ГЛАВА 36

В конце коридора появился Шахматист. Вот уж кого я не ожидал увидеть, так это его. Он уверенно шагал навстречу нам. Деловой, собранный и невозмутимый как всегда. Не человек, а робот, присланный для выполнения важной задачи. За его спиной виднелись двое — девушка в длинном черном платье и в сапогах на высоких каблуках и мужчина лет сорока в широких штанах и коричневой кофте. У нее длинные волосы, собранные в тугую косу. У него короткий жесткий ежик и двухнедельная борода. Этих людей я не встречал в сопротивлении. Я про себя назвал их Алиса и Абрек. Очень она была похожа на повзрослевшую героиню кэрролловской сказки, а он на разбойника из «Тысячи и одной ночи».

Я внутренне собрался. Появление Шахматиста в логове «кукловодов» ничего хорошего не сулило. К тому же я не мог избавиться от смутных подозрений. После того как операция «Наковальня» с треском провалилась, я понял, что Прапорщик даже если и был крысой, то не единственной. Кто-то более могущественный работал против нас. Именно он спланировал операцию по уничтожению Кузнецов так, чтобы одним ударом избавиться от всех повстанческих групп города. Только один человек был способен на такую хитрую комбинацию. Он долго водил меня за нос, подставляя то под один удар, то под другой, пуская то по одному ложному следу, то по другому. И вот теперь все окончательно встало на свои места. Все кусочки пазла сошлись, и ясна картина мира. Я знал, кто предал всех нас. Сомнений быть не могло. Я видел этого человека перед собой.

Шахматист, координатор повстанческих групп, оказался простым ренегатом, работающим на «кукловодов».

Хорошо, что Василиса и Рогов уже ушли. Информация, добытая Максом, слишком важна для продолжения нашей работы, чтобы мы могли им так рисковать.

Зарецкий тоже увидел Шахматиста, но в отличие от меня он обрадовался ему и шагнул навстречу. В следующее мгновение Шахматист поднял правую руку, в которой неожиданно оказался пистолет, и дважды выстрелил. Я не ожидал такого поворота событий. Зарецкий тоже, и он тем более удивился, что обе пули предназначались ему. Только удивление это продолжалось недолго. Первая пуля ударила ему в грудь. Вторая в голову. Боксер умер еще до того, как упал на пол.

Я не успел даже вскинуть руку с «Вихрем». Мне в голову смотрели дула пистолетов Абрека и Алисы.

— Не шевелись, Гладиатор, не в твоих это интересах, — тихо произнес Шахматист, но я его услышал.

— Мишка, как же так? — только и смог я выдавить из себя.

— У меня не было другого выхода. Зарецкий ничего бы не понял и не смог бы принять нас. К тому же он нам не нужен. Это пустая отработанная структура. Она уже свое отслужила, — бесцветным голосом произнес Шахматист.

Чудно он говорит, только у него другая логика, пока мне непонятная.

— Чем они тебя купили? Неужели ты погубил стольких людей ради денег? Все дело в бабках? — я не мог в это поверить.

Судя по тому, как шикарно одевался Шахматист, с деньгами у него проблем не было. Тогда я не мог понять, ради чего он мог предать своих ребят. Я не видел в этом логики.

— Ты знаешь, что ты уникальный человек, Гладиатор. Ты установил нейрофон, запустил его, активно использовал, и в то же время не стал одним из «охваченных». Когда я увидел тебя, то не мог поверить в это. Ведь все было так четко рассчитано, сбоев в программе не должно было быть. И вот ты наглядное тому свидетельство, что даже в тщательно продуманном плане могут быть непредвиденные дырки. Когда ты появился у нас, я стал присматривать за тобой. Пытался понять, почему так произошло. По моей просьбе Лекарь осматривал тебя. Я не мог поверить в то, что простое заболевание смогло нарушить вживление нейрофона. Слишком уж просто. К тому же на Земле огромное количество людей попало под влияние нашего гаджета в период заболевания. Даже были случаи чудесного излечения. По моей просьбе Лекарь предлагал тебе лечь на обследование. Но ты не соглашался. Я должен был выяснить, чем ты так уникален. Ты — сбой в системе. Ты — уник. И я должен разобраться, почему так произошло. Мое руководство постоянно теребило меня, требовало результата. Я был внедрен в штаб сопротивления с целью собрать всех воедино и уничтожить, чтобы вы не путались под ногами. Но ты надолго отвлек меня от главной цели. Теперь цель достигнута. Сопротивления больше нет. Те жалкие остатки, кто выжил после «Наковальни», угрозы не представляют. Мы знаем их всех поименно и уничтожим в ближайшее время. Теперь нашим планам ничто не угрожает. Кроме тебя. Только ты и такие как ты могут спутать нам все карты. Я не исключаю возможность появления других уников. Если один смог подчинить себе нейрофон, то, возможно, это удастся и еще кому-то.

