Глава двенадцатая

О побеге пленных Сайдуллу известили с опозданием. Подчиненные боялись гнева своего руководителя (в припадке ярости мог и расстрелять), рассчитывали отловить беглецов, а потом поставить в известность. Когда информация дошла, террористическая группа уже работала. Сайдулла кипел от гнева, но останавливать подготовку не стал. Много сил и средств вложили, сколько обещаний раздали партнерам! Но и силы «Антитеррора» поздно узнали о готовящемся преступлении. Торговый центр на улице Каридад стоял обособленно от прочих зданий. К улице, упирающейся в ворота базы ВМФ, вела от комплекса широкая аллея. Раньше здесь был пустырь. Теперь раскинулся сквер, посреди которого возвышалось трехэтажное современное здание из стекла и облицовочных плит. Здесь всегда было людно. Сюда ходили и приезжали гражданские, военные с базы. Парковка на западной стороне комплекса всегда, даже ночью, была уставлена машинами. В три часа пополудни фургон с логотипами компании «Меркадона» въехал по пандусу в подземный гараж. Водитель был незнакомый, но охрана пропустила – он предъявил соответствующие бумаги, а еще посетовал: тормоза барахлят, пришлось перегружать продукты в другую машину. Часовой ремонт в техническом боксе – и он уедет. Технический бокс находился в глубине подземной парковки за стальными жалюзи. Фургон заехал на участок, и с него быстро выгрузили несколько тяжелых покрышек. Работники на участке были свои – оба выходцы из Туниса, устроились на работу по поддельным документам несколько дней назад, имея миграционные льготы. В покрышках находилось сорок килограммов тринита – недавно разработанного взрывчатого вещества, вдвое мощнее тротила. Одной из особенностей взрывчатки была ее «невидимость» для собак. Запах химического соединения, характерный для тротила и гексогена, в веществе отсутствовал. Покрышки перенесли в грузовой лифт, закрытый на ремонт. Фургон с Абу Каббаром в роли водителя удалился через час, как и было обещано. Рабочие закрыли участок и тоже ушли. Взрывчатки в лифте было столько, что хватило бы на несколько подобных объектов. Мансуру Хамилю, которого сопровождали двое восточных мужчин, ставилась задача: в нужный момент заблокировать сотовую связь в округе. Для талантливого хакера все выполнимо: нужно лишь забраться в компьютерную сеть военно-морской базы и активировать глушащие устройства, нацеленные на вышки связи. Вторая задача – отладить дистанционное управление между устройством спутниковой связи и помещенным в шахту лифта взрывателем. Бетон и подземная дислокация не должны служить помехами.

До четырех часов пополудни технический бокс находился под пристальным наблюдением. Карим Талеб сидел в машине на подземной парковке, отслеживал ситуацию. Потом покинул ее, поднялся в торговый зал, вышел через стеклянные двери и через пару минут уже сидел вместе со всеми в сером микроавтобусе, припаркованном в соседнем квартале. Послать сигнал на взрыватель могли в любую минуту (после чего Мансур должен был отрубить связь), но партнеры поставили условие: ждать. Их интересовал некий важный чин с базы в звании контр-адмирала. На пять часов у него намечалась вечеринка в закрытом заведении на втором этаже по случаю юбилея супруги. («Год за два, – шутили подчиненные из личного состава. – Восемьдесят лет бедняжке исполнилось».) Ожидались высшие офицеры с семьями. Сайдулла не возражал: чем хуже, тем лучше. Партнеры обещали: свой человек на базе проследит за контр-адмиралом и сообщит, когда тот прибудет. И не надо будить лихо: всем исполнителям теракта уйти подальше, не «светиться» перед видеокамерами. По сигналу совершить подрыв – и не важно, когда поступит этот сигнал, торговый центр набит людьми до позднего вечера.

