Глава 30. Взлет к вершинам

Когда в дверь комнаты Джеба – командора-наставника – постучали условным стуком, он был уверен, что это паж с указаниями от Высшего Совета. Он ждал этих указаний, потому что знал о предстоявшей командировке в Сирию, где он должен был провести с месяц в лагерях ИГИЛ, готовя боевиков для гораздо более масштабных операций, чем те, которые они проводили прежде. И командор был немало удивлен, когда, открыв дверь, увидел на пороге хранителя – Кайла Шумана – в полном рыцарском облачении. Джеб поклонился Шуману – ведь хранитель входил в Высший Совет ордена, в «большую тройку», состоявшую из Великого магистра, хранителя и сенешаля.

Поклонившись, Джеб отступил в глубь комнаты, пропуская Шумана. Но тот, едва переступив порог, быстрым шагом подошел к Николсону и трижды обнял его.

– Командор де Крие! – торжественно провозгласил Шуман.

– Сеньор хранитель, – растерянно проговорил Джеб. – Я рад видеть вас в добром здравии.

– Вопреки всем правилам я не прислал за вами пажа, а явился сам. Вас приглашают на заседание Высшего Совета.

Джеб немало растерялся. Ему еще не приходилось бывать на заседаниях «большой тройки». Он понял, что произошло нечто сверхординарное.

– Когда и куда я должен явиться? – подчеркнуто официально спросил Джеб.

– Сейчас. Куда? Мы отправимся туда вместе.

Они прошли по коридору к лифту, Шуман набрал комбинацию цифр на пульте, вместо того чтобы просто нажать кнопку нужного этажа, и лифт поехал вниз.

Джеб пытался угадать, на какой же подземный этаж они едут. Никакие цифры не загорались, а ехали они уже едва не полминуты. Учитывая, что это был скоростной лифт, место назначения находилось оченьглубоко.

Лифт плавно остановился. Хранитель Шуман вышел первым и сразу же повернул направо. Джеб последовал за ним. Ярдов через тридцать они подошли к металлической раздвигающейся двери – единственной во всем коридоре. Шуман приложил ладонь к сканеру справа от дверной рамы. Створки разошлись. Хранитель сделал приглашающий жест – и Джеб впервые шагнул в святая святых ордена: Зал Высшего Совета. Он поклонился, едва переступив порог, и, конечно, не успел рассмотреть всего, но, подняв голову, увидел за старинным столом лишь двух человек. Великого магистра среди них не было, как не было и сенешаля.

– Входите, командор, входите, – произнес рыцарь, сидевший в деревянном кресле в облачении тамплиера и с массивной золотой цепью на шее. Он перевел взгляд на Шумана и, кивнув ему, сказал:

– Поясните бывшему командору де Крие, где он и что происходит.

Джеб невольно вспотел, хотя в небольшом зале с полудюжиной дверей (куда они вели?) было вполне прохладно. Вспотел потому, что уже видел свою голову в стеклянном сосуде у стены Большого Совета. Но что? Что он сделал? Какие правила нарушил? Его мысли прервал Шуман, произнесший:

– Поклонитесь Великому магистру Гуго де Пейну, Арман.

Джеб застыл и через пару секунд выдавил из себя:

– Но ведь Великий магистр – Жак де Моле, и я был ему представлен.

Тот, кого назвали «Великим магистром», покачал головой.

– Вы ведь читали «Тайный Устав», командор де Крие. И должны были понять то, что даже там написано между строк. «Великий магистр», – говорящий сделал жест, означающий кавычки, – тот, кого вы видели на Большом Совете, это человек, который в случае любого провала будет для всего мира главой ордена. Это, заметьте, тоже великая миссия: взять на себя ответственность за все.

– Не будучи посвященным в главное, – добавил хранитель Шуман. – Как это и было с последним известным миру Магистром без малого тысячу лет назад.

Ошеломленный Джеб поклонился человеку, который был настоящим главой ордена.

– Но разве на Высшем Совете не должен присутствовать сенешаль?

Это был дерзкий вопрос, но вместо ответа на него Гуго де Пейн лишь скорбно покачал головой.

– Да, сенешаль, сенешаль…

– Кроме того, – постарался разрядить атмосферу Шуман, – в случае, если кто-то из трех постоянных членов Высшего Совета не может присутствовать на нем, третьим по тому же «Тайному Уставу» становится казначей.

При этих словах чернобородый мужчина, сидевший по левую руку от Магистра, встал и поклонился.

– Казначей ордена Жоффре Биссоль, к вашим услугам.

Джеб поклонился в ответ, но тут же поднял голову:

– Ваша светлость, что ставится мне в вину?

– В вину? – переспросил Великий магистр. – В вину? С чего вы взяли, дорогой Жоффре?

– Арман, – поправил Магистра Джеб.

– Дорогой Жоффре, никогда не указывайте главе ордена на его ошибки. Тем более что никакой ошибки не было, – холодно произнес Магистр.

– Но… – выдавил из себя Джеб. Картина собственной головы в стеклянном сосуде до сих пор не отпускала его.

– Достаточно, – махнул рукой Великий магистр. – Достаточно пытать неизвестностью нашего собрата.

