§ 1. Сексуальная энергия. Водоросль растет и размножается, при благоприятных условиях может заполнить собой весь водоем — на эту работу идет вся ее энергия, получаемая из воды, содержащихся в ней (и в грунте дна) веществ, и солнечного света. Больше водоросли делать ничего не приходится.

Чем сложнее организм, тем большую часть энергии он расходует на собственное индивидуальное выживание и на все действия по изменению окружающей среды в процессе своей индивидуальной жизни.

Уже моллюск открывает-закрывает створки раковины. Олень — поедает траву, взрывает копытами грунт, удобряет почву пометом, переносит себя в пространстве с большой скоростью и на большие расстояния. Здесь только «пассивным» ростом и размножением не отделаешься. А сытый и благополучный волк на отдыхе любит бегать и играть «для удовольствия». Не говоря уже об обезьянах, которые в благополучном состоянии любопытны, предприимчивы и совершают множество «излишних» действий, никак не необходимых для простого выживания и размножения.

Если предположить, что водоросль или волк существуют только «сами для себя», и «цель» каждого вида — максимальное утверждение себя, тогда главное — размножение: стремиться к тому, чтобы заполнить своим потомством весь мир.

Если рассматривать Вселенную в ее эволюции и, в этой связи, жизнь на Земле от одноклеточной водоросли до человека, то «цель» природы крупней и выше «цели» любого отдельного биологического вида: все более активный процесс энергопреобразования вещества Земли. Размножение вида здесь не самоцель, но лишь средство.

Сексуальная энергия животного — лишь один из аспектов его общей энергии, которая идет не только на действия по размножению, не только на действия, необходимые для индивидуального выживания, но и на действия сверх необходимых: взрослые волки играют друг с другом просто от избытка энергии, когда все их потребности удовлетворены.

Если обезьяна в благополучных условиях имеет возможность совокупляться чуть не целыми днями, она этого однако не делает: она играет, ковыряет что-то и т. д. — ее сексуальные потребности ограниченны.

Животного с безграничными сексуальными потребностями не существует.

В условиях «чистого опыта» высокопотентный мужчина в роскошном гареме не сможет, да и не захочет проводить в занятиях сексом все время, свободное от сна и еды. Он будет, допустим, совокупляться (особенно юный) до грани полового истощения, станет вял и расслаблен, но, во-первых, это дело ему несколько поднадоест, во-вторых, ему будет хотеться хоть в нарды сыграть, хоть кино посмотреть.

Создай человеку идеальные условия для безграничных занятий сексом — все равно он будет хотеть делать хоть что-то еще.

Это к тому, что рассматривать любую деятельность человека, кроме необходимых для личного выживания действий, как сублимацию сексуальной энергии — при добросовестном рассмотрении невозможно.

Фрейдовская теория либидо и сублимации условна и формальна — в том смысле, что психика и физиология человека рассматриваются изолированно вне взаимосвязей с окружающей средой, вне роли человека на Земле и во Вселенной. Своего рода антропоцентризм. Только, мол, природе и дела, чтоб человек — пуп мироздания — размножал свой вид.

Человек в мире все более активно переделывает мир. Энергия размножения играет здесь все более служебную, подчиненную, обеспечивающую роль.

Сексуальная энергия — это самый простой и «прямой» канал направленности общей энергии, общей «витальной силы» организма — прямо биологический (самый «прямой» после обеспечения жизни особи).

Но энергия человека превышает необходимую для выживания и размножения. Что и делает его человеком. Что и есть основание всех его свершений.

§ 2. Сублимация. Это значит перегнать часть сексуальной энергии в «культурно-рабоче-человеческую» энергию. Воздерживается человек от секса — и лучше думает, активнее работает, показывает более высокие результаты в спорте. Сил больше. Это рекомендовали, хоть на время серьезных дел, и древние иудеи, и древние греки, и многие современные «физиологические учения».

Действительно, если в мозгу есть активный очаг возбуждения, то если перекрыть ему возможность «прямого разрешения желания» и одновременно возбудить другой очаг, то «пятно» сильного возбуждения частично «переползет» на него. Это с точки зрения физиологии.

С точки зрения упрощенной энергетики — энергия человека, вся, имеет общий, универсальный характер — и ищет выхода, где может. Как бы — запруживаем реку плотиной и с высоты накопившегося водохранилища отводим воду каналами для орошения полей. И вместо того чтобы «бесполезно» течь прямо вниз-дальше, вода «совершает полезную работу».

Следует ли из этого, что энергия любой «культурной» деятельности человека — это сублимированная сексуальная энергия?

Вот тренеры и массажисты вечером накануне ответственного матча поголовно удовлетворяют женскую баскетбольную команду — такие вещи не рекламируются. Оттраханная команда играет лучше! Нет, не все и не всегда, это достаточно индивидуально — но вполне часто. Потому что слишком сильный очаг возбуждения может «не хотеть» переползать с сексуального центра в «игральный», а наоборот — тянет на себя часть возбуждения с «игрального». Ослабить его надобно.

А вот менеджер накануне матча боксеров провожает своего питомца в бордель и следит в щель, поганец, чтоб — кончил он только один раз! Точно тот же случай — ослабить сексуальное возбуждение, снять излишек сексуальной энергии. Иначе фиг тебе пройдет «сублимация».

Кому не знакомо чувство огромного подъема сил после хорошего акта с подходящим партнером. Усталости — на четверть часа, а подъема — на целый день. Индивидуально? Отчасти. Но — сублимация не получается…

Двадцатилетнего солдата можно уматывать так, что у него неделями не будет эрекций даже по утрам. Откуда и идут вечные солдатские слухи о «нестоине», который подсыпают в компот, и т. п. Сублимация? Эдак можно и импотенцию узников Бухенвальда объявить сублимацией, знаете. Здесь вечный дефицит общей энергии от недосыпа, недокорма (несбалансированное питание, «пустые» калории) и физических перегрузок. Вся энергия с трудом покрывает потребности по жизнеобеспечению индивида. В условиях дефицита энергии вся она идет в первую очередь на простое выживание, энергия-то берется из еды-питья-воздуха, плюс отдых необходим для нормального снабжения клеток питанием и кислородом и для выведения шлаков. Никакая сексуальная энергия здесь на марш-броски и наряды не перекачивается — энергия просто перестает поступать в сексуальные центры! Ведь сексуальная энергия — это не какая-то данность, не какая-то постоянная величина, это часть энергии организма, а энергия эта должна постоянно возобновляться! Здесь мы имеем не сублимацию того, что есть, — мы имеем простое отсутствие. Мы не откачиваем энергию из, условно говоря, секс-центра — мы перекрываем входы для энергии в секс-центр, и туда ни фига не поступает. Не мозг сам по себе источник энергии, но питание для мозга.

§ 3. Секс и творчество. В сущности, любая человеческая деятельность носит творческий, «разумно-изобретательный» характер — и чем эта деятельность «более творческая», тем творец более могуче-похотлив. Есть такая милая закономерность, замеченная давно. То есть не всякий половой гигант — гений, но среди гениев очень велик процент половых гигантов.

В дневниках Добролюбова есть примечательнейшее место — молодой интеллигентный мужчина, гуманитар, литератор, моралист, сидит дома и читает изящное и высокоэстетичное сочинение про высокие и отвлеченные материи. Худ, питается плохо, чахл. Был бы аскет, но скудные гроши носит в дешевый публичный дом — очень хочется. Да, так читает он, эстетически наслаждается и умиляется, увлечен, захвачен. «И вдруг, — пишет он, — у меня произошла эрекция. Вот и говорите после этого об идеальности эстетических переживаний и о том, что высокому искусству чуждо половое чувство».

Великий физик Ландау не пропускал ни одной юбки и набирал сотрудниц исключительно по принципу сексуальной привлекательности, справедливо полагая, что по сравнению с ним в физике они все равно мелкие тупицы. Не менее великий физик Оппенгеймер норовил совокупиться с любым женским существом в пределах досягаемости.

Тургенев зашел в гости к Дюма и обнаружил его катающим очередной роман, в то время как на коленях у него шалит полуобнаженная блондинка. «Александр, а она, гм, не мешает тебе работать? — Отнюдь, — жизнерадостно отвечал Дюма, — если бы на втором колене у меня сидела вторая такая же, я бы работал в два раза быстрее».

Распутство поэтов, художников, музыкантов — тема неисчерпаемая. Пушкин и Некрасов, Толстой и Достоевский, Бунин и Блок — это в великой-то и считающейся целомудренной русской литературе. Что ж говорить о да Винчи, Рембо и прочих Пикассо.

Творец — человек с повышенной нервной энергетикой, он работает на сильнейшем перевозбуждении, и очаг этого перевозбуждения «плавает» по коре мозга. А по силе это возбуждение соизмеримо с сексуальным, по абсолютной величине они близки. И ощущения такой же силы, как он получает в творчестве — он жаждет вообще, во всем, и в сексе в первую очередь — наслаждение, экстаз, эйфория. Здесь в мозгу происходят сходные химические процессы, гуляют те же элементы в тех же концентрациях.

Творчество и секс, если брать на уровне ощущений и физиологии мозга — это своего рода наркомания. Ты возбуждаешься на одном — и переезжаешь на другое с той же силой.

А кроме того, секс — это наилучший способ снятия нервного перевозбуждения после творчества, что с кокетливой мужской прямотой справедливо отметил Хемингуэй. Ты перетягиваешь очаг возбуждения на другое место, и там его сбрасываешь и гасишь.

Пишешь картину — и вдруг хочется бабу. Лежишь с бабой — и вдруг осеняет идея, и вскакиваешь писать картину. А творчество — это акт не волевой, а интуитивный, а интуиция требует некоторой расслабленности, ты отдаешься на волю своих чувств, и если чувство хочет бабу, а ты ему фигу вместо бабы, то можно, конечно, заставить себя перестать о ней думать и «сублимировать», но чаще — организм говорит тебе: «Твори, падла, сам, а я хочу бабу, ну ужасно хочу, дай, не могу о другом думать». Дает. Кувыркается. Работает.

Что такое «богема» с ее распутством? Это образ жизни художников — только без их творчества. Внешние-то детали прихлебатели секли отлично, и очень их это устраивало, они вообще образ жизни художника и считали сутью. А что делать — таланта нет, а жизни художнической хочется.

Аскеты и одиночки, «сублиматоры» типа Микельанджело и Ван-Гога — те немногие исключения, которые вечно подтверждают общее правило.

§ 4. Сексуальность великих. Великий и премудрый царь Соломон был отменно женолюбив — три сотни жен имел, и без счета наложниц. И это с таким-то расходом сексуальной энергии — отлично соображал и славно управлял государством — именно при нем достиг Израиль расцвета и могущества.

Величие Цезаря покруче будет — встал во главе полумира. В зените своего могущества, будучи человеком уже весьма зрелым, мог, диктуя государственные распоряжения на несколько секретарей одновременно, прерваться на четверть часа и удалиться в одну из ниш, отделенных от зала занавеской. Там всегда были наготове несколько мальчиков и девочек — на случай того, чего именно захочется императору в этот момент. Через четверть часа император возвращался удовлетворенный — и продолжал диктовать с того самого места, на котором остановился. А Цезарь, нельзя не заметить, заложил законодательные и исполнительные основы Римской Империи, с которыми она просуществовала еще пять веков — именно этим он, «Отец отечества», был славен в римской истории, а не своими военными победами, которых Рим имел без счета, было много побед куда круче и важнее цезаревских.

Очень похоже, что именно из подражания Цезарю устраивал сходным образом свои сексуальные дела две тысячи лет спустя честолюбивейший из смертных — Наполеон. Блеск его славы и величия обеспечивал ему обожествленное поклонение толп красавиц, почитавших за счастье близость с императором на любых условиях. В походной палатке, пиша за складным столиком очередной приказ или декрет, он мельком бросал взгляд на впущенную поклонницу и делал пером жест через плечо в сторону койки: она могла раздеваться и ложиться. Наполеон дописывал до точки, вставал и «овладевал ею, лишь опустив лосины и не снимая ботфортов». После чего вставал, поправлял одежду и возвращался к столику, продолжая писать. Дама была свободна.

