Глава тринадцатая

Роза и Оскар не имели даже малейшего представления о сезоне дождей. И на следующий день, когда дождь на полдня прекратился, они искренне были убеждены, что больше его уже не будет. Но спустя неделю беспрерывных ливней, когда Оскар в очередной раз бегал в ближайший магазин за едой, он наконец-то понял, что продуктами нужно запасаться на месяц вперед.

На улицах было по колено воды, и ни одного человека вокруг, город как будто вымер. Оскар не заметил на своем пути ни одной машины, проплывающей мимо.

– Ни одного человека, Роза. Ни одной машины! Ты себе можешь представить? – сказал первым делом Оскар, когда вошел, промокший насквозь, в спальню.

– Не представляю.

Оскар уже больше недели не ходил на утренние рынки, и когда просыпался по привычке рано, то не знал, чем себя можно занять, пока не проснется его возлюбленная. Чаще всего он смотрел в потолок и слушал дождь.

Эти недели, когда они прятались под одеялом и разговаривали целыми днями обо всем на свете, были особенными. Ведь у них не было ни радио, ни телевизора, ни видеопроигрывателя, по которому они могли бы смотреть интересные фильмы. Они не покупали этого всего, потому что им было интересно друг с другом.

– Ты слышишь океан? – спросила у Оскара Роза.

– Слышу.

– Даже несмотря на шум дождя?

– Да.

– И я его слышу. Как странно, что мы от океана научились отделять все остальные шумы.

Они играли в «города» и «угадай кто», когда им казалось, что они исчерпали обсуждаемую тему. Дождь не стихал ни на минуту, ни на час. Он лил как из ведра целыми сутками. Роза думала: «Не повезло туристам, которым выпал в эту пору отпуск. Ой как не повезло!»

Оскар думал, что неплохо было бы поменять крышу на маяке, в некоторых местах она протекала, и капли падали на пол. В те места голубоглазый хозяин маяка ставил глубокие блюда, в которых раньше хранились арбузы и дыни.

– Как кончится ливень, я поменяю крышу, – заверил он Розу.

– Как кончится дождь, я начну другую жизнь… – мечтательно сказала она.

– Какую это ты «другую жизнь» начнешь?

– Я бы хотела научиться петь. Для начала я запишусь на курсы вокала. Нет, даже не так. Я буду вызывать учителя на дом! Он будет приходить к нам через день, и мы с ним будем заниматься на нижнем этаже. В той комнате, где когда-то поселился «призрак».

– А… – понимающе сказал Оскар. – Ты мечтала научиться петь?

– Нет. Я мечтала уехать жить к океану. Но здесь я начала мечтать о том, чтобы научиться петь.

– Понятно. А для кого ты будешь петь?

– Для тебя. Для кого же еще? – улыбнулась она, увидев, как ее муж на секунду приревновал ее.

– Хорошо, – выдохнул он и повеселел. – Я думал, ты будешь петь для других мужчин. Ездить на выступления!

– Я настолько за эти месяцы отбилась от социума, что даже не имею представления о том, как теперь жить во внешнем мире, если бы сейчас не стало маяка или страшнее – тебя в моей жизни.

Крыша начала течь еще в одном месте. Оскар спустился на первый этаж, принес оттуда еще одно глубокое блюдо и поставил его в середине комнаты. В спальне громко застучали капли.

– Романтика, чего еще надо? – иронично высказался Оскар. – Не удивлюсь, если завтра мы с тобой проснемся по горло в воде.

Роза засмеялась.

– Все не так уж и страшно, Оскар. Если бы не было дождя, то мы бы с тобой не узнали, что нужно менять крышу. Теперь ты ее починишь, и следующий сезон дождей мы встретим без страха утонуть посреди ночи.

– Ты права. Тебе все еще нравится этот маяк?

– Конечно, я своей жизни теперь не представляю без него. Я настолько привыкла большую часть дня смотреть в окно на океан, что, возможно, через время у меня будут синие глаза, как у тебя.

И она улыбнулась.

На семнадцатый день дождь прекратился и вышло долгожданное солнце. Молодые жители маяка настолько радовались этому, что готовы были даже смириться с невыносимой жарой в сорок градусов, которая случалась в этом городе крайне редко. Они промокли на всю свою жизнь и теперь хотели отогреться.

Оскар не починил крышу на следующий день после окончания ливней. Роза не вызвала учителя по вокалу на дом и не обустроила, как хотела, комнатку на нижнем этаже под личную мастерскую, творческий храм.

Они снова вернулись в кофейню, слушать тихий джаз, смешанный с шумом океана. Они снова пили кофе и радовались неторопливому и плавному течению своей жизни, проживая только момент, словно кроме сегодня ничего больше нет и не будет.

