Узнав о входе кораблей противника в Неву, Императрица лично повела тверской легион и отряд Тевтонского ордена на поддержку Новгорода. Формально Новгородские земли не входили в состав Империи, находясь с ней в личной унии. Но все равно – помочь им требовалось по целой массе причин. Хотя, если честно, Анна не считала подобное необходимым. Новгород был достаточно крепким орешком для десанта противника. Сами бы прекрасно справились. Но муж сказал так – значит, так. Дмитрий считал этот поступок значимым для сближения Москвы и Новгорода.

– Что это? – всполошилась Анна, услышав явную стрельбу.

– Там должна быть передовая застава, – напрягся легат.

– Легион к бою, – хрипло выдавила из себя Императрица.

И завертелось.

Не прошло и пары минут, как из-за перелеска вылетели всадники передовой заставы, преследуемые отрядом новгородского конного ополчения. Заметив развернутый к бою легион, те резко осадили коней и, развернувшись, ретировались. Спешно.

– Что там случилось? – раздраженно поинтересовалась Анна.

– Новгород перешел на сторону Сигизмунда и выступил вместе с ними в поход на Москву.

– Как далеко их войско?

– Совсем близко. Скоро атакуют. Они знают, что нас немного.

– Проклятье… – процедила Анна.

Легион спешно готовился к бою, строясь. И не зря. Минут через пятнадцать из-за перелеска стали выступать первые отряды противника. Известие о незначительности сил имперцев сильно воодушевило как новгородцев, так и их союзников. Они рвались в бой и жаждали достигнуть военного успеха до того, как эта жалкая горстка воинов Империи спрячется в одной из своих крепостей.

Противник раскачиваться не стал и сразу отправил пехоту в наступление.

«Единороги» развернуть не успели, поэтому наступающие порядки врага встретили только несколько картечных залпов «Саламандр» и выстрелы ружей легионеров. А потом стрелки были вынуждены отойти на вторую линию, предоставив контактным бойцам рубиться.

Легионеры были хороши.

Многолетняя тренировка и откорм в сочетании с дисциплиной и латами давали о себе знать. Они легко и непринужденно сдерживали натиск легкой пехоты, отмахиваясь алебардами.

Но врага было слишком много. И он продолжал подходить, с ходу вступая в бой. Более чем десятикратное численное преимущество все-таки штука существенная.

Вот «крылья», нависающие над боевым порядком легиона, стали заходить с флангов, охватывая легион. И стрелки оказались вынуждены хвататься за свои клинки, вступая в рукопашный бой. Тоже упакованные в латные доспехи, они стоили очень дорого и еще больше могли. Но их тоже было мало…

Вот охват с флангов перерос в заход с тыла, потихоньку нарастая все подходящими подкреплениями…

Ситуация становилась критической.

Прекрасно вооруженные, снаряженные легионеры просто не могли убивать врагов так быстро в ближнем бою, чтобы переломить ситуацию. Артиллерию уже использовать не получалось. Да и гренадеры шли с орудиями далеко в хвосте колонны – на земле союзника как-никак. Зачем лишние сложности? Так что – не постреляешь.

– Мужчины! – громко крикнула Анна, оборачиваясь к братьям-рыцарям Тевтонского ордена. Их было немного – чуть больше сотни. Зато все в полноценных латных доспехах Имперских кирасир и верхом на дестриэ, также прикрытых доспехами. Дмитрий не обманул и снарядил их по высшему разряду. Они должны были качественно усилить объединенное войско России и Новгорода в борьбе с войсками коалиции. – Кто не трус – за мной! Подарим Господу победу!

Разумеется, Императрица произнесла свою краткую речь на латинском языке, который был прекрасно известен всем братьям-рыцарям. Поэтому, когда она отвернулась от них и направила своего коня на копошащуюся массу врагов, как муравьи облепивших легион, остатки Тевтонского ордена последовали за ней.

Если уж женщина идет в атаку, то им уклониться от нее – позор.

Разгон и удар!

Прямо в живую массу.

Хруст ломающихся костей.

Чавкающие звуки сминаемой и разрываемой плоти.

Крики. Крики. Крики.

Удар по настоящему тяжелой латной кавалерии страшен, особенно во фланг. Каждая «лошадка» массой под тонну. Разогнавшись, она легко опрокинет до десяти человеческих шеренг в обороне. Сбоку еще больше. Кроме того, их всех тренируют сражаться. Бить копытами. Кусать. Сбивать с ног. И топтать! Топтать! Топтать!

Но врага все равно слишком много.

Ударив и смяв левый фланг, отряд тяжелой кавалерии завяз в ближнем бою, потеряв львиную долю эффективности.