Иван Грозный фактически создал Россию как империю, воюя татар, шведов, поляков и присоединяя к себе все что ни попадя, до чего длань царская достигала. Его кошмарные оргии тщательно и стыдливо умалчиваются почти всеми историками — буен и невоздержан был царь во всем, перепортил девиц и опозорил честных жен великое множество. Полагая себя полновластным хозяином державы со всеми ее потрохами, желал обладать и всеми женщинами, которые могли ему понравиться — и, бывало, при проезде царского эскорта через селение жители получали приказ: «Бабам молодым и девкам стоять всем у окон, заголив и выставив срамные места».

Екатерина Великая с немецкой рациональностью пропускала кандидатов в любовники через «проб-даму»: каковы-то красавцы в постели? Не сдавшие «экзамен» до монаршего алькова не доходили. И сдавших хватало. До последних дней жизни вела престарелая императрица «активную сексуальную жизнь», как выразились бы сейчас. Что нисколько не мешало ей в масштабных преобразованиях огромной страны.

Вышеупомянутые, как и многие другие великие деятели в истории, имели столько актов, сколько им хотелось, безо всяких ограничений. А дел наворотили — будьте-нате. Так как там насчет «сублимации»? Ерунда. Огромная энергия являет себя во всем. А поскольку человек — создание биологическое, и энергия индивида в основе имеет биологический характер, то совершенно естественно: чем мощнее энергия — тем мощнее ее прямое биологическое проявление.

Интеллект и честолюбие зависят от условий формирования человека, от наложения внешней среды, «фенотипа», — но «генотип» задан с рождением, и в сексуальной мощи являет себя «автоматически». Импотент не может быть великим человеком — не потому, что у него плохо с эрекцией, но потому, что его проблемы с эрекцией — следствие общей вялости, общего недостатка энергии. (Случаи импотенции как явной болезни, которая может быть излечена медицински, без изменения общего уровня активности организма, сюда, разумеется, не входят.) Недаром едва ли не у всех народов на первобытном уровне развития общества вождем мог стать только тот, кто был сексуально мощен, а когда его половая сила ослабевала — подлежал замене. Насколько он мудр и хороший организатор — в обычных условиях судить бывает трудно, но в основе всего — энергия, а ее сексуальный уровень — как манометр, измеряющий по отдельному выходу общее давление.

Все ведь так просто. Если центральная нервная система способна к сильному возбуждению, а общее состояние организма позволяет возникать этому возбуждению — и позволяет реализовать его в действиях, вывести его с уровня ощущений на уровень физических проявлений — этот человек потентен в широком смысле слова, он годен и способен на многое.

Высокопотентный свинопас в сельской глуши не может стать великим человеком, потому что его энергия в период формирования личности, в детстве, не получила должного оформления — умственного развития и волевой закалки. Но уж драть он будет подряд своих свиней, если баб не хватит, этому учиться не надо. То есть — мы имеем годный материал, испорченный плохим раскроем, а качество-то ткани отличное.

Григорий Распутин — выдающийся пример того, как человек малограмотный и отсталый может подняться к управлению большим и сложным государством вопреки законам и, казалось бы, логике — через энергию свою, при этом половая его феноменальная энергия быстро стала притчей во языцех. Такой вот исключительный прорыв. Ну о-очень сильно он всегда хотел и сильно мог.

Поэтому отчаянно блудили Генрих IV и Луи XIV, Геббельс и Берия, Кеннеди и Онассис.

Гм. А вот титан товарищ Сталин в быту был весьма скромен и умерен и, кроме малосчастливого, но вполне целомудренного брака, ни в каких амурных похождениях не замечен. Как же с сексуальной мощью? И с подавлением либидо? Да, но дело в том, что у нас есть достоверные сведения об аскетизме товарища Сталина, но нет и не может быть никаких сведений об онанизме товарища Сталина. Возможно, он был половой гигант, но любил только сам себя — этого мы уже никогда не узнаем. А организму, в общем, все равно, истощается он неумеренными половыми актами или неумеренным онанизмом — идет один, в общем, и тот же сброс энергии через сексуальный канал.

Так что примеры Черчилля, Фридриха II и Авраама Линкольна ничего не доказывают. А скорее доказывают нашу точку зрения, и вот каким образом.

§ 5. Гиперсексуальность. Обычно так называется высокий сексуальный уровень юношей в 18–24 года. Придумано это понятие людьми зрелого возраста, и носит какой-то завистливый и ханжеский оттенок. По ощущению самих молодых людей, их сексуальность нормальна и естественна. И постоянная способность к нескольким бурным половым актам ежедневно ими отнюдь не воспринимается как «гипер» — наоборот, скрипуче рекомендуемая разными учебниками «норма» в 1–2 акта в неделю — с удивлением и насмешливым превосходством расценивается молодостью как убогая малосильность на грани полной импотенции. Еще одна иллюстрация того, что все относительно…

Просто у молодости вообще очень высокий уровень энергии, такие силы распирают, что мир можно перевернуть. Она все схватывает на лету, быстро думает, быстро действует, выдает идеи, бросается в авантюрные прожекты, остро чувствует и бурно переживает — сексуальная энергетика лишь находится в соответствии с энергетикой вообще.

И при этом в знакомстве с противоположным полом молодость часто скована, зажата, стеснительна и застенчива. Юноша так обуреваем страстью, для него это имеет такое значение, что он волнуется, дергается, заикается. Да на свете масса неудовлетворенных женщин, которые мечтают о горячем неутомимом любовнике — и одновременно масса этих любовников, которым «что-то внутри» мешает прямым ходом укладывать этих вожделеющих дам в постель.

Юноши повзрослеют, поостынут, успокоятся, сделаются развязнее и равнодушнее — и начнут преуспевать на полях Венеры больше, при том, что мочь уже будут меньше.

Если ты хочешь чего-то слишком сильно — это только мешает тебе добиваться этого в натуре. Перевозбуждение приводит тебя в состояние некоторого аффекта, ты неадекватно оцениваешь ситуацию, и не в состоянии совершать адекватные поступки, с наибольшей вероятностью ведущие к желаемой цели.

Так в известном старом анекдоте жокей последовательно раскрашивает свою лошадь во все цвета радуги, мечтая привлечь этим внимание прекрасной дамы, чтобы хоть с чего-то завязать разговор: вот она его спросит, зачем он так размалевал животное, и тут-то он ей и предложит переспать — пока, наконец, она сама не подзывает его и не предлагает переспать, интересуясь после этого, зачем, кстати, он так раскрасил лошадь. А затем, что так сильно хотел переспать, что от волнения впал в застенчивость и не мог просто подойти и предложить это напрямик. Изрядная доля истины в этой шуточке.

Из того, что далеко и далеко не все юноши ведут нормальную регулярную половую жизнь, никак не следует, что они сублимируют сексуальную энергию в «мирное русло». По всем исследованиям и статистикам 95 % юношей регулярно и усердно мастурбируют — 95 % означает все здоровое и нормальное поголовье. А иначе «сперма на мозги давит» так, что ничего делать нормально невозможно, все время только о сексе и думаешь.

Внешне же такой примерный и аккуратный юноша может выглядеть, с точки зрения ученого, историка, биографа и моралиста, аскетом и пуританином: ну словно только и думает о труде, науке и добре.

Это — о юношеских делах.

И — второе, второе, второе.

Вот один из обычных вариантов:

Мужчина очень хочет женщину, она ему очень нравится, давно нравится, но все никак — и наконец ему удается лечь с ней в постель. И тут он с изумлением обнаруживает, что у него не стоит. Как же так, почему?! Опытная женщина все поймет, опытный мужчина тоже дергаться не будет: слишком сильно и долго хотел, бывает. Перевозбуждение ведет к обратному результату: словно щелкает и срабатывает некий предохранительный клапан в мозгу, и слишком высокого напряжения энергия сбрасывается и уходит.

Это сродни чувству разочарования, усталости и опустошения, когда достигаешь наконец цели, которой добивался очень страстно, долго и тяжело. Никакой радости, никакого подъема и энтузиазма — нервная реакция типа приступа истощения и упадка сил. Отдохни, отвлекись, через недельку помалу придет та радость, какой когда-то и грезилось это достижение цели.

Так и в постели: отвлекись, «поговори о природе и литературе», засни до утра и успокойся — пообвыкнув, вы будете скакать на простынях, как гибрид кролика с молотилкой.

Ибо все, что «слишком» и «через», переходит в свою противоположность; только и всего.

Гиперсексуальность может приводить к частным случаям импотенции, что давно знают сексологи. Любимую девушку в брачную ночь сделать женщиной не может — а с проститутками пожалуйста: мудрый доктор и советует научно и цинично: сходите, батенька, к бляди, все у вас в порядке, это просто сбой от волнения.

…Теперь и вернемся к тем великим людям, о повышенной сексуальности которых истории ничего не известно. Если не известно — это ведь не означает, что там ничего не было. Они могли требовать, «для общего порядка», жесткого соблюдения морали и порядочности от подданных, как Октавиан Август или Фридрих Великий. И считали необходимым служить примером для остальных. И страсть их никак не выставлялась напоказ.

Именно гиперсексуальность, перехлестывая меру ощущений, и могла им мешать вести «нормально-очень-активную» сексуальную жизнь.

Ведь:

Верный признак влюбленности: «он» на «нее» старается не смотреть и делает вид, что не обращает внимания. (Ох и нравится она ему! так нравится, что он боится показаться ей слишком доступным, слишком на все готовым, ведь тогда ей неинтересно будет, а кроме того, она ему кажется уж такой желанной, такой привлекательной, что он делается не уверен, что сможет ее добиться, а в таком случае гордость и самолюбие велят не показывать вида, что она для него много значит. И все это только от волнения, от избытка желания. А в результате ее подклеивает развязный пошляк, которому она до фени, она ведь обыкновенная женщина, и он с ней спит и ею пренебрегает, а наш страдалец не спит ночи и выглядит аскетом, равнодушным к женщинам.)

Ведь:

Верный признак сильного сексуального воздействия женщины на мужчину: «он» старается никак не показывать, что у него аж глазки застилает при виде ее. Он с равнодушием пропускает мимо себя ее кокетство. Он не только не стремится коснуться ее, но и тогда, когда она, испытывая свои чары и шаля, касается его, никак не реагирует на ее прикосновения, ну словно вовсе равнодушен. И тут же может гладить по волосам или шлепнуть по попке особу, не вызывающую у него никаких чувств: ему несложно на публике изображать невинные ласки с той, которая его никак не волнует. Гм… А много времени спустя часто оказывается, что он действительно нравился той, которая нравилась ему, а она, бедолага, была уедена, что он к ней так равнодушен. А его просто слишком сильно трясло от ее вида и касаний.

Максимумом сексуальной энергии наделен не только тот, кто пашет все, что шевелится, — но часто и тот, кто выглядит умеренным и добропорядочным, а сам в истощающих одиночных оргиях обладает всеми в мире гаремами, сералями, гинекеями и женскими банями.

Бесстрастные люди не могут совершать великие дела, ибо на хрена им великие дела с их потом, риском и муками, если и без них можно устроиться благополучно. Страсть — это высокая степень желания — это сильное возбуждение центральной нервной системы — это энергия требует выхода, реализации, приложения.

А возбуждение не может всегда возникать в одних очагах мозга и никогда не возникать в других. Оно «плавает» по коре полушарий, и сексуальный центр «проплывает» регулярно. Или что, сексуальный центр в мозгу можно новокаином обколоть, чтоб не беспокоил?

Сексуальность великих могла проявляться внешне, и могла не проявляться внешне, но не могла быть незначительной. Как равнодушием прикрывают волнение и заинтересованность — так подчеркнутой умеренностью и добропорядочностью прикрывают клокотание страстей.

Известен аскетизм неподкупного Робеспьера. Но лишь дочь столяра, в доме которого он жил, знала, что выделывал и на что был способен всемогущий председатель Якобинского клуба! Так в конце концов он сделал своим любовником еще юного красавца Сен-Жюста, назначенного как бы боссом их КГБ.

