Глава 14
Бианакит кивнул, Азазель нагнул голову и первым вошел в темный ход, подсвечивая дорогу фонариком.
Михаил шагнул следом, Бианакита не услышал, тот умеет двигаться профессионально бесшумно, а впереди в круг прыгающего света попал начертанный на стене красным треугольник, а в нем толстая пятнистая змея с бычьей головой.
– Интересно, – пробормотал Азазель, – что это за хрень…
Михаил сказал с издевкой:
– Тебе лучше знать вашу символику.
– Те демоны, – сообщил Азазель холодновато, – кто разбирается в символике, по таким местам не ходят.
– Аристократы?
– Типа того. А в твоем замшелом мире?
Михаил посмотрел на него исподлобья:
– Сам знаешь.
– Что, с тех времен, – спросил Азазель с насмешкой, – ничего не изменилось?
Михаил с гордым видом покачал головой:
– Мы не меняем принципы.
Азазель посмотрел через его голову на остановившегося в трех шагах позади Бианакита:
– А ты знаешь, что это?
Тот ответил ровно и без всяких эмоций:
– Да.
– Ого! Сталкивался?
– Дважды, – ответил Бианакит. – Это означает «Мы Видим Все», а второй «Мы Уже Идем».
– Ого, – повторил Азазель, – звучит угрожающе.
– Куда церковь смотрела, – прошипел Михаил. – Этому капищу не меньше пары сот лет!
Азазель ответил покровительственным голосом, который особенно бесил Михаила:
– Пара лет, не больше. А то и год. Плиты изготовлены в мастерской Тищенко, хороший мастер на все руки. Натуральный песчаник, не пенопласт, а поверхность из гранитной крошки на суперклее, так дешевле. Само капище забабахали за полчаса, даже не подгоняя строительную технику, просто наняли таджиков побольше и умело подобрали материалы.
– Поверить трудно…
– Мода на старину, – сообщил Азазель, – чем старины в обществе меньше, тем самые слабые из людишек цепляются за нее сильнее. А поверхность всех материалов состарена нарочито, это нетрудно. Могу дать адреса фирм, где старят поддельные картины, монеты, якобы найденные в раскопках мечи и доспехи…
– Заткнись, – прошипел Михаил, – а то я первым убью тебя, а потом разнесу это дьявольское капище!
– А-а, не ндравится?
– Это тебе должно нравится, – сказал Михаил зло.
Азазель усмехнулся, сказал с бодростью в голосе:
– Не отставай, Мишка. Получай удовольствие по полной!
Он уверенно пошел, почти побежал вперед, Михаил вынужденно ринулся следом, прыгая через валуны, тоже старые с виду, обросшие мхом, но после слов Азазеля не доверяет даже им – вдруг изготовлены в той же мастерской Тищенко.
Внезапно навстречу подул пронизывающий ветер, некоторое время пришлось пригибаться и закрывать лицо локтем. Проще бы ладонью, но в ней пистолет, а палец на спусковом крючке, ветер тоже может быть для того, чтобы ослабить готовность к быстрой схватке…
Ветер стих так же мгновенно, как и возник, и не понять, ворвался через какую-то дыру в своде или же это некая защитная и предостерегающая магия.
Азазель впереди остановился, вскинул руку. Михаил и Бианакит замерли на месте. Азазель прислушался, сказал негромко, но с заметным отвращением:
– Что они делают, что делают… Черная месса?.. Это уже не Хеллоуин, это сатанисты…
– Азазель? – спросил шепотом Михаил.
– Мы не полиция, – ответил так же тихо Азазель, – а возмущенное население, что отстаивает демократические права на тоталитарное управление! Помните, народу заповедями позволено больше… Мы сейчас возмущающийся народ, потому убивайте всех, Господь разберется, кто не прав, а кто совсем не прав. Невиновный сюда не придет даже смотреть, здесь одни участники.
Михаил сам чувствовал праведный гнев, эти мерзавцы попирают все то, что лучшие люди выстрадали и защищали в великих испытаниях тысячи лет, а эти недоумки, слетевшиеся на легкую и крутую развлекуху, еще не понимают, что рушат основы цивилизации, основанную на заповедях, данных Господом.
Он вытащил и приготовил к бою второй пистолет. Судя по голосам, дальше за поворотом большая пещера, а в ней поют и молятся Тьме десятки человек.
