Глава 20
Киллхаус
Гарпия расправила крылья, готовая взлететь, вытянула шею, оскалилась.
– Подствольники не использовать! – распорядился Мулат и скосил ее очередью.
Усиленный эхом грохот выстрелов оглушил Лексуса, бегущего за Мулатом, но даже через звон в ушах он слышал недовольный клекот потревоженных мутантов. Тварь, которую пристрелил Мулат, дергалась в агонии, Лексус решил оббежать ее, но гарпию швырнуло в его сторону, и удар мощного кожистого крыла сбил его с ног. Он едва не упал в кучу экскрементов, вскочил и метнулся в сторону как раз в тот момент, когда сверху на место, где он только что лежал, спикировала гарпия, потрусила к нему, но получила пулю в голову. Удивительно, но это ее не остановило, и она продолжила движение по инерции. Лексус добежал до портала, а она в темноте, очевидно, ударилась о скалы и упала.
Бегущему позади Тайсону пришлось хуже всех, он едва успевал отбиваться от гарпий, раскидывая их мощными ударами, луч его фонарика метался вверх-вниз. Мулат ждал возле портала с автоматом на изготовку. Лексус бросил прощальный взгляд на кишащую тварями пещеру и рыбкой прыгнул в мутное зеркало портала.
Мир будто бы мигнул, и он больно приложился обо что-то твердое, фонарик выпал из руки, ударился и потух. Первым делом Лексус отполз в сторону, чтоб ему на голову не свалился Мулат, ощупал ноющую руку, убедился, что нет вывиха или перелома, и стиснул зубы.
Гулкий удар известил о том, что сюда телепортировался Мулат, мощный налобный фонарь бил прожектором, и Лексус понял, что портал забросил их в другую пещеру, и непонятно, где выход, в каком направлении двигаться. Может, они вообще в лабиринт угодили.
Он нашел свой фонарик, осветил куполообразный свод – темный, со сталактитами… Сорвалась капелька воды на лоб, Лексус вытер ее. Никаких тварей, никакого помета, пахнет сыростью и мхом, неподалеку звенит ручей.
Изнутри пещера напоминала панцирь черепахи: самая высокая точка в середине купола, выход один – круглый, похожий на нору грызуна, шкуродер, уходящий в черноту чуть под уклоном. Лексус посветил туда, опасаясь, что он сужается, и выбраться из-под «панциря» невозможно, но дальше лаз расширялся и заканчивался мерцающим водным потоком. Лексус выпрямился и оглянулся на Мулата, который протянул его фонарик.
Интересно, получится ли у Тайсона отбиться от гарпий?
Долго этот вопрос его не мучил, потому что будто бы ниоткуда на полу материализовался бывший боксер, он лежал ничком без движения, придавленный рюкзаком с оторванным карманом. Шевельнулся, поднялся на локтях и перевернулся набок. Мулат поначалу светил ему в лицо, но, когда Тайсон вскинул руку, защищаясь от света, направил луч в сторону.
Н-да, потрепали Тайсона здорово. Под разорванной рубахой наливались кровоподтеки, правую сторону лица заливала кровь, стекала она, видимо, из рассеченной головы. На правой руке чернели следы от когтей. Недолго думая, Мулат помог Тайсону освободиться от рюкзака, достал аптечку, обработал его руку, затем – голову. Бывший боксер сидел, подтянув ноги к животу, покачивался вперед-назад, его колотило крупной дрожью – видимо, сам не верил, что прорвался, озирался по сторонам, ожидая, что вот-вот тут появятся гарпии. Лексус и сам не верил, что тут безопасно и можно перевести дыхание, но мутанты в портал не совались. Пока не совались.
– Идти можешь? – спросил Мулат у Тайсона, тот кивнул. – Тогда идем, – он указал на лаз.
– Мы хоть знаем, куда? – поинтересовался Лексус, смотрящий на сошедший с ума компас. – Вдруг мы в лабиринте?
– Пока я вижу один путь. Про лабиринт ничего не написано.
Мулат полез первым. Донесся плеск воды и ругань.
– Глубоко? – спросил Лексус.
– По щиколотку. Лучше снять обувь.