§ 6. Асексуальность. А как же насчет великих стариков, которых возраст избавил от любовного пыла, а дела они воротили? Господа, старики просто слишком поздно добрались до вершины, к которой лезли всю жизнь. Ничего великого в старости они уже не совершили. В лучшем случае — на них работал имеющийся государственный (или иной, промышленный и т. п.) механизм, и в лучшем случае они реализовывали идеи своей молодости…

Все великие дела совершались людьми в цвете всех сил. Назовите человека, который великое творил в старости. Долго-долго будете рыться в памяти и в книгах.

Да и продолжительность активного возраста у людей разная. Чарли Чаплин, известный трахальщик, в 52 года женился на 18-летней Уне О´Нил и, прожив хорошо за 80, еще наделал кучу детей. Иной и после 60 способен устроить молодой женщине хорошую ночь.

А как же с советами старейшин и т. п.? Не только у спартанцев, но и у многих народов было принято вручать именно старикам изрядную власть. — От спартанского правления требовалось одно — всеми силами и мерами сохранять в неприкосновенности законы Ликурга, воздерживаясь от любых нововведений. Старик — он всегда консерватор, он всячески склонен сохранять то, что уже есть. Великие люди, всегда новаторы, взломщики имеющихся порядков и положений, отчаянно лаялись со старейшинами, норовившими их укоротить.

Старость обрастает связями, забирается за всю жизнь вверх по социальной лестнице, нарабатывает уважительную репутацию, набирает опыт, имеет знания, знакома с прецедентами. Старик хорош как судья, учитель, консультант. Он может возглавлять отлаженную структуру, которая чем лучше собрана и отлажена, тем менее нуждается в управлении — смотри себе сверху, чтоб все шестеренки работали и смазывались. Поэтому Брежнев мог быть начальником огромного, великого, страшного СССР, даже «не приходя в сознание» — пирамида власти функционировала себе потихоньку без всякого руководства, все было и так расписано, главное — ничего не менять.

Не потому старик дел великих не воротит, что импотент, а потому импотент, что органон вообще увял и силов нема ни физических, ни духовных — не тот обмен веществ, не та возбудимость нервов.

Так. А евнухи, которые, бывало на Среднем Востоке, правили государствами?

Здесь такая вещь. Холостят барашка или борова. Что получается? Тело нагуливает быстрее, толстеет, жиреет. Холостят коня — мерин тоже упитаннее выглядит, он спокойнее, в хозяйстве работает лучше. Почему? Грубо говоря, от его биологической энергии отсекли фактор размножения. А особь оставили. Органы еще молодые, нервные клетки неизношены, ресурс самовозобновления клеток еще велик. А обмен веществ резко изменился, гормональная система искажена. Теперь энергия уже пускается только на сохранение индивида. Пускай он будет покрупнее, по-мясистее, пожирнее — его «личный» энергетический запас собирается и копится активнее, поддерживается на более высоком уровне.

Жирный тонкоголосый евнух — может быть хитер, коварен, жаден, но энергетика его подрублена непоправимо. Он может стать фактическим правителем — только если стоял «по службе» очень высоко к самому верху: был, скажем, начальником гарема и доверенным лицом султана. Чтоб вместе с парой друзей-евнухов удавить султана шнурком, а нескольких военачальников подкупить парой сундуков с золотом, много энергии не надо. Евнух может наслаждаться властью, захватив ее в каком-то готовом виде — а вот чтоб он совершил что-то заслуживающее внимания в мире — таких случаев не известно.

Импотент может быть богатым ростовщиком, если закон на его стороне и армия с полицией его защищают. А вот разбойничком, с ножичком и кистенем, на большой дороге состояние себе сколотить — это он уже не могёт. Он может быть значителен «по закону», а «по жизни», сам по себе в голом виде — нет-с, слаб.

Чиновником — может, рэкетиром — нет.

§ 7. Кастрация. Для любого нормального мужчины ужасна одна мысль о ней — даже если он обречен на пожизненное одиночное заключение, и с гарантией ему никогда уже не будет ни женщин, ни детей. Пообещай такому «условному зеку» в темнице — дать свободу, денег, ну любых благ, но — при условии кастрации: похолодеет несчастный от такого выбора, ох, а нельзя ли лучше ноги отрубить…

Особь лишается возможности иметь потомство. Заведомо убиваются все твои дети, внуки и правнуки. На биологическом уровне твое существование на земле лишается цели и смысла, ты в таком виде в природе уже как бы не существуешь. Тебе режут инстинкт сохранения вида — который в общем сильнее инстинкта сохранения индивидуума, т. е. инстинкта самосохранения. Сильнее понятно в каком смысле. Перефразируя Помпея, «оставлять потомство необходимо, жить самому не так уж необходимо».

Человек может не собираться иметь детей (тем более если уже имеет), и даже согласен дать обет целомудрия. Но инстинкт-то все равно остается при нем, куда ж он денется. И для его биологической сущности — это самое кошмарное, что может быть.

Трепетное отношение человека к своим гениталиям служит неисчерпаемой темой для шуток и анекдотов. Как бы и тема скабрезная, и органы неприличны для обсуждения, и служат только для личного наслаждения.

На самом деле любому ясно, что ничего смешного тут нет, да? Страх кастрации — это вариант страха смерти. Но если есть культ смерти и этика умирания — для воина, храбреца, христианина, философа и т. д., если смерть — это, как ни крути, дело житейское, естественное, ее никому не избежать, и жертвовать жизнью во имя того, что тебе дороже жизни — дело обычное, то, то, то кастрация — это категорически неестественно, необычно, ненормально, противоестественно. Ведь это как бы вырезают все твое многочисленное потомство — поголовно, до скончания веков, со всеми их жизнями, свершениями, бедами и радостями. Но в подобных выражениях эту мысль не формулируешь, а просто холодеешь и с невероятной энергией стараешься избежать такого несчастья любой ценой.

Инстинктивный страх кастрации — это страх за уничтожение всего рода человеческого, здесь вопит не инстинкт самосохранения особи, но инстинкт самосохранения всего вида. (Ведь даже если останется всего одна пара людей на свете, как было с Адамом и Евой, даже потомство только одного человека, как было с Ноем, то человечество не погибло, существует, продолжает жить, все еще поправимо.) И каждый, каждый, каждый инстинктивно отвечает за существование всего человечества, каждый инстинктивно воплощает в себе будущее всего человечества.

§ 8. Продолжительность жизни сексуальной и биологической. В конце прошлого века возобладали теории, согласно которым мужчина был способен совершить в течение жизни определенное и ограниченное число половых актов — назывались цифры от 3 до 8 тысяч. Из этого следовали рекомендации беречь свою мужскую силу, а то израсходуется.

В середине этого века построили другую теорию: темперамент — вещь индивидуальная, поэтому ранняя и очень активная половая жизнь не ведет к половому истощению — напротив: кто рано начал и часто продолжает — тот сексуально более энергичен от природы, и закончит свою половую жизнь в возрасте более позднем, чем умеренный — умеренный потому и умерен, что менее энергичен, потому и начал позже, и продолжает реже.

А кроме того, постоянное упражнение развивает органы и поддерживает их в активной форме, такие «рабочие» органы будут функционировать дольше. Как бы — трахайтесь на здоровье, чем больше — тем и далее сможешь больше и дольше.

К концу XX века подоспела еще одна теория (основанная все больше на опытах с мышами и морскими свинками, но вполне обоснованная теоретически): в воздержании особи живут дольше, поэтому для долголетия полезно сводить секс до возможного минимума.

Ученые — отличные и добросовестные ребята, и все у них здорово, но наряду с достоинствами имеется и недостаток: они углубляются в узкий вопрос и перестают видеть его связи с остальной жизнью.

С одной стороны: постоянный сброс семенной жидкости вынуждает и стимулирует половые органы вырабатывать вновь и вновь соответствующие клетки взамен покинувших организм. Этот ресурс возобновления не безграничен, организм «считает» свой биологический возраст по количеству возобновлений: совокупился, скажем, 9642 раза — и баста, организм решает: так, мой половой век прожит, моя функция на Земле выполнена, завязываем. В этом смысле старая теория права.

С другой стороны: без постоянного использования органы слабеют и частично атрофируются, тут организм «рассуждает» так: раз они не работают, так не больно и нужны, нечего зря на них энергию расходовать. Не упражняешь мышцы — хиреют мышцы и тают. Не упражняешь половой аппарат — мозговой центр не возбуждается, регулярный приток крови не происходит, запирающие мышцы не напрягаются, питание соответствующих клеток происходит слабее, половая функция ослабевает раньше. Вроде, ресурс возобновления половых клеток и близко не выработан, по этому показателю организм должен считать себя еще молодым и жить дальше и дальше. Но организм «судит» о своем возрасте еще и по состоянию активности своего полового аппарата. А он без постоянной тренировки ослаб и угас раньше. Ага — ослаб? угас? — значит, мы с тобой уже старики, давай стареть и готовиться к смерти.

Половая гиперактивность может вести к половому истощению и раннему старению, преждевременной смерти. Половое воздержание ведет — «с другой стороны» — также к преждевременному угасанию половой сферы и смерти раньше возможного предела. Ку-ку. (Не говоря о неврозах как следствии воздержания, а неврозы всегда «расшатывают» функции организма и укорачивают его век.)

А как же целомудренные отшельники, живущие в воздержании святые старцы? Верно, истощение укоротит твой век куда быстрее воздержания. Но не существует сведений, согласно которым все главные долгожители воздерживались от половой жизни. Все эти ветхие и славные столетние старички и старушки в свой срок делали свое дело и рожали детей. И ни фига им это жизнь не укоротило.

Короче — тут аналогия очень близкая: лошадь можно заездить неумеренными нагрузками, и она быстро сдохнет, но если ей вовсе не давать нагрузок — она тоже быстро сдохнет, хотя и не так быстро. В первом случае сдохнет от истощения мышц, от отравления тканей неудаленными продуктами распада, выделяющимися при работе, — во втором случае сдохнет от ожирения, перерождения мышечных тканей в соединительные, ослабления сердечно-сосудистой деятельности, падения сопротивляемости организма.

Или: обжора и лентяй рано помрет от ожирения и гиподинамии, а чемпион мира по бегу или по штанге рано помрет от разнообразных функциональных нарушений в организме вследствие когдатошних больших и явно вредных перегрузок. А долго будет жить тот, кто умеренно питается и умеренно двигается, регулярно занимаясь физкультурой для здоровья. Просто, банально, очевидно.

После всех великих научных открытий сексологов мы с изумлением приходим к древним рецептам: вот те самые с древности рекомендуемые 1–2 акта в неделю и есть оптимальный ритм с точки зрения продолжительности как половой жизни, так и жизни вообще. Это ритм той самой оздоровительной физкультуры в отличие от губительности рекордных перегрузок, когда можно умереть прямо на помосте (на дистанции), и в отличие от полного безделья с грядущим кондратием и захирением.

Так, но это все про шовинистов-мужчин, а что же про женщин, у которых половая жизнь с потерей и возобновлением клеток не связана?

Интермедия и интерлюдия. Наука давно ломает голову и строит объяснения следующему явлению. Мужчина обретает способность оплодотворить женщину к 15 годам (допустим), и сохраняет ее в среднем, ну, пусть до 60 (вполне бывает и дольше, и много дольше). А живет в среднем, возьмем на сейчас, 70 лет (батюшки, сегодня в России и до 65 не дотягивает, и даже еще меньше, — но, предположим, это мужчина, которому в нашем случае созданы хорошие условия для жизни, извержения вулкана не считаются). 45 лет из 70 он годится в дело — 0,65 примерно от всей жизни, 2/3 то есть. А возраст плодородия женщины — ну, 13–48, лет 35–37, и это из 75 лет всей жизни, — 1/2 жизни женщина есть женщина. В чем дело, почему несправедливость? Конечно, рожать — это тебе не оплодотворить, это нагрузка огромная. И — однако, однако, однако… В животном мире не так!!! В животном мире половозрелая особь всю свою взрослую жизнь именно половозрелая — рожает до конца, а с угасанием материнской функции угасают и все прочие: не можешь больше размножаться — не нужна больше природе. Такие дела.

