О'Мара представлял себе повседневную одежду в виде чистой формы Корпуса Мониторов со снятыми знаками различия, но Джоан и слышать об этом не хотела. Она настаивала на том, что для осмотра достопримечательностей Тралты он должен одеться, как турист. Мысленно отбиваясь и возмущенно вопя, О'Мара отправился вместе с Джоан в землянскую секцию огромного торгового центра в космопорте, где она, уподобившись беспощадному тирану, занялась подбором его гардероба. О'Мара с тоской думал о том, что ему и раньше-то никогда не удавалось смешаться с толпой, а теперь он был, на его взгляд, наряжен настолько кричаще, что любой будет не только лицезреть его приближение, но и слышать его.

Тралта была планетой с высокой силой притяжения. Оно здесь в два с лишним раза превышало земное, а это означало, что все время, за исключением сна и отдыха, здесь нужно было носить антигравитационные ремни. О'Мара вполне мог сохранять вертикальное положение и передвигаться без этого ремня, но у других не было его опыта работы на космических стройках, и они бы могли падать и получать увечья без антигравитационных ранцев. Не надень его О'Мара — получилось бы, что он просто выпендривается.

Когда Джоан в первый раз нацепила на себя этот ремень, она отметила, что он вполне мог бы сойти за средневековый пояс целомудрия.

Во время авиаперелетов к пользовавшемуся заслуженной славой ущелью Данельтон и прекрасному заливу Траммит, на протяжении двухдневных остановок для осмотра других достопримечательностей О'Мара и Джоан всюду ходили вместе. Они разговаривали и серьезно, и не очень, и всегда вместе ели, но у О'Мары появилось такое чувство, будто бы они понемногу отдаляются друг от друга. К этому времени О'Мара уже научился довольно сносно плавать и был готов испробовать полученные навыки на золотистом песчаном берегу чудесной бухточки — естественно, в сопровождении своей хорошенькой телохранительницы. Но гид строго-настрого запретил купание в этом заливе, объяснив это тем, что эти места входят в заповедную территорию и что в здешних водах водятся редкие, охраняемые виды хищных морских животных, которым положительно безразлично, кем питаться. Посему близкого физического контакта с Джоан у О'Мары не состоялось как в воде, так и на суше.

О'Мара гадал — может быть, она просто обиделась на него из-за того, что он столько раз пренебрегал предоставлявшимися ранее возможностями? Или может быть, теперь, когда он сменил форму на гражданскую одежду, она затеяла новую игру — игру в недоступность?

«Только мерзкому психологу с извращенным умом, — решил О'Мара, — могла бы прийти в голову такая мысль».

Он не в силах был поверить, чтобы он — мрачная и непривлекательная личность — угодил в такую ситуацию. Как только экскурсия вернулась в Наортантский космопорт, О'Мара запросто мог отправиться в офис Корпуса Мониторов и попросить место на ближайший корабль, отправлявшийся в любом направлении. Но это было глупостью и проявлением самой настоящей трусости — О'Мара отдавал себе отчет в том, что путешествие на «Крескхалларе» ему нравилось, хотя и сильно озадачивало и смущало его. Он решительно заявил себе, что все будет хорошо, как бы ни развивались события впоследствии.

В первый вечер после старта они с Джоан и Кледентом сидели на рекреационной палубе и любовались звездами и сине-зеленым пятнистым шаром Тралты, уплывавшим все дальше и дальше в обзорном иллюминаторе. Завязался спор о древних земных легендах о короле Артуре.

— …Это еще одна из ваших легенд, которую мне никогда не удавалось понять, — говорил Кледент. — В ней описывается пожилой, мудрый и просвещенный король, который, на почве довлевшего над ним долга поддержания порядка в стране, не учитывал физических и эмоциональных потребностей своей супруги и королевы, которая была намного моложе него. А она в итоге стала испытывать непреодолимое влечение к своему молодому и физически более привлекательному телохранителю. Сила ее чувств была настолько велика, что этот телохранитель забыл о клятве верности, данной королю, и вступил с королевой в противозаконную связь. В результате некогда прочное и процветающее королевство распалось, и все либо погибли, либо жили после всего случившегося несчастливо. Я читал эту историю и видел несколько ее экранизаций, но так и не сумел понять, почему король позволил всему этому случиться. Был ли он настолько мудр, как вы утверждаете? Или он просто не мог выразить своих эмоцией, был слеп или попросту глуп? Думаю, это очень плохая история, и рассказывать ее совершенно незачем.