Лексус разулся и по-пластунски двинулся вперед, толкая перед собой рюкзак. Мулат принял его, взял автомат, Лексус высунул голову из норы: он свешивался в метре над ручьем, прорывшим ход в скале. Если идти по руслу подземной реки, рано или поздно куда-нибудь да выйдешь, оставалось надеяться, что путь не преградит озеро или вода не уйдет в землю.
Вылезти аккуратно не получилось – Лексус соскользнул в ледяной ручей, отскочил на сухое место и принялся вытирать ноги.
Тайсон воде обрадовался, он словно не чувствовал холода, самозабвенно оттирал кровь, умывался, фыркая и похрюкивая, а после разделся и лег в воду. Лексус понимал его: бедолага с ног до головы искупался в вонючем болоте и после этого не помылся, как мог оттер грязь. К тому же вода отлично снимала стресс.
Плескался он не дольше пяти минут. Вытерся разорванной рубахой, надел чистую и улыбнулся от уха до уха. Давно Лексус не видел ни у кого такой искренней радости.
– Надо выбираться, пока снаружи не начался дождь, – посоветовал Мулат, поглаживая вылизанную водой стену. – Иначе нас попросту смоет.
– Как пойдем, по течению или против?
Мулат глянул на экран ПДА:
– По течению. Времени лучше не терять.
Шли в привычном порядке, иногда пригибаясь, но чаще выпрямившись в полный рост. Неудобнее всех приходилось Тайсону, который даже в самом высоком месте цеплял головой свод пещеры. Лексус понемногу расслабился, он думал о том, сколько прошло времени в привычной реальности, если допустить, что тут время течет иначе. Наверное, расхождение минимальное, ведь если у Мулата есть карта, где отмечены нужные порталы, значит, кто-то вернулся из Сердца Зоны живым.
Русло реки то изгибалось, и забирать приходилось то влево, то вправо, то текло под уклоном, и был риск поскользнуться и съехать, от него в стороны разбегались ходы-норы, и даже если по какой-то причине дальше нельзя будет идти вдоль реки, можно свернуть. Ни мутантов, ни аномалий на пути не попадалось, видимо, Мулат об этом знал и не удосуживался проверять пространство гайками.
В конце концов вышли в огромный зал со сталагмитами в человеческий рост, где стены поблескивали то ли мрамором, то ли самоцветами. Тайсон не удержался, протопал к стене и попытался выковырять кристалл ножом.
– Не отвлекайся, – скомандовал Мулат. – Нам нужно выбраться из пещеры, потом будет пространство, отмеченное как зараженное, что там, непонятно. Через два километра мы выйдем к каким-то постройкам, в четвертом здании справа – следующий портал.
– А здесь какие-то твари есть? – шепотом поинтересовался Лексус.
– Должны быть, – в ответ прошептал Мулат.
Эхо шагов металось по пещере, словно маршировала рота солдат, чужеродный звук держал в напряжении. Темнота была глаз выколи, и, хотя включили три фонарика, невозможно было осветить все щели в стенах, все время казалось, что кто-то наблюдает оттуда, улучает момент, чтобы наброситься.
Опасность выгнала из головы Лексуса мысли с пожеланием смерти Мулату и Тайсону, потому что в одиночку он в таком месте долго не протянет, теперь он желал, чтоб они подохли на обратном пути, чтоб он хотя бы знал, куда возвращаться. Если мыслить логически, убивать сразу же его никто не будет, потому что он – боевая единица, а команда потеряла Кагора. Скорее всего, Мулат расправится с ним позже, чтоб без риска для себя любимого выбраться из Зоны.
Вот только вероятность того, что Мулат помрет там, стремится к нулю. Что так у Лексуса шансов ноль, что эдак. Единственная надежда на чудо и на то, что Зона богата на чудеса.
Когда в конце очередного тоннеля забрезжил свет, Лексус не поверил своим глазам. Неужели удалось выбраться из пещеры без приключений?
Мулат остановился, закрывая обзор. Единственное, что Лексус разглядел – впереди простирался сосновый лес. Если лес живой, значит, заражение не такое уж сильное.