Но Сайдулла нервничал. Люди сообщили: русский и американка сбежали! Поймать не удалось! Убили восьмерых из двенадцати. Сайдулла чуть лобовое стекло кулаком не выбил! «Все в порядке, не надо нервничать, – уверили по телефону невозмутимые партнеры, – они не знают, где произойдет акция». Да как же не знают! Сам разоткровенничался – и стоит им сложить два и два… «Терпение, господа, терпение, – ответствовали партнеры. – Это произойдет не скоро, у нас есть время. Противник не всемогущ. Американцы – глупцы, у русских в регионе – недостаточно влияния…»

Но спецслужбы уже работали. Они получили сигнал: торговый комплекс может быть заминирован! На этот раз сработали оперативно и грамотно. Машину с контр-адмиралом остановили еще на базе, деликатно описали ситуацию. Не было ни паники, ни суеты. Никаких машин с мигалками, никаких разминирований – чтобы террористы не начали раньше времени. Только спасать людей! Увести как можно больше! У главного входа ничего не изменилось – никаких признаков паники. Входили люди (но уже никто не выходил). Внутри их перехватывали работники спецслужб, всех отправляли к черному ходу, лаконично объясняя: пожарная тревога, возгорание в подсобных помещениях. Действовали жестко, решительно: сначала эвакуировали первый этаж, потом второй – посетителей, работников комплекса, даже военных – хотя они и возмущались! Пустели помещения: кафе, магазины. Людей отправляли на аллею, через сквер, к вспомогательным воротам базы. Никому не давали разбегаться, не пускали к машинам. Люди возмущались, плакали дети – но так было надо! Опустела парковка на западной стороне – там стояли машины, но возле них никого не было. За двадцать минут смогли эвакуировать около трехсот человек. «Специальные лица» бегали по торговому центру, искали тех, кто не успел или не захотел эвакуироваться…

К пяти часам волнение Сайдуллы достигло предела. Интуиция била тревогу. Он отправил на разведку Абу Каббара – хотя инструкции партнеров категорически запрещали это делать. Каббар пешком добрался до торгового центра. Насторожила тишина на парковке. Вместе с ним входили несколько человек. Абу Каббар пристроился последним. Холл был пуст – он это заметил еще с улицы. Только несколько бледных мужчин в гражданской одежде встречали входящих и направляли к черному ходу. Каббар попятился, делая вид, что что-то забыл, начал хлопать себя по карманам. Потом развернулся, зашагал прочь. В этот момент его и засекли агенты на дальних подступах, осуществляющие наблюдение за входом! Сработала ориентировка. Одно из искомых лиц! Не брать, следить! Ответственный за операцию сообразил: сейчас что-то будет! Срочно всем, кто остался в «Меркадоне»: бежать, к чертовой матери! Каббар, поворачивая за угол, сделал телефонный звонок, сообщив лишь одно: на объекте спецслужбы!

Сайдулла злобно приказал Баширу Фаруку: взрывай!

Сдетонировали все сорок килограммов мощной взрывчатки! Ударная волна устремилась вверх, разнесла шахту лифта. Взрыв был такой силы, что вздрогнул весь город, а в офисах базы НАТО посыпались стекла. Здание сложилось, как картонное, столб огня и дыма рванулся в небо. Огненная буря опалила сквер, сожгла несколько пустых автомобилей. В мгновение ока торговый центр превратился в груду пылающих развалин. Не уцелело ничего. Включились сигнализации у всех машин в радиусе километра. Люди в панике бежали по улицам. Однако при взрыве не пострадал ни один человек и ни одно животное, что было, как ни крути, величайшим достижением! В кварталах, прилегающих к месту взрыва, воцарилась суматоха. Абу Каббар уже был «на крючке», когда подбежал к микроавтобусу и забрался в салон. Но для подхода спецназа требовалось время. Талеб плавно отрулил от тротуара, по которому проносились сигналящие машины. Но до перекрестка не доехали – с примыкающей улицы вынеслись две черные легковые машины, перегородили дорогу! Шайтаны! Талеб резко сдал назад, начал разворачиваться. Из черных машин выскочили люди в штатском, припали к капотам и открыли огонь из служебного оружия. Всех посторонних как ветром сдуло. Микроавтобус ударился о бордюр, взлетел на тротуар, на котором, к счастью, никого не оказалось. Разлетелось заднее стекло, к нему припали Абу Каббар с Фаруком, открыли беспорядочный огонь из автоматов. Пули выбивали стекла в машинах, уродовали двери. Один из штатских, скрючившихся за капотом, схватился за простреленную ногу, завыл благим матом. Микроавтобус несся по тротуару, сбивая урны и легкие скамейки. Неожиданно отъехала дверь салона, и на полном ходу из машины вывалился Мансур Хамиль. Он улучил момент, когда остался без надзора! Террористы загорланили, но останавливаться не стали. Мансур покатился по тротуару, крича от боли. Сайдулла высунулся, чтобы пристрелить предателя, но паренек уже влетел в распахнутые двери книжной лавки – очередью расколотило витрину. Люди в штатском бежали по улице, прижимаясь к стенам, а из книжной лавки доносился надрывистый вопль: «Не стреляйте, я сдаюсь!»

