Дилетантские чтения

Так почему же сожрали Троцкого? Этого гиганта, этого организатора Октябрьского переворота, этого создателя Красной Армии, выигравшего Гражданскую войну? Второго вождя в тандеме «Ленин-Троцкий»? Портреты которого висели в каждом Красном уголке армейских частей? О нем пели песни, его именем назывались города и проспекты! Первые два советских танка назвали «Борец за свободу товарищ Ленин» и «Борец за свободу товарищ Троцкий».

Итак, умер Ленин – и в Политбюро началась борьба за власть. А почему, собственно? Пламенные революционеры, убежденные коммунисты – разве руководители государства не могли коллегиально и добросовестно прийти к выводу: кто из вождей будет наиболее полезен делу в качестве Номера Первого? Сесть в кружок, выложить аргументы и обсудить – кто наилучше подойдет на должность Председателя Совнаркома? Кто наиболее компетентен, кто лучше всех проявил себя в предшествующей работе? Кто самый умный, волевой, компетентный и правильнее всех понимает текущий политический момент? Ну, товарищи – куда поведем страну? Кто лучше всех справится с координацией наших действий?

Но Алексей Иванович Рыков, поставленный на этот пост в 1923 году, еще до смерти Ленина, всех совершенно устраивал до самого 1929 года. Он выступал против экономических инициатив Сталина, он блокировался с Томским против Бухарина – но фактически он не правил. Не был главным. Он был лишь штатным главой исполнительной власти.

Вообще в стране рулит партия – РКП(б). Ее высший руководящий орган – съезд партии. В 1923 году – XII, в 1924 – XIII, в 1925 – XIV, в 1927 – XV. На съезде несколько сотен коммунистов голосуют по важнейшим решениям. И выбирают Центральный Комитет. ЦК будет главным органом от этого съезда и до следующего.

В ЦК избирали несколько десятков человек, широкая группа. А вот с Политбюро ЦК было иначе. Политбюро изначально было как бы координационно-уполномоченный орган ЦК – своего рода самый внутренний круг партии. Ему были делегированы реально высшие полномочия. Реально эти семь человек и правили страной. (Было еще четыре кандидата в члены Политбюро, а иногда их было шесть).

Вот эти высшие вожди – Каменев, Зиновьев, Бухарин, Рыков, Троцкий, Сталин и Томский – принимали главные решения. Ставили на голосование. И голосовали – единогласно или большинством.

А Сталин был секретарем (Генеральным секретарем) – то есть главой Секретариата. Это, грубо говоря, составлять списки, собирать взносы и обеспечивать явку членов и ведение протоколов. Поначалу так.

Я сейчас немного упрощаю процесс слияния Политбюро, Оргбюро и Секретариата.

И, с целью продавливать свои решения, Сталин после смерти Ленина объединился с Зиновьевым и Каменевым – в триумвират против Троцкого. Зиновьев и Каменев были, после Троцкого, самые авторитетные вожди Партии. Ленинские соратники, заслуженные революционеры, совместный путь в борьбе.

Все трое категорически не хотели руководства Троцкого. Не дать ему стать реальным лидером. Не склонить на свою сторону большинство ЦК. Не позволить ему закрепиться как Номеру Первому. Да, пожалуй, и никто в ЦК этого не хотел. Чтоб его фигура их не затеняла, не подчинила себе.

И пошла эпоха аппаратных игр и интриг. Тончайшая и беспощадная борьба пауков в банке. Лицемерные отношения. Никто никому не верит. Все исповедуют беспощадную идеологию.

Ленин, гениальный партийный стратег, обеспечивал равновесие разных фигур и держал все нити как на одном гвоздике, чтоб друг друга тянули в разные стороны, но не перетягивали. А после его смерти все разбалансировалось. Сорвались с цепи. И обнажили клыки.

У Троцкого были все преимущества второго после Ленина человека в партии и в государстве. Это он еще в революцию 1905 года был создателем и руководителем Петербургского совета рабочих депутатов. Это он в 1908 году стал издавать в Вене газету «Правда». Четыре года спустя большевики завели другую, свою газету, прицепив к ней это накатанное название, что Троцкого задело.

Это он как-то нивелировал последствия неудавшегося восстания 4 Июля, когда пьяные матросы-анархисты ставили на уши Петербург. Это он пустил ставшую мемом фразу: «Балтийские матросы! Краса и гордость русской революции!» Он гремел эту речь, вскочив на капот автомобиля среди моря бескозырок и штыков, и ему устроили оглушительную овацию, и полурастерзанного Чернова, старейшего русского социалиста, удалось вырвать у них.