Подземная река вытекала из черной скалы небольшим водопадом. По скользким выступам спустились на вылизанное водой каменное плато и направились к лесу, подступающему к скале. Мулат включил счетчик Гейгера и объявил:
– Радиационный фон в норме, значит, имеет место другое заражение.
– Химическое? – предположил Лексус. – Думаешь, имеет смысл надеть противогаз?
– Лес бы не выжил, – без уверенности сказал Мулат. – Пока идем так. Если почувствуете недомогание, говорите.
Теперь помимо подозрительных шорохов, которых было немного, Лексус прислушивался к ощущениям. Ломило в затылке, немного болело колено, вроде подташнивало, но это скорее от перенапряжения.
Лес как лес. Ветер колышет ветви, где-то скрипит ствол, под ногами скользят иголки, шуршит одежда при ходьбе. Мулат вспомнил про гайки и принялся бросать их вперед, туда, где были сосновые пни, потому что в Зоне не бывает безопасных мест, особенно – на подходе к Сердцу, любая безопасность мнимая, она – затишье перед бурей.
Что-то в этом лесу было неправильным, но что именно, он не мог уловить. Мулат бросил гайку, зашагал к ней, но резко остановился, вскинув руку, вытянул шею, что-то разглядывая перед собой. Тайсон встал рядом с ним, шумно поскреб в затылке. Лексус как ни напрягал зрение, не замечал ничего подозрительного.
Наконец он сообразил, что их так насторожило: наросты на стволах, похожие на куски розоватого теста. То, что он сначала принял за пни, было такими же наростами. Казалось бы, ничего странного: гриб мутировал… или простейшие, и это их колония.
– Тайсон, – распорядился Мулат. – Иди, посмотри, что там.
Бывший боксер повиновался, но Лексус остановил его:
– Не стоит. Не буди лихо, пока оно тихо. Оно нас не трогает, ног и щупалец у него нет. Лучше тихонько пройти мимо.
Его идея Тайсону понравилась, и он с готовностью кивнул:
– Да. Ты прав.
Мулат плюнул под ноги и зашагал вперед, сел на корточки в паре метров от мутанта, бросил в него камешек, не дождался реакции и сказал:
– Видите, оно неопасное. Предположу, что имеется в виду биологическое заражение.
Лексус был уверен, что странный мутант не проявляет себя до поры до времени, и лучше держаться от него подальше. Вскоре он понял, почему так неуютно в лесу. Да, Зона – место очень опасное, но все равно там селились птицы, мелкие грызуны копошились в кустах, изредка завывали волки, здесь царила гробовая тишина.
Задумавшись, Лексус чуть не налетел на спину Мулата, выглянул из-за его плеча: на поляне впереди гнездились те же тестообразные паразиты.
С минуту никто не решился сдвинуться с места, тогда Лексус осторожно спросил:
– Будем обходить?
– Зачем? Оно ж не двигается, – Мулат дернул плечом и направился к странным выростам, торчащим из земли, как кротовины, Тайсон последовал за ним, Лексус чувствовал исходящую от мутанта опасность, но тоже зашагал вперед – иначе Мулат прикажет это сделать, и он не сможет воспротивиться.
Чем ближе подходили к тварям, тем меньше они смахивали на тесто. Скрытые маревом испарений, издали они казались серыми, но при приближении наливались цветами, теперь они были грязно-розовыми с примесью коричневого. Лексус замедлил шаг и прошептал с отвращением:
– Какая мерзость! Хотел бы я знать, что это. Напоминает гнилое мясо.
Мулат замер над мутантом, выпирающим из земли, Лексус не рискнул подходить ближе, но даже издали было видно, как под прозрачной кожицей едва заметно пульсируют голубоватые венки.
– Руками не трогать, – предостерег Мулат. – А то мало ли. Оно мне не нравится.
– Как бы проверить, опасное оно или нет?
Словно услышав Лексуса, мутант отрастил ложноножку длиной с палец, тонкую, как стебель травы. Маленькое щупальце опустилось на землю и укоренилось.
– Похоже, это аморфная масса, – предположил Мулат. – Они тут повсюду, даже на деревьях. Интересно, как перемещаются? Ползают, что ли?
