Учитывая близость северных европейцев к историческим центрам средиземноморской культуры, сравнительное отставание в переходе к централизованной власти и строительству городов, не говоря уже о применении паруса, кажется странным. Тем не менее жители Ближнего Востока и Греции смотрели на Северную Европу как на дикие края, откуда приходят варварские орды вроде «народов моря», и немногие сведения о севере воспринимали скептически. Геродот в описании этих земель осторожничал, «ибо я не допускаю существования реки, которую варвары называют Эриданом, которая будто бы впадает в Северное море и от которой, как говорят, приходит янтарь; не знаю я также, действительно ли существуют Оловянные острова, с которых приходит к нам олово… Я не могу найти ни одного очевидца, который подтвердил бы, что по ту сторону Европы есть еще море». Торговый обмен между севером и югом велся за много веков до Геродота и греческой колонизации Черного моря, о чем свидетельствует балтийский янтарь на корабле из Улубуруна, затонувшем в XIV веке до н. э. Но как этот обмен осуществлялся, нам неизвестно. Олово из Корнуолла на юго-западе Британии поступало в Средиземноморье через Бискайский залив, а далее по Луаре и Гаронне. Знакомство Северной Франции и Западной Германии с греческим и этрусским товаром состоялось еще в VI веке до н. э., что подтверждает найденная при раскопках бронзовая чаша для смешивания вина и воды на 1100 литров. Эта чаша — так называемый викский кратер — была, вероятно, изготовлена в Спарте, перевезена вверх по Роне и Соне, затем на небольшое расстояние по суше к верховьям Сены, которая течет на север через Париж в Ла-Манш.

Подобные речные маршруты были отличительной чертой европейского субконтинента. Транспортное и торговое сообщение по рекам осуществляется не только в этом регионе, но проходимых речных путей, соединяющих моря или океаны по разные стороны материка, наберется немного, тогда как европейские реки, связывающие Средиземное, Черное и Каспийское моря на юге и востоке, Балтийское, Северное моря и Атлантический океан на севере и западе, поражают многочисленностью. Самый протяженный из этих маршрутов проходит по Дунаю и Рейну, берущим начало в ста километрах друг от друга в Альпах (их притоки сближаются еще теснее) и тем самым обеспечивающим почти непрерывный речной путь через всю Европу от Черного до Северного моря. Центральная Европа и европейская часть России покрыты густой речной сетью. Дунай, Днестр, Днепр текут на юго-восток к Черному морю, а от их верховьев довольно легко добраться до Эльбы, текущей на северо-запад к Северному морю, а также до Одера, Вислы и Западной Двины, впадающих в Балтийское море. Процветание центру торговли IX века Новгороду и его предшественнице Старой Ладоге обеспечило расположение на Волхове, текущем на север из озера Ильмень в Ладожское, которое Нева соединяет с Балтикой. Озеро Ильмень, в свою очередь, питает река Ловать, протекающая в относительной близости от Днепра. Новгород главенствовал в торговле между Балтикой и Византией, пока его не потеснил стоящий на Днепре Киев. Второй маршрут по Днепру включал его приток Припять и короткий отрезок волоком к Бугу, притоку Вислы. Дальше к востоку всего в трехстах с небольшим километрах от Балтики (и в непосредственной близости от Западной Двины и Днепра) начинаются верховья Волги, устремляющейся к Каспийскому морю. Этот маршрут обеспечивал североевропейским торговцам почти прямой выход на среднеазиатский Шелковый путь и иранский рынок. В низовьях Волга успевает подступить к Дону почти на сто километров, прежде чем тот разойдется с ней и повернет на запад к Азовскому и Черному морям.

В IV столетии до н. э. купцы Западного Средиземноморья после двухвекового перерыва, вызванного переселением кельтов, возобновили торговлю с севером. Одним из самых оживленных маршрутов был коридор Од — Гаронна — Жиронда, ведущий от Нарбонны на Средиземном море к Бордо в Бискайском заливе. Этот путь предпочитали греческие торговцы из Массилии (нынешний Марсель), один из которых, Пифей, возможно, именно так добирался до Бискайского залива в 320-х годах до н. э. Его рассказ о путешествии, названный «Об океане», дошел до нас лишь цитатами в трудах более поздних авторов (не все из которых доверяли его заявлениям), но примерно наметить его маршрут мы можем. Достигнув Бискайского залива, он отплыл в Бретань. Высокие приливы на атлантическом побережье и в Ла-Манше — до 4,5 метра в бухте Киберон и 16 метров у острова Мон-Сен-Мишель, тогда как средиземноморские не достигали и метра, — неизменно изумляли средиземноморских моряков, и Пифей, вероятно, уделил им немало внимания. Переплыв из Франции в Корнуолл, он двинулся вдоль западного побережья Великобритании к Оркнейским и Шетландским островам, лежащим севернее Шотландии и заселенным к IV тысячелетию до н. э. В дошедших до нас цитатах встречается загадочное утверждение, что за шесть дней он доплыл до земли под названием остров Туле, где солнце светит почти двадцать два часа, — это могла быть либо Исландия (как считали средневековые авторы), либо Норвегия. Даже если его заметки основаны на слухах, а не на личном опыте, из них следует, что западноевропейские мореходы (в отличие от населения материковой Скандинавии) уже к этому времени добирались до Полярного круга.

