Глава четвертая
Самое интересное, что особенных переживаний-то и не было. Будто задремал в электричке. Единственное, что сразу мобилизовало, – так это явственное ощущение холода. Вне всяких сомнений, он не сошел с ума, это не белая горячка, доктора не дождешься, он голый, и эта дикая история продолжается.
Вокруг простиралась заснеженная равнина с кое-где чернеющими каменными валунами, по белому горизонту скромно стелилась полоска рассвета.
Сергей никогда еще не оказывался в иных реальностях и, за неимением достойного опыта, он просто крикнул: «Ау»!
Это тут же возымело действие – чья-то когтистая лапа, крепко ухватила его за правую ногу и стремительно поволокла к одному из валунов. Это было сравнимо с ощущением, что он зацепился одной ногой за едущий снегоход. У валуна это «что-то» навалилось на него огромной вонючей тушей и стало энергично шептать на ухо:
– Лежи, лежи, надо, надо, надо тихо, нурглики идет, ты опоздать, плохо. Я спасать, а ты подводить, лежи, а то глотку кусь. Я из-за тебя умирать не хотеть.
Тут действительно в окружающей атмосфере началось что-то невообразимое. Второй не видел, что именно происходило, но воздух заполнился отвратительным визгом и грохотом, словно обрушилась лавина ржавого металла. Волнение вокруг было столь велико, что это спасло Сергея и его неизвестного вонючего благодетеля.
Длилось все не более пяти минут, но и того было достаточно. Когда же, наконец, все закончилось, его спаситель отвалился в сторону и, задрав к нему морду, торжественно провозгласил:
– Слава Рогатой Крысе! Шарскун – великий герой, его не ели нурглики. Спасать Древних. Голых Древних. Хотя хочет есть. Таал приказать Шарскуну и награждать.
В конце концов, Сергею удалось разглядеть своего спасителя. Это была гигантская, в человеческий рост крыса, причем ходящая на мощных задних лапах, в усеянных тупыми шипами ржавых латах и некоем подобии не менее ржавого шлема.
– Очевидно, это и есть тот самый скейвен, о которых расказывал Теклис. Действительно гадость, – не удержался от характеристики Сергей, с трудом подавляя панику.
– Смеяться плохо, кто спасать от нургликов, – обиженно пробурчал крыс и показал молодому человеку свой меч. – Вот, раз – и нет хорошего положения в сердце. Цак – и башки у Древнего нет. А Шарскун кушать. На нет благодарности. – и воин крыс кинул молодому человеку тюк с одеждой, чем тот немедленно воспользовался.
Немного согревшись, Сергей испытал нечто вроде угрызений совести и обратился к грызуну:
– Эй, спасибо, что спас от бубликов.
– Нургликов, – поправил его крыс. – Нурглики – смерть Хаоса, страшно воину, съели и сгнил. А бублик – это хлебушка. Я читал у одной книжки. Я ее съел. Бубликов не было.
Тем временем Сергей, глядя на это чудо природы, размышлял: «Если я еще не сошел с ума, то пока не сойду. Значит надо что-то сделать, чтобы скорее с эльфами и гномами затусоваться. От этого мутанта меня рано или поздно стошнит. Вот я попал! Двадцать девять лет. У меня уже было три машины и, если бы не Толяныч со своими проектами, я купил бы автосервис. Я боюсь, елки-палки! Хотя, с другой стороны, это ведь только мне кажется, а я сплю под наблюдением квалифицированных врачей в удобной пуленепробиваемой капсуле. Но стошнить все равно может! Голова трещит».
– Головка дзин-дзин? – неожиданно поинтересовался у него крыс.
– Очень дзин-дзин, – признался Сергей.
– Понимать, – почесал себя под металлическим набрюшником Шарскун и предложил: – Надо идти дальше, куда сказали, потом кушать и женщину.
– Да, мне только женщину, – вздохнул Сергей и опять с большим трудом сдержал желание броситься наутек через заснеженную равнину.
– Тогда ходить, – почти весело провозгласил крыс и поднял меч, указывая им направление пути, но тут же остановил молодого человека движением руки и спросил, тоскливо глядя в белесый небосклон: – Слышать Хаос говорить?
Сергей прислушался и действительно где-то в заоблачной дали услышал какие-то шумы.
– Иду налево. Нет, он за окном. Бей из. Все на перегруз.
Что-то очень знакомое было в этой какофонии. И он понял, что это очень похоже на гул, постоянно царящий в игровой зоне интернет-кафе, в особенности когда там собираются компании подростков.
– Уверен, я много раз слышал это, – сказал он своему уродливому спутнику.
– Древние много знать и слышать, но голоса Хаоса вредно для ума, – покачал мордой скейвен и жестом предложить следовать за собой.
Они несколько часов брели по пустому заснеженному пространству, пока не показались сначала густые заросли низкорослого кустарника, а уже за ним вековой лес.
– Пустоши кончались. Теперь Гиблый лес. Здесь рядом троллиные пещеры. Тихо надо.
– Я так понимаю – ничего хорошего?
– Отлично понимать. Тролли палкой по башке и кушают.
– Всех кушают?
– Нежить не кушают, Хаос не кушают. Мясо кушают.
– Тоже неплохо.
Спутники выбрались на узкую тропинку и побрели по ней. Мимо тянулись огромные деревья, все заросшие голубоватым мхом. Кое-где из-за массивных сучьев чьи-то внимательные взоры провожали их.
– Слушай, тебе не кажется, что за нами смотрят? – не выдержал Второй.
– Смотрят, – согласился Шарскун, даже не поворачивая головы к попутчику. – Это лесные твари. Их много, им имен не дали. Они от горгулий, падаль едят.
– Много здесь падали?
– Будешь много говорить, будет больше. А так твари жирненькие, только их ловить сложно. Моя пробовала – не поймала. Такие вот когти, – он жестом показал, какие бывают когти у безымянных лесных тварей. – Тихо! – Шарскун поднял кверху ладонь, – Слышишь, орут?! Это тролли. У них брачный сезон.
– Они на ком предпочитают жениться? – на всякий случай уточнил Сергей.