— Кто ты? — выдохнул я вопрос.

У меня от слов Шахматиста волосы по всему телу встали дыбом. Он говорил причудливо, страшно, но от его слов все вставало на свои места. Похоже, передо мной стоял один из «кукловодов», и это пробивало почище, чем электричество.

— Некоторые из вас называют нас «мусорщиками». Те, кто знает истинную картину мира, — напустил еще больше дыма Шахматист. — Посмотри на меня через нейрофон, ты все увидишь сам.

Я крутанул колесико настройки. Реальный мир подернулся дымкой и отошел на задний план. Я увидел рабочий стол с россыпью приложений, в центре которого красовалась новая иконка — паучья сеть. Раньше я такую не видел. Похоже, пока я сражался, закачалось обновление. Я чувствовал, что должен нажать ее, но если я запущу это приложение, привычная картина мира будет разрушена. Я уже никогда не смогу вернуть ее. И я нажал.

Ничего не изменилось, за исключением облика Шахматиста и его спутников. Передо мной возвышались странные существа, порождение других, чужих для нас миров, окутанные силовыми коконами. Они стояли совсем по-человечески, опираясь на массивные лапы, их руки как конечности богомолов, но главная жуть — это голова, похожая на трухлявый пень с множеством паучьих глаз без век и хищной пастью, усеянной острыми зубами. К горлу подступила тошнота, я чудом сдержался, взял себя в руки и выдавил из себя:

— Кто вы? Зачем вам все это?

— Мы пришли из другого мира. Земля для нас полигон для наших экспериментов. Сейчас мы используем ее как свалку высокотехнологичных отходов. Нам нужно послушное население, исполняющее нашу волю. И нейрофоны — уникальный способ завоевать ваш мир без крови и шума. Только ты и такие как ты являются препятствием на нашем пути. Не сопротивляйся. Идем с нами. Мы изучим тебя, найдем ошибку и исправим ее. Ты сможешь зажить обычной жизнью. И это будет богатая жизнь. Мы позаботимся об этом.

Предложение Шахматиста звучало очень заманчиво — для кого-то другого, не для меня. И я вынужден был отказаться.

— Тогда мы убьем тебя. Нам все равно, будешь ты живой или мертвый. Мы все равно достигнем своей цели, — равнодушно произнес Шахматист.

Я не стал дожидаться, пока он воплотит свои угрозы в жизнь, вскинул автомат и нажал на спусковой крючок. «Вихрь» разразился очередью, которая попала прямо в голову Шахматиста, вернее, того чудища, которым он оказался. Силовой кокон пошел волнами, но выстоял. Убить эту тварь не так уж и просто. Но я продолжал стрелять в надежде, что рано или поздно кокон лопнет и я смогу прикончить монстра.

Абрек и Алиса обогнули Шахматиста и направились ко мне. Уверенные в своих силах, они особо не торопились.

Помощь пришла неожиданно. Позади «мусорщиков» открылись двери лифта, я краем глаза зацепил несколько фигур, в одной из которых, мне казалось, я узнал майора Щеглова. И в следующую секунду один из гостей что-то метнул в сторону тварей. Граната плюхнулась между ними и взорвалась. Волной монстров раскидало в стороны. Я почувствовал толчок в грудь, но на ногах устоял.

Абрек и Алиса оказались на полу. Их силовые коконы лихорадило. Не лучше дело обстояло у Шахматиста. Он уже поднимался на ноги, когда я отбросил в сторону опустевший «Вихрь», выхватил из-за спины меч и кинулся на него. Взмах и удар. Защитное поле не пропустило клинок. Я снова ударил, и снова, и снова. Шахматист распрямлялся, а я бил его, пока мог. Я был похож на лесоруба, пытающегося в одиночку завалить вековое дерево в три обхвата. Но все было напрасно.

Щеглов и его люди тут же пришли мне на помощь. Затарахтели автоматы, прижав к полу Абрека и Алису. Несколько пуль пришлось и на долю Шахматиста, но кокон держал удар.

Мне, вероятно, почудилось, но в чужих глазах твари промелькнуло удивление. Она не ожидала такого сопротивления. Самоуверенность их погубит. Это точно.

— Гладиатор, отступаем! — крикнул мне Щеглов.

Но я должен был убить эту тварь. Шахматист поднял богомольную лапу, намереваясь ударить, но его движения были вялыми, видно, все силы уходили на поддержание защитного поля. Я снова ударил мечом сверху, и в этот момент кокон поддался, пошел трещинами и лопнул. Новый удар, и клинок аккуратно вошел в голову твари. Из расколотого черепа хлынула какая-то вязкая гнойная жидкость, несколько глаз лопнули и вытекли на морду монстра. Он захлопал зубастой челюстью, словно пытался напиться воздухом, и рухнул на пол.

Я перескочил через мертвое тело «мусорщика» и бросился к майору Щеглову.