М-да…

Это еще раз подтверждает, что: 1. Чем сложнее существо, тем меньшая часть его общей энергии реализуется как энергия размножения (см. § 1). 2. Биологически женщина с ее материнством сложнее мужчины (с чем никто никогда, вроде, и не спорил). 3. Избыточная сверх половой энергетика человека сказывается у женщины в том, что и по завершении материнской функции она еще долго функционирует неплохо во всех прочих отношениях. 4. Рождение человека — акт настолько энергетически значительный, что, в отличие от прочих животных, способен только в расцвете всех возможностей организма. 5. Избыточная сверх половой энергетика человека сказывается у мужчины в том, что он ведет половую жизнь как бы «между прочим», не отрываясь от совершения всяких больших дел внебиологическим путем.

То есть. Половая энергия человека гораздо выше, чем у любого животного: он способен к акту круглый год в любое время суток без всяких ограничений, это тебе не весенний гон раз в году и не течка пять раз в году. Половая энергия человека вообще выше необходимой: самка уже беременна, а самца не только подпускает, но даже и зовет часто до последних недель. Мужчина вообще энергичнее женщины, больше переделывает мир, раньше снашивается и умирает — а половая функция его от функции животного самца практически не отличается: он только сдает женскому организму мужскую зародышевую клетку. Но период внутриутробного развития сверхэнергичного существа — человека — требует от женщины столь высокого энергетического потенциала, что всю жизнь она выдать такой уровень энергопреобразования не может. Слониха родить слоненка может, а женщина человека — уже нет. Старость. А жить можно.

Условно говоря — как будто энергию размножения всей жизни слонихи собрали в одну половину жизни и тем самым удвоили по величине — и только тогда слониха обрела возможность родить качественно более энергичного, на порядок более энергичного ребенка — избыток энергии которого образует разум и несет в себе переделку мира.

И уровень этой энергетики таков, что когда она снижается ниже уровня возможности размножения — это одновременно ниже уровня жизни индивида, ниже уровня жизни особи. А у человека уровень энергии высок настолько, что когда она снижается ниже уровня размножения — на жизнь особи ее еще долго хватает.

Потому что это только внешне, только биологически эмбрион человека похож на эмбрион рыбы, свиньи и т. д. на разных стадиях своего развития. Но передать ему человеческий энергетический сверх-заряд, вырастить в нем этот сверх-заряд — для этого потребен качественно более высокий уровень энергетики материнского организма.

Как это определить на уровне клеток, на уровне их электропотенциалов, на уровне снабжения зародыша питанием и минеральными элементами — этого сегодня наука не знает, не умеет, не в курсе дела. Но в принципе дело обстоит именно так, закономерность соотношений чадородной и бесплодной частей жизни человека объясняется именно таким образом.

Однако вернемся к продолжительности сексуальной и биологической жизни женщины. Считается известным, что проститутки стареют раньше женщин порядочных, в том числе раньше монашек. Раньше это часто приписывали сверх-активному образу половой жизни.

Однако прославленная и блистательная Нинон де Ланкло вела жизнь уж куда более разгульную — однако и за пятьдесят прельщала красотой мужской стар и млад. Э? Если много и постоянно выпивать и вообще вести беспорядочный и нездоровый образ жизни — состаришься раньше времени без всякой проституции.

Благотворная роль беременности и родов для женского организма медицине ясна и споров не вызывает. Клетки обновляются, организм имеет себя лучше. Это так считается. А если рожать каждый год? Тогда в сорок лет будет дряблая старуха. Изношен органон, да; он, по мнению природы, свое на земле уже нарожал.

«Биологический возраст» сорокалетних женщин — нерожавшей, дважды рожавшей и двенадцать раз рожавшей — разный.

Что такое рак шейки матки у проституток, а у них процент заболевания этого выше, чем у прочих женщин — и стопроцентное отсутствие его у монашек, не живущих половой жизнью? Это ткани соответствующего места у проститутки выработали свой ресурс «ремонта»: было много микроповреждений и их нормальных самозаживлений. Защитный механизм сообщает: э, уже сто ремонтов и семь капитальных, мы уже старые, с дефективными клетками бороться больше не можем, мы свое уже прожили — и примивные клетки, более активные и агрессивные, чем нормальные и здоровые, идут в рост и давят все кругом.

Слишком большая работа уже произведена этим местом. Слишком много энергии — энергии вообще, ав частном случае она тут носит и механический, и психический, и биохимический характер, и прочие аспекты найдутся — слишком много энергии уже преобразовано через это место. Жизненный цикл выработан, и запас его превышен. Ведь рак — это в основном болезнь износа, в ремонтном бюро кончились клетки-запчасти, а иммунная система израсходовала определители «свой-чужой» и на исходе у нее уничтожители «чужих» клеток.

Монашка скудно ест, ведет абсолютно регулярную жизнь (кроме половой, которой вовсе не ведет), работает в садике-огородике, и у нее все условия жить долго. Правда, у нее часто невроз от воздержания, но она молится, постится, это отвлекает и помогает.

А главные долгожительницы все-таки не монашки. Хотя и не проститутки. А нормальные женщины.

Благотворное влияние спермы на женский организм также общеизвестно. Белки, гормоны, питание и обмен веществ — масса благ.

(История «не для детских энциклопедий» утверждает, что секрет несравненной и неувядавшей красоты легендарной египетской царицы Нефертити состоял в следующем. Насладившись на завтрак вкусом изысканной трапезы, она после десерта извергала ее в поданный служанками золотой тазик — после чего на пустой, но подготовленный и освобожденный от растворяющих кислот желудочного сока желудок выпивала чашу спермы пятнадцатилетних мальчиков, штат которых специально для этого содержали. Мальчики были девственны, жили в строжайшем воздержании и питались «экологически чистой пищей», состоявшей из фруктов, дичи, настоек целебных трав и кореньев и ключевой воды. Не лишено.)

…Получается, что для мужчин, что для женщин — одинаково; все хорошо в меру. Сдержанно. Без излишеств. Выходит польза для здоровья и долголетия. Ах: ничего принципиально нового наша хваленая ультрасовременная медицина не открывает.

§ 9. Запах. У всех животных запах половых выделений самки является приманивающим и возбуждающим самца. Только не у человека.

Там, где культура секса была утончена и изощрена, как в древней Индии или Римской Империи, для женских половых органов перед любовным актом употреблялись благовонные «дезодоранты» на основе запахов мускуса, жасмина, розы или бергамота. В крайне редких случаях, что является индивидуальной спецификой обмена веществ, половые органы женщины могут так пахнуть «естественным образом». Но везде и всегда гигиена, если она на этот счет вообще существовала, справедливо предписывала тщательное подмывание перед тем, как.

После подмывания запах может быть нейтрален, и может быть в той или иной степени неприятен, вплоть до отвращающего мужчину и лишающего его эрекции. Без подмывания запах неприятен практически всегда, порой просто непереносим. В таких случаях мужчина проводит половой акт, стараясь держать нос как можно дальше от половых органов женщины, предпочитая «абстрагироваться» от него и не думать, как бы его и нет вообще.

Почему, собственно? Зрение, осязание, слух (при разговорах на тему) работают на возбуждение и привлечение, а запах — первейший возбудитель в животном мире — работает скорее на отвращение и отталкивание, или, в хорошем случае, отнюдь не отвращает, но и не привлекает явно, а так, нейтрален (повторим, природное благовоние крайне редко, но и оно само по себе никак не стимулирует мужскую активность).

Предположение, что привлекательность запахов женских выделений для мужчины и есть индивидуальная избирательность и индивидуальная привлекательность разнополых особей, приходится отбросить ввиду явной его несостоятельности, это не получается. Во-первых, гинекологи и донжуаны подтвердят, что такой редкий приятный запах не субъективен, а объективен: не встречается такого, чтоб одному благоухало, а десяти воняло — если воняет, так уж для каждого, и если благоухает — тоже. Во-вторых, мужчина может очень хотеть женщину и возбуждаться ею, но запах выделений для него не более чем нейтрален — а может она ему нравиться весьма мало, но запах в том редком привлекательном случае скорее приятен, однако в их отношениях ничего не решает; и, стремясь видеть тело женщины, осязать его, говорить о нем, даже стремясь обонять запах ее кожи, волос, дыхания и даже пота подмышками, он совершенно не стремится обонять запах половых выделений.

Феномен «полового запаха» еще раз подтверждает избыточную энергетику человека и понятен только с этой точки зрения.

Во-первых, человек — это единственное «сверх-энергичное» животное, которое всегда переделывает окружающий мир, настолько оно «сверх-заряжено» энергией. А самый волнующий, сильный и привлекательный аромат всегда находится на грани благовония и зловония, что отлично известно парфюмерам, создателям запахов. В человеческом случае запах «избыточно привлекателен», в него «переложено» возбуждающей приманки, словно парфюмер «перестарался» с благовонием и свалился за грань зловония. В этом запахе «слишком много» того заряда, который в более слабом виде дал бы приятный букет. Это можно сравнить с тем, как слишком энергичный массажист переломал бы клиенту ребра и хребет. Или слишком обильная трапеза убила бы посредством заворота кишок. Словом, пущенная в запах энергия перешла меру.

Во-вторых, человек совершает акт не благодаря запаху, но скорее вопреки ему. Запах не подстегивает половую энергию — напротив, является препятствием. И для того, чтобы все-таки совершить акт, половая энергия должна быть «с запасом», выше необходимой. Вот животные — бегают и нюхают друг у друга под хвостом, и очень от этого возбуждаются. Если бы люди скакали на четвереньках и нюхали друг у друга под хвостом — то, будь они животные, вообще могли бы перестать совокупляться. Животное понюхает — воспламенится — совокупится. Человек же понюхает — аж заколдобится — но все равно совокупится. Что мы имеем? Мы имеем тормоз — там где у животных «ускоритель». Чтоб совершить акт «по запаху», нужно меньше энергетики влечения, чем совершить акт «против запаха». Нужна дополнительная сила влечения, чтоб иметь «вопреки» запаху. Запах — это дополнительная «заслонка» в человеческом резервуаре с энергией, и, преодолевая эту заслонку, энергия содержится и выходит под более высоким давлением.

В-третьих, изменение функции полового запаха связано, разумеется, с прямохождением человека. Медицина знает, что от этого прямохождения вообще много бед: внутренние органы давят вниз, вместо того чтобы располагаться свободнее и вольготнее в грудной и брюшной полостях и тихо себе отвисать по направлению к груди-брюху, как оно по животной нашей анатомии первоначально и «предусмотрено». (И это лишь один из аспектов скорее отрицательных — с точки зрения биологического здоровья.) Ходить на своих двоих куда труднее, чем на своих же четырех. Это тоже свидетельство подскока энергетики человека. Этот подскок биологической энергетики существа сказался во всем (мышление, работа и т. д.) — в том числе и вот в таком подскоке энергетики запаха — и этот подскок энергетики и определил изменение его функции, о чем мы только что и говорили выше.

§ 10. Извращения. Не было бы никакой надобности на них останавливаться — после того как сексология и сексопатология в течение ста лет пропахали интимную жизнь человека вдоль и поперек. Если бы только до сих пор не оставалось непонятым главное — это также свидетельства и аспекты избыточной энергетики человека, и в корне своем могут быть поняты только с этой точки зрения.

1. Гомосексуализм. Те 3–5 процентов населения, у которых, к несчастью, генный сбой — органы сформированы по мужскому типу, а влечение по женскому, — можно оставить в покое: брачок-с природы.

Гомосексуализм зеков в зонах и тюрьмах тоже понимать особенно нечего: невозможность полового удовлетворения естественным путем, во-первых, и самоутверждение себя через унижение, «опускание» другого, во-вторых: тут «прилично» быть только активом, позорно — пассивом (в точности как у некоторых обезьян — господствующий самец трахает в анус подчиненного самца, дабы тот знал, кто в стае хозяин, и не вздумал бунтовать и покушаться на самок, — анальный акт этот утверждает господство актива).