Пожилой мужчина в дорогом костюме и с тростью в руке спустился по трапу только что прилетевшего самолета. Он прибыл первым классом с другого конца земли в «город восходящего солнца».

Этот человек недавно приобрел себе трость. Нет, не для статуса и не для солидности, которых у мужчины было и так хоть отбавляй, а для того, чтобы не так больно ему было ходить. Этот странный гость не стремился произвести впечатление на других людей. Ему было откровенно на них плевать! А два месяца назад мужчина обнаружил у себя серьезные проблемы со спиной. Два года назад он потерял свою молодую красивую дочь. Увядшую совсем не по времени. Старику казалось, что он выплакал все слезы, которые у него были. Что у него стали полностью сухие глаза и черствое, как сухарь, сердце.

Дочь всю свою юность называла отца бессердечным, она не понимала истинного смысла этого слова.

Человек в невообразимо дорогом наряде приехал в этот город, чтобы заглянуть в глаза убийцы, лишившего жизни его драгоценную дочь. Мужчина, измерявший все в этом мире деньгами, со временем понял, что его дочь абсолютно бесценна и не сравнима с драгоценными камнями.

Старик остановился в самом дорогом отеле этого города, в роскошном пентхаусе с видом на океан. Администрацию отеля больше всего удивило то, что мужчина оплатил десять ночей пребывания в номере, а из багажа у него была только трость. И ничего больше! Услужливый молодой человек, работающий в отеле первый месяц, не оставил без внимания этот факт и сделал вывод, что чем богаче человек, тем меньше у него с собой багажа.

– Хорошего отдыха, – пожелал ему юноша и закрыл за собой дверь.

– Спасибо.

Человек поставил трость возле кресла, которое стояло напротив окна. Сел поудобнее и посмотрел пустыми глазами на океан.

«Интересно, что люди в нем находят? Почему так рвутся попасть к нему?» – эти вопросы терзали старика, когда он смотрел на бушующие волны, стремительно бившиеся о безлюдный берег.

Расчетливый финансист всегда понимал единственную верную для него истину – «то, что нельзя в этом мире купить, всегда можно взять бесплатно». За его многолетний опыт этот метод ни разу не дал сбоя, без исключений. Но сейчас этот человек сидел в кресле и думал: «Можно ли купить минуты блаженства и радости, если не брать в расчет продажных женщин, дорогие напитки и азартные игры. И если нет, то где тогда бесплатно взять счастье, если то, которое мне пытаются продать, мне не нужно?»

Эти и другие вопросы заботили одинокого, ворчливого старика в те редкие минуты, проведенные наедине с океаном.

Мужчина с тростью знал и адрес жилья, и место, в котором безнаказанного убийцу его дочери можно встретить буквально каждый день. Даже то, какого цвета платье у его спутницы – бывшей наркоманки Розы. Эти двое думали, что смогли убежать из своего прошлого, не оставив никаких следов после себя. Войти в новую жизнь с новыми именами, с новыми ценностями и взглядами на прежнюю жизнь. Поселиться в маяке, где их никто не сможет найти, откуда их никто не услышит. Старик знал цену всему, и за информацию об этих двух, казалось, никому не нужных людях, он готов был платить большие деньги.

Роза и Оскар сидели в кофейне, за своим любимым столиком, где хорошо было видно глаза друг друга, и эти глаза могли время от времени сливаться с океаном, перенимать его цвет.

– Завтра с утра я принесу нам огромный арбуз. Вот такой, – Оскар показал Розе, насколько большой. – Продавцы говорят, что сейчас их сезон – и они самые спелые.

Роза очень любила арбуз, он был ее любимой ягодой.

– Спасибо, Оскар.

Официант тем временем принес им кофе.

– Благодарю.

– А может быть, сменим на время обстановку? – вдруг сказала Роза.

– Зачем?

– Мне бы хотелось расширить наши горизонты. Понимаешь, мы в маяке и в этой кофейне проводим все наше время. Я думаю, что нам стоило бы отправиться на неделю в круизное путешествие по ближним странам, а затем вернуться домой. Как ты на это смотришь?

Оскар задумался.

– А что если мы прямо завтра с утра купим билеты и поплывем куда глаза глядят? Отличная идея, я думаю! Тем более я и сам не против сменить на время обстановку.

Роза знала, что этот человек – ее половинка. Ей безумно нравилась его решительность и та редкая черта характера – в любую минуту выдернуть из земли свои корни и уехать, куда душе угодно.

