Глава 22

«Уазик» подкатил к указателю «Щербаково». Копылов притормозил и включил правый поворотник.

– Погоди, – проговорил Ильин, – в деле сказано, что труп обнаружил некий Сомов Севастьян Дмитриевич, житель этой деревни. – Он кивнул на указатель. – Я думаю, нам сначала нужно заехать к нему.

– Как скажешь, – пожал плечами Копылов, – хотя я бы сперва осмотрел место, пока не стемнело.

– Ладно, давай в лес.

Алексей повернул руль и съехал на проселочную дорогу. Колеса внедорожника погрузились в колею, мгновенно намотали на себя изрядный слой грязи и с пробуксовкой потащили тяжелый автомобиль вглубь леса. Сумерки медленно наползали, поглощая деревья и растворяя их в своем темном чреве.

– Я так понимаю, это та поляна, которая указана на плане? – показал пальцем в окно Ильин.

– Ну да, – подтвердил Копылов, – вон болотина, а вон просека. – Алексей нажал на газ и с ревом вылетел из колеи. – Михалыч, чует мое сердце, через час-полтора темно станет.

– Сам знаю, у тебя, если что, фонарь есть?

– Ну, если для данных условий это можно назвать фонарем, – Копылов вытащил из кармана ключи, на которых болтался маленький светодиодный фонарик, – то да.

– Тебе бы все шутки шутить, – раздраженно процедил Ильин. – Останови у той кочки. – Алексей плавно подвел машину к одинокому холмику и остановился. – Развернись так, чтоб высветить фарами просеку.

Копылов подкрутил руль, сдал немного назад и включил дальний свет.

– Так нормально? – спросил он у Ильина.

– Да, – буркнул в ответ Андрей, – пошли.

Они вылезли из теплого салона в октябрьскую прохладу и двинулись по направлению света фар. Запинаясь о пожухлую траву, коряги, пни, Ильин с Копыловым добрели до места обнаружения трупа.

– Ну, чего видишь? – тоном экзаменатора спросил Андрей.

Алексей огляделся, потрогал обугленные стволы деревьев, присел на корточки, повозил пальцами по земле, отряхнул руки и ответил:

– А ты был прав, огонь разгорелся не на шутку. Хотя я полагаю, что пожар дальше бы в лес не двинулся.

– С чего такие выводы?

– Во-первых, вокруг места сожжения нет растительности, земля утрамбована так, как будто на ней собирались что-то строить. Во-вторых, деревья лиственные, а их достаточно трудно зажечь. Глянь, только кора повреждена, – он провел ладонью по стволу, – хотя жар был серьезный. И еще одна маленькая деталь. – Он кивнул на канаву, уходящую глубоко в лес. – Если мне не изменяет память, это противопожарный ров, служащий преградой распространению огня.

– Хвалю за наблюдательность, – усмехнулся Андрей. – А теперь по делу?

– Дай фотку. – Он указал на папку в руках Ильина. Тот вынул снимок и протянул его Копылову. Алексей с минуту изучал изображение, затем продолжил: – Судя по снимку, труп находился вот здесь, – он ткнул пальцем на обугленный пень, – точнее, в метре от пенька. По словам Сан Саныча, жертву сначала ударили в висок, а затем она получила перелом основания черепа. Михалыч, встань сюда. – Алексей указал на то место где по его предположению лежал труп. Ильин сделал два шага и замер, давая коллеге возможность развить мысль. – Еще он сказал, что убийца и жертва были примерно одного роста, так как удар был нанесен под прямым углом. – Он смерил взглядом Ильина. – У нас с тобой разница в росте небольшая, будем считать, что ее нет. Я тебе сейчас нанесу удар в висок, и ты упадешь.

– Чем нанесешь? – осведомился Ильин.

– Предметом толщиной восемь миллиметров.

– Ты серьезно? – Андрей немного напрягся, увидев сосредоточенный взгляд Копылова.

– Для чистоты эксперимента, да, – с усмешкой ответил Алексей. – Не дрейфь, Михалыч, я не сильно. Да и предмета у меня нет. Просто интересно, в какую сторону ты упадешь. – Ильин облегченно выдохнул. – Они стояли лицом друг к другу, – рассуждая, Копылов встал перед Андреем, – удар был нанесен так, – он слегка стукнул Ильина ребром правой ладони чуть выше левого уха, – а теперь падай.

По траектории удара Ильин медленно закрутил тело вправо и присел на одно колено, изображая, что упал лицом вниз.

– Это и требовалось доказать, – победно проговорил Копылов, – жертва упала лицом на землю, ей нанесли еще один удар тупым тяжелым предметом в затылочную область, затем перевернули и сожгли.

– Как думаешь, чем был нанесен второй удар? – поднимаясь с колена и отряхивая брючину, спросил Ильин.