Повернув на юг, Пифей мог какое-то время держаться восточного берега Великобритании, а затем пересечь Северное море и зайти в Нидерланды — еще один источник янтаря. Если Пифей действительно пересекал Северное море, то, судя по всему, затем двинулся дальше в обход Британии, окружность которой составляла, по его подсчетам, от 6860 до 7150 километров (он ошибся всего на 3–7 процентов). Вычислил он это, скорее всего, сопоставляя время перехода и широту, определяемую по полуденной высоте солнца и по другим данным. Астроном Гиппарх, переведя его вычисления около двух веков спустя, получил очень точные 48°42́N в Бретани, 54°14́N (вероятно, остров Мэн), 58°13́N (остров Льюис во Внешних Гебридах) и 61° на Шетландских островах, где световой день, как и утверждал Пифей, длится по девятнадцать часов.

Стойкий интерес жителей Средиземноморья к Северо-Западной Европе наметился во времена завоевания северной Галлии Юлием Цезарем — завоевания, подготовившего плацдарм для двух морских кампаний против парусного флота венетов в Западной Франции и Бискайском заливе и для двух переходов через Ла-Манш в Британию в 50-х годах до н. э. Хотя Галлия стала римской провинцией в 51 году до н. э., гражданская война помешала римлянам воспользоваться успешным вторжением Цезаря в Британию, а когда все успокоилось, Август и его преемники принялись отодвигать границу римских владений на север от Рейна — по суше и по морю. Около 10 года до н. э. флот Августа нагрянул в Ютландию, а двадцать пять лет спустя другой флот, насчитывавший, как сказано, тысячу кораблей, дошел до реки Эмс, которая впадает в море чуть севернее нынешней границы между Нидерландами и Германией. Несмотря на эту и другие демонстрации силы и могущества, дальше Рейна и Дуная владычество Рима на континенте не распространилось. Клавдию удалось создать постоянный провинциальный флот в Германии и Британии, куда он вторгся в 43 году н. э. На Classis Germanica (германский флот) возлагалась задача не подпускать к реке германские племена, а также охранять устье Рейна — один из крупных пунктов переправы в римскую Британию. Базировался германский флот в Кельне (Колония Клавдия) на Рейне, но вспомогательные флотилии дислоцировались также в столицах провинций и гарнизонных городах — таких как Майнц, расположенный на полпути между Северным морем и швейцарской границей. Classis Britannica, базировавшийся на Ла-Манше в Гезориаке (Булонь, Франция) примерно в двадцати милях к западу от Па-де-Кале, отвечал за охрану путей сообщения между Булонью и Ричборо, а затем Дувром.

Богатства римской Галлии по-прежнему манили германские племена из-за Рейна. Во время восстания 69–70 годов правитель Батавии (земель в устье Рейна) Гай Юлий Цивилис «на биремы и на суда с одним обычным рядом гребцов посадил бойцов, окружил корабли несметным количеством барок, несших по тридцать-сорок человек каждая и вооруженных наподобие либурнских кораблей… Над лодками поднялись пестрые солдатские плащи, которые варвары использовали вместо парусов». В его командах оказалось много батавов, служивших в Classis Germanica. Римляне «уступали германцам по числу судов, но превосходили их опытностью гребцов, искусством кормчих, размерами кораблей». Тем не менее, встретившись у дельт Ваала и Мааса, флотилии обошли друг друга стороной. В ответ на дальнейшие вторжения германцев в Па-де-Кале и в Британию через Северное море римляне выстроили по обеим сторонам Ла-Манша комплекс береговых крепостей, известный как Саксонский берег. Оборонять Галлию было сложнее, и когда римские легионы были переброшены в середине III века на другую кампанию, франкские племена, хлынувшие через Рейн, дошли на юге до самой Испании, где, захватив таррагонский флот, совершили набег на Северную Африку. Рейнскую границу удалось закрепить вновь только в правление Марка Аврелия Проба в 270-х годах.

