Два огромных мутанта, шустро перебирая десятками ног, наперегонки мчались к девушке, стоящей чуть поодаль. Монстры были ужасны; каждый из них обладал длинным, вытянутым телом, множеством конечностей, двумя устрашающими щупальцами с саблевидными когтями. Венчал все это убожество огромный водянистый нарост на спине, внутри которого, точно в аквариуме, находилась человеческая голова. Именно она, эта жуткая башка, управляла чудовищным туловищем, больше похожим на потрепанную сосиску.

Будь здесь отец Филарет из Кремля, он бы безошибочно определил в тварях сиамов – гибридов, полученных в результате скрещивания искусственно выведенного боевого мутанта и человека. Крайне опасный монстр, справиться с которым в одиночку нет шансов даже у самого опытного дружинника.

Что уж говорить про одинокую хрупкую девушку, у которой и оружия-то в руках не было?

И тем не менее она продолжала стоять и взирать на приближающихся к ней мутантов. Нижнюю часть девичьего лица скрывала черная повязка, но глаза незнакомки улыбались.

Вероятно, она была сумасшедшей.

С другой стороны, разве кто-то из обитателей московской Зоны мог утверждать, что он совершенно нормален и здоров?

Сиамы, меж тем, были уже в нескольких шагах, а девушка по-прежнему не двигалась с места. Казалось, финал очевиден: еще несколько секунд, и твари разорвут ее на части…

Но мутанты внезапно замерли, как вкопанные, а потом медленно, будто нехотя, улеглись на потрескавшийся асфальт. Девушка стояла, весело глядя на них снизу вверх.

– Получается… – тихо прошептала она.

Затем, подумав, добавила громче:

– Не бойтесь только. Не обижу. Но и вам себя в обиду не дам. Понимаете?

Сиамы никак не отреагировали на ее слова – как лежали, так и продолжили. Впрочем, девушка могла прочесть все, что хотела, в их мыслях. Это был ее дар – умение подчинять себе волю мутантов.

Дар, который преподнесло девушке Красное Поле Смерти, забрав взамен ее красоту.

– И не надо злиться, – сказала незнакомка, вновь понизив голос. – Я всего лишь выживаю, как и вы.

Щупальца мутантов слегка подрагивали, будто листва на ветру. Девушка скользнула взглядом по деревцу, стоящему неподалеку. На нем практически не было листьев – большую часть содрало частыми порывами. Вид полумертвого дерева огорчил незнакомку, лишний раз напомнив, в каких унылых краях она обитает. Последняя Война унесла жизни миллиардов, и Москва не стала исключением. По сути, город давно умер, и жалкое подобие жизни в нем сохранялось лишь благодаря относительно небольшим горсткам людей – например, тем же маркитантам и обитателям Кремля – да мутантам всех мастей. Были еще био, этакие роботы с мозгами, и кио, оснащенные искусственным интеллектом, но все это являлось лишь вынужденным наследием той самой проклятой войны.

Согласно преданиям, двести лет назад в каждой многоэтажке жили десятки и даже сотни людей. Сейчас в эти дома страшно зайти – поскольку ждать вас там будут не радушные хозяева, а, скорей, голодные и зубастые твари.

Например, те же сиамы.

Девушка опять повернулась к новым «питомцам». С помощью своего дара незнакомка могла заставить этих мутантов танцевать чечетку или бегать по кругу, пока последние силы не оставят. Но разве стоит размениваться на такую глупость? Разве не лучше обратить гнев сиамов против других своих врагов?

Сказать по правде, устрашающих гибридов девушка подчиняла впервые, поэтому в глубине души слегка переживала – не сорвутся ли с цепи? В недавнем прошлом незнакомке уже довелось стать марионеткой старших шамов, и теперь она подспудно боялась снова попасть впросак.

Хотя пока что все шло по плану. Волю сиамов с трудом, но удалось сломить.

Внезапно девушка услышала странный звук, как будто кто-то щелкал челюстями.

«Это еще что?..»

Повернув голову на звук, незнакомка уставилась на ближайшее здание. Сиамы, следуя мысленной команде новой хозяйки, вслед за ней обратились к полуразрушенному дому.

В постройке не было ничего примечательного – просто еще один мертвый дом, в котором ныне куда больше пустоты, чем в прежние, счастливые времена. Часть перекрытий уничтожена, часть находится в таком ужасном состоянии, что и стоять рядом с ними страшно. На первом же этаже все завалено мусором и отбросами, помещения давно пропахли зловонием, смрадом, но обитающим там мутам, конечно, на это плевать. Среди прочих запахов твари выделяют аромат хомо и нео – тех, кем можно полакомиться…

И без особых колебаний храбро идут на этот запах, едва учуют.