– Сеньор командор… Прошу прощения, ваша светлость, бывший командор, мы должны сообщить вам две вести. Одна – печальная, – почти нараспев говорил Шуман, – другая…

– Проще, хранитель. Сенешаль ордена Жоффре де Сен-Омер погиб, – отчеканил Магистр. – Точнее, погиб бывший сенешаль. Нынешний стоит перед нами.

Джеб почувствовал, как у него подгибаются колени.

– Ну а далее, – продолжал человек, которого назвали Гуго де Пейном, – как во времена старых добрых и ушедших в небытие монархий: Le Roi Est Mort, Vive Le Roi! – Сенешаль мертв, да здравствует сенешаль! – с этими словами он протянул Джебу золотой кубок с вином и взял в руки такой же, наполненный доверху. Подняв его, он провозгласил:

– Я пью за ваше здоровье, дорогой Жоффре де Сен-Омер!

– Да здравствует сенешаль! – хором воскликнули хранитель и казначей, поднимая свои кубки.

Голова Джеба пошла кругом. Он пытался хоть как-то понять происходящее, но у него ничего не получалось.

– Ваша светлость… – выдавил он из себя с трудом.

– Когда мы в самом узком кругу, Жоффре, я для тебя Гуго. Как оно и было на протяжении уже девяти веков.

Джеб не смог назвать Магистра по имени, но у него хватило сил, чтобы спросить:

– А что же случилось с моим предшественником?

– Ты же понимаешь, друг мой, что мы не могли выставить его голову на всеобщее обозрение. Если у нас происходят нестыковки, об этом должны знать только мы. Мы трое. Здесь – и нигде больше. Он – покойный де Сен-Омер – вел себя слишком… плебейски. Да. Вместо того, чтобы быть повелителем всех этих многозвездных генералов, он упивался сознанием того, что может быть с ними на равных, – криво улыбаясь, объяснял Великий магистр. – На равных! Ничтожество! Равных нам нет и не может быть! Вот судьба и Властелин решили, что ему пора уйти. И он ушел.

– Погиб? – уточнил Джеб.

Магистр кивнул.

– Но как? Или это секрет?

– Среди сидящих в этом скромном зале секретов друг от друга нет. И быть не может, – назидательно произнес де Пейн. – Он был еще далеко не стар, но ведь и далеко не молод. Однако с наслаждением предавался своей страсти – подводной охоте на гигантских морских угрей. Нередко со своим другом, кстати, рыцарем ордена, Жаком Ивом Кусто. До самой смерти Кусто девятнадцать лет назад. Да…

Магистр задумчиво и неспешно отпил вина из бокала.

– А лучшее место для такой охоты, как мне рассказывал сам Кусто, это Калифорнийский залив у берегов Мексики. Но там же можно чаще встретить не угря, а большую белую акулу, – отчеканил он и добавил, стиснув зубы: – Белую смерть.

– Но это ведь игра в рулетку, – заметил Джеб. – Акула могла появиться в нужной точке, а могла охотиться и где-то еще.

– Если прикормить этих тварей мясом и кровью с бойни, они еще часа три будут крутиться вокруг этого места, – с усмешкой ответил Магистр. – Что, собственно, и произошло.

– А тело? – спросил Джеб. – Что с ним?

– Какое тело? – рассмеялся де Пейн. – Один из телохранителей, тот, что остался в живых, рассказал, что чудовище метров восьми просто перекусило бывшего сенешаля пополам, затем проглотило его в два захода. И успело заодно пообедать вторым телохранителем. Взрослый человек должен выбирать себе взрослое хобби, – назидательно добавил он.

– Но все же, ваша светлость, почему я? – Николсону вполне понятно не давал покоя этот вопрос.

– Мы оценили твою работу, брат Жоффре. Твою изобретательность. Мы оценили и партию, расписанную для того, чтобы столкнуть Турцию и Россию. Идея сбить русский штурмовик была блестящей. Не менее блестящей, чем поставить начальника генштаба Турции Хулуси Акара перед выбором: играть в нашу игру или быть сданным президену Эрдогану в качестве дирижера военного путча… И напрячь отношения Турции с Россией, Европой и Штатами до предела. Но меня удивляет другое: как ты мог в армии быть всего лишь капралом?

– Не так уж странно, Гуго, – усмехнулся хранитель. – Один из наших козырных тузов – самых козырных за все время существования ордена! – на фронте был ефрейтором. Но ведь зато потом!.. Семьдесят с лишним миллионов трупов!

– Ну, – махнул рукой Магистр, – это если считать по-еврейски. Надеюсь, этими словами я вас не обидел, брат казначей? Но согласен, бывший ефрейтор поработал неплохо. Не будь он таким самовлюбленным эгоманьяком, остался бы в живых, да еще и в роли сенешаля ордена. Что ж, капрал, хочется верить, что вы не уступите в эффективности покойному фюреру.

Шуман прикоснулся к локтю нового сенешаля и едва заметно кивнул в сторону двери. Поклонившись, они вышли вместе.

– Как вы понимаете, Жоффре больше нет, и вы получаете доступ ко всем документам и стратегическим планам ордена. – Хранитель был очень серьезен. – Советую отнестись к этому со всем усердием и вниманием.