мной, тоже десятник, так у него после учебы только и осталось умение изумительно затачивать режущие кромки оружия собственными пальцами. Долго получается, около часа уходит на меч, зато потом долго заточка держится и любо-дорого смотреть.
В завершение своего монолога десятник наконец-то привел меня в место моего «поселения». Вначале мы пересекли громадную площадь, раскинувшуюся во внутренностях бетонного города. Затем нас пропустил в прочные ворота стражник с сонным лицом. И только потом я следом за десятником поднялся по лестнице на третий этаж. Там мой провожатый открыл стальную дверь с горизонтально зарешеченным окошком, в длинном ряду ей подобных. И широким жестом гостеприимного хозяина предложил входить и обустраиваться:
– Как видишь, здесь вполне уютно и пристойно. Вон за той дверкой санузел с душевой. Тесновато там, правда, зато в пределах досягаемости. Ну и в остальном условия аскетичные, зато чуть ли не комфортные по сравнению с общими камерами, где содержат всякую уголовную шваль. Три раза в день разносят пищу и питье. Для особых «гостей» или для ближников князя, находящихся под домашним арестом, питание улучшенное, да еще и четырехразовое.
– О-о! Вот бы и мне так, а? – не удержался я от попытки выбить для себя привилегии в кормежке.
– Хе! Губа не дура! Но вряд ли получится на казенный счет. Хотя никто еще на голод не жаловался и по обычному пайку. Зато у кого есть деньги, может заказывать у разносчика какие угодно марципаны. Чуть дороже, конечно, получится, чем в харчевне, но…
– Понял. Спасибо. Обязательно воспользуюсь, если мало покажется. А вот выпивку заказать можно?
– Ха! С твоими средствами можно и самое лучшее заказывать, хоть Шерденский кальвадос. На сорока травках настоянный. Крепкий, зараза, сорок пять градусов. Только вот напиваться не советую, а то вдруг экселенс тебя вызовет, а ты пьян. Начальство такое не любит…
Сомневаться не приходилось: еще как мало не покажется. Так что закажу хавку обязательно, в том числе и высококалорийную выпивку. Но пока порадовался, что хоть две проблемы как-то решились. Поселили меня в нормальных условиях и голодом морить не станут. Правда, забыл о самом главном плюсе этого мира: меня никто пока не ограбил и даже оружие не отобрал. Что, в общем-то, и удивляло больше всего. О том моменте, что какой-то хмырь меня убить пытался, мне уже и вспоминать было неинтересно. Как и выяснять причины, побудившие его к преступлению, мне не хотелось. Отомстил – вот и ладушки.
Теперь бы только вырваться отсюда да дорваться до порталов Сияющего Кургана в мире Черепахи. Учитывая невероятное количество легко используемых переходов (двести шестьдесят!!!), там для меня истинная Мекка юного проходчика между мирами. Не удивлюсь, если оттуда я и на Землю смогу пройти.
Еще бы с наполнением энергией личного хранилища вопрос прояснить да о продолжительности ареста выяснить.
Что сразу я и попытался:
– А когда экселенс обо мне вспомнит?
– Все от него зависит, – авторитетно заявил Килтер. – Он прекрасно и всегда все помнит. И меня просить о напоминании не стоит, только хуже получится. Уж поверь мне…
Ничего другого не оставалось, как поверить. Но в этом хоть подождать можно. Главное, чтобы шагнувший за мной следом Леонид в неприятности не попал. А уж за маленького Алмаза я как-то меньше переживал: этот умеющий левитировать проныра (шуйвы, помогите ему!) нигде не пропадет.
Зато с энергией вопрос стоял куда хуже. Попросить Килтера поносить на поясе полоску прозрачного янтаря из Пупсограда? Имелось у меня несколько в запасе, но вдруг десятник о янтаре экселенсу доложит? И покажет? А тому блажь в голову стрельнет реквизировать ценное вещество? Или сразу догадается о моих задумках чей-то скопить, а потом какую-нибудь гадость устроить?
Нет, лучше чуток подождать да кое-что выяснить вначале у собравшегося уходить десятника:
– С кем бы мне пообщаться, чтобы выяснить порядки и законы вашего княжества? Может, ты?..
– Нет, у меня не получится. И так с тобой сильно задержался, – кажется, Килтер вполне искренне пожалел, что не может мне уделить больше своего времени. – Как бы от экселенса не влетело… А вот с разносчиком, особенно когда он тебе чего на заказ принесет, можешь поболтать. И я за тебя слово молвлю. Он мужик словоохотливый и весьма знающий. Можно сказать, местный хозяин всего этого казенного заведения. Дашь ему пару медяков на чай, так он тебе что хочешь расскажет. Ну… кроме военных тайн и того, каким способом он свою жену ублажает. Ха-ха-ха!..