Это он, когда большевиков обвинили в шпионаже на Германию – и верно обвинили, немецкие деньги действительно питали партию! – это Троцкий пошел на суд и сел в тюрьму. Ленин, как более ценный для партии человек, был вывезен в Разлив, спрятан. А Троцкий, выйдя из тюрьмы, был избран председателем Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов.

Он создает Военно-революционный комитет и возглавляет подготовку восстания. Ленин торопит из «Ближней эмиграции», но Троцкий откладывает переворот до открытия II Всероссийского съезда советов. И Съезд ставится перед фактом: теперь мы с вами – власть! Троцкий в солдатской шинели поверх черной тройки – вышел на сцену в половине третьего ночи.

«Врезалась в память бессмертная речь Троцкого. Это был какой-то расплавленный металл. Слушали его с затаенным дыханием, с решимостью пойти за ним беспрекословно, куда бы ни позвал». Так вспоминал один из тех, кто был в зале. Ленин выступал после…

Когда после переворота вожди обсуждают устройство власти, это Троцкий предлагает оборот «народный комиссар» вместо бывшего «министр», и Ленин одобряет: «О, это термины Французской революции, прекрасно, нам это подойдет». Это Троцкому Ленин предлагает стать председателем еще не созданного Совнаркома – Совета Народных Комиссаров. И Троцкий отказывается: «Еврей не может быть главой России».

Но наркомом иностранных дел быть может. И спускает на тормозах переговоры об условиях с Германией, тянет сколько можно: «Ни мира, ни войны». Расчет на то, что Германия потерпит поражение в войне и там вспыхнет революция! Ведь вскоре так и случилось.

Вообще биография Троцкого известна досконально, хотя не все ее моменты широко популяризируются, скажем так. Да – это Троцкий создал Красную Армию, что при Ленине никто не подвергал сомнению. Это он приспособил генерала Самойло восстановить старую систему военкоматов, и стал грести офицеров в армию, ставя в статус заложников их семьи. И в результате в Красной Армии служило больше царских офицеров, чем в Белой. И все планы сражений, практически все фактическое командование крупными соединениями – это профессиональные «военспецы», офицеры и генералы.

Это по приказу и эскизу Троцкого введен первый советский орден – Красного Знамени. Это Троцкий написал текст первой присяги бойца Красной Армии: «Я, сын трудового народа…». Этот текст с изменениями дожил в Российской Армии до сего дня.

И это поезд Троцкого два года мотался по всем фронтам Гражданской войны, и пуще китайцев-расстрельщиков из ЧК боялись в войсках шевронов на черных матросских бушлатах охраны: «Поезд Председателя Революционно-Военного Совета».

…Так можно понять, что этот Троцкий на две головы возвышался среди партийного окружения. Он был настолько первый после Ленина, что ни в чьей голове не могло возникнуть сомнений в его заслугах и значимости. Его биография, его дела, его дар первого оратора эпохи, его харизма и любовь к нему народных масс, прежде всего армии – были несравнимы с заслугами и возможностями прочих. (Разумеется, он был беспощаден, как все большевики этого времени. И разумеется, любили его только те массы, которые не попали под его топор. Беднейшие, революционные и классово сознательные, так сказать. Настоящие советские люди, короче.)

И он знал себе цену. И был крайне самоуверен. И не считал нужным скрывать свое превосходство. Да он был просто блестящ!

И вот этого ему простить не могли. Это задевало и ущемляло. Это портило камрадам настроение. Это умаляло их в собственных глазах, поймите! Чем несносен окружающим блестящий человек – если он вроде недалеко от тебя и вроде такой же, как ты? Именно тем, что по сравнению с ним ты – хуже! А человеческая психика это плохо переносит! Хочет от этого избавиться!

Что такое зависть? Это негативная форма самоутверждения. Позитивная форма – это человек старается быть лучше других. А негативная – старается сделать других хуже себя. А если нельзя это сделать реально – нужно сделать это на информационно-эмоциональном уровне. Заслуг не отменишь? Так можно отменить их упоминание, их признание, их нужность.

Человека, которому завидуешь, надо представить мелким, поганым, эгоистичным, вредным. Он руководствуется низменными мотивами, его заслуги вымышлены, он морально низок и не больно-то умен.

