Глава 9
Утро началось с того же самого. Затем Рома убрался из спальни с чувством исполненного долга.
Лена протяжно вздохнула, когда за ним закрылась дверь, и отправилась в ванную, попасть в которую можно было, не выходя из спальни. Комната большая, богато и со вкусом отделанная. Спальня же по размерам не уступала всей ее московской квартире. Кругом полный хай-тек в лучшем смысле этого слова.
Дом она осмотрела еще вчера, после бани, и подумала о том, что подмосковная Рублевка — тоже деревня. Там ничуть не лучше, чем здесь. Разве что престижней.
Сначала Лена приняла душ, затем забралась в джакузи. Ей хотелось поскорее прийти в себя после вчерашней попойки. Она тянула из бутылки весь день, с утра до вечера.
Лена смогла привести себя в чувство, начистила перышки, накрасилась, приоделась. Хорошо бы еще принять стаканчик холодного апельсинового сока. Тогда можно будет порадоваться началу дня и приступить к детальному знакомству с владениями своего законного мужа.
Но тут она увидела его и вдруг снова захотела выпить. Рома смотрел на нее голодными глазами. Значит, он в любой момент мог начать сначала.
— Почему ты не приготовила завтрак? — строго спросил супруг.
— Точно не для того, чтобы ты сожрал меня, — сострила она.
— Не смешно.
— У тебя что, нет кухарки?
Рома смотрел на нее молча, в ожидании, когда она сама ответит на свой вопрос.
— Тогда приготовь сам.
— Ты жена и должна готовить.
— Ну да, ты же мой господин.
— А ты моя рабыня, — совершенно серьезно сказал он.
— У тебя неверные сведения об институте брака.
— Институты остались в Москве. Здесь деревня, свой уклад.
— Не видела никакую деревню.
— Ты должна приготовить мне завтрак.
— Хорошо, я пожарю тебе яичницу. Если снеслись куры.
— Они снеслись в холодильнике.
— А свинья там не зарезалась?
— И свинина там, и говядина. Продукты тебе будут привозить, все остальное ты должна делать сама.
Рома пристально посмотрел на Лену, и она вдруг поняла, что спорить с ним бесполезно. Он здесь хозяин, вокруг незнакомые места. Можно даже сказать, глушь. С тех пор как они здесь, Лена не видела ни одного дома. Особняк стоял у озера в гордом одиночестве. Не известно, как далека деревня. Да и там все чужое. Все здесь под контролем семейства Харитоновых. Некому будет заступиться за Лену. Кроме мужа. Именно поэтому не стоит ему перечить. В чем-то можно и послушаться.
Она вышла из спальни, прошагала через просторный холл на втором этаже, спустилась по широкой лестнице из красного дерева. Главный холл плавно перетекал в обеденную зону, отделенную стойкой бара.
Ей вдруг жутко захотелось оказаться на стуле за этой стойкой. Но Лена героически прошла на кухню, хозяйничать на которой должна была прислуга, открыла один холодильник, потом другой. Там было полно всего, но, похоже, Рома не возражал против простой яичницы.
Муж ждал ее за столом. Она поставила перед ним тарелку с яичницей, корзинку с хлебом, положила нож, вилку. Пока он ел, подала ему чай с печеньем, а сама заглянула в бар. Выбор там оказался отменный — коньяк, виски, текила, джин, ром. Вина и шампанского не было. Лена уже знала, что это добро хранилось в специальном погребке.
— Забудь! — отрезал Рома.
— Да я и не собираюсь. — Она пожала плечами, закрыла бар. — Просто подумала, что у меня переизбыток чувств. Как-то надо их снять.
— Переизбыток чувств ко мне?
— Да, и к тебе.
— Ко мне у тебя недостаток чувств.
— Нельзя быть таким самокритичным.
— Будешь спать со мной без наркоза.
— Без наркоза? — озадаченно переспросила Лена.
Она не думала, что Рома способен так точно и ясно выразить ее мысль, витающую в воздухе.
— Убираться в доме будешь сама, без помощников.
— И во дворе?
— Там будет работать садовник. А дом — твоя епархия. Я не хочу, чтобы здесь шатались посторонние.
— Спасибо за доверие, — заявила Лена.
— Сарказм здесь неуместен.
— А что уместно?
— Полное подчинение.
— Ты меня убиваешь.
— Умрешь — похороним. — Рома спокойно посмотрел на нее.
— Да ты деспот!
— Деревенский деспот.
Лена попыталась продавить его взглядом, но наткнулась на твердый отпор. Рома не шутил, он действительно собирался превратить ее в безропотное домашнее существо.
— Я хочу в Москву. — Лена поняла, что пора бить тревогу.
— Поздно.
— Я сама уеду туда.
— Тебя поймают и вернут.
— Нет.
— Да!
— Я так не играю.
— Это не игра.