На этой веселой нотке он меня и покинул. Дверь закрылась, послышалось тройное проворачивание ключа в замке. Кстати, замочной скважины изнутри не было. Да и ладно! Не стал я и скромную меблировку комнатки осматривать, а сразу ринулся к небольшому окошку в ее дальнем торце. Хотя и обратил мимоходом внимание на два стула, которые стояли с торцов узкого стола, прижавшегося вдоль стены:
«Зачем два стула, если кровать одна? Или сюда пускаются посетители?»
Также меня удивил вполне приличный, прочный коврик, проложенный между кроватью и столом. Сервис? Тогда почему красивой шторы нет? И картин на стенах?
Окошко вроде и небольшое, в виде круглого корабельного иллюминатора, открывается внутрь. Сразу за ним вертикальная толстенная решетка, хотя и в сам иллюминатор пролезть проблематично. А вот открывающийся за решеткой вид однозначно завораживал своим великолепием.
Только-только начинался рассвет, солнечные лучи осветили небо пока еще только с правой стороны, но мне-то утренние сумерки не мешали. Насколько хватало взгляда прямо вдаль и направо, до самого горизонта простирались возделанные сельскохозяйственные угодья. Поля, то чернеющие вспаханной землей, то зеленеющие всходами, то золотящиеся поспевающим урожаем. Сады с разнообразными деревьями, виноградники разной окраски, стоящие ровными рядами плодово-ягодные кусты. Просматривались крайне редкие одиночные домики и почти незаметные узкие дороги между угодьями. И совершенно ни единого клочка лесной чащи. Даже одиночных деревьев, не дающих плодов, мне рассмотреть не удалось. Пастбищ тоже не заметил.
«Хм! Килтер говорил о баранах и овцах, – вспомнилось мне, – но где эту живность пасут? Да и для свиней никаких ферм или загородок не наблюдается. Импортируют из других княжеств? Хотя… какая мне разница?..»
Направо стену здания мне рассмотреть никак не получалось, зато повезло с обзором налево. Там жилое здание плавно изгибалось внутрь плато, а потом этакой толстенной анакондой уходило вновь влево. При этом оно как бы проседало вниз благодаря понижению рельефа. Так что рассмотреть и поразиться его массивностью, оригинальностью и неповторимостью у меня имелись все возможности. И было от чего хмыкать озадаченно.
Я-то находился на двенадцатом этаже, тогда как все здание, если смотреть со стороны садов и полей, являлось четырнадцатиэтажным. А вот примерная ширина этой каменной анаконды составляла не менее восьмидесяти метров! Вдобавок там и сям виднелись выступы многоугольных или круглых башен, обязательно хоть чем-то да отличающихся друг от друга. Кстати, окна тоже разнились очень кардинально между собой как формами или качеством, так и размерами. Некоторые достигали размеров всей комнаты, от пола до потолка. Иные в виде ромбов или трапеций. Круглые, квадратные, прямоугольные. Зеркальные, прозрачные, матовые. Маленькие (как мое), средние, громадные.
Крыша здания – вообще отдельная песня. Чем-то громоздящиеся на ней сооружения напомнили мне знаменитую фотографию с рукотворными башенками, которые укладывают скучающие туристы на каменистых пляжах. Только не в пример гуще, извилистей и витиеватей. Трудно представить, что внутри этих башенок есть какие-то лесенки, да и вообще наличествует свободное пространство. Тогда для чего они? Для красоты? Или религиозные объекты для поклонения? Или вообще детские шалости разбалованных детишек? Но если включить логику, то скорей всего башни служат для дымоходов и вентиляционных тоннелей. Вон из некоторых уже дымок еле заметный выползает.
Пока никого на крыше из разумных не наблюдалось. Неразумных – тоже не виделось. Разве что небольшие пичужки прыгали, рассветное пение которых слушалось с удовольствием.
А вот на полях народ (крестьяне или садовники?) закопошился. Причем аграрии выходили на работу не по узким дорогам со стороны здания-анаконды. Группками, а то и змеящимися цепочками люди появлялись из тех самых небольших зданий.
«Кошмар! – поразился я вначале. – Они там что, в три наката спят? – И только чуть позже сообразил: – Нет, они там и в четыре слоя не уместились бы! А значит… домики – вовсе и не домики. Скорей всего это выходящие на поверхность лифты. Или крыши, прикрывающие лестничные переходы».
