Глава 21
Чем громче женщина стонет во время секса, тем больше вероятности, что она притворяется. Диана молчала, только шумно дышала, но удовольствие получала невероятное. Эдик не просто надеялся на это, а знал точно. Потому что своими глазами видел, как ей хорошо. А потом она долго приходила в себя. Это ей не с мужем-импотентом и не с юристом-ботаником.
— А ты взрослеешь, — не открывая глаз, пробормотала она.
Эдик открыл рот, чтобы не взорваться от восторга. Да, она похвалила его. Значит, он действительно лучший.
— С каждым годом я буду еще взрослей.
— И когда-нибудь станешь таким, как Каратаев, — едва слышно сказала женщина.
— Какой Каратаев?
— Он намного лучше, чем Миронников.
Диана распахнула глаза и потрясенно глянула на Эдика. Сначала ляпнула, а потом спохватилась.
— Я знаю, кто такой Каратаев, — сказал Эдик и надул губы.
— И я знаю.
— Ты с ним спала?! — У него вдруг возникло желание задушить Диану.
— Скорее нет, чем да.
— Так да или нет?
Эдик уже знал, что нужно сделать с Миронниковым. Но к детективу Каратаеву претензий у него, в общем-то, не было. Пока у Дианы не развязался язык.
— Я не хотела, но у него был ключ от моей камеры.
— От какой камеры?
— От тюремной. Ты знаешь, как я боюсь туда попасть.
— Он тебя шантажировал? — вскипел Эдик.
— Забудь.
— Что значит забудь?
— Не так уж плохо все получилось. Он мужчина соблазнительный, я, в общем-то, была не против.
— Что ты сказала? — выкрикнул Эдик.
Диана оторвала голову от подушки, с тревогой глянула на него и вдруг услышала:
— Ты ведешь себя как шлюха!
Эдик понимал, почему, находясь в состоянии полубреда, Диана вспомнила о Каратаеве. Потому что с ним она испытала куда более сильный прилив чувств и ощущений, чем с ним. Эта мысль была невыносимой.
— Я веду себя как разумный человек.
— Да?
— Не надо смотреть на меня бешеными глазами. Каратаева трогать не стоит.
— А кто его трогает?
— Вот и не надо.
— Он тебя шантажировал!
— Все, хватит!.. — Диана вдруг превратилась в милую обиженную кошечку, обняла Эдика, прижалась к нему. — Что было, то было. Больше ничего не будет.
— Не будет?
— Только ты. Больше никто.
— Никто?
— Если Ярослав попросит, я, конечно, не смогу ему отказать, — сказала Диана и вздохнула. — Слишком сильно я на него завязана. Если вдруг он на меня разозлится!.. — Она махнула рукой, отгоняя дурные мысли.
Эдик мотнул головой. Диана простила его, наконец-то подпустила к себе. У них действительно началась новая жизнь. Миронников должен остаться в прошлом.
Утро за окном, яркое солнце, но нет никакого желания вылезать из постели. Да и Татьяна не отпускает. Лежит, обнимает Игната, жмется к нему.
— Я снова чувствую себя живой, — сказала она.
— Я тоже.
— А отцу я скажу, чтобы не смел и на пушечный выстрел приближаться к нам. Как он мог?
Игнат промолчал. Он готов был простить Ипполитову все, не знал, сможет ли, но и мстить тестю не собирался. Во всяком случае, через Татьяну.
А с Каблуковым Игнат разберется. Встретится с ним как-нибудь и набьет ему морду.
Хотя, может, и не нужно будить лихо, пока оно тихо. Неделя уже прошла, а их с Татьяной никто не трогает. Если Каблукову вожжа под хвост попадет, он может наворотить страшных дел. За себя Игнат не боялся, но вдруг Татьяна и Кристина снова исчезнут? Или погибнут на самом деле?
— Сначала отец меня у себя держал, а потом сказал, что мне новую жизнь пора начинать. Я полгода с этим…
Игнат не хотел слушать про Каблукова, поэтому повернулся к Татьяне и поцеловал ее в губы.
В этот момент и зазвонил телефон. На дисплее высветилось «Макеев».
Игнат потерял всякий интерес к частному сыску. Не до того ему, когда жена и дочь с ним. Макеев как заведующий отделением его тоже больше не интересовал.