Пока ты один – тебе трудно: ты его ненавидишь, а все-таки трудно строить ненависть из ничего. А вот когда вас семеро или хотя бы двое – о! Дело сразу идет шибче! Каждый из вас уговаривает другого, что этот зазнавшийся выскочка – пустое место, хвастун и наглец! Да чего он такого сделал, да совсем не он это сделал, да это сделали тот-то и вон тот. И вам легче. Ты его уважаешь, он тебя уважает – вы оба уважаемые люди.

(Так, кстати, затравили академика Легасова тридцать лет назад. Он сделал для ликвидации Чернобыля больше, чем любой другой ученый. Хотя он не был ядерщиком. Он летал на вертолете над разрушенным реактором, он нашел оптимальный способ уменьшить последствия. Это он настоял на эвакуации населения. А раньше это он настаивал на строительстве защитных железобетонных колпаков над АЭС – и был высокомерно осажен: мол, вы некомпетентны. Он получил огромную дозу, оставил там здоровье и умирал. Он сделал пятичасовой (!) международный доклад в Европе о реальной опасности; это смягчило отношение к лживому СССР, а Легасов получил строгий выговор. Потом ждали, что ему дадут Героя Социалистического Труда – а его наградили часами. Именными часами. «Слава». Ты понял?.. И никто уже не узнает – он, умирающий, повесился сам или был повешен накануне большого доклада, который оказался стерт с диктофона. Это я к чему? К тому, что, может, вам теперь понятнее с Троцким?)

В 1924 году Троцкому было 45 лет. Он спокойно мог рулить еще двадцать пять лет. У него был огромный административный опыт, и он умел привлекать людей, убеждать, подчинять, влюблять в себя. Он был очень работоспособен и талантлив многосторонне.

Его надо было убрать. К черту пользу партии, к черту пользу страны. Как-нибудь и сами проживем, без него.

Заметьте – Троцкий поначалу после смерти Ленина ничего не делал, чтобы устранить прочих членов Политбюро. Или сколотить свою группировку, убрать наиболее опасных противников, укрепить свою власть – аппаратную, бюрократическую власть. Он еще находился под впечатлением своих реальных дел, и верил в силу своих заслуг.

Но у тебя нет никаких заслуг, если шваль тебе завидует! У тебя со швалью – одна страна на всех, один воздух на всех, один народ и одно пространство на всех. Одна доля славы на всех. И чем больше твой кусок пирога – тем меньше он у пузатой мелочи, толкущейся вкруг твоих сапог. И пока ты думаешь о деле – о закреплении НЭПа, о размонтировании бюрократической пирамиды, о демократизации и о Мировой революции, о которой говорил Маркс и ради которой вы все и затеяли! – пока ты витаешь в своих заоблачных планах, присапожная шваль лелеет планы пожирания тебя. И строит паучьи союзы. И убеждает друг друга, какие они талантливые и заслуженные, а ты бездарный и плохой, просто мозги всем запачкал.

И Гулливер опутан паутиной лилипутов, и они повелевают им – прав и мудр был англичанин века назад! Но если лилипуты прошли кровавую школу революции – хана Гулливеру.

…Они его еще боялись. Они еще дали ему уплыть за море. Но помнили о нем постоянно!

И Сталин понял хорошо – всегда надо менять окружение! Вырубать регулярно! Держать в страхе! Иначе – сожрут тебя самого!

А что было бы, если вместо Сталина страной правил бы Троцкий? То же самое. Только немного умнее и талантливее – если злодейства можно тоже считать талантливыми. Но не было бы таких страшных потерь в чудовищной войне – Троцкий понимал в этом больше Сталина и опыт имел больший. И не было бы союза с Гитлером – еврей Троцкий такого союза заключить не мог на техническом уровне, так сказать. Так что не было бы и ошеломительного нападения 22 июня. В результате, как ни странно это прозвучит, Троцкий был бы, пожалуй, меньшим злом, чем Сталин. А кроме того, как человек яркий и сильный, до поры удачливый – он не был мстителен к личным врагам.

И в этом был неправ! Потому что лилипуты при Гулливере – мелкая, но живучая и хищная мразь. Завистников и обуянных ревностью ничтожеств необходимо уничтожать – да для их же пользы. Ведь сожрав Гулливера – они неизменно жрут друг друга. Не-ет, Сталин правильно понимал психологию и сущность этих тварей. За то и любим народом. Жестоких – уважают.