Нандалее стояла, прислонившись к стене дворца в Старом форте. Как же она наслаждалась всем этим! Вчера она вернулась из Снайвамарка. Ей было поручено завербовать там эльфов для сражений в Нангоге. Темный дал ей список с семьюдесятью именами. Найти она смогла только шестьдесят одного эльфа из указанных в нем. И только семнадцать откликнулись на призыв влиться в ряды армии. Эльфийка понимала, что ее братья и сестры с крайнего севера не хотят отправляться в Нангог. Слишком многие из ушедших туда не вернулись назад.

На самом верху списка красовались имена Куллайна и Тилвита. Удар тролльской булавы когда-то страшно изуродовал лицо Куллайна. Ей никогда не доводилось встречаться с эльфом, который бы выглядел так страшно и в то же время был так приветлив. Его считали лучшим следопытом севера. Нандалее забыла о том, как он помогал ей в поисках выживших из ее клана и в сражении с Вечнозимним червем. Его друг был его прямой противоположностью. Его красота была ослепительна, а сам он немного наивен. Оба они когда-то посвятили себя служению в Голубом чертоге, однако со смертью Небесного их узы с древними драконами оборвались.

Два раза утром она находила их следы в своем лагере. Она подобралась к ним близко, но ни за что не сумела бы найти Куллайна и Тилвита, если бы они того не хотели. И эльфийка знала об этом, прежде чем отправиться на их поиски.

И все же ради Темного она должна была попытаться разыскать их обоих. В последние годы она почти не сражалась в Нангоге, путешествовала по Альвенмарку в качестве рекрутера. Но большую часть времени проводила со своими детьми, в Старой крепости.

Она прекрасно осознавала, как часто отправляют на задания Нодона и всех остальных обитателей твердыни. Понимала, какими она пользуется привилегиями. И хотя они с Темным так и не стали снова друзьями, она заключила с ним перемирие, терпела, что он приходит к детям.

Как приятно стоять здесь! Чувствовать спиной тепло. Смотреть на детей. Они заметно подросли. Из них двоих Эмерелль была меньше. Более хрупкая, с темно-русыми волосами, волнами спадавшими на белоснежную спину. И только глаза ее казались мудрыми не по годам. Они были цвета шерстки молодой косули: красно-коричневые, со светлыми вкраплениями. И улыбающийся ярко-алый рот. Глядя на ее, Нандалее забывала обо всем. Об одиноких ночах во льдах. О совершенных убийствах. Но Мелиандер… В нем оживало все. Искалеченный мальчик сидел на поилке во дворе и шутил с Элеборном, отдавшим ногу за призрачную надежду помочь мальчику. Мелиандер смеялся, увлекшись игрой. Они с сестрой создали несколько разных по размеру шаров из воды, а потом заставили их подниматься от поилки по широкой дуге из яркого солнечного света.

Элеборн научил их плетению чар. Научил легко обращаться с водой и светом. Когда Нандалее приходилось уезжать, Элеборн забирал детей в зачарованный дворец, созданный им на дне озера у пирамиды. Эмерелль и Мелиандер иногда помогали ему строить новые помещения. Он учил их воплощать мечты в жизнь.

Если бы только Гонвалон мог видеть своих детей! Если бы мог провести с ними хоть один-единственный день вроде этого! Как же давно он ушел. Погиб в Зелинунте… Стоило ей вспомнить о той ночи, как солнечный летний день утратил все свое тепло. В душу эльфийки забрался леденящий холод. Нандалее обхватила себя руками.

— Мама… — Мелиандер указал на ворота Старого форта.

Было в его голосе что-то такое, что заставило поблекнуть все воспоминания. Мальчик обладал странными талантами, это она знала давно. Иногда он по-настоящему пугал ее.

Взяв костыль, Мелиандер поднялся. В тот же миг сторож над воротами дунул в рожок. Три коротких сигнала: тревога!

Водяные шары рухнули во двор. Пропало заклинание, дарившее одну лишь красоту.

В потайных переходах зазвучали тяжелые шаги. Нандалее увидела тени за бойницами надвратной башни.

На скалистое плато перед воротами приземлились два огромных орла. Фигура, окутанная ярким солнечным светом, спрыгнула с более крупной птицы и пересекла темный проход ворот. За ней следовала стройная женщина с длинными темными волосами, одетая в простое платье без рукавов. Оно напоминало одежды Белого чертога, хоть и не было украшено золотой вышивкой, которая выдала бы в его хозяйке мастера.

Всего две недели тому назад Нандалее во время своего путешествия на север ненадолго заходила в Уттику. И теперь жалела об этом. Она шла по следу слухов о загадочной эльфийке. И думала, что достаточно осторожна… Она задержалась в городе всего на полдня и, выяснив, кем на самом деле была супруга купца Шанадина, поспешно отступила. И вот теперь она здесь, Бидайн. Вместе со своим хозяином.

— Значит, вы — Эмерелль и Мелиандер, — ослепительно улыбаясь, приветствовал ее детей Золотой. — Много слышал о вас.

