ГЛАВА 1

— Девочки, вы должны очаровать клиента так, чтобы он просил задержаться подольше, ну или хотя бы щедро отсыпал премию, — вещала мадам перед самым открытием салона. — Напоминаю, что премия полностью выплачивается вам.

Я прихорашивалась перед зеркалом, поглядывая на недовольную женщину за нашими спинами. Сегодня мадам была не в духе.

— Говорят, постоянный любовник бросил ее, — наклонившись ко мне, прошептала свежую сплетню Лаура.

— В очередной раз? — скептически фыркнула я. — Вернется, куда он денется! Попрыгает и снова сюда завернет.

Мы понимающе перемигнулись с Лаурой, и я продолжила наносить на лицо боевую раскраску. Сегодня обычный рабочий день в нашем заведении, осталось совсем немного, и пойдут первые посетители. Поэтому приходилось поторапливаться, а тут мадам делает нам внушение.

Вообще-то в нашем заведении дела обстоят прилично. Мне часто перепадала упоминаемая премия, Лауре тоже, как и остальным девчонкам. Соперничество, конечно, было, но жесткая дисциплина, вколачиваемая с первых дней в этом доме, давала свои результаты — драки случались чрезвычайно редко. Любой капризный клиент всегда уходил от нас довольный, а дипломатический талант мадам позволял разруливать любую ситуацию.

Девчонки собрались разные, со всех концов империи — брюнетки, русые, блондинки, рыжие. На любой изысканный вкус. Я сразу видела, нравлюсь клиенту или нет. Чем заинтересовать его, что сказать. Этот дар эмпатии достался в наследство от отца. И благодаря заработанным в заведении мадам деньгам счет в банке на мое имя постепенно накапливался. Когда его открывала, даже не верила, что смогу отложить приличную сумму, но последовала совету опытной мадам и теперь очень рада этому. До богатства было еще далеко, можно купить лишь забор к тому домику, что присмотрела, но даже это радовало.

— Время, девочки! Время, — захлопала в ладоши мадам, и на ее лице воссияла самая радужная улыбка. — Итак, мы начинаем! Теодор, открывай двери!

Двустворчатые, из цветного стекла, отделанные ажурной ковкой двери распахнулись по мановению руки нашего швейцара по совместительству охранника. И начался наш веселый рабочий день. Первые посетители входили в основном не очень смело, однако едва переступали порог, как тут же оказывались во власти броского интерьера. Красные магические лампы дарили помещению полумрак, создавая таинственную атмосферу, при этом действуя возбуждающе на мужчин. Со своими способностями эмпата я легко наблюдала эту трансформацию. Если кто-то скромничал и стеснялся, то мадам подавала незаметный знак, и девушки сами подходили к клиентам. Иные, наоборот, предпочитали постоянных партнерш. Я смотрела с легкой улыбкой на парочки, удаляющиеся в отдельные комнаты, чтобы предаться удовольствиям.

— Простите, госпожа, что вы хотели? — раздался басовитый голос Теодора, который спрашивал темную женскую фигуру в светлом проеме дверей.

— Мне нужно поговорить, — запинаясь, ответила женщина.

— С кем? — Тон Теодора был по-прежнему вежливым, но в то же время непреклонный охранник не впускал посетительницу.

Бывали случаи, что жены приходили в наше заведение, выслеживая своих неверных мужей, и пытались устроить скандал. «У нас здесь все прилично!» — говаривала мадам в таких случаях и выставляла скандалистку за порог, где ей приходилось ожидать своего непутевого супруга.

— С одной из девушек, — едва слышно произнесла в ответ перепуганная насмерть женщина.

От нее веяло испугом, решимостью и отчаянием. Она выглядела так, будто это заведение единственное ее спасение в жизни.

— Может быть, с мадам? — вскинул бровь Теодор, предположив, что женщина решила наняться на работу по оказанию услуг.

— Мадам? — озадаченно переспросила женщина.

— Если вы насчет работы, то приходите утром, мадам вас обязательно примет, но должен предупредить: вы слишком стары для нашего заведения. — В голосе охранника были слышны нотки сочувствия.

Теодор понимал, что трудная ситуация, подвигнувшая женщину на такой отчаянный шаг, может случиться в любом возрасте, но он прав. Кто из мужчин захочет смотреть на особу в возрасте, если вокруг достаточно молодых и соблазнительных девушек?

— Нет. Что вы! Нет! — Поняв, о чем говорит Теодор, посетительница окончательно смутилась и даже сделала два шага назад. Но потом, оглянувшись на улицу за своей спиной, решительно шагнула обратно. — Мне нужно поговорить с одной из девушек.