Но на звонок он все же ответил:
— Да, Юрий Дмитриевич.
— Я не знаю, должен ли тебе звонить. — Макеев начал издалека.
— И я не знаю.
— Миронников у нас.
— В смысле?
— В самом плохом. Стреляли в него. Он сказал, что хочет с тобой поговорить. Давай быстрей!.. — В аппарате послышались короткие гудки.
Игнат вскочил с кровати, потянулся к халату.
— Что случилось? — спросила Татьяна.
— В Миронникова стреляли.
Конечно же, Игнат рассказал Татьяне о Диане и Миронникове, о том, какое отношение они имели к азотному комбинату. Она уже все знала.
— Думаешь, Лариса?
Он даже рассказал ей, как Лариса отнеслась к смерти мужа. А ведь та просила его найти убийцу.
Игнат потерял интерес к этому делу, но следствие шло на всех парах. Райков разошелся не на шутку. Он знал, кто кого заказал.
— Вряд ли.
Лариса сказала, что сама разберется с убийцей своего мужа. Но, скорее всего, это была бравада на публику. Игнат не верил в серьезность ее намерений. Хотя вся возможно.
— Тогда кто?
— Вот это я и хочу узнать.
О том, что его интерес к частному сыску не так уж и пропал, Игнат подумал уже в машине, когда на полном ходу мчался в больницу. Значит, все-таки не отсырел порох.
Игнат спешил, но Миронникова в сознании не застал. Ярослав лежал в той самой палате, где умер Горняков. На том же мониторе ломалась линия пульса. Такое же ранение в голову, похожая повязка. Макеев стоит в ожидании скорого конца.
Заведующий отделением развел руками, глянул на Игната.
— Юрий Дмитриевич, может, он вам что-то сказал? — спросил Каратаев.
— Нет, он уже ничего не говорил, — ответил врач. — Про тебя сказал и затих.
— Следователь был?
— Да будет. Куда он денется?
— А привезли когда?
— Ночью. — Макеев повернулся к Игнату, взял его за руку и хотел вместе с ним выйти из палаты.
Тут Миронников вдруг открыл глаза.
— Юрий Дмитриевич! — всполошилась медсестра.
Миронников смотрел на Игната и набирал воздух в легкие, которые вентилировались и без того через трубку.
— Не верь, — едва слышно проговорил он. — Диана врет.
— Насчет чего?
— Насчет всего. И я врал. Столько дерьма. Разберись. Ты можешь. — Миронников закрыл глаза и затих.
Игнат напрягся в ожидании конца, но линия жизни на мониторе пока не распрямлялась, как это случилось с Горняковым. А Макеев все равно попросил Каратаева выйти из палаты.
Игнат брел по коридору на выход. Он думал о Диане, о том, что сказал ему Миронников. Значит, Ярослав не снимал с себя вины, но и с Дианой просил разобраться. Можно допустить, что она причастна к покушению на него.
Сначала он услышал цокот каблучков и только затем увидел Диану. Она торопливо шла по коридору. Лицо бледное, в глазах страх за Ярослава. Но ведь она могла бояться и переживать за себя.
Диана увидела Игната, чуть не расплакалась, подошла, обвила руками его шею, на мгновение прильнула к нему в поисках утешения. Он и хотел бы ее оттолкнуть, но не смог.
— Ты был у него? — спросила женщина.
Игнат кивнул.
— Как это могло произойти? — Диана вроде бы и пыталась, но не могла взять себя в руки.
— Он же с тобой живет.
— Да, в какой-то степени.
— Что значит в какой-то степени?
— Давай потом! — Диана грустно улыбнулась, умоляюще глянула на Игната.
— Ладно, хорошо.
Он уже не мог уйти. Сначала нужно было поговорить с Дианой. Раз уж подвернулся такой случай, то глупо было его упускать.
Игнат проводил Диану взглядом, глянул в холл, где можно было присесть на мягкое кресло, но повернул к туалету. Природу не обманешь. Сначала туда, затем уже можно и в холл.
В заведении на четыре кабинки никого не было. Пациенты пользовались им нечасто, поскольку практически каждая палата была с удобствами.