– Без понятия, но то, что эта штука была тяжелой, точно. Возможно, «это», убийца принес с собой, потому как вокруг никаких тяжелых предметов я не наблюдаю.

– Хорошая версия, – одобрил Ильин.

– Да, – с нескрываемым удовольствием подтвердил Алексей.

– Ну, теперь послушай мою. После того как жертва упала, убийца посчитал ее мертвой и направился к машине за бензином. Вернувшись на место с канистрой, он увидел, что бедняга подает признаки жизни. Может, она шевелилась, может, стонала, может, ползла, может, еще что-то, одним словом, не умерла. Тогда убийца ударил ее еще раз тем, что было в руках, то есть канистрой. Удар пришелся по затылку. Он перевернул жертву, убедился, что добил ее, и занялся сокрытием улик. Облил труп бензином и поджег.

– Осталось найти орудие убийства, – добавил Алексей.

– И выяснить мотив, – пробурчал себе под нос Ильин.

– Что? – не расслышав Андрея, спросил Копылов.

– Ничего, поехали к Сомову. Посмотрим, что он нам поведает.

Дом Сомова находился на окраине деревни. Бревенчатая хибарка пяти окон, обнесенная покосившимся забором, являлась ярким примером крестьянской архитектуры конца девятнадцатого века. Алексей толкнул скрипучую калитку и тут же шарахнулся назад. Вдоль забора тяжелой поступью, утробно урча, шла огромная псина неопределенной породы. Она добрела до калитки, оскалила желтые клыки и уставилась на непрошеных гостей, всем своим видом выказывая намерение броситься на каждого, кто посягнет на охраняемую ею территорию.

– И что будем делать? – озадаченно спросил Копылов.

– Севастьян Митрич, вы дома? – громко крикнул Ильин.

– Кто там? – послышался из-за двери сиплый мужской голос.

– Меня зовут Ильин Андрей Михайлович, хочу задать несколько вопросов по поводу обнаруженного вами трупа.

– Я уже несколько раз рассказывал и добавить мне больше нечего, – сердито отозвался Сомов.

– Я вас прекрасно понимаю, но хотелось бы уточнить ваши показания, это не займет много времени.

– Черт с вами, заходите.

– Уважаемый, так тут собака, – вставил Копылов.

Щелкнул засов, и на крыльце появился невысокий, тощий старик, с пышной седой бородой, которая резко диссонировала с блестящей, как бильярдный шар, лысиной. Помятая рубашка, накинутая на плечи овчинная безрукавка и резиновые калоши выдавали в нем коренного деревенского жителя.

– Альма, место, – кинул собаке старик. Та с недовольным выражением на мохнатой морде удалилась в свою будку. – Она к чужим сторожко относится, – добавил он и махнул рукой, приглашая гостей зайти в дом.

– Хороший дом, – настраивая хозяина на дружелюбный лад, любезно произнес Ильин.

– Был хорошим, – грустно вздохнул Сомов, – за домом уход нужен, а у меня силы на это уже не хватает. Кабы крышу поправить да полы перестелить, он бы еще лет сто простоял.

Внутри дом состоял из одной комнаты и кухни, отгороженной большой русской печью. Пол и вправду угрожающе поскрипывал и прогибался под весом сыщиков.

– А что, помочь некому? – нагибая голову под низким дверным проемом, спросил Копылов.

– Кому мы, старики, нужны, – посетовал Севастьян Митрич, – у правительства своих забот хватает.

– Я имел в виду родственников, – пояснил Алексей.

– Сын на севера подался, за большой деньгой, там женился и осел. Теперь разве что на похороны приедет, и то навряд ли. Старухи моей уж почитай пятый год как нет. Так что один я как перст. Садитесь, – он указал на табуретки, стоявшие возле стола, укрытого старой выцветшей клеенкой, – спрашивайте.

– Расскажите, как и когда вы обнаружили тело, – спросил Ильин, осторожно устраиваясь на шатающемся табурете.

– Так на той неделе это случилось. Пошли мы с Альмой в лес последних грибков пособирать, пока, стало быть, лес не отгородили.

– Чем отгородили? – перебил его Копылов.

– Знамо чем, – усмехнулся старик, – строительным забором. Лес-то выкупили. Там фармацевтическую фабрику строить задумали.

– А вы о стройке откуда узнали? – поинтересовался Ильин.

– Народ судачит. Разве чего от людей утаишь. Степановна, соседка, рассказывала, что видела, как туда куча машин заезжала. Они-то и раскатали колею, раньше там только тропка была, а теперь вон грязюка непролазная. Так вот, – он погладил свою лысую голову, – идем мы с Альмой, вдруг она встала как вкопанная, шерсть дыбом, голову опустила и давай рычать в сторону просеки. Я ей «фу», а она тявкать, вроде как опасность. Альма у меня умница, со щенка прибилась, так и живет.

