Глава 27
Москва – как много в этом звуке

31 октября 1945 года Нарком внутренних дел СССР Лаврентий Берия писал Сталину:

«Представляем на Ваше усмотрение кандидатуры для укрепления руководства НКГБ.

В качестве первого кандидата можно назвать Ясного В. С. В первые два года войны он был начальником НКГБ Горьковской области. В июле 1943 года назначен Наркомом Внутренних Дел Украины. До войны в течение 4 лет был на оперативной работе в органах государственной безопасности, куда взят с партийной работы (секретарь райкома Сталинградской области). Считаем возможным рекомендовать Ясного первым заместителем наркома Госбезопасности с тем, чтобы через 1–2 месяца утвердить его наркомом».

У Ясного изначально с Берией отношения складывались странные и напряженные. По своему характеру Лаврентий жестко давил на подчиненного, не умевшего лебезить и заискивать, а во время визитов на Украину выговаривал Хрущеву, что НКВД плохо борется с националистами. Первый секретарь, зная, какие усилия прилагаются, отвечал:

– Ерунда.

Но у Берии было одно качество, которое делало его серьезным политическим деятелем. Он, сжав зубы, терпел неприятных ему людей, умевших делать дело. Помогал им, продвигал. Потому что дело прежде всего. И он понимал, что эффективная борьба с украинскими националистами – это заслуга Ясного. Кроме него, так хорошо эту работу не сделал бы никто.

Однако в Наркомат госбезопасности Василию Степановичу попасть было не суждено. Начались перестановки наверху, и Ясного назначили первым замнаркома внутренних дел СССР.

Он вернулся в свою любимую Москву, которая приходила в себя после страшных испытаний, восставала еще краше прежней. Идя по улицам и дыша городом, генерал натыкался взором на знакомые места. Вон в том доме у Разгуляя была конспиративная квартира. А через ту сквозную арку секретарь венгерского посольства ушел от слежки. А вон Хлебниковский переулок, где копали подземный ход в особняк военного атташе Германии. Многие дома и улицы несли на себе отпечаток его воспоминаний.

Ему выделили пятикомнатную квартиру в центре города, служебную дачу в Серебряном Бору. Апартаменты из нескольких комнат в только что построенном монументальном здании на Огарева, 6, где расположился НКВД СССР.

В его распоряжении были две мощные машины: правительственный «ЗИС-110» и бронированный «Мерседес» из гаража рейхсканцелярии, принадлежавший некогда рейхсминистру внутренних дел Германии Генриху Гиммлеру, – зверский механизм с двумя двигателями, форсажем, с места срывался как бешеный, но очень тяжелый. Весной Ясный ехал из Москвы в Ленинград, по дороге завернул в село в стороне от трассы. Метров через десять «Мерседес» намертво врос в грунт. Пришлось генералу через непогоду идти пешком. Эта техника для немецких дорог.

Московская жизнь! Теперь генерал-лейтенант мог спокойно, без вооруженной автоматами охраны, передвигаться по городу, не ожидая в любой момент выстрела или взрыва фугаса. Обычно он ходил на работу пешком, вместе с беззаботными, спешащими на заводы и в учреждения москвичами. Душой он вернулся с войны.

Первый заместитель наркома – это общие вопросы. В его ведении находилось делопроизводство, хозяйство. А хозяйство у МВД (в марте 1946 года наркоматы были переименованы в министерства) было колоссальным. Внутренние и пограничные войска, милиция, ГУЛАГ. Целая империя.

Он только вошел в курс дела, как его вызвал нарком Круглов и хмуро объявил:

– «Дальстрой» взорвался.

– Главк? – не понял генерал-лейтенант.

– Пароход «Дальстрой».

– И как он взорвался?

– Это ты мне и расскажешь. Назначаешься председателем комиссии.

Ясного ждало детективное расследование с неожиданными поворотами.