– Мир сделан по одним законам: тролли женятся на троллях, скейвены на скейвенах и так далее, – научно ответил скейвен.
– Велики законы природы! – постановил Второй и с надеждой в голосе спросил: – Мы же туда не пойдем?
– Рядом пройдем, незаметно. Мне надо. – и Шарскун потащил его за собой в кусты.
Продравшись сквозь колючие заросли, невольные попутчики стали свидетелями ожесточенной схватки между двумя четырехметровыми человекоподобными созданиями. Создания лупасили друг по другу вырванными пнями и глухо орали. В конце концов, одному из них удалось нанести сокрушительный удар в ухо противнику, и тот рухнул на землю. Его победитель вырвал полуторатонный каменный валун и раз сорок с маху обрушил его на голову поверженного противника. Потом он помочился на безжизненное тело, издал торжествующий вопль и скрылся в чаще.
– Жениться ушел, – удовлетворенный зрелищем битвы, заявил скейвен, мерно покачивая в разные стороны хвостом.
– Совет да любовь! – испуганно кивнул Второй. – И нам пора. Хоть жениться, хоть еще что, но не здесь.
– Нет, – как на сумасшедшего, посмотрел на него Шарскун. – Ты совсем глупый Древний. Там, где бьются тролли, два дня нет никого, ни Хаоса, ни лесных тварей, ни кого другого. Закон мира! Мы рядом огонь зажжем, а я еды принесу.
– Кто ж знал? – пожал плечами Сергей. – Как раз я не завтракал.
Вскоре они нашли небольшую поляну у основания невероятных размеров дерева и развели костер. Скейвен подобрал с земли два камня, высек ими искру и поджег кучу сухого мха.
– Здорово у тебя получается, – похвалил его Магнификус Второй, помаленьку начавший привыкать к внешнему виду спутника.
Тот почувствовал этот спонтанный прилив симпатии и даже изобразил на своей морде улыбку:
– Шарскун – большой изобретатель. Он пойдет еду искать, а ты, Древний малыш, сиди и молчи.
– Договорились, – согласился Сергей, расстилая свой плащ и располагаясь на нем комфортнее. Как это ни странно, но наличие неподалеку занесенных снегом полей никак не сказывалось на температуре в самом лесу. Было довольно тепло.
Пока скейвена не было, «Древнего» посетили разные мысли. Самые внятные из них были примерно таковы: «Это никому не расскажешь, это происходит наяву, меня здесь почему-то уважают и берегут, но не все. Некоторые и сожрать могут. Надо быть хитрее. С кем хитрее? Нет, не надо быть хитрее, надо быть внимательнее. Но лучше бы меня разбудили. Я деньги верну. Расписку дам, клянусь образованием».
Вскоре вернулся Шарскун с крупными кусками мяса, обернутыми в широкие листья папоротника. Он ловко нанизал куски на палку, наспех обжарил их над огнем и протянул один приятелю.
Сергей осторожно обнюхал поданное блюдо. Запах ему понравился. Молодой человек откусил один кусок, тщательно прожевал его, вновь откусил, пока не съел все.
– Птичка какая? – спросил он у скейвена, доедающего свою порцию.
– Тролль, – с набитым ртом ответил тот.
– Меня сейчас вырвет, – признался Сергей.
– Почему? Это как корова, – не понял Шарскун, – лучше коровы. Гораздо полезнее. Смотри.
Скейвен задрал рукав на своей левой руке, вытащил из-за пояса нож и сделал на коже глубокий надрез. Не успела появиться кровь, как разрез невероятным образом прямо на глазах изумленного Сергея затянулся, так что и следа не осталось.
– Шарскун сюда шел, чтобы еще и тролля покушать. Очень полезно. Лакомство, – объяснил скейвен и встал. – Надо идти.
Он встал над костром и проделал в воздухе какой-то пасс правой рукой. Огонь немедленно потух, а прогоревшая почва мгновенно затянулась молодой травкой.
– Круто! – восхитился Сергей.
– Ты тоже умеешь, только не знаешь, – сказал крыс.
– Это как? – заинтересовался Второй.
– Чертишь в воздухе свое имя. Пальцем. Выбираешь возможность и делаешь изменение.
– Имя светское или игровое?
– У тебя одно имя – Магнификус. Если ты назовешь себя другим, то будет больно, – терпеливо объяснил скейвен.
Сергей тщательно обтер палец о плащ и вывел в пустом пространстве перед собой слово «Магнификус». И опять произошло необычное – молодого человека окружили, как мухи, тысячи, десятки тысяч мелких, светящихся голубоватым светом кругляшков. Они вились вокруг него, создавая собой подобие сферы.
– Чего дальше? – вполголоса уточнил он у спутника.
– Ты их видишь?
– Еще как.
– Их десять или двадцать? У Древних возможностей много.
– Их тысячи. И они мелкие, как монетки. Светятся еще.
– О великий Магнификус! – совершенно неожиданным образом повел себя Шарскун, падая ниц перед Сергеем. – Твоя слава, твоя мощь упирается в небеса!
– Слушай, – оборвал его напыщенный монолог напуганный парень, – ты не прыгай, а посоветуй чего делать?
– Выбери нужное намерение, – не поднимаясь с земли, предложил Шарскун.
– Э! Э! – задумался на секунду Второй и решился: – Палку хочу, чтобы из нее, если что, молния била. Так, на всякий случай. Сильная молния, но меня не шарахала, а тролля завалить могла.
Прямо у него перед глазами появился кружочек с изображением какой-то палки. Сергей ткнул в кружочек пальцем и громко произнес «да».
Не успел отзвучать звук его голоса, как у него в руках оказалась длинная массивная палка, судя по цвету материала, вырезанная из какого-то экзотического дерева. Кружочки в свою очередь самопроизвольно исчезли.
– О великий Магнификус! – опять взвыл Шарскун. – Обретший Посох Звездного дерева Высших эльфов! Да минует меня твоя ярость! Да усладят тебя мои речи! Да…
– Я тебя умоляю, заканчивай эту арабскую симфонию и объясни, что дальше? – попросил Сергей.
