Этот младенец был просто объеденье

Не помню, когда я впервые принимала мет перед своим ребенком.

Главным образом, потому что я на самом деле никогда не принимала мет. Однако ссылка на подобный психостимулятор, на мой взгляд, отличный способ начать главу про страх стать плохой матерью, потому что планка воспитательных навыков опускается невероятно низко, поэтому все, что бы ты ни делал, будет выглядеть впечатляюще по сравнению с употреблением мета на глазах у ребенка.

Моей дочке, Хейли, уже девять лет, и она не демонстрирует никаких признаков тревоги и нездоровой застенчивости, в которых я в ее возрасте начала уже вовсю преуспевать. Когда люди, знающие меня с детства, проводят с ней время, их всегда поражает то, насколько она уравновешенная и счастливая. Это невероятно оскорбительный комплимент, но я не могу с ним поспорить, поэтому обычно говорю в ответ просто: «Спасибо!»

Честно говоря, мне кажется, что развитие положительных характеристик личности детей очень мало зависит от родителей. Нас с сестрой воспитывали совершенно одинаково, однако мы с ней разные, как день и ночь. Это вовсе не означает, что вы не можете испортить ребенка, будучи полным мудаком, потому что дети – это маленькие губки, которые повторяют твои самые непристойные действия в самые неподходящие моменты.

Некоторым может показаться, что подобная позиция – лишь отговорка, используемая такими, как я, чтобы не записывать своего ребенка на 287 кружков и внеклассных занятий, и эти люди правы. Возможно, вы ожидали, что я начну оправдываться, но дело в том, что мне никогда не быть одной из тех мам, что сидят на трибунах или в танцевальных студиях, заставляя себя непринужденно болтать с родителями, которых они вроде как знают (а втайне ненавидят) и которые никогда не появляются на людях в пижамах или разных туфлях. Я же постоянно говорю что-нибудь нелепое и совершенно неуместное, вроде: «Я думала, что это все ради развлечения» или «Нет, на самом деле мне не кажется, что этот малыш слишком толстый для балета».

Жан-Поль Сартр сказал: «Ад – это другие», и я подозреваю, что знаменитый французский писатель написал это после того, как провел час среди чересчур неравнодушных родителей, не переставая орущих на тренеров, инструкторов или плачущих четырехлетних малышей, которым только и хочется что мороженого.

Даже если ты и запишешь своего ребенка в один-два кружка или клуба, кто-нибудь обязательно тебе заметит, что есть куда более престижные и эксклюзивные кружки, где детей учат крутить жезл, параллельно читая стихи на китайском. При этом ты, родитель, сразу же начнешь переживать, что если не записать своего ребенка именно в этот кружок, то в будущем он неминуемо станет бездомным или безногим, а то и вовсе превратится в ковер или что-нибудь в этом роде; как бы то ни было, его ребенка явно ждет что-то ужасное. Так происходит, потому что я наблюдаю, как все знакомые мне родители словно соревнуются между собой в том, сколько всякой херни они смогут запихнуть в жизнь своего ребенка.

Вместе с тем я вовсе не осуждаю этих людей, потому что сама никогда не пробовала так поступать в отношении своей дочки. Хейли занималась гимнастикой, фортепиано, джазом, хип-хопом, балетом, акробатикой, пела в хоре, но больше года ни к чему из этого ее интерес не держался. Занятия танцами ей вроде нравились, но было такое ощущение, что она пытается установить некий рекорд по количеству падений за час. Она умная, красивая и очень добрая, но, по правде говоря, умудрится упасть, даже если ее положить на пол спиной и обмотать скотчем.

Когда она была маленькой, то ходила на занятия балетом в студию, куда не пускали родителей (потому что некоторые родители – крикливые мудаки и в большинстве балетных студий об этом знают), но занятие транслировалось на большом экране в вестибюле, чтобы мы все могли смотреть, как наши дети не следуют указаниям на французском.

Мы с Виктором смотрели, как маленькие дети прыгают по полу, пока не настала очередь нашей Хейли, и она все сделала хорошо, правда, была столь увлечена наблюдением за собой в зеркало, что врезалась прямо в стену, отскочила от нее и упала головой прямо в большую резиновую корзину для мусора. Мы только и видели что ее крошечные болтающиеся ножки, торчащие из корзины, и сразу начали паниковать, но сама Хейли потом сказала, что, по ее мнению, это было очень смешно.

Кому подобный инцидент не показался уморительным, так это другим родителям в фойе, так как им не понравилось, что их детей отвлекают. В этот момент я попыталась разрядить обстановку, сказав:

Никто не засмеялся.

Вскоре очередь дошла до того, в чем талант Хейли действительно по-настоящему хорош – занятия в драматическом кружке. Наша дочка прекрасно держится на сцене и любит выступать перед сотнями незнакомых людей. Подозреваю, ее просто подменили в роддоме.