Девушка нахмурилась. Она нащупала разум сидящего в здании мутанта, но отчего-то не могла пробиться в его мысли и заставить монстра подчиниться. Это было странно… и страшно.

Внезапно некая картинка вынырнула из памяти невидимого мута, и девушка невольно содрогнулась, когда увидела жуткий образ – огромный мужчина в потертом коричневом плаще и черной маске с прорезями для глаз и рта склоняется над извивающейся тварью. В одной руке у мужчины – шприц с некоей мутно-черной жижей, в другой – острый нож, алый от чьей-то крови. Тварь жаждет сбежать или убить обидчика, но не может – что-то сдерживает ее яростный порыв.

«Кто это такой?»

На обдумывание увиденного не остается времени – из здания выныривает еще один сиам. Он мало чем отличается от своих собратьев, но есть в нем пара странных любопытных деталей.

Во-первых, у него не два щупальца, а целых шесть. Одна пара располагается выше стандартных, другая – ниже. Причем верхние скорей похожи на мечи, чем на стандартные сиамовские манипуляторы.

Во-вторых, помимо диковинных руконог, на которых мутант передвигается, у него есть нормальные человеческие руки. Они находятся рядом с головой-в-наросте, но больше походят на тряпичные – такое ощущение, что монстр просто не знает, как ими управлять.

Споро перебирая конечностями, вновь прибывший мут бросился прямиком к девушке. И если раньше она не слишком переживала, что к ней бежит многоногий сиам, то теперь заметно нервничала – потому что никак не могла «пробиться» к разуму твари. Все, чем ее потчевал больной мозг гибрида – это жуткие образы, связанные с тем же самым сероглазым мужчиной. Теперь девушка знала, что, помимо маски и плаща, у этого странного типа есть армейские штаны и «берцы», а также черный свитер, ворот которого обнимает толстую шею, точно меховой ошейник.

Сиам, меж тем, несся вперед, и незнакомке пришлось бросить обоих подчиненных монстров наперерез этому, непокорному. Гибриды пошли неохотно, но противиться воле хозяйки у них получалось слабо. Рыча, они встали на пути собрата-бунтаря и с ненавистью уставились на него.

Впрочем, сиам, судя по всему, был к такому развитию событий вполне готов. Размахнувшись щупальцами-мечами, он обрушил оба клинка на первого противника. Ловкий и стремительный выпад застал девушку врасплох, и ее сиам не успел парировать удар. За нерасторопность пришлось поплатиться правым щупальцем, которое рухнуло на землю, к его же ногам. Кровь хлынула из раны, мигом измазав уродливые ступни монстра.

«Вот ведь гадство!..» – мысленно ругнулась девушка.

Позволив сиаму-бунтарю обрушить свой гнев на первую марионетку, незнакомка бросила в бой второго «питомца». Он врезался в бок агрессора, заставив того попятиться. Казалось, эффект неожиданности позволит перехватить инициативу, однако в этот самый миг руки, до того безжизненно болтающиеся в районе нароста, вдруг ожили и вцепились в «пузырь» на спине противника. Выругавшись, девушка мысленно велела «питомцу» уходить в сторону, однако в следующий миг бунтарь, продравшись через защитный слой нароста, схватился за голову врага обеими руками, потянул ее на себя и попросту отодрал от уродливого туловища.

А щупальцы-мечи между тем продолжали рубить первого сиама в капусту.

«Как же так?!»

Полминуты не прошло, а оба «питомца» женщины в маске уже без сил рухнули на асфальт. Непокорный сиам, мигом забыв о поверженных врагах, устремился вперед. Он явно вознамерился прикончить девушку, так нагло пытавшуюся проникнуть в его мозг. До смерти перепуганная, незнакомка попятилась назад, споткнулась о бордюр, гнилым зубом торчащий из края тротуара, и упала на землю. Не имея сил для сопротивления, девушка выставила перед собой правую руку…

…и в ужасе уставилась на клинок, который, разрезав воздух, попросту снес ее кисть.

– Бо! – воскликнул до боли знакомый голос за спиной.

