Глава 26

Неожиданно редакцию облетела новость: Света Рзаева умерла!

Я в шоке уставилась на коллег. Как умерла? Ведь еще не прошло трех дней! Не могли похитители ее убить, они же ждут выкуп в двести тысяч долларов! Совсем они, что ли, с ума сбрендили?

Оправившись от шока, я забросала окружающих вопросами:

– Когда? Почему? Откуда это стало известно?

– Юля из отдела кадров сказала, – ответили мне.

Я кинулась в отдел кадров. Кадровик Юля сидела за столом с красными глазами. В комнате резко пахло валокордином.

– Неужели это правда? Насчет Рзаевой? Она умерла?

Юля кивнула:

– Ужас! Я так расстроилась, у меня даже сердце прихватило. Такая молодая, красивая девушка – и инфаркт. Правильно по телевизору говорят – «инфаркт молодеет». Надо будет сходить к врачу, сделать кардиограмму.

– А ты как узнала?

– Приходил ее брат, Николай.

– А что, у Рзаевой есть брат? – изумилась я.

Юля пожала плечами:

– Значит, есть. Николай сказал, что он сводный брат, что Света вчера внезапно скончалась. Показал справку из морга. Я вообще в шоке! Впервые с этим сталкиваюсь! Даже не представляю, как оформлять документы в связи со смертью работника. Кажется, компенсацию семье надо выписывать. Хорошо еще, что Николай сказал, что ничего оформлять не нужно, ему лично никакая компенсация не нужна, просто забрал Светкину трудовую книжку – и все.

– А похороны когда?

– Брат сказал, что хоронить ее будут в Вологде.

– Почему это?

– Они оттуда родом, у них там семейная могила. Николай сегодня повезет тело в поезде. Так и сказал: «Повезу тело, уже выкупил целое купе». Я как это представила – брат с сестрой в одном купе, только сестра в гробу едет, – прямо разрыдалась.

Да, картина душераздирающая. Только странно это. Я была уверена, что Рзаева родилась в Москве. Да еще брат какой-то выискался! Впрочем, если сводный, то он, должно быть, по отцу. Елена Андреевна воспитывала дочь одна, и я отчего-то решила, что отца вообще не было. А ведь Света могла его разыскать и поддерживать отношения с его новой семьей. Надо бы и мне пообщаться с папашей.

– А этот Николай оставил свои координаты?

– Да, записал на листочке, сейчас найду.

Юля порылась в бумагах и развела руками:

– Нет, не могу найти. Давай как-нибудь потом, а? Что-то я сегодня сама не своя.

Меня тоже охватила тоска. Жалко Светку! Да, у нее был отвратительный характер, она была нечиста на руку, но все равно жалко. Никто ее не любил при жизни. Сначала она была толстой, некрасивой девочкой. Потом выросла и стала толстой, некрасивой женщиной. Вступила в поединок с природой – и победила. Превратилась в очаровательное создание. Спрашивается – зачем? Чтобы через год умереть? Может, и не стоило воровать у Поповой деньги на операции? Глядишь, дожила бы до седых волос.

Значит, Попова все-таки с ней расквиталась... Вот только непонятно: зачем ей убивать Рзаеву? С трупа-то никаких денег не возьмешь. Может, Светлана умерла из-за пыток? Не выдержало сердце. Кучу хирургических операций выдержало, а здесь – отказало. Да, должно быть, так оно и было.

И все-таки что-то тут не сходится. Белла Попова живет в квартире, которая, по самым скромным меркам, стоит два миллиона долларов. Похищение человека и убийство – достаточно серьезные преступления, так просто от них не отмажешься. Рисковать свободой, славой, красотой – и ради чего? Ради ста тысяч? Да эти деньги она легко заработает за неделю чёса! В общем, не звездная это реакция.

Помню, как в прессе появилась информация о том, что Алла Пугачева вложила во «Властилину» значительную сумму денег. Причем не своих, а одолженных. Валентина Соловьева обманула примадонну так же, как и простых смертных. Однако Алла Борисовна не стала мстить мошеннице. Жалко, конечно, денег, но ведь не смертельно же! Были бы кости, а мясо нарастет.

Вот и удивительно, что Белла Попова повела себя как алкоголичка, у которой соседи по коммунальной квартире свистнули единственный стакан, – взяла да и ударила по башке сковородкой.

Я чувствовала, что мне не хватает информации. Надо еще с кем-нибудь поговорить. Но с кем?

Уже ни на что не надеясь, я позвонила Марине Кирьяновой. Неожиданно трубку сняли.

– Я слушаю, – отозвалась женщина.

– Мне нужна Марина Александровна.

– Я слушаю, – повторила дама.

Я опять запела песню о том, что являюсь начальником отдела по работе с клиентами и провожу опрос.

– У меня нет на это времени, – решительно заявила Марина Александровна, явно намереваясь повесить трубку.

– Постойте! – закричала я. – У меня есть для вас выгодное предложение. Скидка 20 процентов на услуги клиники, если вы согласитесь участвовать в опросе.

– Сколько?!

Я испугалась, что предложила мало.

– От двадцати до пятидесяти процентов, в зависимости от сложности операции.

– На ринопластику сколько?

– Пятьдесят.

Слышал бы меня господин Дебрянский! Его бы инфаркт хватил! А сам виноват: нечего экономить на персонале и пускать в клинику кого ни попадя.

– Хорошо, задавайте ваши вопросы.

– Извините, – с достоинством сказала я, – но скидка пятьдесят процентов – это не кот чихнул. Неужели вы надеетесь сэкономить такую сумму, только ответив на пару вопросов по телефону?

– Чего же вы от меня хотите? – удивилась Кирьянова.

– Это должно быть глубинное интервью. – Откуда у меня выскочил этот термин? Без понятия. – То есть развернутая беседа при личной встрече.

– А это надолго?

– Как минимум на час. Но лучше рассчитывайте на два.

После секундного колебания Марина сказала:

– Я согласна. Когда мне подъехать в клинику?

Ой, это я не продумала!

– Клиника закрыта на санитарную обработку, – мгновенно соврала я, – на месяц.

– А что такое? – всполошилась Кирьянова. – Тараканы? Крысы?

– Инфузория-туфелька расплодилась, просто сладу с ней нет. Она не опасна, но когда достигает определенной концентрации, правила СНиПов требуют проводить санитарную обработку помещения.

Понятия не имею, кто такие СНиПы, видела такую вакансию в газете – инженер по СНиПам. Или это был инженер КИПиА? А-а, ерунда, главное – звучит солидно. А «туфелька» – так мило, по-домашнему.

– Если не возражаете, мы могли бы поговорить у вас дома, – сказала я.

Собеседница замялась.

Я надавила:

– Нет, конечно, вы можете ждать месяц, только боюсь, что к тому времени опрос уже закончится. И скидка в пятьдесят процентов тоже.

– Давайте прямо сегодня, – решительно сказала Кирьянова.

Я уточнила ее адрес, спросила, как лучше добраться общественным транспортом, и заверила, что буду через сорок минут.