Двадцать девять
Оказалось, что Скарли с Талией живут в слабо очерченной прибрежной полосе Парк-Слоуп: довольно близко к району, чтобы на живущих вместе двух женщин не косились, и довольно далеко от официальной границы, чтобы плата за аренду квартиры была не заоблачной. К удивлению Тэллоу, перед их зданием обнаружился бесплатный паркинг, более того, можно было запарковаться прямо перед входом. На Манхэттене ему регулярно приходилось минут пять идти от запаркованной машины до дома. Тэллоу чувствовал себя немного обманутым, словно рай все время находился за углом, а ему никто не сказал.
Он запарковался за машиной Скарли и Бэта прямо перед их зданием — приземистым, основательно сложенным из красного кирпича.
Скарли и Талия устроились на самом последнем этаже, и Талия ждала гостей у открытой двери в квартиру. Ростом она не уступала Тэллоу, вот только со здоровьем у нее было явно получше. Волосы фантастически рыжего цвета она перетянула резинками, поэтому на затылке они сплетались, как телефонные провода в чемодане мастера. Серая майка не скрывала рельефные накачанные мускулы, ноги обтягивали черные треники, завершая портрет офицера полицейского спецназа в свободное от службы время. Она стояла на коврике перед дверью, и ступни ее оказались такими мозолистыми, что, похоже, в фитнес-клубе она занималась преимущественно кикбоксингом. Талия не красилась, белая кожа фарфорово светилась, и она обняла и поцеловала Скарли со сдержанной нежностью, не сводя одного глаза с Тэллоу.
— Большое спасибо тебе, — сказала Скарли.
— Не за что. Добро пожаловать домой.
Тут подошел Бэт, Талия поморщилась, когда он клюнул ее в щеку с развязным «Привет, Тэлли». Она наподдала ему по затылку, и не сказать, чтоб ласково, — от приданного ускорения бедняга влетел в дверь и исчез в глубине квартиры.
Тэллоу выставил руку для рукопожатия. И посмотрел ей прямо в глаза.
Талия поджала губы, ответила таким же жестким взглядом — и неожиданно сильно сдавила руку. Тэллоу не остался в долгу:
— Я Джон.
Она улыбнулась уголком губ и кивнула: мол, а ты ничего. Тэллоу не зря старался произвести на нее благоприятное первое впечатление и, хотя, глядя ей в глаза, понял, что Талия раскусила его приветственные стратагемы, все же остался доволен, что его усилия заметили и оценили.
— Талия, — представилась она. — Заходи, Джон.
Квартира являла собой абсолютный контраст с тролльим логовом, где работала Скарли: кругом стояли полезные и красивые вещи, но место оставалось просторным и не захламленным. А еще чувствовалось, что обстановку подбирали со вкусом и хотели уюта, а не минималистского холодного интерьера. В воздухе разливался сладкий аромат свежеприготовленной пищи.
Скарли двинулась на кухню и бросила было свой плащ на пол у дивана.
— Скарлатта! — гаркнула Талия.
Скарли замерла на месте, попятилась, подхватила плащ, аккуратно свернула и положила его на диван.
— Так и быть, я разрешу тебе сегодня оставить его здесь, а не повесить в шкаф, потому что у нас гости. К тому же рабочий день уже окончен.
— На самом деле, — пискнула Скарли, — еще нет.
Талия развернулась и, заломив бровь, смерила Тэлоу взглядом.
— Если мое присутствие неуместно, — проговорил Тэллоу, — я поеду, пожалуй. Нет, серьезно. Мне и так показалось, что я навязываюсь. Так что без проблем, извините.
— Я совсем не это имела в виду, — сказала Талия. — Я просто хотела знать, чем ты приворожил Скарлатту, что она соглашается — причем чуть ли не радостно! — проработать лишнюю секунду после окончания рабочего дня.