Микроавтобус вылетел на проезжую часть, зацепив стоящий в парковочном кармане «Опель». Но и здесь до перекрестка он не доехал. От угла уже стреляли, разбили лобовое стекло. Талеб изрыгал проклятья в адрес ненавистных неверных, круто вывернул баранку, едва не перевернув машину. Микроавтобус протиснулся в узкий переулок, помчался по нему, едва не цепляя стены. Здесь была окраина городка – он вылетел к оврагу со свалкой. Дорога не самого лучшего качества огибала кварталы. Слева уже неслись два джипа. Талеб повернул направо под громовую ругань сообщников и понесся вдоль длинного забора. Жилых домов здесь уже не было, дорога тянулась в горы. Справа остался взорванный торговый центр, база НАТО, блеснуло море в лучах заходящего солнца. Погоня не отставала – наконец-то испанский спецназ разродился! Микроавтобус вынесся за пределы городской черты, по серпантину углублялся в скалистую местность. Справа протекала горная река, впадающая в море. Но мостика, пересекающего реку, убегающие террористы не достигли. Машину подбили, когда она взобралась на вершину покатой возвышенности. Лопнуло колесо, микроавтобус отнесло к правой обочине, он накренился. Террористы посыпались из салона и начали стрелять из «узи», из «АК». Джипы преследования предусмотрительно встали, тоже ощетинились огнем. Бежать террористам оставалось только вправо, к реке, по покатому склону, усеянному камнями. Они бежали, отстреливаясь, – все пятеро. Абу Каббар и Фарук прикрывали Сайдуллу, который что-то грозно вопил. Джипы сорвались с места, въехали на вершину. Люди в черной спецназовской форме залегли на обочине. Они имели недвусмысленный приказ: уничтожить террористов. Останутся живые – ради бога. Беглецы неслись, петляя между камнями. Река на этом участке протекала по каменистой равнине. Крутые берега отсутствовали. Она напоминала разлившийся ручей, который можно было пересечь, прыгая по камням. Террористы одолели половину пути, когда спецназ открыл прицельный огонь. Упал, взмахнув руками, Абу Каббар – его прошили несколько пуль. Повернулся с оскаленным лицом Гази Хабир, стал хлестать по обочине. Спецназ попрятался. Но кто-то успел «снять» Хабира. Он упал с простреленной ногой, заполз за камень, продолжал отстреливаться. Остальные трое добежали до реки, Фарук кинулся переправляться, не дожидаясь Сайдуллу, и тут же повалился в воду с пробитой головой. Сайдулла с Талебом залегли среди камней, открыли беспорядочный огонь. Им что-то кричал из своего убежища раненый Хабир, махал рукой. Спецназ по команде перенес огонь в его сторону. Град пуль застучал по камням, по земле. Террорист дергался от полученных ранений, обливался кровью, потом застыл, когда одна из «шальных» пуль срезала половину черепа…

Когда Андрея высадили из «ведомственного» кроссовера, над горной речушкой еще гремели выстрелы. Он с трудом передвигался, болело ВСЁ. Он уже был в курсе последних событий – отнесся к ним сдержанно и почти равнодушно. На дороге было людно. Бегали люди в униформе и без оной, специальные службы перекрывали движение. Возмущенно гудели машины, попавшие в западню. Андрей перевел дыхание, осмотрелся. Прихрамывая, отправился к универсалу со значком «Тойоты», у которого лениво перекуривали члены его группы, и обнялся со всеми. Парни улыбались, хлопали его по плечу.

– Нам стыдно, – изрек за всех капитан Веприн. – Ты сделал сам практически всю работу, а нам осталось лишь дышать целебным средиземноморским воздухом. Ей-богу, командир, нам очень стыдно.