Азазель, что двигается, как огромное привидение, легко и бесшумно, проговорил на ходу:
– Знакомая музыка… Кто узнает?
Михаил промолчал, Бианакит сказал за спиной едва слышно:
– Немцы… Их группа Helloween. Слышите, как работают басы?.. И барабанщик, будто рухнулся?.. Голос самого Кая Хансена! Он же родоначальник спид-метала и пауэр-метала!
Азазель буркнул:
– Это тот, что тыквенную голову со свечой внутри выбрал талисманом и девизом группы?
– Он.
– Никого не щадить, – велел Азазель. – Нам некогда ждать, когда вырастут и поумнеют! Зло нужно пресекать сейчас… Мы здесь, а это значит, будущее уже наступило. Начали!
Он выдвинулся из-за поворота и начал частую стрельбу из обоих пистолетов. Михаил поспешил выскочить из тоннеля на открытое место, впереди в самом деле пещера, народу только не десятки, а как бы не пара сотен, торопливо начал стрелять, а рядом встал Бианакит и тоже открыл стрельбу уже из автомата.
Началась паника, сатанисты заметались в разные стороны, все в черных плащах с капюшонами, скрывающими лица, что и хорошо, можно стрелять как по мишеням, не чувствуя, что убиваешь молодых дураков, что со временем могли бы опомниться сами даже без тюремных сроков и отцовского ремня.
Бианакит рядом с ним быстро и с полнейшим хладнокровием стрелял быстро и точно, а когда уцелевшие то ли под наркотиками, то ли просто ошалели вдруг ринулись в их сторону, расшвырял их, как кабан прошлогодние листья, выхватил из сумки запасной диск и быстро заменил им пустой, затем пристрелил оставшихся и ринулся вслед за Азазелем.
Михаил, взвинченный до красности и с бешено стучащим сердцем, чувствовал, что успевает стрелять без единого промаха и продвигаться за Азазелем с той же непостижимой ранее скоростью, а тот наверняка знает, куда ведет.
В центре зала на большой плите из темного гранита привязана распростертой на спине совершенно голая молодая девушка с раскинутыми руками и раздвинутыми ногами, кровью вымазана грудь и весь живот до самого низа.
На стреляющих посмотрела дикими глазами, Азазель сказал зло:
– Мишка, пристрели сучку!
Михаил дернулся:
– Ты чего?
– Думаешь, – бросил Азазель на бегу, – пленница?
Михаил не успел ответить, сзади хлопнул выстрел. Бианакит догнал их, держа автомат в одной руке, пистолет в другой, лицо спокойное и сосредоточенное, он всего лишь выполнил приказ, а вся ответственность на командире.
Азазель крикнул шепотом:
– Ничего, Мишка, это жизнь… Ты все же неплох для новичка!
– Иди ты, – огрызнулся Михаил. – Получше тебя. Я воин и создан был воином, а тебе козла жертвовали!
– Не завидуй, – укорил Азазель.
– Это я завидую?
– А хто все про козла вспоминает?.. Это тщательно скрываемая зависть, как скажет любой психоаналитик. И детские травмы, о которых стыдно и больно рассказывать. Тебе же больно рассказывать?.. Может быть, ты вообще латентный… Ох, уже бегут навстречу!.. Всем изготовиться…
По узкому тоннелю в направлении их пещерного зала бегут люди в черном, Азазель в красивой позе палил из двух стволов, успевая поражать даже в прыжке, и те падали под ноги Михаилу уже мертвыми.
Михаил успел выстрелить трижды, Азазель пробежал по еще шевелящимся телам, взмахнул рукой.
– Вот там дальше их центральный зал!.. Сумеешь туда добраться? Бианакит, проследи за мальчиком!.. А я пока сдержу погоню, там что-то очень тяжелое гонится.
Михаил кивнул, сейчас не до глупого героизма насчет «я тебя не оставлю», Азазель знает, что делает, с разбега вбежал в темноту, глаза тут же приспособились, а через несколько шагов увидел далеко во мраке рассеянный свет.
Двое мужчин с автоматами в руках увидели его и начали поворачивать стволы в его сторону. Михаил выстрелил дважды, и оба охранника рухнули, а его вдруг охватило незнаемое ранее чувство злой и недоброй радости победы.