— Дело в том, — сказала Джоан, — что это действительно плохая, очень печальная история, которая могла бы закончиться лучше. Я бы нисколько не возражала против того, чтобы герои этой истории страдали — лишь бы у нее был счастливый конец. Но если бы эти люди были способны верно расценивать кое-какие знаки, счастливый конец пришел бы и безо всяких страданий.

Она бросила взгляд на О'Мару и тут же отвернулась.

— Если бы такое случилось на Кельгии, — заметил Кледент, — шерсть королевы и ее телохранителя с самого начала известила бы короля о том, что происходит. Тогда он стал бы обращать больше внимания на свою молодую супругу и избавился бы от телохранителя, не убивая его, конечно — ведь он к нему тепло относился. Кстати, об эмоциональных знаках. О'Мара, вы их по-прежнему игнорируете или неверно интерпретируете?

— Мой любимый персонаж в этой легенде — Мерлин, — признался О'Мара, пытаясь перевести разговор в более безопасное русло, — тот волшебник, который умел перемещаться во времени и сначала повстречался с пожилым Артуром и только потом — с Артуром-мальчиком. Мерлину никогда не уделялось должного внимания, и хотя обратные путешествия во времени невозможны…

— Вот речь типичного твердолобого технократа, — негромко проговорила Джоан. — Неужели у вас в душе нет хотя бы уголка для веры в чудеса?

— В детстве в моей душе было полным-полно места для веры в чудеса, — признался О'Мара, — но только тогда, когда я читал книги или с кем-то их обсуждал. Столетия назад технократы собирались в компании, как вы теперь, но тогда они говорили, писали и мечтали о достижениях науки в будущем и о том, каковы будут последствия этих достижений. Теперь все это осуществилось. Мы имеем возможность осуществлять космические полеты и частые контакты с братьями по разуму с других планет, мы освоили антигравитацию, усовершенствовали медицину — да все, что только можно, и для научной мечты у нас попросту не осталось места. И все же на каждой цивилизованной планете найдутся отдельные индивидуумы или группы индивидуумов, которые посвящают свое свободное время раздумьям, обсуждениям или написанию трудов о чудесах и легендах прошлого. Чудеса — это все, что нам осталось.

Последовала короткая пауза. Молчание нарушила Джоан.

— Стало быть, вы — кабинетный любитель фэнтези, — заключила она. — О'Мара, вы — странный и очень интересный человек, а также — непростительно пренебрегающий своими резервами источник мышечной силы.

Кледент распушил шерсть и сказал:

— О'Мара, я мог бы вам сказать, что я на самом деле думаю, и что чувствую в связи со сложившейся ситуацией, и каково мое отношение к вам. Однако я штудирую справочник туриста, в котором описаны принципы вежливых и не оскорбительных бесед. Я не прочь попрактиковаться в этих принципах до того, как мы прибудем на Землю. Полагаю, что ваше бесчувственное поведение в отношении этой женской особи дает мне полное право предположить, что вы страдаете умственной отсталостью, нарушением зрения и что ваши родители были не женаты.

Прежде чем О'Мара сумел придумать достойный вежливый ответ на эту эскападу, он ощутил головокружение, означавшее, что корабль вошел в гиперпространство. Пол под ногами на пару мгновений ушел у него из-под ног. По всей вероятности, офицер, отвечавший за переход из обычного пространства в фазу Прыжка, не слишком плавно осуществил переключение гравитационной системы с пяти <G> на невесомость. Наверняка его сейчас сурово отчитывал капитан. Даже самые незначительные колебания искусственного притяжения могли вызвать тошноту у представителей ряда видов. Проявления морской космической болезни на современных межзвездных лайнерах считались недопустимыми. Но остальные, как ни странно, как бы ничего не заметили.

— Ну все, больше тут смотреть не на что, — заявила Джоан, осторожно взяла О'Мару под руку (пальцы у нее были длинные и тонкие) и увела от обзорного иллюминатора. — Давайте-ка отправимся на очередной урок плавания. Я вас еще не всему обучила.