Шарскун встал с земли, отряхнул с одежды листья и землю, почесал подбородок и задумчиво сообщил:
– Не надо часто пользоваться возможностями, иначе выберешь случайное намерение, и там не поймешь, чего делать. Мог в грозу на громоотводе оказаться.
– Понятно, – ничего не понял Второй, но отметил: – Акцент у тебя почти пропал.
– Посох Звездного дерева не каждый день видишь, – резонно оправдался скейвен.
– То есть такой посох уже был? – не понял Сергей. – Это не я придумал?
– Нет, – честно сообщил Шарскун, – это точно посох Высших эльфов. В нем самом еще сто тысяч возможностей.
– Две тысячи к тем кружочкам? – уточнил Второй.
– Во-во! – кивнул скейвен.
– Хорошая палка, – взвесил в руке посох Сергей. – Ну что, двинем дальше?
– Двинем, – продолжая опасливо коситься на грозный предмет в руках спутника, согласился крыс.
И они отправились известными одному Шарскуну тропами на восток.
Ближе к полудню путники вышли к реке.
– Это Талабек – река, ведущая к мертвому городу Прааг, там тоннель в Наггарот, – сообщил скейвен. – Наггарот – Царство Темных эльфов. Печально, но нам нужно в сам город. В бухте рядом с Наггаротом нас будет ждать корабль. Ты на нем поплывешь к Древним, а я получу много золота и вернусь домой к семье.
– У тебя есть семья? – удивился Второй.
– Величайший! – укоризненно ответил ему крыс. – У каждого скейвена есть семья. Например, у меня двадцать детей и очень красивая жена. Правда, иногда она ругается на меня. Но всегда за дело. У нас одна жена, и когда она умирает, мы тоскуем и тоже умираем, а когда нас убивают в битве, другие семьи помогают воспитывать и кормить детей. Мы не то, что эти Дручии.
– Кто такие Дручии?
– Темные эльфы. Они сами себя так называют. Плохой народ.
– Чем же они тебе так не угодили?
– Они держат много разврата в своих сердцах. Они злые без причины. А их королева Морати принесла свое сердце Хаосу. Скейвенов тоже когда-то породили силы Хаоса, но ты же знаешь, что иногда творение становится сильнее его сотворившего. Мы не зависим от Хаоса. Мы – свободный народ.
– Все, – потер ладонью лоб Сергей, – пока информации достаточно. Ты лучше мне расскажи, а я могу этими своими возможностями жареную курочку сделать?
– Можешь, – кивнул Шарскун, – только ты еще можешь что-то перепутать и нас превратить в жареных курочек.
– То есть не стоит пока тыкать в кружочки?
– Не стоит, – подтвердил крыс, прислушался к чему-то, поднял кверху свой когтистый палец и многозначительно заявил: – Возрождается!
– Кто возрождается? – не понял его попутчик.
– Кто-то, – стараясь говорить тише, начал ему объяснять крыс. – Неподалеку отсюда находится алтарь Возрождения. Он старый, но работает.
– Чем нам это грозит? – поспешил выяснить Второй.
– Там можно будет что-нибудь нужное найти, – пояснил Шарскун. – Кто-то возродится. Его, скорее всего, съедят зверолюди, а мы, когда они уйдут, возьмем его вещи. Что не съедят.
– Какая омерзительная практика, – скривил лицо Сергей.
– Мне тебя только до бухты надо привести, а все остальное на мое усмотрение. В прошлый поход я нашел пряжку с большим драгоценным камнем и перстень, тоже с большим и драгоценным… – заупрямился скейвен.
– Ну хорошо, – нехотя согласился Второй, видя искрящееся в темных глазах крысы непреодолимое упрямство. – Одним глазом взглянем на эту жуть, и в путь.
Шарскун благодарно поклонился Сергею и тут же потащил его сквозь заросли на звук. Они перескочили через широкий ручей, обошли несколько заросших сухим мхом валунов и вышли к берегу небольшого озера. На другой стороне водоема находилась арка алтаря Возрождения. Между двумя каменными горгульями, украшающими колонны алтаря, время от времени вспыхивали желтые энергетические разряды.
– Сейчас появится, – шепнул скейвен. – Свет желтый. Странно, странно.
– Кто? Что странно? – спросил Второй.
– Герой, – как мог, объяснил Шарскун. – Алтари перерождают только героев или чемпионов. Странно, что свет возрождения – желтый. Это свет или Псов Войны, или полукровок.
– Понятно, – вздохнул Сергей, – созерцаем дальше.
Разряды между изваяниями все учащались и учащались, пока не произошла ослепительная вспышка и на ступени алтаря не выбросило чье-то тело. Тело тут же вскочило на ноги, выхватило из ножен, прикрепленных за спиной, два тонких лезвия и звонко воскликнуло: – Свобода!
– Это девушка! – наконец разглядел возрожденного Второй. – Отличная фигура!
– Зверолюди жрут всех, – успокоил его крыс.
Из-за деревьев рядом с порталом начали появляться отвратительные монстры самых разнообразных видов. У одних человеческие тела венчали песьи головы, у других, наоборот, человеческие головы крепились на туловищах животных или пауков. Объединяло эту свору только страстное желание быстрее добраться до возрожденной. Впрочем, девушка не спешила утолять их голод. Спрыгнув со ступеней алтаря, она принялась так ловко орудовать своими клинками, что вскоре пространство вокруг алтаря было усеяно порубленными телами голодных отродий. Отчего их, однако, не становилось меньше. Еще несколько десятков лесных уродов выскочило из-за деревьев и набросилось на возрожденную. Нападавшему справа удалось взмахом своей лохматой клешни выбить один клинок из руки девушки. Та отскочила в сторону и, перехватив второй клинок, перерубила очередного противника пополам.
– Помочь ей надо, – неожиданно заявил Сергей.
– Почему? – не понял Шарскун. – Это ее дела. Сожрут ее здесь, она переродится в другом портале, где-нибудь поспокойнее. Она герой. Значит, еще переродится. А нас зверолюди точно сожрут.
– Не морочь мне голову, – серьезно ответил Второй. – Она для меня девушка, ее хотят съесть, это неправильно. Я же мужчина, в конце концов!