Понятно, это не его радость, а тела из костей и мяса, животной плоти, такая у всех зверей, но ничего не мог поделать и даже не пытался, наслаждаясь этим непривычным чувством, даже счастьем от ощущения доминантности и победности, что так важно, оказывается, для людей.
На звуки выстрелов вбежали еще четверо, все в огромных, в распахнутых, как крылья, черных плащах, с черными платками на лицах, но Михаил был готов и успел выстрелить трижды.
Над ухом сухо треснул одиночный, и четвертый повалился на стену. Бианакит бросил коротко:
– У него крупнокалиберный.
Михаил молча подхватил тяжелый автомат, ремень перебросил через плечо, это оружие про запас, а пока пистолеты дают больше надежности, чем оружие, из которого большинство пуль уходит мимо цели.
Еще дважды встретили охранников, что явно не сатанисты, профессионалы такой дурью не страдают. Бианакит точно выполнял указания Азазеля и давал Михаилу выстрелить первым, но тут же подстраховывал, поражая цели быстро и точно.
Они выбежали в небольшую пещеру, где три трупа и Азазель, двигающий некие рычаги на установке, похожей на турель крупнокалиберного пулемета, он обернулся на их топот, сверкнул в полутьме белозубой улыбкой:
– Быстрые вы!.. Молодцы. Теперь знаю, кого посылать за пивом.
– Что здесь? – спросил Михаил.
Азазель отмахнулся:
– Да так, детство, которого у меня не было, вспомнил… Вот подергал, поигрался, где-то что-то рухнуло, взорвалось, загорелось… Жизнь – интересная штука! Пошли отсюда. Нужно отыскать Леонарда, если он уже явился.
За их спинами Бианакит сказал коротко:
– О нас уже знают.
– Тогда нужно на опережение, – велел Азазель. – За мной, канальи!.. Миша, есть такое ласковое слово, испробуй на Синильде…
Михаил бежал за ним молча, Азазель в самом деле несется, как пятнистый олень, красиво и безукоризненно точно. Ни разу не задел ни выступ в стене, ни светильник, ни статую, легко перепрыгивает камни и обломки статуй, перегораживающие коридор.
Откуда это все, мелькнула мысль, потом вспомнил насчет моды на старину, да, могли, сейчас даже простолюдины живут богато, но богатый скот все равно скот, сколько им ни дай, это только ускорит их падение. Катиться вниз легче, чем карабкаться к свету…
Азазель, выскочив дальше в пещеру, разворачивался красиво, как в стремительном танце, и быстро стрелял из двух пистолетов, чаще вверх, чем по горизонтали. Михаил понял эти странные маневры, когда сверху обрушилось, едва не придавив его, грузное тело трепыхающейся твари с кожистыми крыльями, уже с простреленной вытянутой головой и клиновидным клювом.
Второй крылатый зверь даже задел руку с пистолетом, ободрав чешуйчатой тушей кожу. Два темных зверя впереди прыгнули на Михаила, пользуясь моментом, он упал на спину, одному успел разнести морду выстрелом, второго опрокинул на пол и с хрустом проломил кулаком лоб, а над головой в это время часто гремели выстрелы прикрывающего его Азазеля.
– Хорошо драться с птицами? – крикнул он жизнерадостно. – Кости тонкие, черепа как из бумаги… Слева!
Михаил моментально развернулся и тут же выстрелил дважды. Азазель довольно крякнул, Михаил в самом деле воин, даже не целясь, обе пули всадил точно в середины лбов одного крылатого зверя и другого.
– А вот и те сокровища! – крикнул Азазель.
Михаил бросился к нему, охнул, увидев в синеватом свете пещеры подвешенные к каменному своду странного вида серые сумки. Сперва показались наполненные тухлой рыбой мешки, запах омерзительный, из каждого медленно сочится слизь, на полу тускло поблескивают лужи.
Азазель пробормотал:
– Неужели они решились… Узнаешь?
– Нет, – ответил Михаил честно. – Никогда не видел.
– Это зародыши низших демонов, – прошептал Азазель. – Видишь, шевелятся… Когда вылезут, уже будут зубастыми и опасными… Кто-то очень хочет вызвать хаос в этом мире.
Михаил вскрикнул:
– Я сейчас уничтожу!
Азазель ухватил его за руку:
– Погоди. Кто-то идет. Сюда.