Дверцы лифта захлопнулись, когда я был уже в кабине.

Сердце бешено стучало в груди. Руки болели и мелко дрожали от напряжения. Пот по лицу стекал крупными каплями, но, несмотря ни на что, я был счастлив. Теперь я знал, кто такие «кукловоды», что им надо от нас. Никогда еще мир вокруг не был таким ясным и четким. И я знал, что теперь делать.

Мы должны восстановить сопротивление, воссоздать его по кусочкам. Надеюсь, информация, полученная Максом Роговым, поможет нам вычислить базу «мусорщиков» и центр управления нейрофонами. И тогда мы нанесем удар, который поможет нам покончить с этими тварями и их заразой раз и навсегда.

Я убрал меч за спину и выпрямился. На меня внимательно смотрел майор Щеглов. Рядом стояли трое бойцов из наших, сопротивленцев. Я был знаком с Мишкой Рокотовым и Давидом Гургенидзе. Третьего солдата я не знал.

— Что это было? — спросил Щеглов. — Почему от них пули отскакивали как от заговоренных?

Только я видел истинный облик «мусорщиков». Для остальных ребят они выглядели как простые люди. К тому же один их них был их координатором, знакомым Шахматистом, своим в доску. И пули их не брали, это вызывало удивление и растерянность.

— Их осколками должно было посечь от гранаты, а им хоть бы хны, — добавил Рокотов.

— Я все объясню. Потом, — пообещал я. — Сейчас нам надо убираться отсюда.

— В вестибюле наши люди. Мы прикрываем все пути отступления. Василиса и Макс уже в безопасности, — обнадежил Щеглов.

— Спасибо, — сказал я.

— За что? — удивился майор.

— Что вытащили меня.

— Это наша работа. Ты бы сделал то же самое.

Лифт достиг первого этажа, остановился. Двери открылись, и мы вышли в вестибюль. Здесь было непривычно много людей. И большая часть — знакомые лица сопротивленцев. Они были повсюду. Хмурые, готовые к бою. Их хватило бы, чтобы штурмом взять «Лоджитек», и «охваченные» знали об этом, поэтому не препятствовали нашему уходу. Тем более когда «кукловод» погиб, в их рядах, вероятно, царит хаос и паника, но это временно. Скоро придет другой «кукловод», и все начнется заново.

— Почему ты сражался с Шахматистом? — спросил Щеглов.

— Он был предатель. Это он ответственен за гибель наших.

— Как такое возможно? — удивился Давид Гургенидзе.

Это и правда не укладывалось в голове. Но они не видели того, что видел я.

— Нам еще предстоит это узнать. Пока же надо убираться отсюда. Надо залечить раны и начать работу заново.

— Принимай командование, Гладиатор. Кому как не тебе восстанавливать сопротивление. Это ребята так решили, единогласно, — ошарашил меня Щеглов.

Мы пересекли вестибюль и вышли на улицу.

Сквозь хмурое питерское небо проклюнулось осеннее солнце. Я видел перед собой такой привычный городской пейзаж, но кое-что в нем все-таки изменилось. Теперь я знал, что у нас есть могущественный враг, таинственные «мусорщики», мечтающие прибрать нашу планету к рукам. Мы не одни во вселенной. Только это знание не очень-то радовало. Многие знания — многие печали, так говорили древние.

Я направился к машине Боксера, за рулем которой сидел Рогов. Рядом виднелась Василиса. Вместе с майором Щегловым я забрался на пассажирское кресло, и мы тронулись в путь в сопровождении десятка автомобилей, заполненных нашими бойцами.

Я бросил взгляд на башню «Лоджитека». Там оставалось тело Боксера. Надо было бы забрать его, чтобы похоронить с почестями, только у нас не было такой возможности. Любое промедление смерти подобно. Ничего, мы отомстим за тебя, друг.

— Куда едем? — спросил Рогов.

— Бери курс на «Пионерскую». В штаб. Надо зализать раны, подсчитать потери и решить, как будем жить дальше. К тому же у меня для вас есть важная информация, — распорядился я.

Василиса внимательно посмотрела на меня. Она хотела спросить, что случилось с Зарецким, но передумала. Все и так было понятно, без слов.

Майор Щеглов связался с другими машинами по рации и сообщил курс.

Я откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза. Я очень устал за последнее время. Укатали меня эти американские горки. Только не было времени на отдых. «Мусорщики» отдыхать не будут, пока не приберут всю нашу планету к рукам. Так что я мог себе позволить только немного вздремнуть по дороге на базу.

Через минуту я уже спал, но мозг продолжал даже во сне крутить ситуацию, прорабатывать схемы, анализировать информацию.

Гладиатор даже вне арены остается гладиатором. Такова, видно, моя судьба.

И, несмотря на все, я заснул счастливым, потому что теперь я знал, кто наш враг.

Я видел его лицо.