– Нет, нет, нет! Такого уговора не было! – запротестовал скейвен. – Помогать никому не надо. Пусть все идет, как идет.
Но было поздно. Сергей вышел на край озера, в зону видимости нападавших и крикнул:
– Эй, твари чумазые! Ну-ка оставьте девчонку в покое!
Зверолюди его заметили, и часть из них побежала к нему.
– Вот и подзаработал! – раздраженно фыркнул Шарскун, вытаскивая свой меч и присоединяясь к спутнику. – Меня не предупреждали, что ты сумасшедший.
– Сам, жадюга, виноват, – с ужасом наблюдая за приближающимися чудовищами, заметил Сергей. – Пряжка с большим. Перстень. Лучше научи, как возможности эти вызвать?
– Пиши пальцем имя, – напомнил скейвен, лихо снося своим клинком песью голову первому своему монстру.
Второй незамедлительно выполнил его рекомендацию. Фокус с кружочками повторился, но Сергей не успел им воспользоваться, потому что из кустов неподалеку от него выскочило нечто паучьеобразное. Ведомый инстинктом самосохранения Второй вытянул вперед руку с посохом и крикнул «Да». Посох не подвел. Из него вырвался электрический разряд и буквально испепелил монстра. Следом за первым тут же появился второй, и его постигла та же участь.
– Неплохо, неплохо, – одобрил его действия скейвен, продолжая орудовать своим ржавым рубаком. – Может, что-то и получится.
– Пошли к алтарю, – предложил Сергей. – Ты по этой стороне, а я по той.
– Нет, лучше воспользуйся «возможностями», – наотрез отказался Шарскун. – Гиблый лес – не место для самосовершенствования. Хочется наверняка, – на этих словах ему пришлось отвлечься, потому что добрый десяток уродливых тварей окружил их одновременно со всех сторон. Скейвен распахнул свой многократно залатанный плащ и с визгами закружил вокруг своего соратника, походя разнося мечом тела и головы наступающих. Дважды ему пришлось, оттолкнувшись обеими ногами от земли, перелететь через манипулирующего в воздухе пальцем Сергея, и рассечь очередного монстра.
– Ты прямо ниндзя, – уважительно заметил Второй, наконец начертал в воздухе заветное «Магнификус», вызвал рой пульсирующих знаков и после недолгих размышлений выкрикнул: – Всем в лесу полчаса спать, кроме меня, крысы и девушки.
Тут же перед его глазами завис кружок с изображением макового цветка. Сергей ткнул в него пальцем и нападавшие буквально осыпались на землю.
– Очень, очень, – похвалил его Шарскун, – Только я не крыса, а благородный скейвен, моему клану пятьсот лет.
– Прости, – извинился тот, – не было времени на реверансы. Думал только о намерении.
– Друзья воины! – раздался приятный женский голос с другого берега, – С вами все нормально?!
– Могло быть лучше! – язвительно ответил ей скейвен.
– Не может быть?! – крикнула девушка. – Я, наверное, первая женщина на свете, спасенная скейвеном!
– Уверен, что и последняя, – опять съязвил тот.
Девушка нашла свой второй меч, убрала оружие в ножны и, перешагивая через тела мирно спящих битсменов, начала приближаться к путешественникам.
– Будем знакомиться? – предложил Сергей, когда она подошла на расстояние нескольких шагов, и он смог, наконец, толком разглядеть незнакомку. Тонкие черты лица, смуглая кожа, большие карие глаза.
– Я Наола Корстейн, – первой представилась девушка, немного смущенная его пристальным взглядом.
– Я С. Магнификус, – чуть запнувшись, назвался Сергей, вовремя вспомнив о предупреждении Шарскуна по поводу имени и чувствуя, как что-то кольнуло в области сердца.
– Я Отор бер Шарскун Дуц, третий в клане Эшин, – неохотно, но с достоинством произнес скейвен и тут же спросил: – Почему у тебя свет возрождения был желтым? Ты полукровка?
– Да, – честно призналась девушка, повернулась к молодому человеку и также поинтересовалась: – Магнификус – это полное имя?
– Нет, – за своего спутника ответил Шарскун, – он Магнификус Второй. Больше у него нет имени. Где тебя убили?
– Так, ерунда! – отмахнулась Наола. – Не поделила кое-что с сотней орков из клана Кровавого Клыка.
– Кровавый Клык – уважаемый клан, – заметил скейвен. – Они не любят делиться.
– Я уже догадалась, – согласилась девушка. – Что вас завело в эти проклятые земли? Куда идете? Может, нам по пути?
– Нет, – твердо отказался Шарскун, – от тебя разит Нежитью, хотя я никогда еще не встречал полукровку Нежити и кого-то еще.
– А от тебя воняет крысятиной, – не преминула ответить грубостью на грубость Наола.
– Может, все решим на месте? – тут же предложил скейвен, вытаскивая меч.
– С превеликим удовольствием, грызун, – выхватила свои мечи девушка.
– Ребята! – встал между ними Сергей. – Ничего решать не будем. Разойдемся по-мирному. Это приказ.
– Кто ты такой, чтобы приказывать? – усмехнулась Наола.
– Он Древний, – нехотя проинформировал Шарскун, убирая оружие.
– Наола Корстейн, дочь Манфреда фон Корстейна и Оливии фон Рауковой, приветствует тебя! – встала перед Сергеем на одно колено девушка и положила под ноги молодому человеку мечи. – Приказывай!
– Признаться, мне это нравится, – усмехнулся Второй – Только я не знаю, что приказывать кроме того, что я уже приказал.
– Прикажи пригласить тебя в гости ко мне, – без тени смущения предложила Наола. – Древний украсит своим присутствием мой дом. Он тут неподалеку.
– Не делай этого, – буркнул скейвен, – у меня плохие предчувствия.
– Почему же, – задумался Сергей, – помоемся, поедим. Потом еще чего-нибудь придумаем.
– Придумаем, придумаем. Неизвестно, кто кого поест, – продолжил бурчать Шарскун. – Если она из Нежитей, то нет никаких гарантий. Потом, я слышал о ее папе. Папа любит чужую кровь.
– Любит, – согласилась девушка и добавила. – Но я тебя и не приглашала.