С тыла же, организовав вспомогательные части, подходил Александр – старший сын и наследник Дмитрия. Он тоже участвовал в этом походе вместе с мамой. Ведь ничто не предвещало беды. Вся эта северная кампания должна была стать очень спокойной и предсказуемой.

Вспомогательные части, конечно, не готовились для ближнего боя. Это были саперы и артиллеристы, а также прочие. Однако какую-никакую, а подготовку они получали в этой области. Поэтому, достав из обоза большие ростовые щиты с золотыми орлами на красном фоне, они выстроились и ударили. Как могли.

Колющие удары клинков в сочетании с огромными щитами и латными доспехами работали безупречно.

И раз-з-з-з!

Продвинулись вспомогательные центурии вперед, оттеснив щитами врага.

И раз-з-з-з!

Вновь они повторили свой прием. После чего сделав аккуратный выпад клинком, пронзая слишком тесно прижавшуюся тушку противника.

И раз-з-з-з!

И раз-з-з-з!

Им сильно помогали спешившиеся эквиты. Они не решились атаковать плотные порядки пехоты на своих довольно умеренного веса лошадях, лишенных доспехов. А вот в пешем бою их латы и навыки рукопашников сильно помогли.

Сначала враг зашатался, когда ударом тяжелой кавалерии разомкнули кольцо окружения. Начал оттягиваться. Потеряв настрой и решительность.

Потом – при ударе вспомогательных частей.

И, наконец, Александру удалось ввести в бой гренадеров.

Бам! Бам! Бам!

Многоголосым хором отозвались разрывы ручных гранат в тылу боевого порядка фронтальной линии.

И тут враг не выдержал.

Сначала центр. Ведь именно там применили гранаты.

Люди начали отступать, стремясь разорвать дистанцию с этими залитыми их кровью с головы до ног легионерами.

А потом и фланги стали пятиться.

Еще. Еще. Еще.

Тяжелая кавалерия, наконец, вырвалась из вязкого болота людей и пошла на новый заход для удара. Чтобы окончательно обрушить фланг противника.

И тут войска противника побежали окончательно…

– Мы сделали это! – возбужденно прокричал Александр, подбегая к маме. Но она была бледна и как-то напряжена. – Мам?

– Мы сделали это… – тихо произнесла она, вяло улыбнулась и, пошатнувшись в седле, стала заваливаться на бок.

– Мама! – крикнул Александр и бросился к ней.

Императрицу поймали, предотвратив падение. И ахнули.

Плащ скрывал арбалетный болт, который вошел в сочленение доспехов. Судя по всему – где-то в начале атаки. Потому что крови Анна потеряла очень много. Пульс едва прощупывался, да и была она крайне бледной. По сути, Императрица держалась только на морально волевых качествах. Сейчас же, когда стало ясно, что победа одержана, она расслабилась, потеряла сознание и, не приходя в себя, умерла спустя пару минут…

– Ваше Императорское высочество, – обратился к Александру легат.

– Что? – зарычал в ответ наследник. Так, что легат отшатнулся.

– Очень много раненых врагов…

– Убить! Убить! Убить! Всех их убить! Немедля! – закричал он, сверкая глазами и демонстрируя явную неадекватность.

– Есть, – козырнул легат и спешно отошел в сторонку, косясь на то, как совершенно выведенный из равновесия Александр убито сидит возле трупа матери. Впрочем, ослушаться приказа он не решился. Поэтому уставшие легионеры пошли добивать раненых врагов. Они и сами бы, скорее всего, умерли. Но так шансов не оставалось ни у кого…

Объединенное войско Новгородской республики, Ганзы, «Готландских жлобов» и аристократов нижних земель Священной Римской Империи отходили. Пять сотен кавалерии оставались целыми. А вот пехота понесла просто ужасающие потери. Проведя перекличку спустя трое суток, недосчитались примерно семи тысяч человек. Ранены? Убиты? Дезертировали? Не суть. Их больше не было. А значит, весьма внушительная армия, более чем в пятнадцать тысяч, сдулась вдвое.

Мало того – настроения среди личного состава были очень нехорошие. Не бунт, конечно. Но ни о каком наступлении более помышлять не получалось. И даже напротив – армия спешно отходила к Новгороду. Сомнений в том, что их преследуют и нужно будет давать второй бой, не было ни у кого. Одного они не знали – о смерти Анны и реакции на это событие ее сына, который души в матери не чаял. Его словно с цепи спустили. Только вбитая отцом наука сдерживала наследника от желания попытаться догнать врага любой ценой. Хотелось. Очень хотелось. Но Александр стискивал зубы, предвкушая, ЧТО он сделает с Новгородом, когда до него доберется…