— Теодор, — подошла я к разговаривающей паре, — я поговорю с госпожой. — И следом обратилась уже к женщине: — Но вам придется оплатить мое время.

— Конечно, конечно! — тут же быстро согласилась посетительница, вся дрожа. — Только скажите сколько.

— Хорошо, — растягивая гласные, произнес Теодор, — но учтите: если устроите скандал, я сам вас выведу на улицу.

— Обещаю — никаких скандалов, — судорожно сглотнув, поклялась посетительница.

— Проходите, — сделала я широкий жест рукой в сторону большой гостиной.

И вот женщина вошла в освещенное помещение, что помогло рассмотреть ее подробно, а не только видеть силуэт в дверном проеме. Первое впечатление оказалось правильным: маленькая, чрезвычайно худенькая, даже хрупкая. На волосах, причесанных строго и скромно, небольшая круглая шляпка, скрывающая под густой вуалью половину лица. Темно-фиолетовое платье облегало ее фигуру, а длинная юбка спускалась до самого пола. Все строго и довольно дорого. Странно, что Теодор принял ее за нуждающуюся в нашей работе женщину. Впрочем, в жизни всякое случается. Изящные кисти рук с тонкими пальцами, не привыкшими к грязной работе, выдавали в ней аристократку. Интересно, что ей здесь нужно?

Мы поднимались по лестнице на второй этаж. Я шла, иногда оглядываясь, чтобы убедиться в присутствии посетительницы и удостовериться, не сбежала ли она. Вдруг посетительница потеряет всю свою решимость, развернется и уйдет? Метания в душе женщины буквально будоражили и меня, подхлестывая неугомонное любопытство.

— Проходите, — распахнула дверь своей комнаты.

Точнее сказать, здесь я в основном принимала клиентов, но иногда в ней уединялись и другие пары.

Порядок тут царил относительный; все было живописно разбросано, призывая устроиться с комфортом и получать удовольствие. Женщина быстро оглядела помещение, и я почувствовала, что ей стало еще более неудобно, чем внизу, в гостиной. Ничего, быстрее расскажет, что ей требуется, и уйдет, а я вернусь к своей работе. Мысль, что за этот разговор будет заплачено полновесной монетой, приятно грела сердце.

— Слушаю вас, — кивнула ей вполне доброжелательно, устроившись на стуле, а своей гостье предложив присесть на кушетку напротив.

— Начну с главного, — еще раз прошлась взглядом по интерьеру комнаты посетительница, затем стиснула руки, сложенные на коленях, и произнесла: — Родите мне ребенка.

— Э-э-э… — протянула я, подозревая в женщине умалишенную. — Вы вообще-то понимаете, чего просите?

— Я вам сейчас все объясню, — заторопилась посетительница, нервно сжимая и разжимая пальцы рук.

— Для того чтобы ребенка произвести на свет, необходимо мужское участие, — постаралась достучаться до разума, гм… кажется, нас обеих. Так меня своими фантазиями еще никто не огорошивал в этом заведении. Пожелание как бы имело отношение к тому, чем я здесь занимаюсь, но весьма отдаленное.

— Мы с моим мужем очень любим друг друга, и высшим счастьем в нашей жизни было бы рождение детей, — начала свое объяснение посетительница.

— Так за чем же дело стало? — усмехнулась я в ответ. — Любите друг друга, плодитесь и размножайтесь.

— Я не могу иметь детей, — опустив глаза на руки и всхлипнув, ответила она очень тихо.

— М-да, ситуация, — протянула я, а затем оживилась: — Так у вашего мужа… Я ни в коем случае не хочу вас обидеть, но мужчины — они, как бы вам сказать, ветреные. Так пусть ваш супруг поищет хорошенько, и наверняка у него найдется в какой-нибудь деревеньке «ошибка молодости».

— Нет, — печально покачала головой странная гостья, — моему мужу нужен законный наследник, а не бастард.

И по ее щекам потекли горючие слезы. Вот бездна! Мне настолько хорошо передались ее чувства, что у самой к глазам подступили слезы.

— Помогите мне, прошу вас, — взмолилась гостья и подняла на меня свои печальные глаза, которые мне удалось рассмотреть сквозь густую вуаль.

— Я-то чем могу помочь? Я не мужчина, — возразила ей.

— Родите моему мужу наследника, а я буду к нему относиться как к собственному ребенку, которого у меня больше никогда не будет, — проговорила она между всхлипываниями.

— Вы — сумасшедшая. — Я кивнула пару раз в подтверждение своей правоты.