– Вот что я решил, – сказал Второй, – я устал от монстров, подвигов и вообще устал. Я и Шарскун погостим до утра, а потом пойдем дальше.
– Но!.. – хотела было возразить девушка, но махнула рукой. – Все равно моей репутации уже ничего не грозит. Соседи меня боятся и ненавидят, и вся прислуга у меня из привидений. Дом сторожат два дракона. Муж и жена. Они очень молодые. Я их сама вырастила. Папа постоянно где-то путешествует. Поговорить не с кем.
По дороге к дому Наолы Сергей предавался размышлениям, большей частью сумбурным: «Слова „странно“ или „удивительно“ явно не подходят для описания всего происходящего со мной. Есть несколько вариантов. Первый – я отравился в оперном буфете эклером и умер. Значит, сейчас я в аду, потому что рай не для таких, как я. Второй – это реальность, но тогда все остальное пережитое мной нереально, а так – сон туманный, причем депрессивный. Я хотел быть физиком, я им стал, и все это закончилось работой в мебельном магазине. Я хотел стать публицистом, и это закончилось там же. Я хотел любить, и это закончилось два раза антибиотиками, два раза мордобоем и два раза непонятно чем. Все происходящее сейчас должно было давно свести меня с ума, но не свело. Хотя это вариант – безумие. Пить меньше нужно. Однако мое безумие строго сюжетно и имеет некую логику. Коей, кстати, не имела предыдущая жизнь года этак три-четыре. Что же мне горемыке делать? Да ничего. Я иду за очень симпатичной девчонкой с хвостатым мутантом, к которому я начал привыкать, и он у меня вызывает меньше отвращения, чем сосед по лестничной площадке. Плюс я недавно совершил подвиг, чего в обычной жизни никогда бы не сделал, поскольку боюсь смерти, боли и унижения. С другой стороны, хочется узнать, как вся эта история завершится. Думаю – плохо. Но это все-таки история, а не учетная запись шариковой ручкой в кладбищенской канцелярии. Меня воротит от этих бетонных плит с тесненной золотянкой надписью – „тот-то, тогда-то, от друзей и близких“. Здесь хоть какая-то легенда полагается, а если повезет – обелиск. Нет, реальность мне нравится меньше. Нужно подольше задержаться в этом сюрном мирке».
И так далее.
Дом Наолы сразу понравился Сергею. Перейдя через перекидной мост над глубоким рвом, утыканным внизу кольями и заросшим саблевидными листьями аира, спутники оказались в ухоженном парке. По вымощенной серой плиткой дорожке они подошли к трехэтажному особняку, выстроенному в викторианском стиле.
– Мне это больше напоминает загородную виллу в пригороде Женевы, нежели дом красавицы-вампирицы, – заметил Второй. – А где обещанные драконы?
Наола улыбнулась, вставила в рот два пальца и оглушительно свистнула. Через мгновение над парком пронеслись две огромные крылатые тени и зависли высоко в небе над домом. Девушка еще раз свистнула, и драконы исчезли за облаком.
– Не стоит их тревожить, у них брачный период, – сообщила Наола, и позвонила в колокольчик, висящий на цепочке у двери. – Сейчас банши вас проводят в ваши комнаты. С ними говорить бесполезно, они никого, кроме меня, не слышат.
– Парк очень красивый, – хмуро заметил Шарскун, заправляя хвост за пояс.
– Красивый, – согласилась девушка. – У меня садовник тролль. Но он добрый. Его зовут Уул.
– Тролль?! – изумился скейвен.
– Тролль, – подтвердила Наола. – Его хотел мой отец сжечь, но я устроила дикую истерику и выпросила его у папы себе.
– Кто еще здесь есть? – опасливо озираясь, уточнил у нее крыс.
– Десятка два волков, лютых, естественно, я их тоже для охраны держу, сейчас они спят, – просто ответила она.
– Нам отсюда не уйти, – уныло констатировал Шарскун.
– Перестаньте молоть чушь, – отрезала девушка. – Идите к себе в комнаты, отдыхайте, а вечером у нас будет праздничный ужин в честь Древнейшего, – и она сделала полупоклон в сторону Сергея. – Еще я хочу позвать своего друга в гости. А вот и девочки.
Двери беззвучно приоткрылись и появились два грустных привидения.
– Девочки, проводите наших гостей в комнаты и принесите им еды. Обычной еды.
Привидения жестом показали, что нужно следовать за ними, и поплыли обратно в дом.
– Двигай, поздно ломаться, – предложил Второй своему обескураженному спутнику, и тот послушно шагнул вслед привидениям.
Бесплотные проводницы довели их до массивных резных дверей в середине правой галереи на первом этаже, распахнули створки и беззвучно растаяли в воздухе.
– А что, мне здесь нравится! – оглядев большую комнату с двумя кроватями, стоящими друг напротив друга у противоположных стен, заявил Сергей.
– Уютненько, уютненько, – буркнул скейвен, разглядывая портрет грозного на вид рыцаря, висящий над одной из кроватей. – Вот и папа фон Корстейн.
– Оливия! – сделал заключение Второй, в свою очередь вглядываясь в изображение красивой женщины, украшающей другую стену.
Тут двери опять распахнулись, и без всяких видимых усилий хрупкие на вид банши внесли в центр комнаты большую чугунную ванну, полную теплой воды.
– Кто первый мыться будет? – уже начиная осваиваться, уточнил Шарскун.
– Я Древний, – напомнил Второй.
– Вспомнил, – обиженно насупился скейвен, скидывая свою одежду на одну из кроватей. – Будет лучше, если один спит, а другой дежурит. Могут во сне убить.
– Ты не понял, что ли, еще, что у нашей хорошенькой хозяйки тысяча раз была возможность это сделать, не дожидаясь пока мы уснем, – резонно возразил Сергей и попросил: – Давай, пока один моется, другой в окно смотрит. Я еще не привык к существам твоей породы.
– Иногда ты говоришь правильно. Я очень стесняюсь, – поддержал его предложение Шарскун. – Потом, где гарантии, что Древние не едят голых скейвенов?
– Представить противно! – брезгливо сплюнул Второй, бросая свой посох на одну из кроватей.