– Сочтемся, – ухмыльнулся Андрей, потирая отбитое плечо, и кивнул на косогор, за которым еще хлопали выстрелы: – Что там?

– Испанский спецназ развлекается, – объяснил Полянский. – Им приказали живых не брать.

– А вы почему не участвуете?

– А кто нас туда пустит? – оскалился Смолич. – Туда не лезь, это не трогай… Не наша юрисдикция, знаешь ли. Хорошо хоть здесь разрешили постоять – спасибо господам Барлоу и Хардингу. Да и больно надо ноги сбивать…

– Верно, – согласился Андрей, – пусть сами развлекаются, хоть что-то сделают… Недоработали, товарищи офицеры, – строго посмотрел он на своих ребят, – взрыв все-таки проспали, целый торговый комплекс разнесло к чертовой матери.

– Но люди не пострадали, – пожал плечами Веприн.

– Люди пострадали морально.

– А вот это точно не наша компетенция, – засмеялся Полянский. – Для борьбы с моральными страданиями существуют психологи, психоаналитики и агенты страховых компаний. А здание все равно было так себе. Новое построят. Старое не вписывалось в концептуальный облик существующей городской застройки… Как там наша девушка, командир, дела идут? – лукаво подмигнул он.

– Какая девушка? – смутился Андрей.

– Это не наша девушка, – поправил Смолич, – это ЕГО девушка. Смущается – значит, вопрос поставлен верно. Кстати, нужно посмотреть, что там сказано в инструкциях по поводу интимных отношений с сотрудницами недружественных спецслужб… Да ладно, командир, расслабься, мы никому не скажем.

Все трое засмеялись. Андрей открыл рот, чтобы поставить их на место, но тут к ним подошел какой-то растерянный агент Хардинг с компактным пистолетом-пулеметом на плече. «Плохие новости, – сообразил Андрей. – Вот ничего им нельзя доверить!»

– Мое почтение, господа! – Хардинг изобразил приветственный жест. – Рад, что вы живы. И здоровы… – Он с сомнением покосился на страдающего майора Корнилова. – К сожалению, горячие новости не очень утешительные. У спецназа один раненый. Мы думаем, они напрасно использовали гранаты, от которых было много дыма, гм… Убиты Гази Хабир, Карим Талеб, Башир Фарук и Абу Каббар. Но мы не можем найти Сайдуллу… Куда он делся – непонятно. У этого парня не было возможности бежать, если он, конечно, не цирковой фокусник и не обладает навыками телепортации. Возможно, ему удалось сползти в воду, прикрываясь дымом, и использовать глубоководный участок. Здесь есть несколько ям… А в километре река впадает в море. На камнях, откуда он вел огонь, мы нашли следы крови. Можно смело предположить, что Сайдулла ранен…

– Ушел, паршивец… – расстроился Смолич. – Вот что бывает, когда за дело берутся дилетанты… Простите, Хардинг, это не про вас, а про испанские спецслужбы.

– Ну, хоть одну хорошую новость, Хардинг! – попросил Андрей.

– О, вы знаете, у меня есть хорошая новость, – встрепенулся агент. – Поступила информация из западногерманского Альцбурга. Последние два дня там работала наша оперативная группа под руководством опытных специалистов. Им удалось выяснить, где главари террористов держали семьи исполнителей терактов. Это был подвал небольшой мастерской по ремонту бытовой техники. Хозяин-ливиец был связан с террористами. Охранников обезоружили, когда они молились. Удалось вызволить четырех женщин и, кажется, пятерых детей. Сейчас они все в безопасном месте, под охраной специального подразделения федеральной полиции Германии…

– Ну, хоть что-то, – улыбнулся Андрей. – Значит, можете, когда захотите?

Эпилог

– Прекращайте обниматься в присутствии посторонних! – возмутился Андрей. – Девушка, побойтесь бога, он же все видит! Как вы ему потом в глаза смотреть будете?

Но симпатичная худенькая девушка никак не могла оторваться от своего любимого. Это было выше ее религиозных чувств и морально-этических норм. Они так давно не виделись! Она, плача, вцепилась в парня и ни в какую не хотела отпускать. Потом наконец оторвалась, искоса глянула на Андрея и, утирая слезы, убежала в соседнюю комнату. Мансур стоял, растерянно улыбаясь. Он тоже плакал – от простого человеческого счастья. Похоже, с головой у него что-то приключилось – но это нормально, штатное явление.