— Нет, — печально возразила она, — я очень несчастна.

— Хотите сказать, что готовы принять в свою семью ребенка от другой женщины? — немного подумав, спросила ее. В ответ получила подтверждающий кивок. — Вот что значит аристократы! — хмыкнула я.

В последней фразе даже не пыталась скрыть свое пренебрежение. У меня не было отца, потому что какой-то ушлый господин соблазнил мою мать и бросил ее, как только узнал, что она в положении. А теперь ко мне с такой просьбой обращается женщина, чтобы удовлетворить потребности своего супруга.

— Вы хотя бы понимаете, что тем самым толкаете своего мужа на измену? — Я вздернула бровь, подчеркивая смысл сказанного.

Одно дело, когда мужчина приходит втайне от жены развлечься к нам в заведение, где «все прилично», как говорит мадам, и совсем другое — приводить другую женщину в собственную спальню для совершенно определенных действий.

— Я понимаю, я все понимаю. — Судорожный вздох. — Мой муж, он не знает, что я здесь. Он наверняка не согласится с моим решением, предпочтет остаться без наследника.

Загадочная женщина, и ее рассуждения для меня совершенно непонятны.

— Но я его слишком сильно люблю и чувствую собственную вину, что не могу дать ему то, что так необходимо. После последних событий мой организм не в состоянии даже зачать ребенка.

Слезы вновь потекли по ее лицу. Она торопливо сунула руку в крохотную сумочку и вытащила тончайшей работы платок, обшитый кружевами. О стоимости такой вещицы я вполне могла судить. От двух серебрушек до половины золотого, все зависит от марки магазина. Да уж, если эта женщина в состоянии покупать такие дорогие вещи, то представляю, сколько стоит у нее все остальное.

— Я вам заплачу!

Перехватив мой взгляд, брошенный на платок, гостья скомкала ткань в кулаке и постаралась сдержать слезы, даже поникшие плечи расправила, всем своим видом стараясь показать, что жалость ей не нужна. Однако.

— Сколько? — серьезно спросила ее.

К финансовому вопросу всегда подходила очень жестко, так меня мадам учила. Ну, кроме того, что с клиентов деньги надо брать вперед.

— Пятьдесят тысяч золотых, — поспешно прошептала женщина.

От такой суммы у меня невольно перехватило дыхание, и я просто забыла, как дышать. Просто молча смотрела на посетительницу и пыталась представить обозначенную сумму. Уж не хотят ли меня купить для утех богатого извращенца, предлагая столь баснословные деньги? Или того хуже, пообещают и ничего не дадут. За такие деньжищи в столице можно купить доходный дом в приличном районе, так что мои опасения об истинных целях и платежеспособности клиентки вполне оправданны.

— Мало? — встревожилась гостья.

— На мой взгляд, слишком много, — подозрительно протянула я.

— Вы не беспокойтесь, я все уплачу, — заторопилась нанимательница.

— Хорошо, — чуть помедлив, произнесла вслух, стараясь поймать все нюансы ее чувств, и, чуть прищурившись, задала, с моей точки зрения, немаловажный вопрос: — Почему вы пришли в наше заведение, а не… скажем, в приличное агентство по найму прислуги? Или, к примеру, можно в глухой деревне найти здоровую девушку за меньшие деньги.

Гостья вздохнула, немного помолчала, собираясь с мыслями, а потом решилась. Это, видимо, было нелегко, но она все же отважилась довериться малознакомой девушке. От нее поначалу повеяло нерешительностью, потом отчаянием, а затем женщина невероятным усилием воли взяла себя в руки и заговорила:

— Я рискнула обратиться к девушке из подобного заведения, потому что они привыкли брать на себя определенные обязательства, получая за это плату. Кроме того, уверена, специфика вашей работы состоит в том, чтобы сохранять интимные тайны клиентов.

В этом я с ней была согласна. Держать язык за зубами — это первое, чему нас учила мадам. Мы могли случайно встретиться со своими мимолетными или постоянными клиентами в городе и даже выражением глаз не имели права показать, что узнали их. Нам платят за определенную работу, и шантаж здесь неуместен. Точнее, те, кто этим занимается, долго не задерживаются в приличном заведении.

— Прислуга рассчитывает на другой вид работы, — тем временем продолжала посетительница. — Найти хорошую горничную, чтобы не распространялась о личной жизни своих хозяев, весьма трудно. А как вы понимаете, предложение у меня специфическое. И у меня нет никакой гарантии, что, обратившись к незнакомой девушке из агентства по найму, не получу сплетницу или шантажистку.

