Глава 24
Чем женщина похожа на гранату? Безопасна, пока с колечком.
Мужчины обручальное кольцо носят редко. А ведь в определенных ситуациях оно может сослужить им добрую службу. Павел давно развелся со своей женой, брак был студенческий, глупый и продержался ровно год. Однако Хроленок не забывал надевать «обручалку», когда отправлялся на работу. Он трудился фотохудожником в крупном издательстве, выпускавшем глянцевые журналы, и коллектив состоял преимущественно из молодых женщин. Павел давно заметил: если сотрудник холостой, то вокруг него начинается матримониальная возня. Девушки находят тысячу предлогов, чтобы пообщаться с ним наедине, томно вздыхая и бросая лукавые взгляды из-под ресниц. Все это отнимает кучу времени, рождает массу сплетен и даже может привести к увольнению, если какая-нибудь потенциальная невеста посчитает себя оскорбленной и примется мстить.
Павел был рад, что благодаря этой маленькой уловке у него с коллегами установились ровные приятельские отношения. Однажды на корпоративной вечеринке он разговорился с Верой, редактором отдела светской хроники. Речь зашла о группе крови, и Хроленок упомянул, что у него вторая группа, отрицательный резус-фактор. Вера загадочно посмотрела на него своими большими зелеными глазами и перевела разговор на другую тему.
Через пару дней они с Верой оказались за одним столиком в столовой. Неожиданно девушка принялась рассказывать, что ей 33 года (Павел думал, что меньше), что у нее за плечами два брака и несколько неудачных беременностей. Ей очень хочется иметь детей, но проблема в том, что у нее отрицательный резус-фактор, и рисковать от резус-положительного партнера она никак не может.
Совершенно будничным тоном, между борщом и картофельной запеканкой с грибами, Вера попросила Павла стать отцом ее ребенка.
– От тебя мне ничего не нужно, – говорила Вера, – ни штампа в паспорте, ни материальной помощи, ни уж тем более признания отцовства. Квартира у меня своя, зарабатываю я прилично. Мне нужен только ребенок.
Хроленок впал в ступор, но быстро взял себя в руки и постарался говорить таким же спокойным тоном, как будто речь шла о выборе марки холодильника.
– Кстати, в нашем журнале я читал об искусственном оплодотворении…
– ЭКО? Метод экстракорпорального оплодотворения? Во-первых, он не гарантирует стопроцентный результат, а каждая попытка стоит безумно дорого. Во-вторых, я знаю случаи, когда таким образом был рожден больной ребенок. Ну а в-третьих, у меня ведь нет проблем с зачатием, моя репродуктивная система функционирует отлично. Мне нужен только мужчина с любой группой крови, но отрицательным резусом. Ну и, конечно, хотелось бы, чтобы отец ребенка был не обделен внешностью и интеллектом…
Хроленок сделал вид, будто раздумывает, хотя решение уже принял. Надо помочь бедняжке. Тем более что Вера отнюдь не уродина, и для него лично помощь выльется в приятное времяпровождение. О том, как будут развиваться их отношения после рождения ребенка, он не задумывался. Да никак! Отношений просто не будет.
Вера озвучила его мысли:
– Встречаться будем у меня, до тех пор, пока… в общем, до победного конца. Возможно, что двух-трех раз будет достаточно. Главное – правильно определить дни, благоприятные для зачатия. У нас будут чисто деловые отношения. Не волнуйся, твоя жена ни о чем не узнает.
«Какая жена?» – чуть не ляпнул Павел, но вовремя вспомнил о своем маскараде с обручальным кольцом. Тем лучше, значит, Вера все понимает и действительно ни на что не претендует.
– Кстати, у тебя самого дети есть? – неожиданно поинтересовалась девушка.
– Да, то есть нет, – заметался Хроленок. – Видишь ли, они могли бы быть, но жена…
– Сделала аборт? – подсказала Вера.
– Точно.
– Понятно. Ну так что, ты мне поможешь? Пожалуйста! – Девушка умоляюще сложила руки.
– Помогу.
