Глава 54. Терзания Антона Шпильки
Антон Шпилька вернулся домой только к концу следующего дня. С омерзением содрав с себя одежду, он немедленно погрузился в ванну.
Павлина, обрадованная, что хозяин нашелся, бестолково металась вокруг и без конца ахала и охала, считая синяки и шишки на его драгоценном теле.
Приняв ванну, Шпилька взбодрился и, прокручивая в памяти последние события, пришел к неутешительному выводу, что у него нет другого выхода, кроме как обратиться к детективу.
Натянув шелковый халат, услужливо протянутый Павлиной, он прошел в кабинет и набрал номер телефона Истоминой, чтобы узнать, как связаться с детективом.
Через несколько мгновений послышался ее грудной голос. И на Антона вдруг нахлынули воспоминания последних дней, возникла тревога и одновременно опасение, а правильно ли он поступает? Уверенность покинула его, и Шпилька немедленно положил трубку.
Возникшая на пороге Павлина застала хозяина сильно расстроенным. Обхватив голову руками, он сидел за столом и, раскачиваясь из стороны в сторону, глухо мычал.
Нагнувшись над ним, домработница запричитала:
– Батюшки, что случилось?
Тряхнув головой, Антон пришел в себя и закричал на прислугу:
– Напугала! Не смей ко мне так подкрадываться никогда!
Обиженная Павлина фыркнула и ушла из кабинета.
Проклиная свое слабоволие и нерешительность, Антон попробовал снова позвонить Кире, но вновь отказался от этого намерения.
Им овладели тревожные думы. Как он ни поворачивал ситуацию, как ни прикидывал, по всему получалось, что смерть Крейкера выгодна только Марьяне. Вспомнив Родиона Проглядова, Антон усмехнулся: «Какие все-таки мы, мужики, дураки, бабенки нами крутят, как хотят. И чем глупее, чем ничтожнее баба, чем подлее, тем у нее это лучше получается».
На столе затрезвонил телефон. На определителе высветился номер Киры Истоминой. Помедлив, Антон со вздохом взял трубку.
Кира беспардонно поинтересовалась:
– Привет! Ты чего позвонил, а разговаривать не стал? У тебя все нормально?
Антон соврал, что по ошибке набрал ее номер, и, узнав, как дела, стал расспрашивать о Марьяне.
– Тебе лучше знать, как у нее дела, – язвительно усмехнулась Кира. – Не притворяйся, я знаю, что вы любовники.
– Мы с ней расстались, – мрачно пробурчал Шпилька.
– Давно? – недоверчиво пропела Истомина.
– Да почти сразу.
– Вот как! – обрадовалась Кира. – Правильно сделал, что избавился от этой змеи. От нее даже сын отказался – отца поддерживает.
– Как интересно! – подлил масла в огонь Антон. – Молодец парень!
– Не то слово, – завелась Кира и начала честить бывшую подругу: – Эта стерва адвоката соблазнила, и он ей дело выиграл. Нисколько не удивлюсь, если она за него замуж выскочит.
– Поражаюсь, как ты ее сразу не раскусила, ты так защищала ее, в таком восторге от нее была, – не преминул уколоть Киру бывший поклонник.
Истомина на мгновение оскорбленно замолчала.
– Кстати, – воспользовался паузой Шпилька, – а как там Ирэна Аркушевская? Нашлась?
– Нет, – наконец обрела дар речи Истомина. И сухо продолжила: – Ты бы лучше у Марьяны спросил, где она. Уверена, она знает! – И положила трубку.
Швырнув мобильник на диван, Антон приободрился и весело засвистел.
«Не так страшен черт, как его малюют. Как хорошо, что я позвонил Кире. Теперь есть чем эту тварь зацепить. Поинтересуюсь у нее, куда она дела любовницу мужа. Тоже нечаянно ножичком пырнула?»
Вспомнив об убийстве, он похолодел.