Словно в ответ на их сомнения привидения втащили в комнату трехстворчатую ширму.
– Какая предусмотрительность! – восхитился Сергей, быстро скидывая одежду и с наслаждением погружаясь в воду.
Едва он произвел с помощью пористой губки, лежащей на краю, все необходимые процедуры и покинул ванну, банши вернулись и уволокли ее, спустя несколько мгновений заменив на другую с чистой водой.
– Сервис, однако! – отметил Второй, одеваясь и садясь на край кровати.
– Нас моют перед едой, – предположил из-за ширмы Шарскун.
– Ты, брат, пессимист, я вижу!
– Я, брат, много жить, много видеть, много страдать.
– У тебя опять появился акцент.
– Забываю, что ты не скейвен. У скейвенов свой язык.
– Я польщен. Значит, ты мне доверяешь. А как говорят скейвены?
– Скейвены говорят по-скейвенски.
– Скажи чего-нибудь.
– Что сказать?
– Ну, предположим, хороший парень этот Магнификус.
– Нурссколу лу Магнификус пук.
– Пук – это хороший или парень?
– Пук – это хороший.
– Пук брат мой Шарскун, но очень ворчливый «пук».
– Не надо издеваться над моим языком, у вас тоже язык не эльфийский, как дрова грузят, – обиделся тот, судя по звуку, выбираясь из воды и обтираясь приготовленным покрывалом.
– Не злись, – извинился перед спутником Сергей, – я по жизни шутник. – И спросил: – Кто первый дежурить будет?
– Мне все равно, но я тебя там под снегом долго ждал.
– Клянусь преобразованием Лапласа – понял.
– Кто такой Лаплас?
– Такой же умник, как и ты, – буркнул Второй.
Вскоре с кровати скейвена раздалось мерное посапывание, а Второй за неимением лучшего варианта тоже прилег и как-то незаметно для себя уснул.
Ему снилось, будто он опять ребенок, что он у бабушки в деревне на огороде палкой рубит высокие лопухи, играя в рыцаря.
Его разбудил возмущенный шепот Шарскуна:
– Хороший сторож! Спит!
– Ладно, чего там, – попробовал оправдаться Сергей. – Ничего же не случилось!
– В окно тролль глядел, – сообщил скейвен, – и к дому кто-то подлетел. Дракон.
– Который час? – спросил Второй, выглядывая в окно и, к своему удивлению, обнаруживая, что на темном небосклоне сияют сразу две луны. – Что у вас тут, их всегда две?
Шарскун не успел ответить, потому что в дверь постучались.
– Входите, – крикнул Сергей, поднимаясь на ноги.
В комнату вошла Наола. На этот раз она уже была облачена не в свой боевой наряд, а в изящное платье, большей частью состоящее из прозрачных кружев, отчего ее изящная фигура просматривалась практически полностью.
– Милое платье, – не найдя сразу что сказать, похвалил ее одеяние Второй и опять почувствовал, как кольнуло сердце.
– Прошу вас отужинать со мной и моими друзьями, – не обращая внимания на похвалу, предложила она.
– Нас не будут кушать? – со свойственной ему прямотой поинтересовался Шарскун.
– Сегодня у нас скучное меню: хлеб, вино, жареная крольчатина, куропатки и фрукты, – успокоила его девушка и жестом позвала за собой.
Друзья проследовали за ней в обеденный зал.
Длинный обеденный стол действительно был уставлен традиционной снедью. Повсюду мерцали витые свечи. Банши вокруг стола сновали с наполненными вином хрустальными графинами и корзинами с хлебом.
Навстречу вошедшим из-за стола поднялся высокий худощавый мужчина неопределенного возраста, судя по одеянию, рыцарь.
– Я его знаю, это Ракартх, он дручий, Беаст-мастер – укротитель черных драконов, – шепнул на ухо Сергею скейвен. – Плохи дела.
– Ничего плохого, – засмеялась Наола. – Он мой старинный друг. Когда-то мы вместе сражались с целой армией зверолюдей на западном склоне Черного Хребта. Мы искали свитки Нагаша.
– Ты искала, – осторожно поправил ее мужчина, – я искал гнезда черных драконов.
– Нашли? – вклинился в их воспоминания Шарскун.
– Естественно, достопочтимый Отор Бер, третий в Эшине, – серьезно ответил рыцарь.
Пораженный деликатностью и осведомленностью нового персонажа скейвен счел необходимым тут же извиниться: – Простите меня за глупую крысиную язвительность, мне сложно за один вечер уместить в моей упрямой голове факт, что я, скейвен, мирно ужинаю с дручием. Скейвены тысячелетиями воевали с дручиями. Я приношу свое уважение одному из самых легендарных и образованных воинов этого времени – Лорду Ракартху из Каран Кара, если не ошибаюсь?!
– Не ошибаетесь, и я польщен, – улыбнулся гость. – Вы напрасно ссылаетесь на свою голову, все знают, что это одна из самых светлых голов нашего мира. Точнее, мира, в котором мы живем. Поскольку в большей степени наш мир создан и принадлежит Древним, а мы так – безвольные игровые элементы этого величественного проекта, – он сделал поклон в сторону Сергея и представился: – ДрагЛорд Ракартх к вашим услугам.
– Магнификус, – только и нашелся что ответить тот, – сочту за честь сидеть за одним столом с вами.
– Я знаю, кто вы, – склонил в приветствии голову аристократ. – Мало того, мне поручено взять на себя хлопоты по вашему пребыванию в Наггароте.
– Господа, – вмешалась в разговор Наола, – перейдем к напиткам. Пора выпить за дам. Господин Шарскун, сразу предупреждаю, вино не отравлено.
– Давно пора, – вполголоса согласился Второй, окончательно запутавшийся в том, как себя вести.
Собравшиеся молча подняли бокалы и отпили по глотку из них.
– Что вы имели в виду, когда сказали, что вам поручено взять на себя хлопоты обо мне? Кем поручено? – счел возможным начать беседу Сергей, когда все сели.