Когда я росла ребенком в техасской деревне, ничего подобного у нас тогда не было. Я не знала никого, кто бы ходил на занятия танцами. Никто не изучал боевых искусств. Можно было записаться в школьный музыкальный кружок, но только при условии, что ты мог себе позволить купить или арендовать музыкальный инструмент, а у моей семьи такой возможности не было, поэтому, когда все остальные дети уходили заниматься музыкой, я оставалась с самыми бедными детьми в школе и у нас был урок под названием «Музыкальная память». По сути, это была комната, забитая старыми записями, с учителем, который обычно спал, и мы слышали скрипучие мелодии Моцарта, показывая друг другу, как работает нож с выкидным лезвием, и учились вскрывать замки. Вам может показаться, что для красного словца я преувеличиваю, однако на самом деле это не так. В то время мне было немного обидно, что у меня не было этих блестящие футляров с флейтами и тромбонами, тем не менее на уроках музыкальной памяти я очень многому научилась, и в жизни мне гораздо чаще приходилось взламывать замки, чем играть на фаготе, так что, полагаю, в конечном счете все сложилось в мою пользу.

Тем не менее ты чувствуешь себя дерьмовым родителем, если твои дети по какой-то причине (чаще финансовой) не могут делать того же, что и все остальные их сверстники. Моя мама была идеальной матерью, но она никогда не отводила меня на внеклассные кружки и не выделяла целый день, чтобы специально провести со мной время.

Зато моя мама читала. Много читала. Мне и (что еще более важно) передо мной. Именно это имело решающее значение. Таким образом, полагаю, я также усвоила, что у моей матери есть своя жизнь, и этот урок я по-прежнему продолжаю усваивать сейчас, когда начинаю испытывать угрызения совести за то, что жизнь Хейли не расписана по минутам.

Иногда Хейли жалуется, что ей скучно, но скука – это даже хорошо.

Учиться бороться со скукой – это важный жизненный урок, для получения которого тебе не нужно никуда отвозить своего ребенка. Проблема, однако, в том, что твой ребенок, скорее всего, такой же, как и ты, и скука иногда толкает его на невероятные глупости. Голь на выдумки хитра, но скука хитра на поразительно тупые поступки. Что-нибудь поджечь, разобрать телевизор, прокатиться верхом на козлах, случайно съесть тальк для ног, позволить двадцати пяти головастикам превратиться у себя в комнате в лягушек, потому что ты забыла, что, оказывается, прятала их у себя под кроватью, лазать по заброшенным зданиям, сжечь брови зажигалкой – вот что доводилось мне делать от скуки, и когда потрясенная мама видела результаты моих проделок и спрашивала меня, о чем я думала, когда все это затевала, я честно отвечала: «Не знаю». Честно говоря, я до сих пор большую часть времени не знаю, что я делаю или зачем это делаю, зато я еще в детстве усвоила, что это совершенно нормальное душевное состояние (а также, что мне нельзя доверять спички).

Скука заставляет тебя полагаться на собственное воображение или дает тебе понять, насколько у тебя мало всего. Вместе с моей сестрой Лизой значительную часть нашего детства мы проводили за выкапыванием в округе ям без какой бы то ни было на то причины. Возможно, изначально мы хотели сделать пещеру или найти труп, однако в конечном счете все просто свелось к выкапыванию ям, достаточно глубоких для того, чтобы можно было в них полностью спрятаться, потому что проезжающие мимо люди чертовски пугались, увидев неистово размахивающего в поле руками ребенка, который потом внезапно полностью исчезал из вида, словно его засосало в какое-то параллельное измерение. Во всяком случае, мы именно так себе это и представляли. Скорее всего, они видели просто маленьких девочек, запрыгивающих в ямы, однако, согласитесь, это не менее странное зрелище. Позже Лиза заметила, что мы частенько копали прямо над тем местом, где была зарыта ржавая цистерна с пропаном, которая, наверно, была не самой безопасной штукой на свете.

К счастью, в страшных семидесятых годах Бог Выживания Детей присматривал за нами, и мы никогда не оказывались окутанными огненным взрывом, хотя однажды мы потеряли ряд ям в высокой дикой траве и совершенно забыли про них, пока не увидели, как наша мама заехала газонокосилкой в огромную воронку. Она была в недоумении:

– Откуда здесь столько ям?!

Мы думали сказать, что это люди-кроты расставили свои ловушки, но у нас не было времени придумать все детали внезапно пришедшей в голову шутки, поэтому мы просто спокойно объяснили, что ямы выкопали мы, а когда она спросила зачем, мы посмотрели друг на друга и честно сказали, что не знаем, и это было чистой правдой.