Лексус с опаской оглянулся: никто на него наползать не собирался. Розовые полипы поражали почти все сосновые и еловые стволы. Кое-где паразиты были размером с кулак и выпуклые, кое-где – плоские, внедрившие в здоровую кору сеть щупалец.
– Что-то не хочется мне среди них шастать, – Лексус поежился.
– Отойдите, – проговорил Мулат, отломал от поваленной сосны сухую ветку, похожую на саблю.
Ткнуть паразита собирается, что ли? Подождав, пока Лексус и Тайсон отойдут метров на десять, он размахнулся и ударил мутанта, отпрыгнул в сторону. Палка разлетелась на три части, мутант под ней сплющился и снова принял первоначальную форму.
Тогда Мулат приблизился к Тайсону, издали прицелился в того же паразита и нажал на спусковой крючок. Ничего не случилось, пули оставили маленькие входные отверстия и большие выходные, откуда выделилась буро-красная жидкость. Сами отверстия затянулись на глазах.
– Оно даже не дернулось, – сказал Мулат, задумчиво потирая подбородок. – Ну и мерзость!
Почему-то Лексусу казалось, что мутант больше. Сейчас выскочит монстр, какой-нибудь спрут… И всё. Он понимал, что спрутам тут взяться неоткуда, скорее всего, мутировала местная форма жизни, но все равно его одолевала тревога.
Результат проверки не удовлетворил Мулата, и он выстрелил по мутанту еще раз. При ударе пуль тело мутанта вздрагивало, как студень. Отверстия затягивались быстро.
– Не реагирует, – резюмировал Мулат. – Что и требовалось доказать.
– Давайте лучше обойдем… это, – предложил Лексус. – Вы обратили внимание, что тут нет мутантов, зверей, птиц и даже насекомых? Уж не оно ли их испугало? Мы не знаем, чего от него ожидать.
– Погнаться за нами оно не сможет… Но что-то в нем есть противоестественное, – согласился Мулат.
Лексус подумал, что так же противоестественен вырванный, но продолжающий жить кусок мяса. Наконец Мулат согласился:
– Да, ты прав. Обойдем лесом.
И ста метров не прошли, как снова появились эти твари – три штуки цепочкой, в почве. Соединены они тонкими перешейками, взбухающими из-под земли. Та, что в середине, шевелила ложноножкой, постепенно ложноножка втянулась, появилась внизу, зашарила по стеблю травы. К горлу Лексуса подкатил комок. Он видел много противоестественных тварей, но ни одна не вызывала такого омерзения. Леон.
– Вот вам и в обход, – сказал Мулат, шагая вперед. – Только время потеряли.
Лексус на цыпочках направился следом, успокаивая себя, что оно не выпрыгнет и не схватит щупальцем, оно никого не видит и не чувствует, потому что у него нет нервной системы. Если была бы, мутант хоть как-то отреагировал бы, когда в него стреляли.
Метров двести прошли спокойно, мутантов не было, это давало надежду, что больше их на пути не встретится.
Дорогу преградил бурелом, обходить его не стали, решили продираться. Первым Мулат пустил Тайсона, который пыхтел, как бульдозер, расчищающий завал, трещали иссушенные хрупкие ветки. Мулат и Лексус шли по проторенному пути.
За завалом обнаружилась поляна, до невозможности похожая на ту, где впервые появились паразиты. И, естественно, там были они во всей красе.
– Мулат, мы случайно по кругу не блуждаем?
– Нет, всё правильно.
Розовое, бесформенное, пульсирует… Мерзость. Живая падаль. Очень напоминают мозги, которые выпали из раздробленного черепа и живут себе. Но пахнет рядом с ними не падалью, а на удивление вкусно – свежестью, лесом после грозы.
Мулат пригнулся, чтобы пролезть под поваленной сосной, пораженной паразитами, и тут земля вздрогнула, словно сократилось сердце спящего исполина. Мулат сел на задницу, отполз от мутанта и уставился на уродливые наросты, которые то вспухали, то уменьшались в размерах.
