Билли распахнул дверь. Она была массивной. Очень толстой была и стена. «Наверное, для большей звукоизоляции, — предположил Билли. — Вполне разумно для секс-клуба… да и для любого другого аналогичного заведения, если здесь находится нечто иное».

Он пошел по длинному коридору, в котором имелось по три двери с каждой стороны.

Шесть помещений — а значит, места еще для шестерых мужчин.

Он жестами показал Сошу, Кэти и некоторым полицейским в форме, кто за какую дверь отвечает. Все держали пистолеты наготове. У детективов на шее на шнурке висели значки полицейских.

Билли кивнул, и они — шесть сотрудников полицейского управления Чикаго — ударом ноги одновременно распахнули каждый свою из шести дверей.

— Полиция — никому не двигаться! — крикнул Билли, входя в темную комнату, освещенную только тусклым уличным фонарем через окно. Заметив на кровати какое-то шевеление, Билли включил фонарик и снова крикнул: «Полиция — никому не двигаться». На кровати лихорадочно пытались чем-нибудь прикрыться два голых человека: девушка и лежащий на ней мужчина. Оружия у них явно не наблюдалось, а потому они не могли причинить никакого вреда — разве что собственной репутации.

Девушка выглядела молодо. Очень молодо. Возможно, она даже была несовершеннолетней.

Мужчина — старше раза в три.

— Лечь на пол! Вы оба! Лицом вниз!

Они повиновались. Билли завел мужчине руки за спину и надел на них наручники.

— Барышня, сколько вам лет?

— Двадцать два, — ответила она дрожащим голосом.

Ему не хотелось этого делать, но он надел наручники и на нее.

— Если вам двадцать два, то я — король Испании. А вас, сэр, как зовут?

— Что?

— Как вас зовут, сэр?

— Меня зовут… Джон Барнс.

Билли присел рядом с этим мужчиной на корточки.

— Джон Барнс, говорите?

— Да… Да.

— Хорошо. Значит, я обознался. Мне показалось, что вы — архиепископ Фелан. Впрочем, самый высокопоставленный в городе представитель церкви — церкви, прихожанином которой являюсь и я, — не стал бы пользоваться услугами проститутки. А особенно такой, которая, как мне кажется, еще не достигла совершеннолетия. Потому что это уже не просто половая связь с проституткой, а развращение лица, не достигшего совершеннолетия.

— О-о, нет. О господи. Господи, помоги мне…

— Так что очень хорошо, что вы — всего лишь какой-то там Джон Барнс.

Билли отступил назад и вышел в коридор. Там уже было полно полицейских. Он жестом показал одному из них, чтобы тот встал у входа в комнату, в которой Билли только что побывал.

Детектив Сошиа, выйдя из соседней комнаты, кивнул Билли.

— Мэр хочет поговорить с тем, кто среди нас старший, — сказал он, и его лицо расплылось в широкой улыбке.

Билли заглянул в соседнюю комнату. Мэр — Фрэнсис Делани — сидел на полу, выпрямив спину и прислонившись к кровати. Вокруг бедер была намотана простыня, руки в наручниках заведены за спину, а жиденькие остатки волос на голове буквально стояли дыбом. Его и без того обычно румяное лицо раскраснелось — видимо, оттого, что он только что занимался сексом. А еще — и даже в большей степени — оттого, что его охватило чувство стыда.

— Вы старший среди детективов? — спросил мэр.

— Да.

— Вы не могли бы закрыть дверь?

Билли пожал плечами.

— Мог бы, но не стану. Сексуальных утех на сегодня вполне достаточно. Вы, пожалуйста, не обижайтесь, но сексуально вы меня не привлекаете.

Мэр не оценил юмор Билли.

— Это очень… очень затруднительная ситуация.

— Для одного из нас — да.

— Скажите, а я могу рассчитывать на то, что со мной тут будут в той или иной степени считаться?

— Считаться? Я считаю вас болваном, потому что вы додумались рискнуть своей должностью ради каких-то низменных удовольствий. Я считаю вас эгоистичной подтиркой для задницы, потому что вы предали людей, которые вас избрали. Ну что, вас устроит, если с вами будут считаться подобным образом?

Мэр опустил голову.

— Я хороший руководитель для этого города. Да, хороший.

— Вы имеете в виду, что не собираетесь урезать полицейским пенсии, чтобы сбалансировать бюджет?

Мэр бросил взгляд на Билли. Ему показалось, что появилась ниточка, за которую можно было бы ухватиться.

— Может, нам следовало бы об этом поговорить, — предложил он.

— Конечно. Давайте когда-нибудь выпьем вместе кофе.

— Нет. Я имею в виду, что мы с вами могли бы решить вопрос прямо сейчас.

Билли присел на корточки — так, чтобы оказаться лицом к лицу с мэром.

— Вы говорите, что, если я вас отпущу, вы измените свою позицию относительно наших пенсий?

Мэр, даже в такой ситуации оставаясь политиком, с надеждой посмотрел Билли прямо в глаза. Его круглое лицо с пухлыми щеками еще больше раскраснелось.

— Ну а если бы я и в самом деле такое сказал? — спросил он.

— Если бы вы такое сказали, — усмехнулся Билли, — я арестовал бы вас еще и за попытку подкупа.

Билли вышел из комнаты и увидел Соша. У того на выпуклом лбу выступил пот — видимо, от волнения, которое вызвали у него только что произошедшие события.

— А я думал, что это будет очень скучное ведение наблюдения, — сказал Сош. — Хочешь пообщаться с менеджером притона? По сравнению с ней Хайди Фляйсс выглядела бы девочкой-скаутом.