– Возвращайся с небес, Мансур, – похлопал его по плечу Андрей. – Все будет хорошо, твоя Виам теперь никуда от тебя не денется.

– Спасибо вам! – выдохнул парень. – Даже не знаю, как вас благодарить. Да хранит вас Аллах на веки вечные…

– Отблагодаришь, не волнуйся. Помнишь, что ты обещал? И сколько усилий потребовалось, чтобы ты не загремел под суд за пособничество террористической деятельности?

– Да, я вам очень признателен, я все помню, все сделаю. Вот только… – Парень замялся.

– Не волнуйся, Мансур, взрывать никого не придется, – заверил его Андрей. – Будешь прикладывать свои интеллектуальные способности и знания по интересующему нас предмету. Отныне ты под охраной Антитеррористического управления РФ. Готовься к поездке в Москву. Получите с Виам новые документы… а там посмотрим. Сегодня и завтра сидите в этой гостинице, за порог – ни шагу, дверь никому не открывать. Пароль ты знаешь. Кому звонить в случае опасности – тоже. Но думаю, обойдется. Береги Виам, Мансур, она хорошая девушка.

– Я знаю. – Глаза паренька снова наполнились слезами. Все с ним было как надо, если бы не эта несвойственная арабу «сопливость».

Андрей распрощался с парнем, покинул номер в неприметной гостинице на улице Фернандес и спустился вниз. Хозяин за стойкой сдержанно кивнул. Этот лысовато-кучерявый испанец имел какое-то опосредованное отношение к СВР, так что чужаков пустить не должен. Он вышел на улицу, закурил. День приближался к своему логическому завершению. Но солнышко еще пригревало. Зеленели кусты и деревья. Улица была не очень шумной, хотя и находилась в квартале от набережной. Андрей перешел дорогу, отмахал бодрой рысью квартал, вошел в заведение «ресторанного типа» «Санчес», где интерьер был отделан под рыцарскую старину. Тоже все свои – человек в дверях приветливо кивнул. Он сразу поднялся на второй этаж, вошел в отдельную кабину, звуконепроницаемость которой гарантировалась. Там все было в процессе. Закуски на столах, безалкогольные напитки. Посреди стола пыхтел какой-то причудливый чугунок. Ребята из группы «Манул» с пасмурными минами сидели (правильнее сказать – возлежали) на мягких диванчиках вокруг стола.

– У вас тут вкусно пахнет, – оценил Андрей.

– Входи, нюхай, – пожал плечами Веприн. – Фирма платит. Но толку от этого – ноль. Выпить все равно нельзя. Встреча через полчаса. Сказали, должны быть в форме. А без выпивки какой смысл от всего этого?

– Потом-то можно? – вздохнул Смолич. – А то в меня уже не лезет апельсиновый сок. Не люблю я апельсиновый сок, понимаете? Хочется простой человеческой водки.

– Потом можно, – разрешил Андрей. – Но фирма уже не заплатит. И я не вкладываюсь – мои командировочные на грани исчезновения.

– Подумаешь! – фыркнул Полянский. – В моем кошельке тоже – одни отпечатки пальцев… Что застыл на пороге, командир? Проходи. Покормил соловья баснями?

– Покормил, думаю, с этим парнем проблем не будет. – Андрей сел на свободное место, потянулся к торчащей из салата креветке.

– Не рекомендую, – предостерег Веприн, – предельно острое. Впрочем, если любишь яркие ощущения…

Андрей поколебался, но все же оставил креветку в покое. Заглянула официантка, спросила, не надо ли чего. На нее посмотрели с тоской, покачали головами. Снова раздался стук, вошел человек, одетый в приличный костюм. Все с любопытством уставились на него. Агент глубокого внедрения Александр Романович Вернер выглядел, как всегда, элегантно. Статус предприимчивого дельца из Франкфурта обязывал. Бизнес господина Шефера процветал и расширялся. Временами складывалось впечатление, что Александр Романович забывает, где он работает на самом деле.

– Здравствуйте, господа. – Он с улыбкой оглядел присутствующих. – Невеселые вы какие-то. И что сидим, сложа деньги?