И Талия подошла, положила ладонь Тэллоу на спину и бескомпромиссно подтолкнула в сторону кухни.
— Джон, я хочу, чтобы ты сел за мой стол и научил меня этим заклинаниям. Потому что с их помощью я смогу заставить свою жену не разбрасывать вещи и — кто знает? — даже стирать. Хотя нет, стирать вряд ли, это даже сильным колдунам вроде тебя не под силу. А потом, возможно, ты расскажешь мне о деле, из-за которого я тут расстаралась с ужином и не смогу провести вечер с женой.
С кухни раздался горестный вопль:
— О-о-о-о, Тэлли! Что ты наделала?!
— Да что такое! Что я такого наделала?
— Тэлли, мы не можем себе это позволить! Разве я тебе не говорила?
Талия шагнула вперед, а Тэллоу отступил в сторону и разглядел часть кухни: там на столе в развернутой бумаге высилась стопка сирлоин-стейков прекрасной мраморности.
— Ты сама мне сказала, — воскликнула Талия, — что Джон, судя по тому, что ты видела, питается только бургерами и стейками! Ну и чем мне его кормить? Особого выбора не было!
— Тэлли, но нам нужно платить за то и за это…
Талия подошла и положила ей руки на плечи. От этого Скарли показалась совсем малышкой.
— Да, это правда. Но мясник мне был кое за что обязан, а за покупками я ходила в конце дня. Так что все это мне почти ничего не стоило. И стейки, и чиабатта. Мне бы дороже вышло плошку лапши заварить. Так что, Скарли, не беспокойся. А то загонишь себя в могилу, а как же я?
Скарли хихикнула и покорно вздохнула, а Талия медленно поцеловала ее в лоб.
— А еще я вот что тебе скажу, — улыбнулась она. — Я угощу вас сэндвичами, и они, уж будьте покойны, получше тех, что вертят непонятные хипстеры в мутной туристической забегаловке в Нижнем Манхэттене. Я такого не потерплю! Джон, ты у нас как, выпиваешь?
— Выпиваю, но я за рулем.
— Понятно. Но от одного пива вреда не будет. Я тут для тебя импортного припасла, попробуй, вдруг понравится.
— Давай одну напополам.
— Идет. Да садись, садись. И да, ты какой прожарки стейки предпочитаешь?
Тэллоу уселся за овальный кухонный стол — старый и потрепанный временем, видимо купленный на распродаже или даже выловленный из помойки. Но кто-то выскоблил его поверхность, выровняв все царапины и вмятины, скруглил и заполировал края. Теперь казалось, что стол обработала до естественной гладкости непогода.
— Средней, наверное…
— Средней? Господи, как скучно… Середина дороги. Средняя прожарка — она для людей, которые не могут ни на что решиться! Так слабой или сильной?
— Ну… сильной, наверное…
— Сильной! Конец стейку! Подошва! А это, между прочим, хорошие стейки! Нет, я такого не потерплю. В общем, я сделаю тебе стейк слабой прожарки — увидишь, тебе понравится.
— Она их по-другому жарить не умеет, — доверительно сообщила Скарли.
— Помолчи, женщина, — строго сказала Талия. — Ради гостя я, так и быть, постараюсь довести его до близкой к средней прожарки.
Сладкий запах исходил из томившегося в сковороде карамелизованного лука. Противень с нарезанными беконом и грибами стоял под выключенным уже грилем и нагревался, а разрезанные пополам чиабатты остывали на решетке внизу. Талия открыла для Тэллоу странной формы зеленую бутылку с оранжевой этикеткой «St. Peter’s Summer Ale» и вылила половину пива в высокий стакан. Чокнулась с ним бутылкой, немного иронически заломив бровь, лихо отхлебнула, развернувшись к плите, помешала лук вытянутой ложкой и налила в тяжелую сковороду с толстым дном оливковое масло с ярко выраженным ароматом.