– Теми же, кто послал вас сюда, – безо всякого намека на двусмысленность ответил Ракартх. – Как только ваши соплеменники узнали, что вы гостите у Наолы, я счел разумным выбрать время и навестить мою давнюю знакомую.
– Какие соплеменники? – уточнил Второй.
– Боги, или Древние, как кому больше нравится, – просто ответил Ракартх.
– Это так? – искренне удивился Второй, покосившись на девушку. Та в подтверждение слов ДрагЛорда кивнула.
– Я не знал, что у меня такие заботливые и почтенные соплеменники, – признался Сергей. – Наверняка я еще много чего не знаю.
– Уверен, когда вы доберетесь до своих собратьев, они все вам расскажут, – пообещал Ракартх.
– Получается, в этом мире всем управляют Древние? – делая еще один глоток, продолжил расспросы Второй.
– Прежде управляли, тысячи лет назад, – заявил ДрагЛорд. – Теперь наш мир живет сам, а Древние, по иронии судьбы, тоже в некоторой степени стали его персонажами и находятся в определенной зависимости от собственных правил. Тождественность причины и следствия.
– И что же, мы полетаем на драконе?
– Обязательно полетаем, но не сейчас. Мои передвижения могут отслеживаться вашими неприятелями. На данный момент это только визит вежливости, а до Наггарота вас сможет без труда довести достопочтимый Отор Бер, третий в Эшине, – и ДрагЛорд повернулся к скейвену: – Вы ведь выполните ваши обязательства, господин Шарскун?
Тот молча кивнул, не поднимая глаз на гостя.
– Что еще за неприятели? – заинтересовался Сергей.
– Отвратительные, неуправляемые существа. Насколько я понимаю, вас и вызвали для борьбы с ними.
– Я, конечно, растроган таким вниманием со стороны своих божественных собратьев, но что-то мне не хочется ни с кем бороться. Тем более что, мне кажется, я знаю, о ком идет речь. Бороться с ним – только время терять.
– Не беспокойтесь, мы поможем вам. Простите, – Ракартх поднялся из-за стола. – Мне пора. Иначе в Наггароте заметят мое отсутствие. – ДрагЛорд вышел из-за стола, поцеловал руку Наоле, поклонился Шаркуну и покинул дом.
Во дворе раздался оглушительный рык, хлопанье перепончатых крыльев, и вскоре все затихло.
– Как вам мой друг? – невинно поинтересовалась девушка.
– Мне понравился, – ответил Сергей, – приятный, интеллигентный субъект.
– А я напуган и ничего не понял из вашей болтовни с дручием, – в тон ему сказал Шаркун, взахлеб, прямо из графина потребляя вино и, пренебрегая столовыми приборами, прямо с блюда хватая лапой куски мяса и поглощая их.
Заметив на себе неодобрительный взгляд молодого человека, скейвен только отмахнулся:
– Ну, не надо тут эти дворцовые нежности разводить! Я всегда много кушать, когда волнуюсь. У нас, скейвенов, так принято.
– Может, прогуляемся по парку? – неожиданно предложила Сергею Наола.
– Легко, – согласился Второй.
– Я не пойду, – наотрез отказался скейвен, – я боюсь троллей. Мне и здесь неплохо. Только пусть банши мне еще графин с вином выдадут.
Девушка щелкнула пальцами, и одно из вышеупомянутых созданий тут же выставило перед скейвеном графин. Шаркун удовлетворенно кивнул и потянул к нему лапу.
Наола и Второй вышли в прохладу ночного парка и медленно пошли по дорожке мимо тщательно ухоженных кустарников.
– Два коротких вопроса. Как Ракартх с Древними узнали, что я здесь, и что за свитки ты искала в горах? – после недолгого молчания начал разговор Сергей.
– Это не короткие вопросы.
– Но все-таки?
– Узнали, потому что я отправила почтовую птицу Ракартху.
– Зачем?
– Чтобы тебе помочь. Ты же со своим другом меня спас. И еще я знала, что Ракартх поддерживает связь с Древними. Но это для всех остальных тайна.
– А свитки?
– Свитки?! Свитки – это давно потерянные инструкции по обретению бессмертия.
– Ты хочешь быть бессмертной?
– Для моей матери. Я была юная и глупая. Отец хотел помочь матери, но она отказалась пить чужую кровь и умерла человеком.
– А ты пила?
– Повторяю – я не хочу бессмертия.
– Почему?
– Я хочу остаться человеком.
– Зачем?
– Чтобы полюбить. Бессмертные не могут любить. Бессмертие – иллюзия, потому что жизнь без любви – это пустая трата времени.
– Ты что, любила?
– Это личное.
– Ладно, не буду совать нос в чужую душу.
Наола остановилась и взглянула в глаза Сергею:
– Ты думаешь, у созданий есть душа?
Второй долго молчал, разглядывая луну, украшающую ночной небосклон, и наконец ответил:
– Думаю, что есть, потому что существо, желающее любви, должно иметь душу. В моем мире, когда мне тоскливо, я часто перечитываю один роман. Дело происходит в далеком будущем. Некий охотник за искусственными людьми, которые отказались служить своим создателям, долго гоняется за главарем этих бунтарей. Потом находит его и убивает. Умирая, этот главарь демонстративно выпускает из руки голубя. Дает понять охотнику, что он боролся не против своих создателей, а за свою независимую душу. Точнее, за возможность ее иметь.
– Великий жест! – мечтательно улыбнулась девушка и предложила: – Хочешь узнать, чем занимается тролль перед сном?
– Было бы интересно!
– Тогда тихо иди за мной.
Она взяла Сергея за руку и потащила сквозь заросли кустарника куда-то в темноту. Они перебрались через невысокую изгородь и оказались на краю небольшого оврага. На его дне горел костер, у костра на каменном валуне сидел огромный тролль в окружении стаи волков и хрипло, вполголоса читал им какую-то книгу. Волки ему благоговейно внимали.
– Он умеет читать? – удивился Второй.
– Конечно, – ответила Наола, – я его научила.
– А что он читает?
– У нас только одна книга Древних – «Рикки-Тикки-Тави».
– Киплинг?
– Да. Мне эту книгу подарил Ракартх на день рождения. Она из разделенной библиотеки Азуров.
– И волки его понимают?