— Я хочу познакомиться с твоим отцом.
— Я обещал ему, что у меня будет послушная жена. Ты пока еще не готова.
— Я не буду твоей рабыней.
Рома поднялся из-за стола и приказал:
— Помой посуду и уберись. Вечером приеду, чтобы в доме был порядок. — Он повернулся к ней спиной.
Лена открыла было рот, чтобы послать его к черту, но Рома крутанулся на месте, резко глянул на нее и спросил:
— Ты что-то хочешь сказать?
— Я хочу не сказать, а заорать.
— Кричи сколько хочешь. Можешь даже перебить посуду.
Рома вышел во двор, а Лена встала у окна. Она видела, как он сел в свой «Гелендваген» и поехал к воротам, у которых маячил охранник.
Он уехал, а охрана осталась. Это значило, что Лене отсюда так просто не уйти. Да и куда бежать? В Москву? Она уже уволилась с работы, и обратно ее Рыбалов уже вряд ли возьмет. Если и примет, то на должность администратора, всем салонным курам на смех.
А что Лена скажет родителям? Может, они без особой охоты принимали участие в ее судьбе, но она уже сообщила им о том, что вышла замуж. Да и на работе об этом все знали. Ее точно поднимут на смех, если она вернется в Москву. Семен даже не захочет ее видеть. Зачем ему любить женщину, которая может лечь с любым, кто предложит ей руку, сердце и кошелек?
Лена отошла от окна и снова заглянула в бар. Ей всегда нравился хороший коньяк, а здесь он был высшей категории качества. Остановить ее оказалось некому.
Она лыка не вязала, когда вернулся Рома.
— В доме не убиралась, — утверждающим тоном сказал он. — Нажралась, как последняя шлюха.
А с ними нельзя обходиться по-человечески. — Рома стал расстегивать брюки, в упор, угрожающе глядя на нее.
Лена скривила губы, пытаясь усмехнуться. Для того она и надралась, чтобы стерпеть надругательство. Жена схватила бутылку, припала к горлышку и пила до тех пор, пока муж не вырвал у нее коньяк. Она икнула, пьяно улыбнулась и завалилась на бок. Пусть Рома делает с ней все, что ему угодно, лишь бы только не будил.
В голове осиновый кол от макушки до носа, в горле вековая засуха, в костях переломы, как будто слон по телу всю ночь топтался. Ромы в постели не было, но Лена и не хотела его видеть.
На часах половина двенадцатого, полдень уже. А она все еще в постели.
Лена с трудом поднялась, направилась в ванную, плюхнулась в джакузи и какое-то время лежала без движения. Она освежилась, привела себя в порядок, спустилась на кухню. Проходя мимо бара, провела пальцами по стеклянным дверцам, но не остановилась. Сто грамм на опохмел — прямой путь к запою, из которого пора выходить.
Лена даже знала, как это сделать. Хотя и не имела такого опыта. Ни разу еще у нее не было запоев. В виде исключения она могла выпить на второй день, но не входила в штопор. Да, сейчас у нее особый случай. Но нелюбимый муж вовсе не повод для беспробудного пьянства.
А может, ей просто не хочется убираться? Но так это ж ее дом. Лена — законная жена. А опыта у нее с избытком. Свою квартиру она всегда содержала в идеальной чистоте.
В холодильнике нашелся сладкий творожок и йогурт. Лена взяла то и другое, приготовила кофе, кое-как позавтракала, вернее, пообедала и взялась за уборку.
Она возилась в спальне, когда ей жутко захотелось спать. Лена не стала бороться с искушением, завалилась на кровать и проснулась вечером, в половине седьмого. Ромы все не было.
Лена приняла душ, побродила по дому, обследуя комнаты, перекусила и снова взялась за уборку. Она так увлеклась, что не заметила, как наступила полночь. Рома так и не появился.
Она приняла душ, без задних ног бухнулась в постель и проснулась от приятных ощущений. Кто-то лежал за ее спиной и через тончайшую ткань пеньюара ласкал пальцами сосок ее груди. Конечно же, это был Рома. Но Лена представила, что за спиной у нее Семен. Это дико возбудило ее.
— Где шлялся? — стараясь не выдавать своего томления, спросила она.
— У любовницы был.
— Справку принес?
— Она врач.
— От врача тоже можно заразиться.
— Как?
Его рука уже хозяйничала под подолом. Да и не только она.
— Убери от меня свою заразу!
— Не было ничего ни с кем. А теперь будет.
Лена закрыла глаза и поплыла по течению, которое создал Рома. Где-то на берегу стоял Семен и смотрел на них. Она махнула ему рукой, подзывая к себе, но Семен так и остался в стороне. А Рома продолжал подгонять жену. Он же и вывел ее в штормящее море. На дно бурлящих ощущений она ушла вместе с ним. Оказалось, что все не так уж и плохо.
Рома вернулся домой поздно. Лена накормила его ужином.