Тэллоу прихлебывал пиво, но вкуса не чувствовал. И глаза прятал. То есть он смотрел на масло в сковороде. Нагревалось оно медленно — а как же, дно-то толстое, — зато равномерно. И вскипало тоненькими гребешками, как песок после прилива. Он смотрел, как масло сначала заблестело, потом засверкало, перекатывая мерцающие пенкой волны. Масло играло и светилось, как отражение полной осенней луны в зеленом пруду. Талия подхватила два тонких стейка и опытным движением уложила их на сковороду. Под ними тут же зашипело и заскворчало. Она шевелила их длинными щипцами, чтобы не прилипли, а потом проверяла, насколько они поджарились. Ровно через одну минуту она их перевернула. Прожилки жира запеклись на диво. Интересно, как долго Талия скармливает Скарли стейки средней прожарки и уверяет, что они с кровью?
Талия двинулась к духовке, вытащила две чиабатты и выложила их на тарелки. Потом выдвинула щипцами верхний противень, и на хлебе вскоре оказался бекон с грибами, потом зачерпнула ложкой и размазала лук по другим половинкам чиабатты. Тут-то и закончилась вторая минута: Талия выловила стейки, разложила их по чиабаттам и придавила сверху второй половинкой хлеба. И выставила тарелки перед Скарли и Бэтом.
— Мы следующие, — пояснила она Тэллоу.
— Без проблем, — кивнул тот, и почему-то сразу захотелось свернуться комочком где-нибудь в темном уголке и выплакать все глаза от горя.
Именно этого он хотел избежать. Именно поэтому он не хотел видеть, как живут другие люди. Потому что даже такая прозаическая, скучная и повсеместная сцена, как эта — эка невидаль, ужин для близкого человека готовят, — разрывала ему сердце.
— Эй, ты о чем-то задумался? — спросила Талия, ставя перед ним тарелку.
Села она между ним и Скарли. Тэллоу поднял взгляд и понял, что последние две минуты явно отсутствовал мыслями. Теперь перед ним стояла тарелка с сэндвичем, и Бэт со Скарли смотрели на него немного испуганно — как пить дать, он вел себя странно.
— Извините, — выдавил он. — Просто дел много, вот я и думаю…
— Ты сэндвич-то попробуй, — мягко проговорила Талия.
Он попробовал. Божественно. Он так ей и сказал.
— Вот, — обернулась Талия к Скарли. — Поэтому больше ни слова о том, что Джон типа привозит вам самые офигительные на свете сэндвичи. Потому что это я готовлю самые офигительные на свете сэндвичи. Поняла?
— Поняла, — улыбнулась Скарли.
Тэллоу снова отхлебнул пива и на этот раз распробовал его — напиток с выраженным вкусом хмеля, богатый и к еде отлично подходил.
— Ну что ж, — проговорила Талия. — Давай расскажи мне, что ты там думаешь о своих делах. И даже не пытайся заявить, что ты не можешь рассказывать о деле в стадии расследования, не надо мне лапшу эту на уши вешать. В этом доме такие штучки не срабатывают, да.
— Ну ладно, — ответил Тэллоу.
И, не забывая откусывать от сэндвича, изложил ход дела. И только потом заметил, что Бэт со Скарли не перебивают. Не хмыкают. И никак его рассказ не комментируют. Просто молчат в присутствии хозяйки дома. Тэллоу понял, что уже и сам пообвыкся и тоже, как это ни странно, пытается заслужить ее одобрение.
Даже в самом беглом и общем изложении дело производило такое впечатление, что Талия откинулась в кресле, как от удара.
— Ничего себе, — пробормотала наконец она. И заметила Скарли: — А ты права. Он действительно молодец. Но я, если честно, не понимаю, что вам дальше-то делать. Он только что сам сказал, что ДНК с сигареты в суде не предъявишь.
— Ну, это если считать, — медленно проговорил Тэллоу, — что дело дойдет до суда.