Это достижение послужило предпосылкой к самому крупному морскому прорыву в тогдашней истории Европы и Средиземноморья. Усмирив приграничные области, Проб переселил бо́льшую массу франкских племен на черноморское побережье Малой Азии. В 279 году «некоторые из них восстали и разорили всю Грецию своим многочисленным флотом», собранным из всех кораблей, которые им удалось угнать в окрестностях. Бывшие арестанты двинулись на Сицилию. Они высадились на Сицилии, «где напали на Сиракузы и истребили там многих жителей. После этого они переплыли через море в Африку и, хотя были отбиты от Карфагена местным гарнизоном, оказались в состоянии вернуться домой [на побережье Северного моря] через Гибралтар». Самый ранний из саксонских морских набегов на Галлию, в котором приняли участие также даны и фризы, состоялся два года спустя. Он еще сильнее подточил силы осаждаемой со всех сторон империи и закончился сожжением Classis Germanica в Кельне.

Варварские племена продолжали перебираться через Рейн на протяжении всего IV века, а в начале пятого столетия вторжение варваров в Галлию положило конец римскому владычеству в Британии. В 410 году император Гонорий увел свои легионы и «направил послания городам Британии, призывая их позаботиться о себе своими силами». В последовавшей неразберихе коренные правители бриттов стали привлекать английских, саксонских и ютских наемников с континента на борьбу с захватчиками и друг с другом. Этим они вырыли яму сами себе, поскольку «известия о победе саксов вместе со слухами о плодородии острова и о слабости бриттов достигли их [саксов] родины». Получив от бриттов земли и обещание платы за готовность «сражаться против врагов страны ради ее мира и спокойствия», новоприбывшие расширили свои владения. К середине VII века в состав современной Англии входили семь королевств: английские Нортумбрия, Мерсия и Восточная Англия, саксонские Эссекс, Сассекс и Уэссекс и ютский Кент. Уэльс и Шотландия оставались в руках бриттов. Саксонские моряки закрепились на Луаре, откуда вместе с данами совершали набеги на долину Гаронны и Пиренейский полуостров. После краха римской власти в Галлии и Италии Западная империя прекратила свое существование.

Германские племена прельщало богатство Галлии и Британии, о процветании которых свидетельствовали не только крупные города и крепости, но и морские пути вдоль берегов Галлии от Рейна до Гаронны, а также связывающие Галлию с Британией. Высокопоставленные бритты, римские государственные деятели и военные на всех подвластных Риму землях старались приобрести вино, оливковое масло, стекло, украшения, керамику и оружие из Галлии, а Британия экспортировала зерно, скот, золото, олово, железо, невольников, шкуры и охотничьих собак в порты в устьях Рейна, Сены, Луары и Гаронны. На затонувших кораблях того периода в большом количестве встречаются и более прозаичные грузы: например, баржа II века, откопанная в лондонском районе Блэкфрайерс, везла известняк — типичный для тех времен строительный материал. Хотя камень, добываемый в Кенте, транспортировали по Медуэю и Темзе, изъеденный морскими древоточцами корпус свидетельствует, что судно много ходило по морю. Находки, связанные с затонувшим кораблем III века из Сент-Питер-Порта на острове Гернси, показывают, что его команда из трех человек возила товар с Пиренейского полуострова на Северное море, и в последнее плавание в трюме, среди прочего, находились бочки со смолой из Ландов на юге Франции. Торговые пути римской эпохи пострадали от варварских нашествий, но не были уничтожены полностью. Навстречу последним римским легионам, покидающим Британию, тянулись в Ирландию христианские миссионеры, да и престижные товары с дальних уголков Средиземноморья по-прежнему достигали Британских островов. Среди имущества короля Восточной Англии по имени Редвальд в погребальном корабле английского некрополя Саттон-Ху найдено блюдо из Восточного Средиземноморья, египетская бронзовая чаша и две серебряные ложки с надписями «Савл» и «Павел» греческими буквами. Нашлись в захоронении и дары из мест поближе: тридцать семь золотых монет из меровингской Галлии, датированные от 575 года до 625-го — года смерти Редвальда и, надо полагать, погребения корабля, а также года чеканки самой поздней монеты с затонувшего судна А из Яссы-Ады.