Мы сами были поражены. Наверное, родители загружают своих детей по полной программе, как раз чтобы потом не угодить газонокосилкой в яму, сделанную твоим ребенком-сусликом.

Тем не менее мне кажется перебором загружать ребенка так, чтобы у него не осталось ни малейшей возможности заскучать. Это как когда кот приносит тебе мертвую мышку, и ты хочешь на него наорать, но не можешь позволить себе это сделать, потому что, с его точки зрения, ты просто дерьмовый кот, который не в состоянии выжить самостоятельно. Приблизительно так же мы и поступаем со своими детьми, предоставляя им частные уроки, медали за участие, диадемы с конкурса красоты, словно боимся, что они не смогут добиться успеха, если мы не будем их постоянно заставлять готовиться к различным конкурсам, покупать им дорогущие костюмы и проводить выходные за выходными на соревнованиях. Более того, вполне вероятно, что по этой причине наши дети ожидают, что будут одерживать победу во всем и впредь, и чувствуют себя очень паршиво, когда этого не происходит, потому что видят, насколько нам важно, чтобы они опередили других детей.

Будучи ребенком, я ничего не выигрывала, и когда упомянула об этом своей маме, она подняла глаза от своей книги и заметила, что однажды я была самым молодым человеком на свете. Конечно, всего на доли секунды, но это был мой рекорд, который я установила, не прикладывая к этому никаких усилий.

Потом я погрузилась в свою собственную книгу и не вспоминала об этом соревновании до тех пор, пока у самой не родился ребенок. И тогда этот титул перешел к Хейли. Полагаю, у нас это семейное.

Никто никогда не предупреждает о том, насколько сложные решения по выбору внеклассных кружков и спортивных секций придется принимать, когда станешь родителем. Когда я была в восьмом классе, всем девочкам на уроке домоводства поручили заботиться о младенцах в виде пакета с мукой, чтобы мы почувствовали, каково это – воспитывать ребенка, но не было и слова о том, чтобы записывать наших мучных детей в спортивные кружки.

По сути, каждой из нас выдали по запечатанному бумажному пакету, от которого при малейшем движении в воздух поднималась мука. Нас заставляли повсюду таскать их с собой, потому что, полагаю, это должно было нас научить, что дети очень хрупкие и оставляют пятна у тебя на блузке. По прошествии двух недель младенцев взвешивали, и если оказывалось, что он потерял слишком много в весе, то это означало, что ты слишком небрежно с ним обращалась, а значит, пока еще не была готова стать матерью.

Конечно, это был довольно нереалистичный урок по воспитанию ребенка. По сути, на нем мы узнали только то, что можно заклеить голову младенца суперклеем после того, как его уронишь, а также что мальчики из класса обязательно его отберут, так что безопаснее всего ему будет в багажнике твоей машины. Также мы узнали, что младенца нужно завернуть в пищевую пленку, чтобы его внутренности не разорвало, пока он катается в багажнике машины по дороге домой. Кроме того, если не хранить младенца должным образом в морозилке, то в нем заведутся долгоносики, и придется выкинуть своего младенца в мусорку, вместо того чтобы потом испечь из него пирог, за который тебе поставят оценку (следующие две недели на уроках домоводства мы занимались выпечкой, и из своего младенца я испекла ананасовый пирог-перевертыш. Мой младенец оказался просто объеденьем. Между прочим, это одна из тех вещей, о которых не поймешь, насколько она странная, пока не напишешь про них).

Недавно Хейли решила, что хочет записаться в отряд девочек-скаутов. Я объяснила, что это финансовая пирамида по продаже печенья, но она все равно была в восторге. Я ходила на собрания ее отряда и пряталась на задних рядах, пытаясь не подавать виду, что мне некомфортно находиться рядом с другими родителями.

На прошлой неделе я сидела в своем привычном углу, и вдруг одна из мам села рядом со мной и завела непринужденный разговор. В этот момент я мысленно похвалила себя за то, что веду себя, как нормальный человек. Несколько секунд спустя через заполненную другими девочками-скаутами комнату на меня посмотрела Хейли и воскликнула: «МАМОЧКА! Ты завела себе подругу! Молодец!»

Я готова была сквозь землю провалиться, потому что быть опозоренным своим ребенком, будучи взрослым, почти то же самое, что быть опозоренным своими родителями, когда ты маленький, только еще хуже, потому что ты не можешь закатить глаза, делая вид, что они просто тебя не понимают.

Возможно, именно поэтому они записываются на все эти кружки и уезжают в лагерь. Наверняка, это делается для того, чтобы их родители могли все это время проводить дома за просмотром дерьмовых программ по телевизору, плача и поедая горы картофельного пюре, а также наряжая своих котов в одежду, не боясь при этом резкого, но справедливого осуждения со стороны своих собственных детей.

Вот теперь все начинает становиться на свои места.