Вера расцвела:
– Спасибо, ты настоящий друг. Значит, когда настанет «день икс», я тебе сообщу. Только, чур, никому ни слова!
– За кого ты меня принимаешь?! – Павел и сам пришел в ужас от мысли, что об их договоренности прознают издательские кумушки.
Через неделю Вера шепнула Паше: пора, наступила овуляция. А поскольку эти дни пришлись на выходные, то Хроленок, чтобы максимально использовать время, не вылезал из Вериной квартиры до самого понедельника. Но через две недели он увидел в ее глазах слезы и сразу догадался, в чем дело:
– Не получилось?
Девушка опустила голову.
– Ничего, в этом месяце точно получится! – заверил ее Павел.
Его уже охватил азарт. Да и мужское самолюбие взыграло: как это, от него – и нет детей?
– Может, нам заниматься этим чаще? – внес Хроленок предложение. – Не два дня, идеальных для зачатия, а, например, неделю? Чтобы повысить вероятность, а?
Вера обрадовалась:
– Хорошая мысль. Но что ты скажешь жене?
– Придумаю что-нибудь, – отмахнулся он.
Так Павел переехал на квартиру к Вере. Сначала – на неделю, но поскольку ребенок по-прежнему не получался, то вскоре он там поселился. Они жили как обыкновенная семья, по вечерам смотрели телевизор, вырывая друг у друга из рук пульт. Утром Вера вставала чуть раньше, готовила завтрак, потом будила Павла. Пока он умывался и завтракал, она одевалась и накладывала макияж. Потом они ехали на работу в машине Павла, девушка благоразумно выходила за квартал до офиса и дальше шла пешком.
Когда именно Вера догадалась, что Павел не женат, и какие конкретно его слова и поступки навели ее на эту мысль, парень не знал. Просто неожиданно она перестала говорить о его мифической жене, а обращалась к нему как к свободному человеку, лишенному семейных обязательств. Однако, по мнению Павла, это вовсе не означало, что такие обязательства должны появиться. Поэтому когда через полгода Вера сообщила, что наконец забеременела, Хроленок отреагировал на это спокойно:
– Отлично. Значит, я больше не нужен.
И принялся собирать сумку с вещами. Вера молча следила за ним взглядом, как будто ожидая чего-то еще. Но Павел лишь небрежно чмокнул ее в щеку на прощание:
– Ты будешь замечательной матерью, я уверен. Счастливо!
Они продолжали видеться на работе, по-приятельски здоровались, но избегали более близкого общения. Хотя Вера была худой, живот у нее стал заметен только на пятом месяце. Заинтригованные коллеги забросали ее вопросами: неужели она вышла замуж? Кто отец ребенка?
Но Вера лишь счастливо смеялась:
– Замуж не вышла, ребенок только мой.
– Ну и правильно, – соглашались дамы, – сейчас не Средние века, женщина имеет право родить для себя, совсем не обязательно ставить штамп в паспорте.
И те же самые кумушки шептались за ее спиной:
– Надо же, вроде симпатичная девчонка, а в личной жизни не везет. По всей видимости, мужик Верку просто бросил.
– Ага, слинял, как только она забеременела. И почему некоторым не удается найти нормального мужчину?
Тогда Хроленок поразился женскому коварству, однако оценить всю его глубину он смог несколько позже.
Вера ушла в декретный отпуск и в положенный срок родила здоровую девочку. Павел вместе с коллегами скинулся на подарок. От себя лично он ей ничего не дарил и не звонил. На работу Вера не вышла, решила хотя бы год посидеть с ребенком. Хроленок расслабился.
В его личной жизни начался новый виток. В соседнем супермаркете Павел познакомился с симпатичной продавщицей, девушку звали Лиля, она была молода и трогательно наивна. Впервые Хроленок не спешил затащить пассию в постель, ему хотелось продлить конфетно-букетный этап отношений.
И тут ему пришел вызов в суд – «О признании отцовства и взыскании алиментов».
На негнущихся ногах парень явился на беседу к судье. Немолодая женщина с уставшими глазами доходчиво объяснила Павлу, что будет лучше, если он добровольно признает себя отцом девочки.