Загремели звуки выстрелов – один, второй, третий!.. – но девушка не обратила на это никакого внимания. Боль, зародившаяся в ее руке, мигом разлетелась по всему телу, и девушка, не в силах сдерживаться, завопила дурным голосом и вцепилась в обрубок. Сиам уже планировал завершить начатое и занес над головой меч…

…как вдруг на его пути выросла преграда в виде другого клинка.

Глаза мутанта через мутную оболочку «пузыря» уставились на ржавого «серва», который возник словно из-под земли. Похоже, ненависть настолько затуманила гибриду взор, что он не увидел приближения металлического «паука».

И «серв» этим охотно воспользовался.

– Бей его, Рухлядь! – рявкнул все тот же голос.

Снова грянул выстрел. Пуля вошла в «кокон», защищающий голову сиама, да так и увязла там, не достигнув цели. Голос чертыхнулся, и «серв» стремительно ринулся в атаку.

Он атаковал многоногого мута так яростно, что монстр невольно стал отступать, путаясь в десятках своих корявых ног. Шаг, второй, третий – и вот одна заплелась за другую, тварь пошатнулась, и задняя часть ее уродливого туловища брякнулась на асфальт, а передняя пошатнулась в отчаянной попытке удержать равновесие. В этот самый миг «серв» в два взмаха отрубил щупальца-мечи и взялся за остальные. Сиам отчаянно пытался достать его уцелевшими манипуляторами, отчаянно махал человеческими руками, но ничего уже не мог поделать с обидчиком. Шустрый био без особого труда и даже с некоторой жутковатой методичностью отрубил все щупальца противника, но на этом не остановился, а стал пробиваться к голове, уничтожая туловище метр за метром. К тому моменту, как до нароста осталось всего-ничего, длина гибрида сократилась на добрую четверть.

– Давай же, Рухлядь!

Не медля более ни секунды, био обрушил клинок на мутный кокон. Жижа брызнула во все стороны, походя смешавшись с мозгами убитой твари, и гибрид, пошатнувшись во второй раз, упал уже весь. «Серв» по имени Рухлядь, весь перепачканный мутной кровью врага, наблюдал за ним еще секунд десять, ожидая, что мутант может снова подняться на ноги…

Но этого, конечно же, не произошло – уж больно хорошо био с ним «поработал».

– Бо! – Бородатый мужчина в черном плаще упал на колени рядом с вопящей девушкой и принялся спешно обматывать ее изувеченную руку самодельным жгутом из скрученной тряпицы. – Это я, слышишь? Это Громобой, Гром, твой муж! Не вырубайся, слышишь? Все будет хорошо… Все будет…

Девушка видела его едва-едва. Контур расплывался перед глазами. Вот его кудлатая борода, вот темные волосы, порядочно поеденные сединой, маленькие глаза, глядящие как будто в самую душу…

– Милый… – прошептала девушка.

– Все будет в порядке, малыш… – шептал бородач, завязывая тряпицу узлом. – Сейчас мы остановим кровь и со всем разберемся…

«Серв» повернулся к мужчине и стонущей женщине. Его искусственные глаза-лампочки бесстрастно горели красным; он терпеть не мог хомо, но подчинялся этому странному неопрятному бородачу, словно своему истинному создателю.

Все потому, что мужчина был нейромантом.

Судьбы этих двух, Громобоя и Бо, весьма причудливо переплелись. Оба они родились и выросли в Зоне Трех Заводов, вот только он был стаббером по имени Гром, уважаемым воином, а она – самой обыкновенной рабыней с порядковым номером «60». Когда они познакомились, Гром стал звать девушку Бо, ведь сухие цифры не могли передать всех тех чувств, которые стаббер к ней испытывал. Влюбленным суждено было расстаться, но они плюнули на все и сбежали из тех жестоких краев, отправившись в единственное место, где их могли понять – в Кремль. Однако когда до цели оставалось совсем немного, Гром и Бо столкнулись с шайкой нео, которые и стали виновниками всех их последующих бед. Пока стаббер отчаянно воевал с большей частью мутантов, остальные дикари загнали практически беспомощную рабыню в Красное Поле Смерти. Гром кинулся спасать подругу, но опоздал – резкая вспышка на время лишила его сознания. Когда же воин пришел в себя, рядом с ним был только огромный ржавый «Рекс». Бо пропала бесследно, а стаббер внезапно для самого себя обрел способности нейроманта и смог управлять ненавистными био. Год с лишним Гром бродил по Зоне в компании преданного стального ящера, покуда не нашел снова свою утраченную любовь и не заставил ее вспомнить своего суженого. После им случилось расстаться еще раз – когда зловредные шамы похитили разум девушки и утащили ее к себе в логово, – но беглый стаббер нашел способ одолеть негодяев и вернуть себе жену^[1].