– Севастьян Митрич, пожалуйста, поближе к делу, – попросил его Ильин.

– Хорошо. Я на поляну вышел и иду к просеке, а она, Альма, меня как бы не пускает. Бежит рядом и дорогу пытается преградить. Думаю, лису, что ли, учуяла, у нас недавно бешеных лис отлавливали. Захожу, значит, в просеку, иду, и глядь, кости. Меня поначалу оторопь взяла, а он там лежит, скелет, стало быть. Скрюченный, черный. Я как из столбняка-то вышел, бросился звонить в милицию, – по старинке назвал полицию Сомов.

– А точнее можете сказать, где вы обнаружили скелет? – накидывая записи в блокнот, спросил Ильин.

– На площадке. Там опору под электричество ставить собираются. Деревья выкорчевали, землю утрамбовали, а саму конструкцию весной построят.

Вдруг в комнате заиграла громкая клубная музыка.

– Я сейчас, – сказал старик и шустро скрылся за печкой. – Але, да, Степановна, позже за молоком зайду… – разговаривал по телефону Сомов.

– Михалыч, – придвинувшись к Ильину, зашептал Копылов, – тебе не кажется, что для старика у него на мобильнике уж больно современная музыка стоит.

Андрей согласно кивнул. Сомов, закончив разговор, вернулся к гостям и спросил:

– Вам молока не надо?

– Скажите, а кроме скелета вы больше ничего не находили? – подозрительно прищурясь, спросил Андрей.

– Нет, – настороженно ответил старик и забегал глазами.

– Ладно, – Ильин переглянулся с Копыловым, давая понять, что его догадка верна, – тогда вопросов больше нет. Алексей, заводи машину. – Он кивнул лейтенанту, и тот, поняв причину такого приказа, не замедлил принять его к исполнению. – Спасибо, Севастьян Митрич, – дождавшись, пока Копылов уйдет, сказал Андрей, похлопывая себя по карманам. – Простите, еще одна просьба, разрешите позвонить с вашего телефона, а то я свой в машине оставил. – Старик в смятении посмотрел Ильину в глаза. – Не переживайте, я заплачу. – Он достал бумажник и вытащил сторублевую купюру.

– Не нужно, – осознав, что попался, с горечью проговорил старик. – Я нашел телефон в сушняке, на поляне. Лежит там себе, камушками сверкает. – Он встал, сходил в комнату и принес телефон последней модели, усыпанный стразами. – Он не работал, – оправдываясь, говорил Сомов. – Я подумал, раз не работает, значит, не нужен, и оставил его себе. А на днях к Степановне внук приезжал, он его посмотрел, зарядил, и тот включился. Сказал, что хороший телефон, даже поменяться предложил, только я отказался, мне самому он нравится, красивый. Тогда внук Степановны сказал, что в нем сим-карта заблокирована, нужно ее поменять и память очистить, чтоб владелец его не нашел. Еще он сказал, что тот, кто его потерял, либо человек богатый, либо серьезный кредит взял, потому как эта модель очень дорогая. Я его попросил мне помочь, он все сделал. Вы его заберете? – Старик посмотрел на Ильина щенячьими глазами.

– Сим-карта где?

– Я ее в печке сжег.

– Извините, Севастьян Митрич, – сурово заговорил Ильин. – Вы понимаете, что скрыли, а по факту уничтожили улики с места преступления?

– Я ж без злого умысла, – испугался Сомов. – Я ж думал, не работает…

– Вы уже об этом говорили, – прервал стенания Ильин, – но это не снимает с вас ответственности.

– Так что ж, меня теперь посадят?

– Ничего не могу сказать, мы только расследуем, но телефон я у вас изымаю. – Ильин сунул аппарат в карман и двинулся к выходу.

– Товарищ следователь, а мне что делать? – спросил Сомов раскисшим голосом вслед Ильину.

– Никуда не выезжайте, мы вас вызовем повесткой, – ответил он и закрыл за собой дверь.

– Ну? – ерзая от нетерпения, спросил Копылов у забирающегося в машину Андрея. Тот вынул телефон и с улыбкой потряс им в воздухе. – Я так и думал, – чуть не взвыл от радости Алексей, – как чувствовал, что старикан что-то недоговаривает.

– Рано радоваться, – остудил его Ильин, – он все информацию из него удалил, а симку в печке спалил. Так что теперь это просто хлам, а не улика.

– Так инфу восстановить можно, – не унимался Алексей, – Миха в два счета бы это сделал.

– Согласен, только его сейчас с нами нет.

– Зато начальник третьего отдела Струнин Олег Олегович на месте. Он нам и поможет. Кстати, а что со стариком делать будем?

– Ничего. Припугнул его для проформы, чтобы впредь чужого не брал, и всех делов. Поехали, устал я что-то.