А вот в чем дело с гомосексуализмом «наведенным», «благоприобретенным»? Жил себе мужчина с женщинами, имел семью и детей, и вот как-то попробовал — и понеслось. На фига?

Стопроцентный гей женщину не хочет, она ему сексуально неприятна, он называет ее брезгливо «щель» и вожделеет к мужчинам. А наш «развращенный» орел в общем бисексуален, он может и с женщиной, и с мужчиной, причем мужчины предпочтительней — он ведь к ним от женщин и пришел.

Остренького хочется. Новенького. Запретненького, невозможненького. В нормальном сексе с женщинами — привычка сложилась, острота ощущений притупилась, пресыщение некоторое наступило. А поначалу-то — ахал, обмирал, голова кружилась, не может быть. И вот возникает, слабенькая поначалу, тяга: попробовать, познать, преступить запрет, взломать табу. Въехать в еще одну сторону жизни: а что ощущает женщина, имея дело с вожделенным ей половым членом?

Хочется новых ощущений и новых действий. Познать еще не познанное и сделать еще не деланое. Это может быть даже и несколько противно, а все-таки манит.

Из ничего может получиться только ничего. Какое-то зерно гомосексуализма сидит в каждом нормальном мужчине. Внешне это часто проявляется в детском и подростковом возрасте, когда мальчики сравнивают и исследуют половые органы друг друга, иногда совместно мастурбируют и т. п. Здесь три момента: «интересно», «возбуждает» и «познать». Но при возможности выбора между сексуальными экзерсисами с другом либо с подругой мальчик без мига колебаний предпочтет подругу: о, сила желания и ощущений тут несравнима, просто обычно возможности нет и выбор такой не стоит. Приходит время — и он нормальный гетеросексуал.

И вот этот нормальный гетеросексуал в бане или общественном туалете обязательно бросает мгновенный взгляд на члены других мужчин. Сексопсихологи обычно поучают: это он подсознательно стремится сравнить свою мужскую мощь с достоинствами других, подсознательно хочет убедиться, что у него достаточно большой и толстый член, он всегда закомплексован на неуверенности в этом. Оно бы все и так, но иногда чужой член представляется мужчине привлекательным, и на какой-то мааленький процент он в ощущениях своих не прочь немного иметь с ним дело. Ага.

Юный девственник, имея возможность свободного выбора между мужчиной и женщиной для половых контактов, при всех прочих равных — не просто выбирает женщину, но и сами колебания на эту тему для него невозможны, не существуют. Если гей соблазняет юношу и делает его своим любовником — он обольщяет всячески, лезет в душу и уговаривает, убалтывает, представляется лучшим другом, защитником, покровителем, заваливает подарками и оказывает разные услуги. А потом часто плачет, если был сильно привязан, и жалуется на неблагодарность и коварство любовника: все принимал, сволочь, а теперь взял и женился, гаденыш подлый.

А взрослый нормальный мужчина, имея тот же свободный выбор, может предпочесть женщине мужчину. И с хромосомным набором у него все в порядке, и с потенцией, и с любовницами. И главная, принципиальная причина здесь одна: ощутить, познать, сделать — то, чего еще не было, то, что обстоит не так, как сейчас, «до того».

(Гомосексуализм среди несчастных балетных танцовщиков «не считается». Лет с 11, как раз начало созревания, мальчики начинают делать поддержки, поднимая и нося девочек под бедра, ягодицы, низ живота — естественно, где центр тяжести. А в приличном хореографическом училище традиционно существует весьма безжалостное правило: две жалобы девочки на то, что мальчик, нося ее, касался не только как груза и балерины, но с любым намеком на что-нибудь еще — и мальчик от греха подальше отчисляется из училища. Шутите, что ли? Закрытый пансион, общее житье, а беременность ученицы — это насмарку годы труда педагогов и брак вместо выпуска юной звезды балета: и это лишь чисто прагматический аспект проблемы. Нагрузки-то ужасные в русском балете, тот же большой спорт: отстал в тренировках — и аут. Они ж практически все бездетными остаются, приличные балерины, только средний кордебалет может позволить себе детей. Итак, что делать мальчикам, которые в возрасте вспенивания браги ежедневно часами общаются с девочками, одетыми в коротенькие белые трусики, и носят их за попку, ляжки и животик — а ничего и близко не смей, а система житья довольно закрытая, казарменная? Мальчики начинают производить опыты друг с другом… и склоняться к, гм, общению с преподавателями и взрослыми танцовщиками, которые это уже давно проходили. Бедолаги.)

(Однако что бы ни говорили сегодняшние призывы «гуманистов» к полному равенству сексуальных меньшинств с сексуальным большинством — в общем то самое физическое влечение мужчины к женщине имеет своей неотъемлемой обратной стороной физическое анти-влечение мужчины к мужчине: нормальный гетеросексуал может партнерствовать и приятельствовать с гомосексуалом, умом соглашаться с равноправием, но физически чувствовать брезгливость и неприятие. Генерал Шварцкопф довольно справедливо выразился: «Солдат в бою должен быть спокоен за свою спину, прикрытую товарищем, а не бояться повернуться к нему задом».)

И вот здесь миф о «порочности господствующих классов» не лишен известных оснований. Богач, красавец, плэйбой, не имеющий никаких затруднений и препятствий с женщинами, пресыщается быстрее, конечно, чем бедняк, работяга, урод, — если кому и захочется «остренького», то ему скорее, чем другим.

2. Нарциссизм и эксгибиционизм. Если человек влюблен в свое тело и балдеет, лаская себя перед зеркалом, предпочитая это нормальному сексу, — это патология. Но если он вообще себе не нравится, норовит при акте свет гасить, одеяло натягивать и полностью не раздеваться — это тоже не есть здорово и нормально.

Секс — это наслаждение на двоих, «давать» и «брать» здесь одно и то же, две стороны медали, две половины целого. Почему от возбуждения партнера увеличивается возбуждение собственное? Потому что ты больше получаешь — и одновременно это означает, что ты больше даешь. Самоутверждение, самолюбие и самолюбование, нарциссизм в дозе здесь присутствуют всегда: ты должен быть убежден, что тебе таки есть что давать. Вы составляете в акте единое целое, и ты возбуждаешься от обеих половин этого целого, от всего происходящего. Ты желаешь того, в чем участвуют два тела, и наслаждаешься тем, в чем участвуют два тела — при этом невозможно наслаждаться только одним телом и вовсе не наслаждаться другим. Наслаждаясь другим, ты одновременно наслаждаешься и самим собой. В сексе ты любишь не только другого, но и себя самого.

Вот люди часто и переживают, что они недостаточно хорошо, по их мнению, выглядят, и такое недовольство собой весьма уменьшает возбуждение и наслаждение.

В норме человек нравится себе в сексуальном отношении, его устраивает его тело, самооценка достаточно высока, он считает, что тут есть на что посмотреть и что показать. Зеркала в ванной, в спальне, на потолке — к тому же: партнеры дополнительно возбуждаются видом своих тел и происходящим.

Вопрос: нужно это животным? Ответ: а на черта им это нужно.

Человек способен наслаждаться сверх необходимого, и способен предпринимать сознательные действия для возбуждения сверх необходимого. Еще раз кстати об избыточной энергетике.

В нормальной психике и нарциссизм, и эксгибиционизм присутствуют — в сбалансированных пропорциях. Патологией они становятся только при гипертрофии — когда влечение и удовлетворение только и сводятся к тому, чтобы обнажиться и продемонстрировать себе и другим, а больше ничего не надо. Перекосило, заклинило.

Движения нудистов, все эти лиги «Долой стыд», лозунги «природной естественности» и нудистские пляжи с их смешными и наивными попытками подбить философскую базу под обнажение половых органов, потуги доказать пользу загара лобков и сосков — на деле не более чем «цивилизованная» разновидность эксгибиционизма. И вуайеризма. Ну нравится людям себя показать и других посмотреть. Интересно, приятно. Это познавание: ну-ка, посмотрим между прочим, у кого там что между ног и как у каждого устроено. Это самоутверждение: пусть-ка все увидят, как привлекательно все устроено у меня. А то что ж зря жизни проходить, добру пропадать. Хочу увидеть всех!

В сущности, это как бы крайняя разновидность сексуально привлекательного женского костюма: все эти обтягивающие юбки, поднимающие бюстгалтеры, шпильки и декольте придают женщине значительности: вот я какая, меня все должны хотеть, я многое в жизни могу, как скажу — так будет сделано, я ого могу вызывать какие ощущения. Любая нормальная женщина испытывает приятные ощущения, удовлетворение собой, уверенность в себе от демонстрации своих сексуально привлекательных прелестей в тех рамках, которые на сегодня дозволены обществом.

Конечно, на нудистском пляже (как и на обычном) ощущения довольно быстро притупляются: привычка приходит, элемент новизны и взлома табу уходит. Но не вовсе ощущения притупляются, будьте спокойны. Если бы половые ощущения могли вовсе притупляться, то все гинекологи были бы импотентами, чего в натуре отнюдь не происходит.

3. Вуайеризм. Если бы возбуждение от вида обнаженных, а также совокупляющихся людей было патологичным, порнография не существовала бы — или же нужно признать, что все, кто хоть сколько-то потреблял когда-либо порнографию, психически ненормальны. Тогда ненормальные могут составить большинство, судя по тиражам и доходам порнографии, а нормальным останется меньшинство, — что поставит само понятие нормы с ног на голову.

Другое дело, что для нормального человека «лучше делать это самому, чем смотреть, как это делают другие», но кто же сказал, что одно обязательно должно исключать другое?

Если человек предпочитает смотреть, вместо того чтобы делать это самому — болен, бедолага, перетащило у него все сексуальное возбуждение на зрительный центр. Но обычно вуайеристы — люди с «неудачной сексуальной судьбой» — уроды, импотенты, закомплексованные неудачники — которые смотрят за неимением большего. При возможности нормальной половой жизни они предпочитают ее.

Сексологи и проститутки хорошо знают, что порнография может дополнительно возбуждать тех, кто слабо возбуждается естественным образом. Равно как наблюдение в натуре акта или его имитации.

У животных этого нет. Если оно хочет — так хочет, а не хочет — так не хочет, и никакие наблюдения тут ничего не изменят. Только человек с его рефлексивной центральной нервной системой, богатыми ассоциативными связями и избыточной энергетикой ощущений, способен возбуждаться и наслаждаться зрелищем и только. Вот уже дряхл и бесплоден старик, импотент давно — а «в воображении» желание все равно есть, смотреть все равно хочется и приятно.

4. Групповой секс. Аналогично предыдущему пункту. Способен давать большее возбуждение и большую разрядку — через большее количество возбудителей визуального и акустического ряда. Причем все это происходит сверх необходимого и целесообразного с точки зрения естественной природы и репродуктивной функции. Человек желает и способен испытывать ощущения более сильные, чем потребно просто для жизни, для «нормального» удовлетворения и размножения.

5. Транссексуалы. Вот уж чудо нашего времени. Очаровательная девушка обнажает свои сексапильные формы, снимает трусики — а там, вместо ожидаемого, основательный член. Неподготовленного партнера это способно ввергнуть в столбняк.

Самые дорогие проститутки — именно они. И то сказать, чудо стоит дороже обычного товара, даже экстра-качественного. Опять же — спрос рождает предложение. Есть, стало быть, спрос. И изрядный.

Все познать, познать даже чудо небывалое — это первый стимул, понятный.

Второй стимул чуть сложнее и, как бы выразиться, забавнее.

Древние греки были не вовсе неправы — они вообще ни в чем не были вовсе неправы, — полагая «условным идеалом» человека не обычного, земного, однополого, а гермафродита. Не обычного, реального то есть, а как высшее создание, соединяющее в себе женское и мужское начало одновременно. (От этого очень близко до того самого древнекитайского «Инь и Янь».)