А душе сейчас угодно отправиться в морское путешествие на огромном лайнере. Где картинка этого мира будет меняться каждую минуту. Где вблизи будут виднеться корабли, а вдалеке – неизведанные города и страны. Роза любила путешествовать, ведь путешествие для нее было дыханием жизни. И в те счастливые моменты, когда она наполняла свою грудь этим миром без остатка, Роза научилась задерживать дыхание как можно дольше.

Они пили кофе и смотрели друг другу в глаза. Они знали, что глаза – это и есть душа человека. Если ты научился различать цвет человеческих глаз, значит ты способен увидеть цвет души.

Роза и Оскар смотрели друг на друга, и в то самое мгновение у них было чувство, что вокруг остановилось время и каждая секунда сейчас неповторима и дорога, что их стоит ценить или хотя бы понимать, что они есть.

Дверь кофейни открылась, и послышался стук мужских каблуков, твердая решительная поступь человека со старинной тростью в руке не могла остаться незамеченной для других гостей, сидящих в зале. Приближающийся к ним стук не услышали только Роза и Оскар, которые застыли в этой секунде. Их тела понимали лучше их самих, что это странное мгновение, в котором они не могли сейчас даже пошевелиться, вдохнуть – и есть прощание. Прощание одних глаз с другими, прощание губ, которым было что еще сказать, недоцелованных губ, которым было что еще целовать. Прощание одних пальцев с другими, которые пропускали через ладони ток, переплетаясь. Человек прощался с другим человеком с широко открытыми глазами, без страха в груди, без дрожи в ногах, без кома в горле; человек, чувствовавший другого человека через касания, через молчание, через свет. Через шум океана, который становился с каждым утром все громче. Люди, понимавшие, что их жизнь – это всего лишь доля секунды, так и не успели насладиться этой секундой.

Старик, проходивший твердой поступью мимо, на мгновение замедлил свой шаг. Достал из кармана брюк пистолет и выстрелил в голову Оскара. Роза успела заметить, что душа ее возлюбленного в последние секунды жизни стала на несколько тонов светлее, а затем голова его откинулась набок, его больше не стало.

Роза не успела даже закричать, она успела только сделать вдох и замереть на месте.

Мужчина в костюме тем временем молча покинул зал и закрыл за собой двери кофейни. Одинокий старик шагал по набережной и даже не имел представления о масштабах ошибки, которую он совершил несколько минут назад. Роковой ошибки, которая лишила жизни невинного человека. «Месть – это блюдо, которое подают холодным», – подумал про себя старик, для которого его собственное горе остыло и больше не пекло, а только припекало. Старик, звук выстрела в ушах которого не заглушил даже океан, лишился вдруг смысла всей своей жизни!

Он достал из кармана своих наглаженных брюк пистолет, приставил его к виску и без промедления нажал на курок.

Последнее, о чем подумал старик перед смертью, так это о том, что он заплатил за десять ночей пребывания в отеле, а провел в нем всего одну ночь. Он успел огорчиться, что его дорогую трость, сделанную из слоновой кости, скорее всего, выкинут, а если и нет, то ее присвоит себе какой-то жалкий, никчемный тип, ничего не смыслящий в дорогих, раритетных вещах.

Тело мужчины упало на песок, и сложно было сказать, что именно это тело выглядело дороже остальных упавших тел. Одно можно было сказать точно – его костюм не имел теперь прежней ценности.

Оскар лежал на столе неподвижно, и на мгновение Розе показалось, что он сейчас встанет, стряхнет со своей чистой футболки пятно от разлитого кофе, сотрет салфеткой красную краску с щеки, улыбнется и отведет ее за руку в маяк. Роза не могла себе даже на секунду представить, что Оскара больше нет.

Роза закрыла глаза, а когда открыла их снова, то осознала, что в этом мире кое-что произошло. Что-то поменялось за тот миг, когда она с закрытыми веками смотрела на океан.

Когда тело ее мужа вынесли из зала, Роза никак не могла понять, почему все происходит сейчас, как в старом немом фильме. Словно кто-то отключил звук и забрал с экрана все цветные краски.

Роза только что осознала, что нет больше «города восходящего солнца». Что золотой песок больше не золото, а всего лишь земля. И что каждый черно-белый закат, проведенный теперь в маяке, не имеет больше никакого смысла. Девушка только что осознала, что нет больше Розы, и та секунда блаженства, которой она жила последние несколько месяцев, прошла. Оставив странное послевкусие на губах, а в глазах – руины разрушенного города. Роза сердцем почувствовала, что нет больше ни маяка, ни матраса, ни океана. И что ее сердце – это всего лишь надорванная струна, которая звучала слишком прекрасно.

Роза вдруг осознала, что больше не слышит океан…