Мы считаем себя создателями нового жанра — пранк-журналистики. Чем она отличается от журналистики классической? У журналистов своя этика, свои нормы поведения: они должны представляться (от какого издания), иметь удостоверение, согласовывать текст интервью и т. д.

Вован: Мы себя пранкерами в классическом понимании не называем. Мы занимаемся пранк-журналистикой, получаем общественно важную информацию с помощью телефонных звонков.

Пранк — это иной метод. Смешно было бы, например, согласовывать пранк с Порошенко. Если бы мы назвали свои реальные имена, он бы просто повесил трубку. А если вести разговор от имени президента другой страны — почему бы и не поговорить? И высказывания его в этом случае будут куда более откровенными. Благодаря пранку можно узнать, что человек думает на самом деле, как он собирается действовать, получить общественно значимую информацию. Многие называют нас разведчиками, и это во многом правильно. Недаром пранк мы называем расследованием.

Лексус: Пранк — это лишь одна из составляющих нашей деятельности. Может, в будущем мы станем просто классическими ведущими или журналистами — этого нельзя исключать. Но сегодня то, что реально взрывает СМИ, — это пранк. Пранк-журналистика — это сочетание журналистской деятельности и элементов классического пранка. Записи должны быть информативными и с долей юмора. В современном мире очень часто абсурдные вещи делаются с серьезным выражением лица. Мы придаем политике иное — нетривиальное — звучание, чтобы она воспринималась проще. В принципе, мы уже сами стали неотделимой частью политики.