Игнат уже застегивался, когда в туалете появился Верстаев. Одной рукой он закрывал на задвижку дверь, другой доставал из-под куртки пистолет. Эдик выглядел примерно так же, как той ночью, когда он собирался ударить Игната молотком. Те же дикие глаза и лицо, перекошенное от злости.
— Ты зачем обнял Диану? — спросил Эдик, наставив на Игната ствол.
Расстояние между ними составляло где-то метра три. С такой дистанции Верстаев не промахнется, а пистолет из его руки выбить не получится. У Игната нет ни скорости, ни маневра.
— Я обнял?!
— Я все видел!
— Это она…
— На Диану сваливаешь? Тогда я даже не буду говорить о том, что ты ее изнасиловал.
— Кто тебе такое сказал? Она?
— Я все видел! — с болезненной одержимостью во взгляде прохрипел Верстаев.
— В Миронникова ты стрелял?
— И тебя убью!
— Диана тебя использует!
Каратаев практически не сомневался в этом. Миронников стал опасен для Дианы, и она решила избавиться от него. Но Игнат не пошел у нее на поводу. Тогда красавица вспомнила про Верстаева, который мог убить Миронникова. Не зря же он пришел ей на ум.
Игнат фактически отказался плясать под ее дудочку, тогда она сменила тактику. Диана обратилась за содействием к Райкову, тем самым избавила себя от подозрения. Если она сдала Миронникова, значит, и обвинять ее не в чем.
Но для полной безопасности ей нужно было избавиться от любовника. Тогда в ход пошел Верстаев.
Видимо, Диана заодно решила убрать и Игната, который мог вывести ее на чистую воду. А наговорить на человека не трудно.
— Не тронь Диану! — На губах у Верстаева вспенилась слюна.
— Ты даже не представляешь, с кем имеешь дело.
— Да пошел ты!
В этот момент кто-то взялся за ручку двери со стороны коридора. Верстаев пугливо дернулся, повернул голову на звук и тут же выстрелил.
В тот же миг Игнат ощутил тупую боль в правом боку. Ноги его ослабли. Чтобы не упасть, он вынужден был опереться о стену.
Верстаев снова наставил на Игната пистолет и заявил:
— Это тебе за Диану!
Снова послышался шум со стороны дверей. Кто-то врезал в нее ногой. Она открылась и ударила Верстаева по руке. Пистолет он не выронил, равновесия не лишился, но растерялся.
Игнат этим воспользовался. Он рванул на Верстаева с одной стороны, а Райков, ворвавшийся в заведение, ударил его с другой. Снова послышался выстрел, но пуля попала в писсуар, из которого хлынула вода. Она заливала лицо Эдика, лежавшего на полу.
Райков снял пояс с его брюк. Игнат из последних сил помог ему связать Верстаева.
У него все плыло и качалось перед глазами, когда появилась Диана.
— Что здесь происходит? — возмущенно спросила она.
— Диана, прости! — заорал Верстаев.
— За что?
— За то, что стрелял в Миронникова, — подсказал Игнат.
Он хотел упомянуть и о себе, но голосовые связки отказали ему.
— Ты стрелял в Ярослава?
Игнат уже не видел Диану. Ее голос доносился откуда-то издалека.
— Я просто хотел быть с тобой!
Верстаев кричал, но Игнат едва его слышал. Он стремительно терял сознание.
Пуля прошла навылет, слегка зацепила печень. Рана серьезная, но не катастрофическая. Во всяком случае, врачи обнадеживали пациента. Состояние Игната уже было вполне сносным. Хорошая палата, отличный уход, жена и дочь навещают.
А сегодня еще и тесть нагрянул. Настроение у Ипполитова было неважное, но Игнат не собирался в морг, чтобы этим обрадовать его.
— Я говорил с дочерью, — глядя куда-то в сторону, сказал тот. — Любит она тебя.
— И всегда любила. А вы ей жизнь чуть не сломали. — Игнат ничуть не боялся говорить ему поперек.
— Может, я был не прав, — неохотно проговорил Ипполитов.
— Не может, а кругом не правы.
— Не знаю. Но Татьяна любит тебя. Думаю, мне надо смириться с этим.