– Кому лучше? – спросил Хроленок.
– Всем, – отрезала судья. – Молодой матери не придется отрываться от кормлений ребенка и ходить на судебные заседания. Ее соседям тоже не надо будет идти в суд, чтобы засвидетельствовать, что вы длительное время жили в гражданском браке. А вы сэкономите деньги на генетическую экспертизу, ведь, насколько я понимаю, ее результат окажется не в вашу пользу и, значит, все расходы придется оплачивать вам. Ну а у меня будет на одно дело меньше. Думаете, только вы уклоняетесь от уплаты алиментов?
Она кивнула на высокую стопку документов, лежащую на столе.
– Я не уклоняюсь! – возмутился Паша. – И я не отрицаю, что я отец ребенка. Но меня подставили!
Он рассказал, как было дело. Судья внимательно его выслушала, потом сказала:
– Сочувствую вам, но закон на стороне женщины. К тому же алименты вы будете платить не ей, а ребенку, чтобы обеспечить ему достойное существование. В чем девочка-то виновата? Ведь это ваша дочь.
Слово «дочь» подействовало на Павла неадекватно. Покинув кабинет судьи, он сразу же позвонил Вере и наговорил ей кучу гадостей.
– Ни копейки ты от меня не получишь! Специально уволюсь с работы, буду сидеть на пособии по безработице, но твоего выродка содержать не стану! – проорал он напоследок в трубку.
Выпустив пар, Павел тут же почувствовал угрызения совести. Но сказанного не воротишь. А извиняться перед подлой обманщицей – это ей слишком жирно будет.
Конечно, Хроленок не собирался увольняться с хлебного места. Но на следующий день ему все-таки пришлось написать заявление «по собственному». Утром Вера дозвонилась до директора издательства, энергичного американца, знавшего всех сотрудников в лицо, и рассказала ему о недостойном поведении Павла. В Америке уклонение от уплаты алиментов – это преступление похлеще уклонения от уплаты налогов. Такой работник бросает тень на компанию, поэтому шеф не стал разбираться кто прав, а кто виноват, и предложил Хроленку уйти без выходного пособия.
Павел впал в депрессию, это заметила даже глупенькая Лиля.
– Что с тобой? – спросила она.
– Неприятности на службе, мне надо искать новую работу, – туманно ответил он.
Но Лиля продолжала выспрашивать и в конце концов вытащила из ухажера всю правду: о Вере, ребенке, алиментах, которые придется платить следующие восемнадцать лет. Лиля принялась его успокаивать:
– Ничего, все образуется, главное, что мы вместе. А тебе сейчас надо заняться поисками новой работы.
Ободренной ее поддержкой, Павел без труда нашел место фотографа в «Собачьей радости». Конечно, здесь платят скромно, да и издание не престижное, зато и работы не много. Он сможет больше времени уделять своей девушке.
Однако Лиля неожиданно пропала, не отвечала на его звонки. Павел отправился в супермаркет и разыскал ее в отделе сыров. Не обращая внимания на очередь, он набросился на любимую:
– Что происходит? Я третий день не могу до тебя дозвониться! Думал, с тобой что-то случилось. А ты тут сыр взвешиваешь! Ничего не понимаю.
– А что непонятного? – ответила девушка, не переставая резать сыр. – Я больше не хочу с тобой встречаться.
– Но почему?! – простонал Хроленок.
– Просто не хочу – и все.
Это двойное предательство окончательно его подкосило. Почему женщины говорят одно, думают другое, а делают третье? Павел пришел к выводу, что ничего в них не понимает…
* * *
Если мужчина говорит, что ничего не понимает в женщинах, значит, он в них уже разобрался.
Еще в самом начале рассказа я сообразила, что Вера, с которой знаком Павел, – это не Вера Субботина. Женщин просто одинаково зовут, такое вот случайное совпадение. Но я не прерывала парня, мне было интересно узнать, чем все закончилось. А кстати, чем?