Обладая транссексуалом (разумеется, он должен казаться достаточно красивым и привлекательным), мужчина как бы обладает женщиной и мужчиной одновременно. Здесь кроме «нормального» секса присутствуют также элементы гомосексуализма. (А зернышко гомосексуализма, повторимся, есть в каждом, причем — причем — оно естественным образом связано с зернышком же нарциссизма; нормального человека сколько-то привлекает собственное тело, и стремясь — пусть чуть-чуть стремясь, на тысячную долю процента стремясь, — обладать телом партнера своего пола, он одновременно стремится как бы к своему зеркальному отражению, воплощенному в другое тело.)

Противоестественное и невозможное сочетание женского тела с мужскими гениталиями — потрясает и может привести в сильнейшее возбуждение. (Отметим, что при нормальной психике и нормальном влечении это должно быть только при изрядном пресыщении традиционным сексом: приелось, остренького надобно.)

Что мы здесь имеем? Биполярность. Совмещение женского и мужского начал в одном человеке. Повышение энергетики объекта — не с точки зрения его биологического естества, тут-то как раз падение энергии, сведение полюсов воедино, разрядка и энтропия, по жизни транссексуал — и не мужчина, и не женщина, а так, существо третьего пола, унтерменш, мул, бессмысленное и бесплодное создание, ошибка природы. Повышение энергетики объекта влечения к себе. (Это аналогично повышенному влечению к женщине, выглядящей секс-бомбой и невинной девочкой одновременно: припомним гимназические платьица некоторых проституток.)

Общение с транссексуалом как бы снимает запретность и неприятие с гомосексуализма: вроде бы мужчина и с женщиной, а в то же время вроде бы можно и по ситуации естественно иметь дело с половыми органами партнера и удовлетворить любопытство, тягу к ним, ощутить себя в чем-то женщиной и познать, каково же удовлетворение от обладания членом партнера. (Аналогично это и любви втроем в варианте мужчина, женщина и юноша.)

(Под транссексуалом мы имеем здесь в виду, заметим во избежание ошибочного понимания, не лицо, полностью сменившее пол на противоположный, но того, кто полностью обрел женский облик за исключением мужских гениталий.)

Ни одному животному такие фокусы не могут быть нужны — незачем. Но человеку, избыточная сексуальная энергия которого есть аспект общей избыточной энергии — подавай то, что еще сильнее может возбудить его чувства; подавай то, что необычно, чего не может быть.

6. Онанизм. О нем уже столько всего написано, что, опять же, и упоминать незачем было бы, тем паче его уже не считают не только извращением, но и вообще поощряют как естественный начальный этап половой жизни. Если бы не пара моментов, остававшихся вне рассмотрения.

Онанизм — подготовка к нормальной жизни, утверждает современная сексология. О’кей. Но онанизм и нарциссизм — взаимонакладывающиеся кое в чем понятия. Рассматривание гениталий, мастурбация перед зеркалом, одобрительная оценка своих интимных подробностей — присутствуют всегда. Естественным образом совмещается это «краешком» и с эксгибиционизмом: мне нравится собой «заниматься» и на себя смотреть, у меня все неплохо устроено, — пусть и другие увидят и оценят (положительно), я неплох по сравнению с другими и с тем, что вообще требуется (я самоутверждаюсь через демонстрацию себя, сексуально значительного и привлекательного).

Вот вам, кстати, и нудистские пляжи. И стриптизерши, получающие от этого известное удовлетворение. (Сказки о страшной вынужденности бедолаг заниматься стриптизом и проституцией оставим моралистам: ни одна работа не может вовсе не доставлять человеку удовлетворения, особенно если неплохо получается, такова психика человеческая, он не может ощущать себя униженным животным, он во всем будет находить элементы кайфа и точки опоры для своего достоинства; да и если работа вовсе не нравится, долго ею никто заниматься не будет, всегда есть хоть какая-то другая.

А отсюда недалеко и до «транссексуалофилии»: с прекрасной девушкой, тяга к которой естественна, обсуждать ее член, тяга к которому тоже в известной мере естественна (вот только мужика в придачу к этому члену вовсе не хочется).

7. «Флорофилия». Зачем распутнику обязательно девочки — есть такой разряд? А это более значительное действие, чем просто переспать с женщиной. Та и красива, и опытна, и темпераментна, и наслаждение умеет доставить — ан подумаешь, еще один акт, делов-то.

Ты делаешь девушке больно, ты делаешь ей это в первый раз, ты делаешь ее женщиной, она после тебя не такая, как была до тебя, и т. д. Первый раз для нее — это не то, что потом.

Девочку может быть и обольстить трудно, и в постели как холодное полено, и неприятностей потом не оберешься, если лет ей недостаточно — и вот, привлекает: трудность предприятия, сознание себя орлом, удовлетворение самолюбия, самоутверждение через то, что ты — первый, тебя не забудет.

Она меньше подходит для секса, чем искушенная зрело-молодая дама. Это и привлекает. Она меняется под тобой. Это и привлекает. Для нее это имеет большее значение, чем для женщины. Это и привлекает.

Что забавно — возбуждение здесь приходит через рассудок: да, так, — потому что именно рассудок анализирует расхождение между объектом и его предполагаемым назначением «девочка-секс», и именно рассудок оценивает величину поступка, величину действия: изменить существующее положение вещей, после тебя уже будет не то, что до тебя.

8. Аналогично может распалять некоторых мужчин сопротивление женщины: о, ты делаешь то, чего она не хочет, сейчас ты получишь наслаждение, пройдя предварительно через сламывание ее сопротивления. Да это почти то же самое, что изнасиловать первую приглянувшуюся на улице красотку. Познакомишься, привыкнешь, склонишь, распалишь, получишь — э, это уже рядом, все постепенно, не та острота ощущений, не тот путь пройден. А вот она еще незнакома, воображение вспыхивает, и тут же заголяешь ее и имеешь.

Ты получаешь то, что тебе не предназначалось, что считалось невозможным, ты развиваешь дополнительные усилия, от тебя требуется дополнительное возбуждение (не так легко взять сопротивляющуюся женщину, не потеряв в процессе борьбы эрекцию).

…Все как всегда, все как всегда: сильные дополнительные ощущения через значительные действия. И биполярность «сопротивление — соитие» как энергетический фактор, возбуждающий действие.

Но это патология? Да. Но — патология как гипертрофия зерна, которое содержится в любой нормальной психике. А иначе бы не было кокетства как завлекающего приема. Дозированное сопротивление увеличивает желание — какая же женщина этого не знает. Просто здесь (как и везде в патологии) мы имеем психический перекос — возбуждает уже не милое и невинное женское кокетство, ах, что вы делаете, противный, я этого совсем не хочу, не уходите, куда же вы, глупый, — а «кокетство» крутое, сильное: сейчас я сделаю тебя вопреки всему, вот это да, с ума сойти, аж голову пьянит, брыкается, ненавидит, какое наслаждение обладать ею.

§ 11. Секс и культура. Только человеку из всех животных потребно что-то выделывать сверх нормальной половой жизни при полной возможности оной. Ему нужны еще какие-то ощущения, и в результате он предпринимает еще какие-то избыточные, сверх нужного, действия. Он додумывается до диких, удивительных вещей, и все это идет исключительно по линии «изменить то, что есть», «сделать не так, как было». А потом накручивает на эти изменения, произведенные им из его сущностной потребности изменять, витиеватые рациональные объяснения: мол, это очень нужно для чего-то.

1. Фаллические обряды. Из них самый распространенный и в наше время — обрезание. Ислам перенял его у иудаизма.

Вряд ли древний кочевой народ, имевший смутное представление о гигиене, ввел обрезание из гигиенических соображений. (У обрезанных практически не встречается рак головки полового члена. Медицина объясняет это отсутствием смегмы и продуктов ее разложения в складке крайней плоти под венчиком головки. А также огрублением нежной слизистой оболочки головки, что делает ее более стойкой к мелким механическим повреждениям. Многократные напряжения и мельчайшие незаметные повреждения уздечки, крайней плоти по круговой линии прикрепления к члену под головкой, и самой головки при мастурбации и сношениях вырабатывают ресурс восстановления ткани нормальными клетками, и в конце концов могут вести к появлению злокачественных новообразований. Заметим еще раз, что рак — болезнь преимущественно пожилого возраста — это болезнь понижения энергетики организма; примитивные раковые клетки менее дифференцированы, чем нормальные, им требуется меньше энергии на построение себя.) Воды мало, колодец — охраняемая ценность рода, мытье не шибко принято у полудиких пастухов, медицина как таковая отсутствует. Да в аналогичном климате жили и до, и одновременно с древними иудеями такие высокоцивилизованные народы, как египтяне, ассирийцы, персы, культура быта у них была намного выше, и прекрасно обходились они без обрезания.

Обряд в сущности варварский. Имеет что-то общее с обычаем некоторых океанийских островитян, где мужчины ходят нагими, упрятывать член в этакую берестяную трубочку — иногда длиной до полуметра и изогнутую, подвязанную самопальной веревочкой к талии. Чтоб в джунглях не повредить ответственное место? Но соседние племена и без таких чехольчиков упомянутое место неплохо содержат в целости.

Наиболее загадочным и бесполезным представляется ученым обычай австралийских аборигенов: юноше по достижению зрелости делается вдоль нижней стороны члена продольный разрез, рассекающий мочеиспускательный канал почти от основания до головки. Таким образом моча (и сперма) изливаются в основном через этот разрез, а не через мочеиспускательное отверстие в головке. На фига?! И австралийский абориген присаживается мочиться на корточки, как женщина. Ну никакого же тут смысла усмотреть невозможно: ни тебе гигиены, ни тебе никаких дополнительных удобств при сношении, ни тебе украшения себя (все равно этого в общем никому не видно).

Дорогие друзья. Чем, кроме всего многочисленного прочего, отличается человек от животных? Он себя украшает. Как же он себя украшает? В основе, в принципе — он делает себя не таким, каков он «по-простому», в натуре. Тряпочки, камушки, шнурочки, блестки, раскраски. Он себя изменяет. Через это он ощущает себя более значительным, и таковым же его оценивают и остальные.

У первобытных народов, живущих в теплом климате, не требующем одежд, все сводится к изменению своего тела: надрезы, татуировки, раскраски, подпиливания зубов.

Взросление подростка-дикаря сопровождается атрибутикой: вместо наручных часов, или автомобильных прав, или вечернего костюма — соответствующие насечки, узоры и т. п.

Фаллические обряды как часть и разновидность инициации, т. е. перехода-посвящения во взрослое состояние, в принципе ничем не отличаются от насечек, подпиливаний, татуировок и т. п. — тело человека должно подвергнуться какому-то изменению и обрести какие-то внешние знаки отличия. Что и насколько урезаем — один черт, если это не мешает жить и получать удовольствие от жизни.

Но чем отличается фаллос от прочих органов? Это «корень жизни» — вся биологическая энергия рода человеческого, который «в идеале» стремится заполнить своим потомством, т. е. своим веществом, всю планету, как бы сосредоточена здесь. Именно этим и обусловлено для мужчины ощущение необыкновенной ценности фаллоса по сравнению со всеми прочими органами. Здесь сосредоточен весь смысл его биологической жизни за пределами самой себя, т. е. за пределами собственной особи — толпы грядущих потомков и все их свершения; здесь твои будущие дети и внуки, их свадьбы и подвиги, любовь к ним и забота о них, и вообще в твоих чреслах все будущее человечества, часть которого и дорождение ты есть, слуга и господин одновременно, звено в цепи. Нет звена — нет цепи, и природа позаботилась, чтоб пуще всего ты берег себя как это звено.

А что такое религиозная жертва? Это дать неким условным высшим силам что-то хорошее и ценное — чтоб их задобрить, чтоб с ними дружить, чтоб они тебя не забывали, помогали, покровительствовали. Смотри, Бог, — я дарю тебе часть своей еды, одежды, драгоценностей, я тебя люблю, верю в тебя, я твой верный слуга, делаю тебе добро всем, чем могу, — ты знай это и относись ко мне соответственно, я этого заслуживаю.

А чем больше я буду тебе давать — тем ты будешь иметь больше всего, и будешь могучее. И с обратной же стороны — чем ты могучее, мой Властелин, тем большая доля всего добра причитается тебе с меня, так заведено в мире, а то ты разгневаешься на жадного и нерадивого раба своего, и отвернешься от него, и покарать можешь, и будешь прав.