От его слов по спине Нандалее невольно побежали мурашки, хотя обычно она испытывала приятные ощущения при появлении Золотого.

Божественный дракон опустился на колени и раскрыл объятия. Эмерелль радостно засмеялась и бросилась к нему, словно вернулся ее давно потерянный друг. И даже Мелиандер, всегда с недоверием относившийся к незнакомцам, похромал ему навстречу, опираясь на костыль.

Неповторимая аура Золотого залила весь двор. Нандалее увидела, как опустили оружие лучники, стоявшие в бойницах, а пугливые скальные голуби, которые зачастую вспархивали и уносились прочь от малейшего неосторожного движения, не стали улетать.

— Ты — Гонвалон? — поинтересовался потрясенный Мелиандер.

Золотой бросил на Нандалее удивленный взгляд.

— Почему ты так решил, Мелиандер?

— Мама всегда говорит, что отец ушел в свет. А потом грустит и больше ничего не рассказывает… Она никогда не говорила, что это за свет. А ты… ты весь из света. Ты…

У Нандалее задрожали губы. Она не могла произнести ни слова. Чувства, так долго сдерживаемые, захлестнули ее с головой. На глаза навернулись слезы, и она возненавидела себя за это. Точно так же, как ненавидела себя за то, что никогда не говорила детям, что случилось с их отцом. Как он погиб в объединенной струе пламени небесных змеев.

— Прости, мой мальчик. Я не твой отец.

Его грусть казалась такой искренней, а сам он таким чутким… Нандалее пришлось заставить себя вспомнить о том, что это Золотой отверг Гонвалона и что он наверняка желал ему смерти.

— Знаете, ваш отец был моим хорошим другом. Был моим мастером меча, очень долго, пока не познакомился с вашей мамой, не влюбился в нее и не ушел от меня.

Эмерелль негромко захихикала.

— Идемте к поилке, — предложил Золотой. — Я присяду, вы устроитесь рядом, и я расскажу вам о мастере меча. Расскажу о том, как он победил Лунного великана и как нырнул на самое дно моря Карин, чтобы найти там одну из черных жемчужин, способных вернуть к жизни умершего, если положить их ему на губы.

Дети взвизгнули от радости.

— Ты расскажешь им всю историю, брат?

Ведущие во двор врата с первых же слов окутались тенью, и от нее отделилась черная как ночь фигура. Дыхание Ночи. Он тоже принял облик эльфа, и Нандалее впервые с того момента, как он нанес ей татуировку, была очень рада видеть его.

Серо-коричневые скальные голуби, которые мгновение назад мирно поклевывали что-то с земли у ног Золотого, испуганно вспорхнули и полетели прочь.

Эмерелль в испуге негромко вскрикнула, отпрянула. Мелиандер заслонил ее собой. Наверное, никогда еще оба ребенка не ощущали с такой силой угрожающую ауру Темного.

Увиденное больно задело Нандалее. Ни разу ее дети не обращались с Дыханием Ночи с такой сердечностью, как с его золотым братом. Это несправедливо. Он всегда поддерживал их. Вот и сейчас Темный пришел сразу же, как только почувствовал угрозу.

Эльфийка осознавала, что не только дети несправедливо относились к Дыханию Ночи. Она тоже перестала быть даже просто приветливой по отношению к нему. После всей ненависти, которую она испытывала из-за смерти Гонвалона, ей ни разу больше не довелось пережить того, что было в ночь, когда Темный наносил ей татуировку. Она не могла больше любить его, как ни старалась.

С появлением Темного исчезла летняя жара. Напряжение между двумя небесными змеями ощущалось почти на физическом уровне. Золотой вторгся во владения Дыхания Ночи. Он хотел спровоцировать брата, проверить силу Перворожденного.

— Что ж, брат, — вызывающе улыбнулся Золотой. — Что будем делать дальше? В других местах мне, как гостю, всегда предлагают холодный напиток в тени. А как обстоят дела с гостеприимством в саду Ядэ?

— Здесь всегда рады друзьям, — ледяным тоном ответил Темный.

Воцарилось длительное молчание. Нандалее уже начала опасаться, что Дыхание Ночи бесцеремонно выставит брата, когда хозяин сада Ядэ вдруг все же указал на вход во дворец.

Золотой уверенно пошел первым, за ним по пятам следовал его брат.

А Бидайн задержалась еще на миг, с любопытством оглядываясь по сторонам. И только на Нандалее она не обращала внимания. Как же сильно изменилась Бидайн! В ней не осталось ничего от несколько пухлой и робкой девушки, с которой Нандалее познакомилась когда-то в пещере Парящего Наставника. Она стала стройной, как тростинка, мышцы закалились, а в грациозных движениях сквозила уверенность опытной воительницы.

Нынешняя Бидайн напомнила Нандалее Ливианну. В ней чувствовалась какая-то угроза, и, даже когда она улыбалась, глаза ее оставались холодными. Она пришла сюда явно не с визитом вежливости!