Глава 46. Компромат
На своей машине Антон Шпилька отвез Марьяну в ее загородный дом. Вернуться в новую квартиру у нее не хватило духа. Находиться в одном доме с бывшим мужем ей было нестерпимо, а в новой квартире страшно.
На ее счастье, Родиона дома не оказалось. И первым делом она приняла горячий душ, а потом долго плавала в бассейне. И только когда сил не осталось, вылезла из воды и поплелась в сауну.
Любовники простились холодно, почти безразлично. Шпилька поехал в свою городскую квартиру.
Павлина, увидев осунувшегося хозяина, ахнула:
– Батюшки, что это с вами?
– Отстань! – простонал Антон и, на ходу срывая с себя одежду и кидая ее на пол, бросился в ванную, захлопнув дверь перед носом домработницы.
Ошарашенная Павлина, сердито бормоча, собрала одежду хозяина и понесла в стирку.
Отмокнув и согревшись в ванне, Антон пришел в себя и, сполоснувшись, натянул махровый халат и сунул ноги в шлепанцы. Прошел в спалью и упал на кровать.
Уютная тишина и привычные запахи вкусной еды с кухни успокаивали, и он окончательно пришел в себя. Страх и тревога отступили. Забылись и жуткий вечер, и ужасная ночь, забылась даже Марьяна с ее ненасытными ласками. Даже мысль о бывшей любовнице внушала ему физическую боль, и Антон решил стереть все воспоминания о ней при помощи безотказной Павлины.
– Павлина! – крикнул он слегка охрипшим голосом. – Иди сюда.
Домработница моментально отозвалась на призыв хозяина и, виляя крутыми бедрами, появилась в дверях спальни.
– Иди сюда, – повторил Антон.
Она послушно легла рядом, от нее пахло ванилью. В нем вдруг проснулось острое желание, и он начал срывать с женщины платье. Смеясь, Павлина помогла ему, и Антон крепко сжал ее в своих объятиях.
Потом Шпилька уснул и проспал до вечера.
Проснулся бодрый, веселый и голодный. В одних трусах отправился на кухню, где колдовала над ужином повеселевшая Павлина.
– Ты кормить меня собираешься? – шутливо накинулся он на нее.
– Так вы же голый, оденьтесь, а то ничего не дам.
Антон натянул халат и с готовностью уселся за стол. Павлина положила ему салат и кусок нежнейшего суфле в сливочном соусе.
– Принеси бутылку вина и бокалы. И сама садись, поужинаем вместе.
Приятно удивленная Павлина радостно кинулась на кухню.
Но с полпути вдруг вернулась. В руках у нее был плотный белый конверт. Домработница положила его на стол.
– Вот, сегодня в почтовом ящике взяла, это вам.
С великой осторожностью и дурным предчувствием Шпилька вскрыл конверт. На стол с тихим шелестом посыпались фотографии. Схватив одну из них, Антон застыл в смертельном ужасе. На снимке был запечатлен момент, когда он вытаскивал нож из груди Крейкера. Остальные фото красочно отобразили другие подробности жуткого вечера в квартире Марьяны.
Вернувшаяся с вином Павлина застала не на шутку встревоженного хозяина и с любопытством уставилась на снимки. Но Антон, мгновенно собрал фотографии, засунул их в конверт и побежал в кабинет. Там он запер конверт в сейф.
А Павлина глубоко задумалась. Она разглядела один снимок, но толком не поняла, что там изображено. Хозяина и даму, замотанную в полотенце, она узнала, но там был еще кто-то третий, вот его рассмотреть Павлина не успела. Фото встревожило ее, и она пыталась понять почему. Задать вопрос хозяину она не решилась и только беспомощно хлопала длинными пушистыми светлыми ресницами.
Антон вернулся в столовую, молча налил вина в прозрачный бокал из богемского стекла и выпил до дна. И вновь удалился в свой кабинет.
Плотно закрыв дверь, набрал номер мобильного телефона Марьяны. Вскоре послышался ее заспанный голос:
– Привет, Антон. Ты чего так поздно звонишь?
Шпилька взвился. Шипящим от негодования голосом он начал ее отчитывать:
– Как это все прикажешь понимать?! Зачем ты это делаешь? Что ты вообще хочешь от меня?