И вот теперь его любимая снова оказалась на грани жизни и смерти.

– Дыши… – шептал Громобой, бережно неся Бо на руках через развалины. – Молю тебя, дыши…

Она не отзывалась – сознание оставило бедняжку еще до того, как бородач поднял ее с земли. Скрипя зубами, нейромант тащил любовь всей своей жизни к логову Лекаря – полубезумного старца, обитающего в подвале одного из здешних домов. Удивительно, но при всей своей болтливости Лекарь так до сих пор и не рассказал Громобою ничего о своем прошлом. Лишь раз он помянул Кремль и так болезненно скривился, что нейромант невольно заподозрил давнюю затаенную обиду на крепость и ее обитателей. Но откуда она возникла у талантливого врачевателя и почему, Громобой не знал да и, честно говоря, не особо пытался вызнать. Хватало и того, что Лекарь вообще открывал дверь своего подвала, когда к нему в гости приходил нейромант.

– Кто там? – донесся изнутри хриплый голос врачевателя.

– А то сам не знаешь… – проворчал Громобой. – Открывай давай, живо! Бо ранили!

Лекарь, вероятно, хотел отпустить еще пару колкостей, но, заслышав про ранение, решил, что медлить не стоит. Скрипнул засов, и внушительная стальная дверь распахнулась, едва не зацепив Громобоя и его жену, безвольной куклой возлежащую у него на руках.

– Эй, осторожней там! – рявкнул нейромант. – Прибьешь же!

– Давай, заходи, – попятившись, буркнул врачеватель.

Внешне он был весьма похож на Громобоя – такой же лохматый, бородатый, хмурый. Единственное, беглый стаббер обладал более внушительной мускулатурой, но из-за мешковатых одежд оценить эту разницу едва ли представлялось возможным.

Нейромант, пыхтя, нырнул в подвал и без промедлений поспешил к старой кушетке, стоящей у дальней стены. В обычное время на ней спал сам Лекарь, но сейчас он даже не подумал возмутиться: трогать нейроманта в его нынешнем состоянии души было равносильно самоубийству.

Верному «серву» Громобой отдал мысленный приказ оставаться снаружи. Впрочем, габариты стального «паука» и не позволили бы ему протиснуться внутрь через дверь.

«Пусть вход сторожит», – решил про себя нейромант.

Он бережно опустил любимую жену на кушетку и, припав на одно колено, убрал темные волосы с ее закрытых глаз. Казалось, Бо всего лишь спит. Вот только стоило взглянуть на пропитавшуюся кровью тряпку, которой была обмотана культя девушки, и тревога снова возвращалась в душу бородача.

– Давай, отходи, – буркнул Лекарь, грубо толкая Громобоя вбок.

Нейромант нехотя подчинился. Опустившись на корточки, врачеватель вытащил из-под кушетки помятый чемоданчик и, открыв его, задумчиво уставился на содержимое.

– Не пялься, – через плечо бросил Лекарь, и нейромант послушно отвернулся.

Громобою казалось, что выпускать Бо из виду – настоящее преступление, но умом он понимал, что спорить с мастером не стоит: ведь только от этого угрюмого отшельника зависит, что будет с несчастной укротительницей мутантов. Отрубленная кисть – это не выбитый палец, не вывихнутая нога. Мало, что от самой кровопотери можно умереть, мало, что риск заразиться какой-нибудь пакостью велик, как никогда, так еще и без должного ухода Бо в ближайшие несколько дней даже с койки встать не сумеет.

«Давай же, Лекарь… – сверля спину врачевателя угрюмым взглядом, думал Громобой. – От тебя столько сейчас зависит…»

Обитатель подвала заметно нервничал – руки его, в мозолях и царапинах, слегка подрагивали, когда он перебирал бутыли и банки с настоями да травами. Наверное, присутствие Громобоя смущало Лекаря, но он прекрасно понимал, что выдворять мужа совсем не стоит – и так переживает, а снаружи и вовсе изведется от неведения.

Так и текла в бесконечность секунда за секундой: нейромант нетерпеливо взирал на манипуляции своего приятеля, а тот, бормоча под нос, колдовал над культей бедняжки Бо.