– Здравствуйте, герр Шефер! – поздоровался Андрей. – Выполняем ваш приказ. Безумно рады вас видеть. Вы проездом в Испании или как?

– Пролетом, – поправил Вернер. – Помните, как у классика: «Пролетая над Череповцом, посылая всех к едреней фене…» – Он уселся на стул, с наслаждением вытянул ноги. – Ну что я вам скажу, друзья мои. Начальство вашей работой отчасти довольно, отчасти – нет. Вы предотвратили человеческие жертвы, но могли сработать лучше. Жизни европейцев, конечно, хорошо, но давайте смотреть циничной правде в глаза – это все-таки забота местных спецслужб и НАТО. Все ниточки, ведущие к террористам, оборваны. От Мансура Хамиля толку немного. Погибли два агента СВР… Но в остальном работа сделана.

Вернер потянулся к той самой креветке, осторожно вытянул ее за хвост из салата, смачно откусил и начал жевать. Кашлянул, слегка побагровел, стал искать на столе, чем бы запить. Смолич, ухмыляясь, подвинул ему апельсиновый сок.

– М-да уж… – выдохнул Вернер. – О чем это я?.. Правильно, о недостатках вашей работы. Связи террористов с некой европейской структурой – это тоже, собственно, головная боль европейцев, если забыть на минуточку, что Россия одной ногой стоит в Европе.

– А что с яхтой «Эспарелла»? – спросил Андрей. – Не верю, Александр Романович, что эту тему не проработали.

– Мы старались, – кивнул Вернер. – Владелец яхты – некто Хосе Перес, уроженец Испании, но большую часть времени проводит в Лондоне, где у него дорогой особняк в Челси. Занимается инвестиционными проектами, контролирует несколько финансовых групп и пару банков. Дружен с неким Айзеком Айронблюмом – главой корпорации «ВТА», который известен своими вложениями в стройиндустрию Саудовской Аравии и Бахрейна. В общем, сам черт ногу сломит. Переса задержали в рамках уголовного дела о террористической деятельности. Сняли показания, согласно которым никаких террористов на борту его яхты не было, а люди, приезжавшие к нему, просто хотели купить его яхту. Но не сошлись в цене. Попробуй докажи обратное, хотя любому здравомыслящему человеку все понятно. Визитеры мертвы, что с них взять? Мансур Хамиль в их беседе не участвовал. В общем, угадайте с трех раз, что сделала полиция с господином Пересом. Правильно – выпустила. Они живут в демократической стране и не могут держать человека взаперти без достаточных оснований. У человека есть права. У тех людей, которые по случайности избежали гибели в торговом центре, прав, по-видимому, нет. Искаженный мир, – пожал плечами Вернер, – совсем рехнулись со своей демократией.

– Ага, – поддакнул Полянский. – Никогда не забуду тот фильм, в котором баба – агент ФБР в сердцах ляпнула: «Пусть лучше взорвется эта чертова бомба, но мы не должны пытать террориста!» А террорист смеялся им в лицо, и бомба могла разнести половину Лос-Анджелеса…

– Ладно, мы не на ток-шоу, – поморщился Андрей. – Во всяком случае, нам известно про сеньора Переса и сэра Айзека Айронблюма. Есть откуда плясать.

– С поставкой террористов, возможно, также будет пауза, – продолжал Вернер. – Вчера сирийские ВВС нанесли ракетно-бомбовый удар по бункеру в районе города Эль-Джаффа. Была информация, что туда свозили специалистов для засылки в Европу под видом беженцев с целью проведения диверсий. Командовал «парадом» полевой командир Амир Аль-Сахим – известный «переправщик». Бункер имел разветвленную сеть переходов и помещений. Разведка доложила, что там все всмятку, никакие раскопки не помогут…

– И за это не выпить? – возмутился Смолич.

– Еще одна новость, – улыбнулся Вернер, – из разряда «Нарочно не придумаешь». Вчера же, в море, недалеко от места впадения в него реки, у которой испанский спецназ бился с террористами, нашли мертвое тело. Его прибило к камням в маленьком заливе. Над лицом товарища усердно потрудились рыбы. По сложению и одежде – похож на Сайдуллу. Тело пробыло в воде примерно двое суток. Есть огнестрельные ранения. Вроде все сходится…

– Ага, – насторожился Полянский, – если человек одет, как Сайдулла, выглядит, как Сайдулла…

– То пятьдесят на пятьдесят, что это Сайдулла, – пошутил Веприн, – и никак не больше.