После небольшой паузы Марьяна злобно поинтересовалась:
– Какая муха тебя укусила? О чем ты говоришь, не понимаю?
Шпилька выругался и пояснил ей причину своего раздражения.
– Какие фотографии? – встревожилась Марьяна. – Кто тебе их прислал?
– Если бы я знал! Но что-то мне подсказывает, что, кроме тебя, это сделать некому. В твоей квартире мы были вдвоем.
Марьяна затряслась от охватившего ее бешенства.
– Идиот! А еще говорят, что мужики умнее баб! Пораскинь своими мозгами, зачем мне это? Здесь о другом думать нужно, кто поставил в моей квартире видеокамеру и кто тебе прислал снимки? Боюсь, это один и тот же человек, – тот, кто оставил нам труп.
– Так ты же сказала, что это твой муж Родион Проглядов.
– Мало ли что я сказала! Конечно, это он! Но не лично же он сам все это сделал, – простонала Марьяна. – Нужно срочно ехать в мою квартиру, давай через час там встретимся.
Шпилька взглянул на часы, они показывали начало десятого. За окном в темноте ожесточенно хлестал по стеклам ледяной дождь. Он зябко поежился. В такую погоду не хотелось выходить из дома. Видеть Марьяну тоже желания не было.
– Я выпил целую бутылку вина, куда я поеду? – завопил он. – Мне за руль нельзя.
– Возьми такси, – холодно процедила она.
Вдруг в трубке послышался шум, а затем раздался хорошо различимый мужской голос.
– Привет, дорогая. А почему здесь, а не в своих новеньких апартаментах?
– Сейчас поеду, – раздраженно ответила Марьяна. – А ты, я смотрю, не скучаешь. Не познакомишь с новой дамой сердца?
– Ты, дорогая, тоже времени даром не теряешь, с кем так мило беседуешь?
– Не твое дело! – грубо отрезала Марьяна.
– Не мое так не мое, – равнодушно промурлыкал мужской голос. – Тем более мне все равно. Мы больше не супруги.
Опять повторился непонятный шум и прорезался женский визгливый голос. Слов Шпилька не разобрал, но голос был явно незнакомый. Антон громко крикнул в трубку:
– Алло! Алло, Марьяна! Ты где? Ответь.
– Через час у меня, как договорились, – немного погодя, сердито отчеканила она.
Шпилька понял, что отвертеться не удалось, и, отчаянно чертыхаясь, побрел одеваться в гардеробную.
Павлина сидела за столом, ожидая хозяина, и огорчилась, увидев его одетым.
– Уезжаете? – поникла она.
– Уезжаю, – торопливо кивнул он. – Если кто меня будет спрашивать, скажи, что я сплю.
Грустно проводив его взглядом преданной собаки, женщина пробормотала:
– Хорошо.
Антон приехал значительно раньше любовницы и спасался от дождя и холода в маленьком кафе, расположенном напротив дома Марьяны. От нечего делать он заказал бокал вина. Цедя терпкое «Бордо» крохотными глотками, он разглядывал малочисленную публику.
В зале было почти пусто. За тремя столиками, обнявшись, шептались парочки. За четвертым столом в углу одиноко сидел молодой темноволосый парень. Перед ним, как и перед Антоном, стоял бокал красного вина. Мужчина, видимо, кого-то ждал и тревожно, нетерпеливо посматривал то на часы, то на мутное от дождя стекло витрины.
Марьяна задерживалась, и Шпилька заказал очередной бокал вина. Накачавшись алкоголем, он согрелся, осоловел и было уже задремал, как вдруг задрожал, заверещал мобильник. Пока он разговаривал с Марьяной, невольно бросил взгляд на угловой столик. За ним было пусто, мужчина ушел.
«Не дождался, бедняга», – пожалел незнакомца Антон.
Любовница стояла под козырьком подъезда и нервно стряхивала капли дождя с зонтика. Почувствовав запах винных паров, она брезгливо поморщилась.
– Когда только успел набраться?!
– Я не виноват, что ты так долго ехала, – дурашливо засмеялся Антон, хватая ее за руки.
– Ладно, пошли в квартиру, – в бешенстве прошипела она. – Кстати, ты фотографии взял?
– Зачем? – хохотнул Шпилька. – Ты мне про них ничего не говорила.