В ответ на эти слова согласно кивнула. В этом вопросе я была полностью с ней согласна, я бы тоже далеко не каждому стала доверять семейные тайны.

— И мне бы не хотелось обращаться к своим девушкам из прислуги с таким предложением по тем же причинам, к тому же ее беременность или отсутствие на работе могут вызвать волну сплетен.

— В этом вопросе, пожалуй, вы правы, — согласилась на эти доводы я. — А что с деревней?

Мне уже становилось интересно послушать ее разумные рассуждения по этому поводу. Видно было, что она подошла взвешенно к этому вопросу, а не просто так вошла в первый же попавшийся дорогой бордель.

— Можно было бы это рассмотреть как вариант, но, боюсь, не каждая деревенская девушка так просто откажется от своего ребенка, — печально ответила мне гостья.

— Это вы зря. У крестьян весьма развита жилка предприимчивости, — возразила ей я.

— Помощь, о которой я прошу, все же деликатная, — смутилась посетительница. — Мне бы хотелось нанять девушку с определенным складом характера, которая спокойно отнесется к предложению о близости с чужим мужем.

Заканчивая эту фразу, она опустила глаза, при последних словах очень тяжело вздохнув.

Теперь становились понятны терзания несчастной. Она хотела обратиться к профессионалу, а не к той, кто польстится на большее, соблазнившись шантажом.

— А почему наше заведение? — задала ей еще один вопрос, поглядывая на часы ратуши, что виднелись в окне. Время, обычно занимаемое клиентом, подходило к концу, и пора было закругляться. — Ведь не могли же вы войти в первое попавшееся, если так все хорошо продумали?

— Как-то однажды я случайно услышала разговор двух мужчин, — немного смутилась посетительница, — один рекомендовал второму именно ваше, упомянув, что здесь все очень прилично.

Усмехнулась. Вот она, расхожая фраза мадам! Стала лучшей рекомендацией.

— Так вы мне поможете? — с надеждой спросила гостья.

То есть она посчитала, что вот так, с порога, зашла в заведение, где девушки заняты своеобразным видом деятельности, рассказала все честно, и ей тут же дадут положительный ответ? Какая наивность! Это еще хорошо, что она попала на меня, я хоть ее выслушала, а другая махнула бы рукой на чужие проблемы. Да, конечно, сумма весьма приличная, но в то же время представить себе, что придется вынашивать ребенка, а потом его отдать и навсегда забыть, это было для меня чересчур. Я-то как раз собиралась родить для себя и поселиться в том самом домике, но в отдаленном будущем, заработав на это деньги. Сейчас мне предлагали выгодный договор, решающий все финансовые проблемы. Но отдать своего ребенка в чужую, пусть даже и хорошую семью? Пусть даже этой женщине, вызывающей симпатию? Она действительно была готова любить купленное дитя, растить как своего, но мне и в голову не приходило настолько резко менять привычный уклад жизни.

— Не могу сразу дать вам ответ, — уклончиво сказала я после некоторого размышления.

Женщина сидела на кушетке и нервно сжимала кисти рук, и вся ее храбрящаяся фигурка вдруг сжалась, будто придавленная отчаянием, плечи опустились, голова склонилась, скрывая под вуалью растерянное и разочарованное выражение лица. Только мне не было необходимости смотреть на нее, чувства, испытываемые моей необычной гостьей, я ловила очень четко.

Вдруг женщина выпрямила спину, поднялась со своего места и произнесла вежливым тоном, в котором не проскользнуло ничего того, что я ощущала с помощью своей эмпатии.

— Благодарю вас за уделенное мне время и за то, что вежливо выслушали. Не смею больше отрывать вас от ваших обязанностей.

И направилась к выходу. В тоне или словах не было презрения к моей работе или пренебрежения к персоне, она была лишь безукоризненно вежлива, внутренне стараясь держаться изо всех сил.

— Госпожа! — окликнула я ее. — Я обещаю, что подумаю над вашим предложением.

Посетительница резко развернулась, и сквозь плотную вуаль я заметила, как блеснули ее глаза.

— Благодарю, — чуть заметно кивнула она. — Мы с мужем выезжаем из города завтра. Буду ждать вас на первом перегоне по дороге к северу, если вы решитесь и примете мое предложение. Как вас зовут?

— Кетрин Гротт, — чуть замешкавшись с ответом, отозвалась я.

Дело в том, что я сейчас назвала свое настоящее имя, а не красивое Каролина, которым пользовалась в заведении.

— Хорошо, госпожа Гротт, я буду ждать вас. — Она вежливо поклонилась и вышла из комнаты.