Мой вопрос привел Павла в замешательство:
– Так ты же сама мне сказала, что Лиля пыталась убить Веру…
Я замахала руками:
– Забудь все, что я тебе наговорила. Вышла ошибка, обознатушки-перепрятушки. Вера твоя жива и, надеюсь, здорова.
– А что с Лилей? – тупо спросил он.
Ну с Лилей мне все было ясно. Девице надоело разыгрывать из себя добрую самаритянку. Скорей всего, ей подвернулся другой воздыхатель, свободный от алиментов, и она решила поставить на Хроленке крест.
– Про Лилю тоже забудь, думай о своей жизни. Алименты на ребенка ты платишь?
– Пока нет, жду суда.
Помимо любопытства, я отличаюсь еще одной чертой – люблю давать советы. И кстати, чрезвычайно горжусь этим своим качеством. Ну кто в нашем черством мире, где каждый думает только о себе, может абсолютно бескорыстно рассмотреть чужую ситуацию со стороны и помочь дельным словом? Немногие, уверяю вас. Вот порадоваться чужому несчастью – это всегда пожалуйста, а вникать в проблемы охотников нет. Максимум, чего вы дождетесь от окружающих, – это фраза «Не знаю, что тебе делать, решай сам». А я вот всегда знаю!
– Вот что, – тут же взяла я быка за рога, – тебе надо пойти к Вере и во всем покаяться.
У Хроленка отвисла челюсть:
– В чем?
– В том, что ты был такой дурак. Ты должен сказать – запоминай слова: «Все случилось так неожиданно, прости, что я не сразу разобрался в своих чувствах…»
– Каких чувствах? – перебил меня Павел. – Нет у меня к ней никаких чувств! Она меня оскорбила! Я отнесся к ней по-человечески, а она мне такую подлянку устроила!
За последние дни я услышала столько кошмарных историй о предательстве в семье, что эта на общем фоне показалась мне невинным бытовым конфликтом. Обычное непонимание между полами.
Я принялась объяснять:
– А Вера считает, что это ты ее оскорбил. Ты ведь скрыл от нее, что не женат?
– Ну и что?
– А то, что такова женская психология. Если мужчина свободен, значит, должен жениться. Если не хочет идти в ЗАГС, значит, подлец. Тем более что родился ребенок. А подлеца надо наказать по всей строгости закона. Вот она и пытается наказать.
– Не хочу я с ней в ЗАГС, – опять проявил чудеса тупости Хроленок.
Я терпеливо вздохнула:
– Никто тебя в ЗАГС силком не тянет. Но нормальные отношения с Верой наладить надо. Подумай сам: алименты платить тебе ведь все равно придется? Неужели ты будешь, как иные мужики, всю жизнь существовать назло своему ребенку? Прозябать на копеечном окладе, лишь бы ненавистный спиногрыз не получил лишний рубль. Ждать его совершеннолетия как конца тюремного срока. А потом оказаться у разбитого корыта: годы прошли в мелочной злобе, ничего не достигнуто, а молодость вернуть невозможно.
Павел озадаченно почесал затылок:
– Что же мне делать?
– Полюбить эту девочку. Приходить в гости, дарить подарки, играть с ней, баловать. Потому что это твоя кровь, твои гены. Еще неизвестно, как сложится жизнь. Может быть, дочь станет твоей единственной отрадой и поддержкой в старости.
– Не знаю, не знаю… – забормотал он. – А что мне Вере-то сказать?
Я тяжело вздохнула. Ну как ребенок, честное слово! И что бы он делал без мудрых советов Люси Лютиковой?
– Скажешь, что хочешь остаться с ней друзьями. Что все это время хотел прийти, душа рвалась посмотреть на малышку. Но поскольку Вера сама говорила, что у вас деловые отношения, ты не решался. Мучился вдали от родной кровиночки, пытался ее забыть, но безуспешно. Примерно в таком духе…
Хроленок мотнул головой:
– Нет, это гладко только на словах, а на деле выйдет полный бред. Тут многое не стыкуется, масса противоречий.
Я пожала плечами:
– Ну и что? Главный парадокс жизни заключается в том, что зачастую в ней истинны две взаимоисключающие вещи одновременно.