Игнат криво усмехнулся, пристально глядя ему в глаза. Как можно было всерьез относиться к словам человека, который ради своих амбиций провернул чудовищную аферу в отношении своей дочери?
— Отстану я от вас, — выдавил из себя Ипполитов.
— Если дочь вам дорога, то это правильное решение.
— Не настраивай ее против нас.
— Я за мир и дружбу. А с вами — за нейтралитет.
— Хорошо, ты его получишь.
— С Каблуковым надо бы поговорить, — сказал Игнат, выразительно глядя на Ипполитова.
— Делай, что хочешь и можешь, — сказал тот. — Но только если он сунется к тебе в Москву. В Подвойск тебе хода нет. Мой город для тебя табу.
— Договорились.
— Думаю, что Каблуков к тебе не полезет, — заявил Ипполитов, усмехнулся и стал подниматься, собираясь уходить.
Игнат не собирался удерживать тестя, хотя и хотел бы узнать, что значили его последние слова.
Ипполитов ушел. В палате появилась Татьяна и весело, напоказ выдохнула с явным чувством облегчения. Она подсела к Игнату, взяла за руку, прижала ее к своей груди.
— Думаешь, отстанет? — спросил он.
— Даже предложит тебе совместный проект.
— Да?
— Отцу нужны складские помещения в Москве. Ты мог бы этим заняться.
— А как же частная детективная деятельность?
— Нет! — Татьяна больно ущипнула его за руку.
— Понял.
— На этот раз я не переживу, если с тобой что-то случится.
Дверь открылась, в палату заглянул Райков.
— Можно?
— Значит, насчет складов ты согласен? — спросила Татьяна и, не дожидаясь ответа, вышла из палаты.
— Какие склады? — глядя ей вслед, спросил Райков.
Игнат качнул головой, призывая капитана не заморачиваться. Речь об их семейных проблемах. Если Татьяна побежала сейчас к отцу, это ее право. А его — сказать свое твердое «нет». Или не говорить.
— Что-то с бизнесом? — догадался Райков.
— Рассказывай.
— А что рассказывать?.. Умер Миронников.
— А кто Каблукова подставил?
— Темный лес. Топор в землю. В смысле, концы в воду.
— А кто в Миронникова стрелял?
— И в тебя, и в него стреляли из одного пистолета.
— Все-таки Верстаев.
— Да. Он в этом сознался.
— А что с Дианой?
— А Диана ничего не знала и на Миронникова его не натравливала.
— И на меня не наговаривала?
— А у тебя с ней что-то было. Я же видел.
Игнат понял, о каком случае идет речь, и решил не разубеждать Райкова. Бесполезно.
— Диана выглядела несчастной?
— Я бы не сказал.
— Она тебе жаловалась?
— Нет.
— Охмурила Эдика, окрутила.
— Похоже на то, — подтвердил Райков.
— А доказательств нет.
— Скорее всего, и не будет.
— А Еремеев что говорит?
— Молчит.
— Скорее всего, Диана натравила Миронникова на Каблукова.
— Она пытается доказать, что это не так, — сказал Райков и едко усмехнулся.
— Как именно?
— У нее бурный роман с Каблуковым. Зачем ей подставлять человека, с которым она собирается соединить свою судьбу?.. Я хотел сказать, капиталы. — Капитан невесело улыбнулся.
— Эти капиталы влияют на ход следствия, — заявил Игнат.
— Не знаю. — Райков развел руками. — Я этим делом уже не занимаюсь. У меня сейчас другое. На правах полноценного следователя.
— Поздравляю.
— Про Диану постарайся забыть.
В ответ Игнат пожал плечами.
Диана чертовски хороша собой. Каблуков мог в нее влюбиться. Неважно, кто из них первый пошел на сближение, опасен сам свершившийся факт. Сошлись вместе два человека, которые имеют зуб на Игната. И если они начнут мстить!..
Игнат и хотел бы забыть Диану, но вряд ли она ему это позволит. Рано или поздно красавица напомнит о себе.
Это значит, что у него нет иного выхода, кроме как остаться в частном сыске. Но работать он должен будет исключительно на себя и свою семью. Игнат постарается предотвратить роковой ход с вражеской стороны и нанести превентивный удар.
Назад: Глава 20
На главную: Предисловие