Тут же вспомнилось, с каким уважением и придыханием Килтер упомянул каких-то Строителей. Если судить по уже замеченным мною особенностям здешнего мира, эти самые Строители тут могли с полным на то правом отождествляться с богами. Или как минимум с безмерно обожаемыми предками.
Дальнейший мой осмотр прервала загрохотавшая раздаточная дверца в железной двери и голос:
– Эй, в седьмой камере! Принимай завтрак!
Правильно тут кормят: ни свет ни заря. Хотя… те же крестьяне уже позавтракали и вышли на работы. Значит, они подкрепились еще час назад. А узники и все, кто к ним приравнен, сейчас будут доедать то, что осталось.
Ну а мне следовало срочно заводить дружеские отношения с разносчиком. И уже начиная разговор, я пожалел, что при мне нет мелких медных монет. Все-таки ими легче манипулировать при составлении заказа, а мои, «пятикратные», могут оказаться слишком весомыми, а потому и слишком соблазнительными.
– Всегда готов! – С этими словами я подскочил к двери и стал забирать через щель в решетке подаваемые мне продукты. Все относил на стол. Миска, полная ячневой каши, варенной сразу с тремя видами фруктов. Причем фруктов явно больше, чем каши. Кусище серого хлеба, кусок масла с куском густого мармелада или повидла. Широкая глиняная пиала с фруктовым соком, такая же пиала с чаем. Ну и напоследок три внушительные фрукты, неведомые мне и никогда ранее не виданные. Разве что один из плодов напоминал сплюснутую айву.
Хорошая еда, чего уж там. Но я сразу же стал досадовать вслух по конкретному поводу:
– А ложки-то, ложки-то у меня нет!..
– Выдаю казенную, – покладисто согласился разносчик, – не вздумай сломать или потерять, как и миски с пиалами. Иначе обеда не получишь.
– И мясца… Так мясца хочется!
– Ну дык… Это у нас не для всех… Понимаешь ли…
– Да знаю, знаю! Потому и хочу заказать у тебя нечто особенное, за отдельную плату. Да и тебя отблагодарю, как полагается.
– Хм! Если «как полагается»… То чего желаешь?
– И когда доставишь?
– Да часа не пройдет, как вернусь. Харчевня «Карайса» тут рядышком, и там уже готовят вовсю.
Ну вот, контакт налажен, предложение сделано, предприятие общепита – под боком. В данном случае мне было даже плевать, коль положенную сдачу мне не принесут. Главное, толком наесться, а потом преспокойно выспаться. Потому как продолжаю держаться на ногах лишь благодаря последним усилиям воли.
Другой вопрос, много ли заказать? Вдруг мою участь станут решать уже в ближайшие часы? И делать излишние запасы продуктов глупо? А с другой стороны, чего мне жалеть серебряной монеты? Вон десятнику отдал только ради налаживания контакта, а тут речь идет о выживании, на котором экономить вообще нонсенс.
Поэтому я и расщедрился:
– Давай-ка, дружище, мне много и всего самого разного, – пустился я во все тяжкие. – Свиной окорок и большой круг сыра. Парочку жареных курочек и добрую миску мясного гуляша. Копченой рыбки, а также фаршированной. Хлеба там, булочек, соусов, приправ и прочего по мелочи. Ну и бутылку, а лучше две, самого крепкого и ароматного пойла. Лучше всего «Шерденского кальвадоса».
– Ого! – поразился мой новый благодетель. – Да здесь на все три серебряка получится. Точнее, на все четыре!
– Ну и отлично! Держи вот такой! – протянул я в окошко денежку, которую якобы штамповали Строители. – А сдачу оставишь себе.
Мужик по ту сторону двери, на пару мгновений затих, радостно хекнул и тут же расставил все точки над «i»:
– Да это я запросто! Да это я мигом!
Захлопнул раздаточную дверцу да и умчался с озорным топотом. Свою тележку брать с собой не стал. То ли я у него последний был для раздачи, то ли он забыл об остальных узниках в своем рвении заработать?
Но мне от этого только лучше. А чтобы не томиться напрасным ожиданием, я быстро сбросил с себя разгрузку и пояс. Затем метнулся в санузел и как мог умылся, приведя себя в минимальный порядок. После чего с вожделением ринулся к столу, решив как можно скорей заморить червячка официальным пайком. Не пропадать же фруктам, каше с хлебом и соку? Пусть хоть что-то мои четыре симбионта начнут на пользу организму перерабатывать.