– Меньше, – фыркнул Андрей. – Вылитый Сайдулла, но так кстати обезображено лицо, что нельзя его опознать. Не смешите мои тапочки, живой он! Мы еще хлебнем с ним лиха.

– Как скажете, майор, вам виднее, – кивнул Вернер и посмотрел на часы: – Собирайтесь, товарищи офицеры, вас ждут. Потом вернетесь и закажете что-нибудь покрепче апельсинового сока. А мне пора в аэропорт. Всего доброго! Уйду через черный ход.

Это был довольно странный обмен любезностями. Восточная оконечность городской набережной, куда гуляющие почти не заходили. У парапета стоял черный внедорожник, вокруг него прохаживались мужчины в строгих костюмах. В стороне, облокотившись на парапет, какая-то женщина задумчиво смотрела на море. Подъехал еще один черный джип, вышли четверо мужчин в не очень строгих костюмах. Фактически такие же – опрятные, подтянутые, с европейскими лицами. Вторая компания подошла к первой. Мужчины пожимали руки, улыбались как-то смущенно, немного настороженно, но в целом доброжелательно. Если вдуматься, что им делить, кроме областей влияния?

– Надеюсь, еще когда-нибудь поработаем, мистер Корнилов, – произнес лысоватый мужчина.

– Поработаем, мистер Барлоу, – улыбнулся Андрей. – Текущая цель у нас общая. Надеюсь, ваше начальство созреет до плодотворного обмена разведданными.

– Это было бы неплохо, – вступил в беседу Хардинг. – Я собираюсь написать докладную записку о пользе сотрудничества с вашей фирмой… в определенных вопросах.

– Не перегните палку, – заметил Андрей. – Целая куча ваших конгрессменов и сенаторов боится этого сотрудничества как огня. Просто знайте, что мы всегда открыты и готовы рассмотреть любые предложения.

Он как-то бочком отделился от компании и подошел к женщине, стоящей у парапета. Ветерок трепал ее коротко постриженные волосы. Она старалась не выглядеть грустной.

– Привет! – буркнул Андрей.

– Привет! – отозвалась Нора. – Мы не виделись несколько дней…

– Не по моей вине… – Он незаметно коснулся ее руки, и девушка задрожала.

– Черт, Корнилов, какой же ты… Ведь знала, что нельзя связываться… Нам скоро уезжать… – Она нервно прыснула, распрямила плечи – почувствовала, что за ними наблюдают несколько пар любопытных глаз.

Андрей наклонился к ней и зашептал на ухо:

– Слушай внимательно, Нора. У меня, начиная с завтрашнего утра, будет двое свободных суток. По сравнению с вечностью, это немного, но вообще-то… немало. Запомни адрес: бульвар Тенерифе, 196. Это небольшое, но уютное бунгало на морском берегу. Я снял его через агентство на двое суток, там есть все необходимое… Это не шутка, я действительно это сделал. Это не работа – не бойся. Я просто хочу побыть с тобой. Буду там с раннего утра, буду ждать… пока не придешь. Поговори с начальством, скажи, что нужно втереться в доверие к одному осведомленному русскому, или… ничего не говори. Просто приходи. Тебе, как и всем, положены выходные…

Она волновалась, губы ее подрагивали.

– Я приду, Корнилов, обязательно приду… Но боюсь, что потом мне будет очень трудно, почти невозможно… Ты понимаешь? Это вам, мужчинам, легко…

– Всем сейчас нелегко, – доверительно улыбнулся Андрей. – Мы просто дадим себе слово, что не расстанемся навсегда. Еще поработаем, Нора. А еще я обещал сварить тебе бешбармак – если честно, смутно представляю, как это делается. Не готовил никогда – только ел…

– Господи, Корнилов, до завтра, все, уходи, дай мне успокоиться!.. Скажи что-нибудь, чтобы эти гадкие койоты не ухмылялись…

– Всего вам доброго, мисс Дэвис, было очень приятно поработать. – Андрей лучезарно улыбнулся, помахал посмеивающимся американцам и направился к своим ребятам, которые тоже гадко усмехались!