Лексус предпочел дерево обойти, перепрыгнул через паразита в земле. Когда мутанта перепрыгивал Тайсон, ощутимо тряхнуло, и он не рассчитал, упал, рукой коснувшись твари. Вскочил как ошпаренный, уставился на ладонь, выдохнул с облегчением. Мулат заорал:
– Уходим, скорее! Они растут!
Земля вздрогнула – Лексус присел, чтобы удержаться на ногах. И большие, и маленькие твари пришли в движение, вырастили ложноножки, зашарили по земле и начали раздуваться, как тесто на дрожжах. Соприкасаясь, они сливались в единое целое, и их рост ускорялся.
Грязь. Лужи. Папоротники хлещут по лицу. Здоровенные, к ним бы динозавров… Ветви. Стволы. Твари… очень много… растут. Бесконтрольно делятся. Строят огромное тело из органики. Жрут. Они повсюду, преграждают дорогу.
Развернуться и – в другую сторону. Лексус рванул в лес следом за Мулатом. Он бежал, высоко вскидывая колени. Почва дрожала и уходила из-под ног. Лес шипел, хрустел и чавкал, словно одновременно работали тысячи челюстей. Мясо лезло из земли и преграждало дорогу. Заскрипела ель над головой, накренилась и рухнула туда, где секунду назад был Тайсон, словно ей подгрызли корни.
Опять мутант. Размером с прогулочный катер, щупальца – как рука. Нельзя останавливаться! Воздух наполнился треском и скрежетом падающих деревьев. Впереди тварей было меньше, но они тоже росли. Еще чуть-чуть. Только бы хватило сил!
Крупные твари вздрогнули, подтянули ложноножки и начали втягиваться в грунт, земля при этом выворачивалась наизнанку, вверх корнями. Поваленные деревья уходили под землю, как будто они попали в зыбучие пески.
Дальше! Быстрее!
Позади осталось взрыхленное поле, ни хвоинки, ни корешка. На пути кое-где попадались мелкие твари, но они словно впали в анабиоз.
Период активности сменился «спячкой».
Лексус остановился, упершись руками в колени, отыскал взглядом замершего рядом Тайсона. Похоже, опасность миновала. Пока Мулата нигде не было, и Лексус уж обрадовался, что его затянуло под землю, но разочарование не заставило себя долго ждать: целый и невредимый Мулат вышел из леса впереди, с подозрением уставился на Тайсона.
Обливаясь потом, бывший боксер самозабвенно чесал левую руку.
– Ты чего чешешься? – спросил Мулат. – Смотри, до крови расчесался.
Тайсон недоуменно посмотрел на ладонь и оторопел. Лексус подошел ближе, заглянул из-за плеча, чтобы оценить масштаб повреждений, и невольно отступил на шаг: содранная кожа слезла с ладони и болталась лоскутом.
– Где это ты так?
Взволнованный Тайсон изверг фонтан слов:
– Не знаю… Это… содрал. Зацепился.
– Бывает, от стресса не почувствовал боли, – кивнул Мулат. – Покажи-ка…
Ни черта себе! Мышцы видно… цвета вареного мяса. Крови нет, только по краям раны выступала буроватая сукровица.
– Перевязать надо, – из-за спины посоветовал Лексус, Мулат полез в аптечку, протянул Тайсону бинт и перекись.
– Справишься?
– Давай…
Тайсон плелся в хвосте, возился с самодельным бинтом, шумно дышат, топал, как бегемот, но вдруг затих. Лексус обернулся: Тайсон с открытым ртом глазел на руку, бинт болтался ненужной тряпкой, по замурзанным щекам катились слезы. Слезы – и гориллоподобный Тайсон казались настолько несовместимыми, что Лексуса чуть не разорвало от когнитивного диссонанса, он медленно подошел, но посмотреть на раненую руку не решился, был уверен, что там что-то настолько ужасное, что лучше не знать. Только сейчас он вспомнил, что именно левой рукой Тайсон задел паразита, когда падал.
– Всё. Труп я… Всё, – пробормотал Тайсон, сел на землю, поджал ноги и уткнулся в здоровую ладонь, правую. Левую он отвел в сторону и положил поверх травы, как ненужную вещь.