«А что? Вполне могла убить девку, а потом зарыть ее в каком-нибудь лесу, и концы в воду. Хорошо бы натравить на нее детектива, – с ненавистью подумал он. – Помимо этого, неплохо бы все-таки скооперироваться с Проглядовым против Марьяны. Стопроцентный выигрыш: и от этой ведьмы, глядишь, отвяжусь, и с Проглядовым сдружиться можно, такой человек всегда пригодится».
Душевное равновесие к Антону вернулось и, побрившись, он стал собираться на работу.
* * *
Егор Бражник встретил шефа радостно. И это почему-то ужасно взволновало Антона, у которого после недавно пережитых событий расшатались нервы. Он настолько растрогался, что, обняв своего коллегу, слегка прижал к себе, отчего Егор Бражник порозовел, сильно застеснялся и украдкой оглянулся по сторонам. Только тогда до Шпильки дошло, что вокруг много разного народа и шоу сегодня посвящено нетрадиционной сексуальной ориентации.
Обескураженный Бражник вымученно улыбнулся и виновато заглянул в глаза шефу. Тот, опомнившись, по-мужски крепко похлопал его по плечу.
– Молодец, все подготовил как надо!
Сцена была разделена посредине чертой, и с двух сторон стояли хоккейные ворота. Дело в том, что Шпилька решил модернизировать шоу и одел участников шоу в хоккейную форму. А Бражник в костюме спортивного судьи в кульминационный момент свистел и занимался разрешением спора.
На сцену вышли сторонники нетрадиционных отношений – небольшая группа, состоящая из троих хилого вида мужчин и двух женщин, как оказалось, трансвеститов, и их противники – трое юношей и три девушки.
Первыми выступили трансвеститы. Используя клюшки как шесты, они танцевали, эротически изгибаясь. Трое хиляков лихорадочно хлопали и поддерживали товарищей, как могли.
Их соперники откуда-то извлекли цветные плакаты с надписью «Нет разврату!» и с воплями «А ну, давай, тузи гомиков!» ринулись на них.
Началась драка. Главного судью, арбитра Егора Бражника со свистком, словно ветром сдуло, а в эпицентр событий попал беспомощный, безоружный Антон Шпилька. Ловко увертываясь от клюшек и цепких рук трансвеститов, он ускользнул от дерущихся и рванулся к Бражнику, опасливо стоящему в стороне. В этот момент его взгляд упал в зал, и он увидел в первом ряду пристально уставившуюся на него Марьяну, а рядом с ней… Киру.
Сердце упало куда-то вниз, в ушах тоненько и противно зазвенело, и Антон, чувствуя слабость в ногах, опустился на ближайший стул.
Егор Бражник, видя, что шеф покинул поле боя, громко засвистел и позвал охрану. Охранники быстро раскидали драчунов, развели по разные стороны и рассадили на диваны.
Шоумен выполз из своего угла и, встав со свистком на середину сцены, дал команду начать диспут.
Началась дикая перепалка с ругательствами, но в рукопашную ссора не перешла, этому мешали находящиеся рядом охранники, свирепо поигрывавшие мускулами.
Безмолвно наблюдавший за этим зрелищем Шпилька печально размышлял о непостижимом женском коварстве, о подлости, о человеческой глупости и ненависти.
Шоу закончилось, Бражник отчаянно жестикулировал, призывая шефа подойти, но Антон сидел неподвижно, глядя в одну точку, ничего не замечая вокруг.
Рядом с ним пахнуло знакомыми духами.
– Вы удивили меня вашим новым шоу, даже не знаю, что сказать, – прозвучал рядом грудной насмешливый голос Киры.
Подняв голову, Антон увидел Истомину, его взгляд невольно упал на то место, где недавно сидела Марьяна Проглядова. Ее не было. Шпилька окинул взглядом зал, но женщина исчезла, словно испарилась.
– Смотрю, ты мнение меняешь чаще, чем меняется погода, – хрипло выдохнул Антон. – То ты Марьяну презираешь, а то сидишь с ней мирно рядышком.
Истомина стушевалась.
– Свободное место было, вот она и села. Я с ней даже не поздоровалась, думала, это ты ее на шоу пригласил.