Потом он поставил на стол упаковку с пивом, бухнулся на диван перед телевизором и спросил:
— Будешь?..
— Не хочу.
— Что, и без наркоза хорошо? — спросил Рома, откупоривая бутылку.
Лена промолчала, лишь косо глянула на него. Неужели он всерьез решил, что с ней можно вести себя как с рабыней?
— Я смотрю, в доме у тебя порядок. Ни пылинки, ни соринки.
— Где ты сегодня был?
— Там же, где и вчера.
— Я хочу знать, чем ты занимаешься.
— Развитием сельского хозяйства.
— И что ты там развил?
— Пока ничего. Только присматриваюсь. Отец хочет, чтобы я работал у него помощником. По общим вопросам. Смотрел, вникал, ума набирался.
— Я могла бы работать с тобой.
Лена готова была пахать в доме с утра до вечера. Но только потому, что это был своего рода тест на профпригодность. Становиться законченной домохозяйкой она не хотела.
— Хорошо. Завтра приступишь.
— Чем я буду заниматься? — спросила она, от радости сжав кулаки.
— На комбайн я тебя не посажу, практики нет. В теплицу пойдешь, огурцы собирать.
Лена постаралась унять свои эмоции и сказала:
— Пусть в теплицу.
— А может, лучше коров доить? Там тоже нежность в руках развивать можно.
— А на машинное доение перейти не хочешь?
— Нет.
— А придется. Если на плантации жену отправишь. У меня экономическое образование, опыт руководящей работы и желание сделать карьеру.
— Твоя карьера — это дом и дети. Мне нужны семеро по лавкам. Чем больше родишь, тем успешнее будет твоя карьера.
Лена промолчала. Ясное дело, Рома куражился над ней, но вместе с тем в его словесной шелухе присутствовало зерно истины. Призвание женщины — рожать и поддерживать огонь в семейном очаге.
— Детей пойдем делать? — спросил он, откупоривая вторую бутылку. — Или ты уже?..
— Не знаю, тесты не делала.
— А надо бы. Вдруг тебя от этого — как там его — надуло?
Лена закрыла глаза, сожалея о своей практичности. В постель к Семену она ложилась в здравом уме и ясной памяти, поэтому понести от него не могла. А с Ромой была как в бреду, не всегда успевала принять таблетку. Уж лучше бы ей залететь от Семена.
— Чего молчишь?
— Я покорная и послушная, — сказал она с улыбкой, но сквозь зубы.
— Думаешь, пора встретиться с моим отцом?
— Я хочу с ним познакомиться и посмотреть вашу деревню.
— Еще не время.
Лена сжала кулаки и стиснула зубы. Ясно же, что Рома взялся за нее всерьез. Сначала приручил в плане секса, затем довел до состояния образцовой прислуги и кухарки. Осталось только отбить желание работать в отрыве от дома и пререкаться с мужем. Он же нарочно провоцировал ее на дерзость.
Лена должна это понимать и не грубить мужу. Для этого ей нужно представить, что дом и семья для нее — такая же работа, как в автосалоне. Там ей приходилось выкручиваться ужом, чтобы угождать начальству и давать план. Теперь она обязана возвести мужа в директорский ранг, беспрекословно подчиняться ему и этим усыплять его бдительность. Еще придет время, когда она сама начнет вить из него веревки.
— А твой отец разве не хочет познакомиться со мной?
— Он еще не готов.
Лена недоуменно повела бровью. Рома шутит. Или же он и с отцом ведет себя так же глупо, как и с ней. Если верно второе, то Лена могла рассчитывать на полное взаимопонимание со стороны тестя, даже заключить с ним союз в борьбе против мужа.
— Он считает, что мне еще рано жениться.
— Тебе уже двадцать три.
— Сначала армия, потом жена.
— Он отправляет тебя в армию?
— А тебя это радует? — осведомился Рома.
— Нет.
— Радует. Я в армию, а ты в Москву, к своему этому… — раздраженно проговорил он.
— Не поеду я в Москву.
— Тебе и здесь неплохо, да? Лишь бы без меня?
— Если ты не перестанешь мне грубить, то да, лучше без тебя.
— А если мне нравится тебе грубить?
— Чем же я перед тобой провинилась?
— Тем, что любишь своего этого…
Лена промолчала, опустила глаза. Да, она любила Семена и не хотела этого отрицать. Рома поднялся, подошел к ней, взял за подбородок, приподнял голову и заглянул в глаза.
— Любишь?
— Семен меня предал.
— И что?
— И все.
— Тогда почему ты с ним?
— Я с тобой.
— Хорошо. — Рома толкнул ее на кресло.
Лена тихонько вздохнула, принимая его волю, но не зажмурилась, даже взгляд не отвела. Пора уже научиться смотреть в глаза своему выбору. Без наркоза, на трезвую голову.