– Тайсон, отставить истерику! – как-то неуверенно велел Мулат, сел на корточки рядом, потянулся к его плечу, но Тайсон шарахнулся в сторону и потряс головой:
– Нет. Нельзя трогать… Вот, – он скинул повязку, которую так и не доделал, поднял раненую руку ладонью вверх.
Рана была неестественно ужасной. Мышцы приобрели цвет гнилого мяса, сукровицы стало больше. По краям вспухли крошечные розоватые новообразования, раскидали ложноножки, прорастающие в кожу. Лексуса затошнило.
Он не думал, что Мулат способен потерять самообладание; теперь же уверенность и гонор вмиг облетели с него, и он превратился в усталого, напуганного человека.
– Дайте… пистолет, – пролепетал Тайсон.
Мулат, меряющий поляну шагами, повел себя неестественно:
– Только не паникуй. Что-нибудь придумаем.
– Руку ампутировать надо, – посоветовал Лексус.
Мулат потер лоб и сказал:
– В аптечке должно быть обезболивающее, промедол.
То ли он был привязан к Тайсону и ценил его больше Кагора, которого пристрелил собственноручно, то ли смекнул, что бывший боксер останется боевой единицей даже с одной рукой и под наркотиками. Пока Лексус искал промедол, Мулат вытирал тесак от засохшей слизи умертвий – готовил инструмент для ампутации. Лексус протянул шприц-тюбик Мулату, тот передал его Тайсону, чтоб случайно не дотронуться до него во время инъекции и не заразиться.
– Куда колоть? – спросил Тайсон одними губами, сжимая промедол двумя пальцами, и вдруг он побледнел, закатил глаза и повалился на спину, его выгнуло дугой.
Шприц упал на мох.
– Жжё-ё-ёт! – прохрипел Тайсон, загребая пальцами землю.
Что это с ним? Его тело выгибалось, голова моталась из стороны в сторону, на губах пузырилась кровавая пена. Никто не решался ему помочь. Тайсон перевернулся набок, задралась рубаха, обнажая бледный торс: из трещины на его животе, сочащейся кровью, выбухали внутренности… Нет, не внутренности: розовато-бурое чужеродное тело.
– Больно… – простонал Тайсон, сорвался на вопль. – Добейте… Добейте-е-а-а!
Мулат выхватил пистолет, прицелился. Выстрел – и Тайсон затих с разинутым ртом, закатил глаза, его руки и ноги мелко задрожали.
Несколько неестественно долгих секунд тело Тайсона лежало неподвижно и вдруг зашевелилось, это твари начали прорастать из него отовсюду. Пара минут – и вот это уже не труп, а фарш, выпустивший десятки щупалец. Словно его разобрали на молекулы и построили другое существо.
Щупальца поползли по земле, дотянулись до травы, она мгновенно обратилась розовым комком.
Что же напоминает это существо? Рак! Опухоль, которая научилась жить сама по себе. Нужно быть осторожным, очень-очень осторожным. Вдруг оно к подошве способно прицепиться и прорасти? А если уже проросло? Лексус осмотрел обе ноги: чисто пока.
– Уходим! – скомандовал Мулат и побежал в лес.
Лексус едва за ним успевал, перескакивал через розовых тварей и радовался, что период усиленного роста у них сменился спячкой. Чем дальше в лес, тем меньше их попадалось. Хорошо, аномалий тут не было. Наконец всклокоченный и злой Мулат остановился, взглянул на карту, прищурился на солнце, выглянувшее в разрывах туч, и взял левее.
Через полчаса добрались до холмистой местности, поросшей кустами, вскоре нашли растрескавшуюся асфальтовую дорогу и двинулись по ней вслед за клонящимся к горизонту солнцем.
Дорога привела к стоящим параллельно друг другу серым одноэтажным постройкам за колючей проволокой, которые напоминали заброшенные склады или здания птицефермы. Мулат говорил, что портал находится в четвертом доме, но пока Лексус видел только три. Уточнять он не стал. Розовые мутанты здесь не встречались, но это не значит, что опасность миновала, потому что в таких зданиях обычно селятся бормотуны или кукловоды.
