В конверт была вложена вышивка-ришелье на лоскутке белой льняной ткани. О рукоделии, ручном труде о. Павел Флоренский пишет в «Воспоминаниях»: «В произведении руки человеческой, каково бы оно ни было, в самом грубом, всегда есть таинственное мерцание жизни, как непосредственно чувствуется это мерцание в какой-нибудь раковине, камне, обточенном морскими волнами, в слоистости агата или сердолика, в тончайших сплетениях жилок листа. Машинная же вещь не мерцает, а блестит, лоснится мертво и нагло. Ясно помню, хотя и не всегда умел отчетливо сказать, но непосредственно, почти физиологически, — как состояние своего тела, — ощущал я с полною живостью качественную разницу ручного и машинного» («Детям моим», с. 60). Интерес П.А. Флоренского к художественному шитью продолжал традиции рода Сапаровых — в семье хранились ковры кавказской работы и редкие ткани, образцы золотошвейного шитья. Работа в Комиссии по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой Лавры обогатила его представления о древнерусском и византийском шитье. Изучением орнамента занималась и его двоюродная сестра — Тамара Аркадьевна Арманд. В ее книге «Орнаментация ткани» (М.-Л.: Academia, 1981) приведены интересные стилистические сопоставления орнаментов разных стран и эпох но вне соприкосновения с музыкальным искусством.
