Глава 2

Татьяна ошиблась. Я действительно никогда не была замужем, однако удовольствие под названием «свекровь» доступно мне в полном объеме. Спросите, как такое возможно? А очень просто.

Если у женщины нет свидетельства о браке, это еще не значит, что у нее нет свекрови. Ведь мужчина, с которым у вас отношения, появился на свет не из пробирки, у него наверняка имеется любящая мамочка, которая чаще всего не готова поделиться с вами своим золотым запасом. Тем более если сын — не просто золото, а чистая платина. Совсем как мужчина моей мечты — капитан милиции Руслан Супроткин.

Мы с Русланом оба слишком ленивы для организации грандиозных мероприятий, подобных походу в ЗАГС. И еще слишком заняты. И еще нам всё время что-то мешает. В прошлый раз от подачи заявления отвлекло мое сломанное ребро. Кстати, перелом я получила, разоблачая преступницу, которую не успел поймать сам Руслан. А в позапрошлый раз капитана отправили в командировку в другой город, чтобы расследовать серию убийств… Нас эти переносы документального оформления отношений ничуть не смущают, и жили бы мы душа в душу, если бы не одно «но». И это «но» зовется моя «гражданская» свекровь Ариадна Васильевна, которая прилагается к нашему гражданскому браку и делает всё, чтобы он так никогда и не стал официальным.

Ариадна Васильевна — бойкая шестидесятилетняя пенсионерка и вдова. Три года назад она потеряла мужа-полковника, заездив его упреками и поручениями буквально до смерти. Хотя официальная версия гласит — инфаркт. Несчастный скончался на грядке с огурцами, где по заданию супруги сооружал теплицу.

Довольно быстро оправившись после траура, Ариадна Васильевна взялась за сына. И теперь свекровь регулярно наезжает, как она выражается, из «своего унылого Курска в вашу зажравшуюся Москву». Называется это «навестить сыночка всего на недельку». Неделька тянет за собой другую недельку, из них складываются месяцы, а любящая маманя и не думает оставлять моего капитана в покое.

Наша жизнь превращается в ад. В свою однокомнатную квартиру Руслан меня не приглашает, потому что мы оба не представляем, чем можно заняться под бдительным оком Ариадны Васильевны на семнадцати жилых метрах плюс шестиметровой кухоньке.

У меня роскошная «трешка», и мы с Русланом, когда у него чудом выдается свободный денек, отлично проводим в ней время. Вернее, проводили до недавнего времени. Теперь на страже нравственности стоит Ариадна Васильевна. Стоит ее сыну переступить порог моего дома, как раздается звонок мобильного телефона.

— Молоко закончилось, — голосом вдовствующей королевы Англии сообщает мамочка. — Зеленый чай тоже, остался только черный.

— Супермаркет находится в соседнем доме, — напоминает Руслан.

— Голова что-то кружится, нет сил встать… — беспомощно шепчет Ариадна Васильевна и отключает телефон.

Любящий сын мчится домой, чтобы забить холодильник под завязку. Одно поручение следует за другим, и вот ближе к полуночи, когда мой Руслан, словно Золушка, уже отсортировал мак от проса и готов отправиться на заслуженный бал (то есть ко мне), у его матушки начинает так скакать давление, что только враг рода человеческого смог бы оставить несчастную пенсионерку справляться с недугом в одиночестве. Вариант вызова «скорой помощи» не рассматривается, потому что Ариадна Васильевна не доверяет врачам даже больше, чем мне.

Я помню еще то время, когда нам со свекровью удавалось поддерживать худой мир. Вероятно, она надеялась, что я — временный вариант и что Руслан скоро сам меня бросит. Тем более что Ариадна Васильевна нашла ему на родине подходящую невесту: учительницу начальных классов двадцати двух лет от роду, с толстенной косой до пояса. Кстати, девственницу. Возраст невесты неоднократно подчеркивался в моем присутствии: двадцать два года! По представлению свекрови, я в свои тридцать пять не шла ни в какое сравнение с юной и свежей курянкой. Однако Руслан, по необъяснимой для мамочки причине, даже слышать не захотел про курскую красавицу. И тогда без объявления войны Ариадна Васильевна начала против меня боевые действия.

Каждый ее приезд в столицу — это очередная наступательная операция, имеющая своей целью доказать, что мне не место рядом с Русланом. А я, в силу миролюбивого характера, всегда сдаюсь без боя. Мои тылы и фланги беззащитны, мне нечего противопоставить противнику, я избегаю столкновения в надежде, что Ариадна Васильевна поймет тщетность своих усилий и отступит сама, как продрогшие до костей французы в Отечественную войну 1812 года.

Но совсем недавно до меня вдруг дошло: да ведь Ариадна Васильевна — нормальная, адекватная мать! И она, безусловно, желает своему сыну только добра. Для нее было бы счастьем знать, что есть женщина, которая любит Руслана и заботится о нем ничуть не меньше, чем она сама. И я — та самая женщина!