– Еще как! Ну, пошли, а то неудобно.
– Чем дальше, тем забавнее, – двигаясь в темноте за своей хрупкой спутницей, бормотал Сергей.
Молодые люди выбрались обратно на парковую дорожку.
– Устал? – спросила Наола у гостя.
– Да нет, я же выспался, – пожал плечами тот.
– Тогда я могу тебе еще показать колесо судьбы, – сообщила девушка.
– Звучит интригующе, – сказал Сергей.
Наола провела его вокруг дома и махнула в сторону журчащего неподалеку ручья:
– Там.
Они пошли вдоль русла ручья, пока тот не привел их к небольшому водоему с укрепленным каменными плитами берегом. На другой стороне виднелись руины какого-то здания, с большим деревянным колесом у основания. Движимое потоком воды колесо неторопливо, с глухим скрипом, вращалось вокруг своей оси.
– Раньше здесь была мельница, – объяснила девушка, – потом она сгорела, а колесо осталось. Если загадать желание и колесо остановится, то желание сбудется.
– Серьезно? – не поверил Второй.
– Есть такое мнение, – улыбнулась Наола и села на край каменной ограды. – Я иногда прихожу сюда подумать.
Сергей сел рядом и полюбопытствовал:
– Почему мельницу не восстановишь?
– Бессмысленно, я давно покупаю хлеб в ближайшей деревне, – призналась девушка.
– Когда-то я тоже жил в деревне, и там была водяная мельница, – сказал Второй, – только она стояла на реке. Мы с другими мальчишками играли там в войну, а когда выросли, назначали свидания девчонкам.
– Ты тоже назначал? – заинтересовалась Наола.
– Ну, конечно, назначал, – кивнул Сергей, помолчал и добавил: – Только она не пришла. Заболела, а на следующий день с родителями в город уехала. Я до утра ее ждал и простудился.
– Думаю, что она тебя обманула, – предположила девушка.
– Может быть, но самое главное, что она согласилась прийти, – вздохнул Второй. – Тем более что я не очень себе представлял тогда, что нужно делать на свидании.
– Теперь-то представляешь? – лукаво поинтересовалась Наола.
– В деталях, – столь же лукаво ответил Сергей. – Жалко только, что это было первое и последнее свидание. В будущем я обходился уже без них.
– Что, ты имел такой успех у девушек?
– Нет, просто у девушек не было лишнего времени.
– Давай загадывать желания, – предложила Наола.
– Давай, – поддержал ее предложение Второй.
Они задумались. Неожиданно колесо громче обычного скрипнуло и остановилось. Потом раздался всплеск воды, точно в деревянные лопасти попала крупная рыба, и колесо снова завертелось.
– Ты видел?! – схватила Сергея за руку девушка.
– Оно остановилось, – сказал он, чувствуя тепло ее ладони.
– Успел чего-нибудь загадать?
– Чтобы ничего не бояться, – честно сознался он. – Я никак не могу привыкнуть к здешним чудесам.
– Привыкнешь, такие, как ты, ко всему привыкают. Можешь мне поверить, у меня папа вампир, и я людей насквозь вижу, – поднялась с камней Наола. – Ладно, пошли.
Шарскуна они обнаружили сидящим на том же месте, абсолютно пьяным и распевающим какую-то разудалую скейвенскую песню. Три банши весело подпевали ему. Едва завидев хозяйку, они испуганно растворились в воздухе.
– Это просто чудо! – развела руками Наола.
– Что же здесь чудесного? – не понял Второй. – Нализался крыс вдрызг.
– Да нет, – объяснила девушка, – это непрощенные духи, их удел – скорбь. В нашем мире ничего просто так не случается.
– Бросьте, нормальные девчонки! – заслышав их разговор, крикнул скейвен, рухнул боком со стула на пол и, даже не предприняв попытки встать, громко захрапел.
– Не хочу тебя пугать, но мне кажется, что твой друг – не совсем то, чем хочет нам показаться, – предупредила Наола.
– Да, он классный мужик, – согласился Сергей.
– Будь осторожен и спокойной ночи. Завтра вам идти в Прааг. Тебе потребуются силы, – сказала девушка, пожала ему руку и направилась по лестнице наверх.
– Ох, дела мои скорбные! – вздохнул Второй, поднимая сопящего во сне Шарскуна с пола и волоча его в свою комнату.
– Ужасно трещит башка, – пожаловался скейвен, когда они в сопровождении Наолы вышли из усадьбы на дорогу.
– Еще бы, столько вина в одну морду, – кивнул Сергей и спросил девушку, показывая глазами на парящих у них над головой драконов: – Все-таки здесь на драконах летают?
– Летают, – поняла невысказанную просьбу она, но объяснила: – Вам на драконах нельзя. Вам нужно идти незаметно. Я отправлю с вами волков, они довезут вас до Праага за несколько часов и будут вас защищать.
Словно в подтверждение ее слов из густого леса, окружающего усадьбу, на дорогу вышли шесть мощных волков размером со взрослого пони. Коротко стриженные холки хищников были выкрашены в белый цвет.
– Это волки-герои, – охарактеризовала животных Наола. – Они служат только мне и никого не боятся.
– Дома мне не поверят, что я ездил на лютых волках, – подал голос Шаркун, – забираясь на спину одного из хищников.
– Я буду скучать, – на прощание сказал Второй девушке. – У нас редко встретишь барышню с такой ясной жизненной позицией.
– А я просто буду скучать, – призналась Наола, махнула рукой, и волки понесли путешественников по лесной дороге прочь.
– Ты влюбился, человечек! – хохотнул скейвен, когда усадьба скрылась из вида.
– Может быть, – честно ответил ему Сергей, поправляя привязанный к спине посох.
– Не переживай, она тоже влюбилась в тебя, – успокоил его крыс.
– Откуда ты знаешь? – улыбнулся Второй, из всех сил стараясь сохранять равновесие.
– У меня двадцать детей, а может быть, уже двадцать один, – пояснил Шарскун.
– Будем надеяться, что ты прав, – крикнул Сергей и пятками ударил по бокам своего волка. Тот сердито рыкнул, но скорости прибавил.