Я на все готов ради Тебя — вот убиваю пленных и рабов, теперь они будут твои в Высшем мире. Плохи наши дела, мало мы тебя умилостивили, грозного, — так мы отдадим тебе наших первенцев (Ваал) — самое дорогое, что у нас есть, бери.

А можно — крайний вариант — посвятить своему Богу член, а можно член вместе с яйцами (скопцы): возьми все, возьми будущее, возлюби меня, ибо я возлюбил тебя превыше своих потомков и главного наслаждения, и теперь страсти не будут отвлекать меня от главного и единственного занятия — любить тебя и служить тебе.

Слушайте, евреи очень хитромудрые. Они решили принести в жертву своему единому, суровому и всемогущему Богу самое интимное и драгоценное, свой мужской корень жизни вечной народа — но не целиком, а только кусочек. Так, чтобы себе тоже осталось и жить не очень мешало; чтоб, опять же, можно было «плодиться и размножаться», как Он же и завещал, — не то вымрет избранный народ, и некому будет служить Ему и исполнять заветы. Смотри, возьми, я жертвую Тебе от плоти своей, причем от самой драгоценной ее части. (Все справедливо, — «Если от многого отнять немножко, это не грабеж, а просто дележка».) А теперь мы с тобой родственники, правда? (Вариант стариннейшего обряда братства на крови.) А для отца — это как бы жертва Богу своих сыновей, их плоти и крови. (Авраам уже практически принес Исаака в жертву, но Бог явил, что достаточно и готовности к этому в сердце своем, и символически подменил в последний миг на алтаре под жертвенным ножом сына агнцем, которого тут же охотно и принял: то есть все в порядке, если ты для Меня на все готов — так ведь и Я же тебе отплачу добром, нечего сыновьями разбрасываться.)

Опять же: мы Тебе отрезаем понемножку, но всем народом, так что у тебя в общем больше этой плоти и крови в сумме, чем у любого из нас.

Да вообще: как ты доказываешь свою любовь и преданность любимому существу, товарищам, делу, Родине (а также Партии из советских анекдотов)? — А вот готов сделать то-то и то-то, пожертвовать ради него (нее, них) тем-то и тем-то, «а если надо — не колеблясь отдать саму жизнь», как говорилось всегда во всех присягах на верность королю, царю и т. д.

(Японцы вот в знак преданности начальнику в некоторых ситуациях мизинец себе рубили, и иногда на письме ставили им кровавую печать, — якудза и сейчас так делают. А русские зеки, клянясь в крутом споре, могут рубать ножом себе по предплечью, тоже шрамы на всю жизнь на руке остаются.)

Что такое клятва на крови? Это клятва, подкрепленная жертвой собственной крови, — причем кровь тут всегда является синонимом жизни.

Так что обрезание — это жертва собственной плоти и клятва на своей крови.

Все остальное придумано и накручено талмудистами и гигиенистами.

…Ну, а с прочими разнообразнейшими обрядами — от языческого (мужчина орошает весеннюю пашню своим семенем) и древнеегипетского (молодой жрец или доброволец на празднестве отсекает себе эрегированный член и публично посвящает его богине плодородия Изиде) до современных японских фаллических шествий — дело обстоит несложно, тут загадок и противоречий нет. Или это явная и понятная разновидность жертвоприношения, или символика жизни и плодородия, над чем тут голову ломать.

2. Вагинальные обряды. Вагинальные в строгом смысле этого слова с точки зрения познания, опять же, малоинтересны, ибо достаточно понятны. Типа: египетская жрица на религиозной церемонии всовывает во влагалище член принесенного в жертву животного (коня, осла, барана), и это символизирует оплодотворение лона царицы небесной, которая теперь должна одарить земных подданных всяческим плодородием природы.

У некоторых южноамериканских индейских племен девочке по достижении зрелости пожилые женщины разрывают девственную плеву. Тут тоже все понятно: ты уже большая, вступаешь в половую жизнь.

Интереснее обычай некоторых африканских племен, где принято девочке, приближающейся к возрасту зрелости, отсекать клитор с малыми половыми губами. Операция достаточно калечащая и, как нетрудно догадаться, очень болезненная. Рациональное объяснение: муж — он воин и охотник, часто отсутствует по необходимым мужским делам, ну так жена не должна быть похотлива, чтоб ждала спокойно в верности и воздержании, а то у африканцев темперамент горячий, сдерживающие центры слабые, и она может от сексуального голода под любого залезть, в отсутствие мужа-то. Эдакий дикарско-драконовский вариант пояса верности.

Почему, интересно, народы более развитые до этого никогда не додумывались? Да и соседние черные племена живут без этой вивисекции вполне благополучно.

Нет, ребята. Природа создала женщине самые эрогенные зоны и органы полового чувства совсем не для того, чтобы старуха с острым обломком раковины или бамбуковой щепкой их отрезала и выкидывала.

Что мы здесь имеем? Человек «подправляет» природу — изменяет, делает не так, как было. Причем на самом главном, «причинном», интимном и нежном месте.

Это разновидность инициации; так. А что такое любая инициация? Это: потерпи боль, показав свое мужество и готовность к трудной взрослой жизни, и получи знак, отметину, что ты прошла обряд и теперь взрослая, достойная. А где ж можно получить отметину более болезненную и значимую, чем на половых органах.

И это сродни украшению; так. Изменить свой естественный вид каким-то намеренным обрезом. Иначе будет некрасиво, противно, подруги будут смеяться, а юноши — брезговать.

Главному в природе это не противоречит: совокупляться, рожать и мочиться можно. Что касается наслаждения от секса — ну, так оно приобретает чисто вагинальный характер. Наружные ласки и возбуждения уже не те? Ну так при мужском обрезании головка члена покрывается вместо крайне чувствительной слизистой оболочки грубоватым эпителием, это тоже снижает чувствительность, но ничего, народ обходится.

Принцип, мотив, побудительный импульс в основе женского обрезания лежит все тот же: энергоизбыточное существо человек желает делать над собой что-то, изменяющее его. Он голый дикарь в Африке, возможности к изменению мира и себя у него очень скудные. И вот он смотрит по сторонам, размышляет, прислушивается и присматривается к себе; что бы такого сделать значительного? Он инстинктивно ощущает (как ребенок), что сделать такое женское обрезание — это дело значительное, серьезное, что-то будет изменено: вот есть в этом какой-то смутный смысл. Понять этот смысл он не может, и выдвигает объяснения, лежащие на поверхности (в чем, надо заметить, не отличается от ученых-этнологов).

Смысл же только в том, что он еще раз являет свою человеческую сущность: совершать избыточные действия, которые он сам придумал, и через это ощущать свою значительность, свою над-природную сущность. Примерно так сосредоточенно играющий ребенок придает важный смысл каким-то финтифлюшкам, и поднимает отчаянный рев, если не въехавший в смысл его действий взрослый что-то нарушает.

Черт возьми, да «человеческий мир» вообще очень условен, но сколько смысла для человека в этих условностях!

Гениталии — это важное место. Всему, что с ними происходит, человек придает важное значение. Любое их изменение для него очень важно. О них он особенно заботится, бережет, ухаживает, прикрывает, услаждает. Иногда как бы почти очеловечивает, а в некоторых религиях вообще обожествляет. Место жизни, как ни верти. Вот и изгиляется: татуировку на член, шарики под кожицу, «прическа» на лобке, колечки в половых губах. Ну и у дикарей аналогично.

3. Религиозные оргии. Все эти сатурналии, дионисии, ночи на Ивана Купалу с обнаженными игрищами и массовыми совокуплениями и пр. — в ту же струю. Человек ощущает огромное значение совокуплений — большее, чем просто наслаждение и рождение детей. Насчет повышения энергообмена, передела мира и смерти-рождения Вселенной он еще ничего не знает, — зато его инстинкт знает, что будущее человечества — это ключ и запал к самопреобразованию Вселенной. И вот этому дивному удовольствию траханья придается мистическое, над-человеческое значение. Формы выражения — смешные, наивные, зато и приятные. А суть: товарищи боги, силы всевышние, мы живем, плодимся-размножаемся по вашим заветам, посвящаем вам свои самые главные действия, в этом есть нечто высшее. Гм, и попробуйте им возразить.

4. Половая стыдливость и акцентирование внимания на гениталиях. Почему собственно, да? Какая условность, мы же люди цивилизованные и все понимаем. Долой стыд! Что естественно, то не стыдно, чем член в принципе отличается от локтя или живота, что его прятать надо?! Можно не прятать, можно…

Вот, значит, старая история, как блаженствовали невинные Адам и Ева в раю, отведали яблока с того самого древа познания добра и зла, узрели свою наготу — и прикрылись фиговыми листочками. Прикрыли именно те места, которыми друг от друга отличались.

Именно что отличались. Заметьте, до обнаружения этих отличий они не размножались и ничего не делали. Строго говоря, да они еще не были людьми. Никакой функции, никаких действий. Где биологическая энергия, где передел мира, где энергопреобразование, где познание и где созидательно-разрушительная деятельность? Так, гибрид полубогов с бесполыми трутнями.

«Процесс пошел» с обнаружения полового различия; есть энергия, запущено действие! Разнополость как биполярность, как основание наличия энергии.

Стыдливость, табу на показ и разговор о гениталиях — это подчеркивание их значения, верно? «Наибольшей ценностью у людей полагается совокупление, но об этом не принято упоминать», — как отметил Марк Твен, не вдаваясь в анализ.

Чем больше разность потенциалов — тем больше заряжена батарея. Чем менее изолированы друг от друга ее полюса — тем больше перетекают заряды с одного полюса на другой, и батарея разряжается безо всякого совершения работы.

Прикрыть гениталии — и, естественным образом, если остальное тело голо, взгляд прежде всего устремляется туда: прикрытие одновременно работает украшением и приманкой. А воображение всегда рисует нечто более манящее и привлекательное, чем может быть на самом деле, ибо вообще воображение имеет дело с неизвестностью и поэтому для него нет пределов, оно ожидает чего угодно, оно рисует идеально желаемый объект, а идеал всегда превосходит реальность, она-то ограничена конкретной формой, а он-то «подогнан» в точности под желание, плюс «люфт» неизвестности обещает тебе возможность получить еще больше и лучше, чем ты даже можешь себе представить.

Не видишь желаемого и интересующего — еще больше хочешь видеть. Не познал этого — еще больше хочешь познать.

Здесь мы имеем запрет как стимул. Дополнительная плотина для накапливания более высокого уровня энергии.

Прикрывание и неупоминание гениталий — это 1. Признание и подчеркивание их исключительной важности. 2. Дополнительная стимуляция полового влечения. 3. Действие сверх необходимого, что есть аспект избыточной энергетики. 4. И одновременно подъем энергетики (человека) на более высокий уровень посредством искусственного сознательного действия.

5. Секс и табу. Вот уж ни на что не было столько разнообразнейших запретов у человечества, как на секс в самых разных его аспектах. (О сути табу см. главы «Табу и его разрушение» и «Искушение».) Оно и понятно. Главное наслаждение, главная ценность и главное направление биологической энергии к размножению.

Табу на показ гениталий. Хотя у спартанцев юноши и девушки занимались гимнастикой обнаженными и совместно, но такая нагота «не считалась». Так же, как в скандинавских странах вплоть до I Мировой войны были совместные общественные бани.

Табу на совокупление замужней женщины вне брака. Много веков в христианской Европе, а во многих исламских странах и сейчас это каралось смертью.

Табу на совокупление вне брака вообще, что также в ряде стран средневековой Европы каралось смертью.

Табу на совокупление с недостигшими зрелости по закону, даже если биологическая половая зрелость достигнута и все произошло по взаимному влечению — в большинстве стран за это можно и сейчас огрести тюремный срок. Обычно закон смотрит на такие вещи сквозь пальцы, но если кто дал жалобе официальный ход — пиши пропало: он плачет, она плачет, судья вздыхает, руки держать за спиной и под конвой.

Табу на полигамию — везде, кроме ислама и дикарей.