Талия изумленно распахнула глаза.
— Тут есть еще одна деталька. О которой вы еще не знаете, — пояснил Тэллоу Скарли. — Начальник округа Теркель давеча сказал мне, что я — покойник. А если я не ошибаюсь, Теркель ни разу не убивал собственными руками. А это значит, что наш парень…
— ТНВГ, — с кривой мрачной улыбкой поправил его Бэт.
— Да, ТНВГ. Это значит, что наш подопечный псих получит от старины Теркеля новый заказ. А это, в свою очередь, значит, что Теркель знает, где его найти. А это, похоже, значит, что Вестовер и Мейчен тоже знают, где его искать. Но давайте на минутку задумаемся вот о чем. Это значит, что парень, за которым идем мы, вскоре придет за мной. И, судя по тому, как быстро стали развиваться события, «вскоре» значит «сегодня вечером». И давайте будем честны друг с другом: Эл Теркель немножко в курсе, где я живу.
— Я постелю на диване, — решительно заявила Талия, допив бутылку.
— Это очень любезно с вашей стороны, — сказал Тэлллоу. — Но в этом нет необходимости. Сегодня вечером я поеду домой.
Талия грохнула по столу бутылкой, как председательским молотком:
— Ничего подобного. Ни за что. Это после всего, что ты тут рассказал, — я тебя домой отпущу? Смотри, я тебя не знаю, но если эти двое сказали, что ты хороший парень, этого мне достаточно. К тому же ты вел себя хорошо, замечаний не имею. И даже если бы ты вел себя плохо, было бы бесчеловечно отправлять тебя в лапы к сумасшедшему киллеру.
Тогда Тэллоу рассказал им, что они с Бэтом подготовили после обеда. Странно, что никто не обрадовался и не повеселел. Даже Бэт, который, собственно, и проделал всю работу.
— Да ладно, — утешил их Тэллоу. — Это, по крайней мере, хоть какой-то план!
— Кофе? — предложила Талия.
И подошла к какому-то высокотехнологичному монстру в дальнем углу кухни.
— Спасибо, — отозвался Тэллоу.
— Ты просто его еще не пробовал, — предостерег Бэт.
— Нет, Бэт, просто у тебя пищеварение как у мелкой больной белки. Джон покрепче тебя будет. Хотя он, конечно, полный псих.
— Ну почему вы все твердите, что я псих?
Талия отозвалась из своего угла с космическим кофе-аппаратом:
— Тебе когда-нибудь приходило в голову, что все это можно было обернуть так, чтобы ты, Скарлатта и Бэт получили повышение?
Тэллоу аж подкинуло в кресле:
— Ч-что?..
— Ты мог бы сказать начальнику округа: ну ладно, я принимаю ваши правила игры, никто ничего не узнает, что мы за это получим? И ты мог бы сказать: а я хочу стать инспектором. Или лейтенантом. А моя хорошая подруга Скарлатта хотела бы стать типа начальником отдела и получить неплохую такую прибавку к жалованью. А Бэт хотел бы потерять девственность. Обеспечьте нам это, и мы сделаем вид, что ничего не было. Ты же мог так поступить. Ты об этом думал, Джон?
— Н-нет, — пробормотал он, ошарашенно откидываясь в кресле. — Ни разу.
— А вот теперь, когда я тебе все расписала, — продолжила допытываться Талия, — скажи: не жалеешь, что так не поступил?
Тэллоу надолго задумался. А потом спокойно ответил:
— Нет.
— Я ж и говорю — псих, — улыбнулась Талия. — Но ладно, чего уж. Ты можешь остаться на ночь, предложение в силе. И знаешь, мне кажется, что тебе приходилось все эти годы нелегко, детектив.
— Да нет, — пожал плечами Тэллоу. — Пока все это не началось, все путем шло.
И тут у него зазвонил мобильник.