Мулат снял автомат с предохранителя и зашагал к дыре в заборе.
Четвертое здание, которое они поначалу не заметили, было небольшим и квадратным, его скрывали склады. Если бы тут были мутанты, они давно напали бы, но Мулат обошел постройки, чтобы не рисковать.
Лексус уставился в мерцающую черноту за распахнутой дверью, держащейся на нижней петле и зарывшейся в землю нижним кольцом.
– Светится – портал? – осторожно спросил он у Мулата. – Или аномалия? Или это рак земли флюоресцирует?
Мулат дернул плечом и медленно зашагал вперед, целясь в помещение.
– Может, портал, может, аномалия, – размышлял он вслух, остановился на пороге и швырнул гайку внутрь, но аномалия не разрядилась, гайка не цокнула, ударившись о бетон. Вторая тоже растворилась в пространстве.
– Портал. Идем, – наконец вынес вердикт Мулат и переступил порог, за которым у стены слева мерцало зеркало, отражающее уже знакомый мутно-розовый туман. Недолго думая, Мулат нырнул в портал, и у Лексуса появилась надежда, что он свободен, ведь его тюремщик теперь в другой реальности, откуда попросту может не достать его. Но радовался он недолго, потому что ноги без его воли несли его к порталу.
Несколько шагов до «зеркала». Липкий плотный туман, затем – падение в черноту. Когда она мигнула, подошвы Лексуса коснулись земли, и он обнаружил себя посреди березовой рощи, за которой голубым и розовым переливалась аномалия, похожая на северное сияние. Конца и края ей видно не было, она словно отделяла доступную для человека часть Зоны от территории, куда ходить нельзя.
Мулат махнул рукой вперед и сказал:
– Это последний рубеж, несколько сотен метров, и мы окажемся в Сердце Зоны.
– Хорошо, но как мы пройдем через аномалию? Или это очередной портал?
Мулат пожал плечами, подкинул на ладони гайку и бросил вперед, туда, где по пространству плыли мутные розовато-голубые полосы северного сияния. Когда гайка коснулась аномалии, от нее в сторону разбежались круги, как от брошенного в воду камня, пространство вспыхнуло сиреневым и лиловым, прогнулось, вбирая гайку, и она исчезла.
– Очень интересно, – протянул Мулат. – И что с ней стало? Может, изловить мутанта и сунуть туда?
Одну за другой он бросил в «северное сияние» еще пять гаек, все они канули бесследно.
– Похоже на портал, – предположил Лексус, и в этот момент одна из гаек вылетела обратно прямо Мулату в лицо.
Он выругался, приложил руку к щеке и затанцевал на месте. Лексус мысленно позлорадствовал и пожелал, чтобы следующая гайка выбила ему глаз, но все другие не вернулись.
– Интересно, – проговорил Мулат, не убирая ладони от лица. – Вернулась одна гайка из пяти, а остальные где?
Прошло несколько минут, и стало ясно, что они не вернутся. Лексус ничего не помнил про «северное сияние», готовился – Мулат, у него и должна быть информация, осталось дождаться, когда он ею поделится.
– Эта аномалия водит туда-сюда, не пускает к Сердцу, – наконец сказал он. – Пройти может только тот, у кого ключ, – он в упор уставился на Лексуса, так рыбак смотрит на червя, прикидывая, как лучше насадить его на крючок.
– У меня нет «ключа», – развел руками Лексус и почувствовал, как артефакт в медальоне жжет грудь через золотые пластины.
Мулат криво усмехнулся.
– Ты сам – ключ. Слушай внимательно. Сейчас ты пойдешь в «сияние», сделаешь все возможное, чтобы выжить, возьмешь артефакт «респаунт» и принесешь мне, – он потер лоб, посветлел лицом, в глубине его глаз-бездн вспыхнул огонек алчности. – Если будут другие артефакты, захватишь их тоже. Берешь «Грозу», контейнер с артом от «психичек», и хватит с тебя. Понял? Повиноваться!
Лексус собрался возразить, что не сможет, потому что ему запрещено уходить далеко, но ноги сами понесли его в проклятую аномалию.