– Все, – шумно выдохнув, заговорщицким шепотом сообщил Громобою хозяин подвала. – Кровь остановил. Обезболил, как мог. Но у нее шок, быстро в себя не придет, уж извини.

– Лишь бы жива была, – тихо пробормотал нейромант.

Пока Лекарь возился с девушкой, беглый стаббер то и дело переключался на Рухлядь, своего ручного «серва», и каждый раз обнаруживал, что новых сиамов на горизонте не видать. Помимо этого Громобой неустанно ломал себе голову, пытаясь осмыслить, почему Бо не справилась с одним из гибридов, но, к сожалению, не приблизился к ответу и на миллиметр.

– Будет, – уверенно заявил Лекарь. – Это ж все-таки не голова. Да и спохватился ты вовремя, и жгут наложил толково… Это тебя в Зоне Трех Заводов научили?

– Ну а то где же еще, – буркнул Громобой.

Всем своим видом он показывал, что болтать особо не намерен. Однако Лекарь на хмурую мину товарища никакого внимания не обратил и продолжил болтать:

– Здорово вас там готовят, как я погляжу… И чего вас в Москву эту треклятую потянуло? Жили бы себе там как-нибудь…

– Чего ты болтаешь, не думая? – нахмурился Громобой. – Жили бы!.. Не дал бы нам никто в Зоне Трех Заводов жить! Я-то стаббер был, а она – рабыня! Кто б такой брак одобрил?

– Ну верно, верно… – нехотя согласился Лекарь. – Ох уж мне эти людские предрассудки… ну любят двое друг друга если, так зачем на сословия-то смотреть? Не пойму…

– Вот и мы не понимали, – глухо ответил нейромант. – Потому и убрались оттуда, покуда они чего-нибудь с Бо не сделали. Не от хорошей жизни, в общем, свалили из тех краев. Да и, чего греха таить, там куковать тоже не особо здорово было. Те же муты, те же проблемы с боеприпасами, со жратвой… Словом, ничего хорошего. Как и везде.

– Ох, твоя правда, – вздохнул бородатый врачеватель. – Мир сошел с ума целиком и полностью, и нигде от наследия той злополучной Последней Войны не спрячешься…

Хозяин подвала снова повернул лохматую голову к койке и уставился на Бо. К счастью, девушка уже мирно посапывала; дыхание ее выровнялось, но она все еще вздрагивала каждые полминуты – наверное, мучили кошмары.

– Похоже, снится что-то нехорошее, – словно прочтя мысли нейроманта, сказал Лекарь.

– Еще б тут хорошему сниться! – фыркнул Громобой. – После такого…

Теперь, когда жизнь Бо вроде бы оказалась вне опасности, нейромант малость подуспокоился.

– А как вообще получилось… – Врачеватель запнулся. – Ну… все это… с рукой? Кто ее так?

– Сиам, – угрюмо ответил беглый стаббер. – Знаешь таких тварей?

– Это такой, с кучей ног? Длинная такая гадина?

– Она самая. Только эта необычная была… я таких, по крайней мере, прежде не видел.

– А чего в ней такого странного?

– Да как тебе сказать? У обычной вроде как два щупальца обычно на «корме», а у этой скотины – целых шесть. И верхние два – натуральные мечи.

– Врешь!..

– Зуб даю! Хочешь, иди погляди – до сих пор этот долбаный гибрид так валяется, рядом с двумя собратьями, которыми Бо от него прикрыться пыталась.

– Странно дюже, – пробормотал Лекарь. – Сиамы, как я слышал от людей сведущих, и так уже – гибриды, то бишь искусственно созданные муты. Выходит, кто-то взялся их… дорабатывать?

– Угу. По типу как я – своего «серва».

– Ну, с тобой-то хоть как-то это понять можно. Ты им вертишь, как хочешь. А вот кто за сиама мог взяться?

– Ну, например, кто-то со способностями, как у Бо, – предположил Громобой.

– Да ну, – недоверчиво фыркнул Лекарь. – Думаешь, есть еще такие? Я что-то сомневаюсь…

– До встречи с нами ты и в нейромантов не верил.

– Ну да, ну да… – закивал врачеватель.

А потом зыркнул на собеседника и тихо пробормотал:

– И, сказать по правде, предпочту надеяться, что таких, как вы, действительно больше нет.

Нейромант медленно кивнул.

Он тоже хотел верить, что иных людей с подобными способностями не существует в природе.

Потому что, в случае чего, воевать с таким кудесником окажется занятием крайне трудным… или даже, скорей, смертельно опасным.