Конечно, я не идеальна. Я не умею готовить борщ, да и вообще мясные блюда мне не удаются. Зато я пеку чудесные пирожки с капустой и замечательную шарлотку. В конце концов, набить желудок — не главное в семейной жизни. А главное — взаимопонимание, поддержка и радость. И все это я могу дать Руслану!

Итак, решено — мне надо больше общаться с Ариадной Васильевной. Нужно, чтобы она увидела, какая я замечательная, и перестала со мной воевать. Тогда, счастливая и умиротворенная, она навсегда уедет в Курск и в нашей с Русланом жизни наступит тишь да гладь да Божья благодать.

Вскоре мне представился случай воплотить намерения в жизнь.

— Завтра мама приезжает, — сообщил Руслан, рассеянно щелкая пультом от телевизора в поисках спортивного канала.

— Правда? — встрепенулась я.

— На две недели. Надо встретить ее на вокзале, а я не могу, дежурство…

— Давай я встречу! У меня как раз свободный день.

Капитан отвлекся от экрана:

— Ты правда встретишь? Тебе не сложно?

— Конечно, не сложно. Ты же знаешь, как я… — Я хотела сказать «как я люблю твою маму», но решила все-таки придерживаться реальности: — Как я отношусь к твоей маме.

— Ты образцовая невестка, — улыбнулся мужчина моей мечты.

Клянусь, через две недели Ариадна Васильевна повторит эту характеристику слово в слово!

На следующее утро я была на Курском вокзале. Подошла к поезду как раз в ту секунду, когда он с шипением остановился. К несчастью, вагон, в котором приехала Ариадна Васильевна, находился в самом хвосте состава, и когда я до него добежала, свекровь с чемоданом уже стояла на перроне. Надев на лицо маску вселенской скорби, она тревожно вглядывалась в даль. И хотя я стояла всего в двух шагах, пенсионерка меня в упор не замечала.

— Здравствуйте, Ариадна Васильевна!

Доброжелательность из меня так и пёрла.

— А, это ты, Людмила… — разочарованно протянула свекровь вместо приветствия.

Кстати, во всем мире одна лишь Ариадна Васильевна зовет меня Людмилой. У всех остальных людей мой вид и характер вызывают стойкое желание обращаться ко мне ласковым Люся. Но свекровь скорее съест свой язык, чем выговорит это имя.

— У вас один чемодан? Я понесу.

— А где Руслан? — с кислой миной допытывалась свекровь.

— Он не смог прийти, у него дежурство.

— Ну конечно, как мать в гости, у него сразу дежурство! Он что — специально их под мой приезд подгадывает?! Прислал вместо себя невесть кого!

Я деликатно промолчала, однако находиться в образе идеальной невестки становилось всё труднее. Подхватив чемодан, я двинулась к метро. Ариадна Васильевна с дамской сумочкой под мышкой семенила рядом.

— Как доехали?

Пенсионерка вздохнула:

— Ох, намучилась ужасно! В купе духотища, проводница — хамка, сосед всю ночь над ухом храпел… Я глаз не сомкнула, постоянно давление мерила.

— И какое было давление?

— Ах, ну неважно какое! Говорю тебе, скакало давление. А проводница — хамка, я ее зову, говорю: «Мне плохо». Так она взяла и дежурного врача вызвала из какого-то там вагона.

— Наверное, так по инструкции положено.

— Ну, от тебя, Людмила, я другого и не ожидала, — свекровь поджала губы куриной гузкой и даже сама сделалась меньше. Стала похожа на такой маленький злобный кулачок. — Ты что же, не знаешь, какие отвратительные в поезде врачи? Да и зачем мне врач! Я сама всё знаю.

Далее Ариадна Васильевна пустилась в подробнейший рассказ, какие таблетки она пьет от своих многочисленных хворей: давления, повышенной кислотности в желудке, боли в суставах, мигрени… Повествование грозило растянуться до самого дома, но мне неожиданно повезло.

— Ой, какая кофточка прелестная! — вдруг встрепенулась свекровь, тыча пальцем в девушку в узких джинсах и коротеньком розовом топике. — Знаешь, Людмила, я в Курске ужасно, просто до неприличия пообносилась. Мне совершенно нечего надеть!

В данный момент на свекрови был надет весьма приличный брючный костюм из льна цвета брусники. В ответ на мой комплимент Ариадна Васильевна замахала руками:

— Господи, да это же старьё! Я его еще в прошлом году носила! Мне нужно что-нибудь новенькое.

Вот он, мой шанс!

— А хотите, вместе сходим в магазин? — предложила я.

— В смысле? — то ли искренне не понимала, то ли притворялась свекровь.

— Подберем вам гардероб.

Ариадна Васильевна испустила тяжкий вздох, будто я предложила ей восхождение на гору Килиманджаро.

— А что? Может, и от тебя, Людмила, будет какая-то польза. Хотя… — она критически оглядела мой наряд — бесформенный балахон из серии «чехол для танка», призванный скрывать полноту, — и еще раз глубоко вздохнула.

Несмотря на сомнительную радость на лице свекрови, я ликовала. Я уже представляла картину: мы, словно две подружки, ходим по торговому центру, весело щебечем и скупаем лифчики на распродаже. Определенно, удача сегодня была на моей стороне!