Табу на обнажение различных частей тела в разные времена — ног, бедер, бюста, плеч, ягодиц. Еще в начале века ведь мужчины щеголяли на пляжах в комбинезончиках до колен, а дамы — в изящных рубашках до ступней.

Табу на групповой секс — почти всегда и везде, формулировки лепили типа «нарушение общественной морали», «развратное поведение», «порча общественных нравов» и т. п.

Табу на однополую любовь — эти статьи сняли из уголовных кодексов только в конце XX века, и только в «белых» странах.

Табу на онанизм. За это не сажали, но порицалось всячески, считалось постыдным, мерзким и безнравственным. А Бог за это Онана вообще пришиб.

Табу на изображение обнаженного тела, половых органов, совокуплений.

Табу на совокупление с животными.

И так далее, и тому подобное, и др., и пр. Из каковых запретов следует, что некоторые люди всегда стремились так поступать — иначе и запрещать незачем было бы.

И даже у первобытных племен в райских лесах и на блаженных островах, где люди наслаждались друг другом почти вовсе свободно и бегали почти вовсе нагими, табу существовали. Скажем, племя делилось на четыре клана, и мужчины одного клана могли совокупляться с женщинами только другого определенного клана, а за нарушение полагались репрессии — изгнать, побить камнями, зажарить и съесть.

Или — женщины племени ходят голыми, а мужчины обязаны прикрывать перед и зад, и если приходит малознающий гость из другого племени, где ходят с голым задом, то вовсе голые женщины бешено хохочут и тычут пальцем на его ягодицы.

Сторонники табу норовят доказывать, что они имеют смысл, а противники норовят доказывать, что все это глупости, пережитки и суеверия.

Смысл некоторых табу очевиден и безусловен. Прежде всего — во избежание инцеста, браки между кровными родственниками ведут к вырождению, штука известная.

Некоторые же запреты явно условны — типа что можно обнажать и что нельзя. Относительность их подчеркивается зависимостью от места и времени: на пляже или на дипломатическом приеме, сейчас или в Средние века.

Но все они сводятся к искусственной, через разум, регуляции всего, что связано с половой жизнью и половыми различиями.

Что служит причиной этой регуляции? Повышенное внимание ко всем вопросам секса, ощущение их важности, потребность вмешаться в «естественный», то есть в «свободно-желательный» ход вещей и тем самым явить свою значительность через изменение мира, изменение «свободно текущего» процесса бытия. Энергоизбыточность, действия сверх необходимого.

К чему ведет эта регуляция и что она означает? Она означает более высокую степень структурализации общества, усложнение поведения — что ведет к повышению энергетики общества, как более высокая организация в противоположность энтропийному хаосу. Можно — нельзя, хочется — запрещено, поощряется — наказывается, хорошо — плохо: мы имеем сдерживание, накапливание, регулируемость энергии, направляемой уже под более «высоким давлением» по определенным каналам.

Абсолютно свободный секс может «съесть» изрядную часть всей энергии человека, пуская ее в чисто биологическое русло (на уровне ощущений, размножение здесь «автоматически подстегнуто» природой к субъективному желанию человека). Ограничения же одновременно и возбуждают энергию, и ставят ей заслонки, аккумулируя. Что остается делать энергии? Идти на всякие дозволенные «человеческие действия». (Это очень близко к «теории сублимации», ошибочность ее лишь в том, что человек и его психика — не перпетуум мобиле, который генерирует энергию сам из себя и выдает наружу, а скорее турбина, которая преобразует энергию через себя, получая ее извне и выдавая наружу же. Так что «созидательная» и «творческая» деятельность — это воплощение не сексуальной энергии, которая пускается в другие русла и трансформируется в другие виды, а общая, универсальная, так сказать, энергия человека, которая приходит с пищей, водой, воздухом, светом, преобразуется в организме, но ей перекрываются «широкие» ходы через сексуальные центры, и она может идти только на что-то другое. Разница такая же, как если выгнать бессменных и фанатичных профессиональных танцоров из танцевального зала в поле копать картошку — или закрыть двери зала на замок и оградить пикетами, которые погонят в поле на картошку людей, которые вообще-то шли с желанием потанцевать, это приятнее полевых работ, но раз не пускают в зал и гонят в поле, так что ж делать… силы и время есть, раз не танцевали. Но из того, что люди больше хотят танцевать, чем копать картошку, еще нельзя делать вывод, что энергия копания картошки — это сублимированная энергия танцев: это одна и та же энергия, которая пускается на то либо другое.)

А теперь давайте уберем к черту все табу, и посмотрим, что из этого получится.

Чего так сразу убирать, у некоторых народов их и так почти нет. У эскимосов не было запретов на половую жизнь детей, на публичное совокупление — дети весело и принародно играли пипками друг дружки, а взрослые тут же с рычанием друг друга имели, не снимая мехов. И то сказать, много ли радостей у эскимосов в ледяной заполярной Гренландии. И что? И вот вам аморфный и вялый народец, сил которого еле-еле хватает на выживание в этих суровых условиях. У папуасов не было табу на обнажение, на свободные любовные игры (муж жене может, конечно, морду набить, но это и все) — и они сладко резвились друг с другом, «объедаясь лотосом», — на хрена что-то делать, если и так хорошо.

Упрощение структуры системы ведет к понижению ее энергии. Это движение в сторону хаоса, энтропии, бессилия.

Что такое «разврат и упадок Римской империи»? А это — все можно, живи в свое удовольствие, так на хрен что-то делать, да и сил и желания уже меньше.

О. Вот то, что мы сейчас, в конце XX века, имеем в «белой цивилизации». Лесбос — пожалуйста, гомосексуализм — пожалуйста, онанизм — приветствуем, сожительство вне брака — святое и законное право личности, порнография — кто смеет ограничивать взрослых людей в их безвредных для других желаниях, стриптиз — почему же нет, проституция — древнейшая профессия, почти абсолютное обнажение на пляжах — не надо стыдиться своего тела, непристойные упоминания половых органов и соития в кино и литературе — мы не ханжи, и вот уже «художник» какает на вернисаже, объявляя это «хэппенингом», актом искусства. И то сказать, нагадить под чужой картиной проще, чем нарисовать свою.

Приходят гости, нарядно одетые люди пьют за накрытым столом чай или вино, говорят друг другу всякие приятные вещи, и в это время телевизор рекламирует им женские прокладки, чтоб слизь и моча не пачкали трусы и не воняли. И каждый невольно задумывается, какая прокладка в трусах у миловидного создания рядом. Приятного аппетита.

И что? И то, что мусульмане натягивают на своих баб паранджу, сплевывают с гневом и презрением в сторону европейцев, захватывают и взрывают самолеты с пассажирами и готовы отдать жизнь за то, что почитают ценностями большими, чем жизнь. А евроамериканцы не могут посулить своим людям ничего, кроме потребления и личного благополучия. Кто более энергичен? Кто способен больше дел наворотить? Кто более готов умереть, но защитить свою «честь», «закон» «благопристойность»? Ага. За тем и будущее.

«Культурный» русский считает «дикого» чечена да, именно дикарем и бандитом. Обнажит чеченка бюст публично, хоть и на пляже? Да вы с ума сошли, это позор рода, ее камнями забьют. Дикость? Гм. Но одновременно — это высочайшая энергетика народа. И не может победить стотридцатимиллионная Россия менее чем миллионную Чечню. Духу не хватает.

Табу и позор его нарушения — это повышенная энергетика. Вседозволенность — это пониженная энергетика. А, все можно, и нечего переживать, и не надо дергаться.

И вот выясняется, что у нынешних скандинавов, потомков отчаянных и яростных викингов, у этих современных пионеров гомосексуальных браков и бесплатных шприцев для наркоманов, у мужчин и объем эякулита меньше, и содержание сперматозоидов в нем ниже, чем еще полвека назад. Вырождение-с. Зато все можно.

Вот кубический деревянный ящик. В нем под давлением содержится энергия. И под этим избыточным давлением выходит в дырочки в стенках. Давление высокое, струйки аж свистят. И совершают всякую работу — турбинки крутят, тросы на блоки наматывают и так далее. И вот мы взяли — и убрали стенки. И энергия пошла во все стороны. И ее избыточное давление рассеялось в окружающем пространстве. И больше она ничего не может. Считай, нет ее.

Похожим образом обстоит дело с обществом и табу.

Рост импотенции. Рост бесплодия. Рост сексуальных меньшинств. Падение рождаемости. Упадок института брака и семьи. Всеобщий пофигизм. Это мы, Господи. Зато мы современные свободомыслящие люди, и всяких глупых табу у нас почти уже не осталось.

Короче, снятие сексуальных табу является показателем снижения биологической, психической, человеческой энергетики общества — и, одновременно, само снятие снижает эту энергетику. Ку-ку.

6. Культура секса. Изощрение, продленность и т. п. Все это прекрасно, и все за. Инструкций, пособий и наставлений — полно. «Что мы будем делать теперь, когда ты затащил меня в спальню». «Как удовлетворить и сделать счастливой любую женщину». «Эрогенные зоны и предварительные ласки». Увеличение члена хирургическим путем и восстановление девственной плевы (если она кому нужна) таким же путем, но уже гораздо дешевле (и то сказать, всему своя цена).

Заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибет. А также икону, киот и стену в церкви. Потому что лоб у него удивительно твердый, а усердия хоть отбавляй. Мир в основном состоит из дураков. Таки что можно сделать, остается констатировать.

Культура секса — это прекрасно. «Но есть же, черт возьми, вещи, которые не говорят вслух!!!» — завопил выведенный из себя Наполеон.

Открытое и публичное акцентирование внимания на культуре секса — это один из моментов общего сексуального детабуирования, того же падения энергетики общества.

Другой момент: продление акта ведет к ускорению импотенции мужчины и развитию опухолей простаты. От природы этот орган не рассчитан стоять по часу и полтора: застой крови и секреций внутренних органов, функциональные нарушения ведут к физиологическим.

А пресыщение ведет к уменьшению желания. Так же как прозаические и неэмоциональные, «деловые» обсуждения сокровенного. Волнующая и возбуждающая сокровенность частично подменяется эдаким бытом типа урологически-гинекологического обследования.

Ничего не уметь — плохо. Но гнать обсуждение и научение сексу на уровне кулинарной книги и обретения приличных манер — тоже идиотство. Цивилизованные народы, склоняясь с вершины к упадку, отлично умели все делать в постели — но будущее было за немытыми варварами, неискушенными, но с грубой и напористой силой.

К чему я призываю? Я ни к чему не призываю, я не призыватель, у меня другая специальность, я отыскиваю в темной комнате кошку и называю ее кошкой.

Культура секса отделяет ощущение от действия — наслаждение соитием от деторождения. Пилюли и безопасные дни. Все большее «окультуривание» природы. Все более энергоизбыточные действия сверх необходимых, причем здесь действие идет по линии получения ощущения «напрямую», сродни онанизму, наркомании и нажиманию педальки столь знаменитой крысой. Рассеивание энергии без результата в окружающем мире.

Кое-где в древней Индии культура секса находилась на необычайной высоте. «Кама сутра» и храмовые барельефы стали учебником секса для белого мира XX века. И где величие той Индии, где ее энергия? Рассеялись в пространстве. Индия пошла по интравертному пути: ощущать и осознавать, но не делать и изменять мир. И в свой час стала легкой добычей грубых и энергичных европейских варваров, чья культура чувств и интеллекта индусским в подметки не годилась.

Почему культура секса существует? Потому что человек стремится к ощущениям, а здесь достигаются ощущения «высшего сорта».

Почему культура секса — ценность и часть общей культуры? Потому что ценностная шкала человечества субъективна, оно все оценивает с точки зрения хорошести, приятности, желанности для себя.

Почему культура секса — выпуск пара в свисток? Потому что ощущения и разум «с точки зрения природы» нужны лишь для того, чтобы переделывать мир, совершать максимальные действия, все больше повышать уровень энергопреобразования всего окружающего.

Наслаждаться всеми преимуществами упадка цивилизации бывает необыкновенно приятно, но надо же и отдавать себе отчет в том, что к чему и почем.