Глава 17
Будь осторожным

Кай перемахнул через забор и очутился в огороде соседнего деревянного дома, накренившегося, черного, в середине огорода был самый настоящий колодец с журавлем, видимо, тут доживали старики, до последнего сопротивлявшиеся прогрессу. За колодцем кружился на ветру «жгучий пух» – то ли мутант, то ли аномалия. Если еще немного подойти, пух среагирует, облепит, и кожа покроется волдырями ожогов.

Пришлось перелезать через еще один каменный забор, потом через него же, чтоб попасть во двор, из которого можно выйти на параллельную улицу или в лес.

Здесь тоже был деревянный дом, но современный, с резными ставнями, фигурными ступенями и железной дверью. Голова кружилась и в глазах темнело – все-таки Кая помяло в аномалии, шоколадка не помогла восстановить силы, а останавливаться на дозаправку сейчас было смерти подобно. Следовало найти подходящее убежище и окопаться там, деревянный дом не подходил, нужен был каменный, еще лучше – подвал с железной дверью.

Кай выскочил на улицу и побежал что было сил, наплевав на аномалии. Каждые десять секунд он оглядывался и выдыхал с облегчением, потому что его никто не преследовал. Когда поравнялся с двухэтажными «сталинками» и обернулся, увидел толпу зомби, высыпавшую на дорогу. Конечно же, они взяли след и теперь не отстанут от него. Что же делать?

Даже убежище не спасет – они будут ждать день, два, неделю, а у него нет столько времени. Теперь нет времени и для поиска убежища, потому что зомби уже бежали.

Он свернул к двухэтажному дому, пробежал по заросшему вишнями и сиренью двору и уперся в бетонную стену, плавно переходящую в высокий серый забор с колючей проволокой наверху, возле запертых ворот стоял автозак на базе «Урала» со спущенными колесами, дверь в бронированную кабину была заперта, дверцы со стороны водителя распахнуты. Не может быть, чтобы никому из сталкеров не пришла в голову мысль прятаться в автозаке – он неуязвим для зомби и для человекообразных мутантов. Значит, где-то неподалеку должен быть ключ. Надо запереться в кабине и активировать арт «невидимка», тогда мутанты потеряют след и разойдутся. Правда, артефакт разжижает мозги, но то дело поправимое.

Кай метнулся к автозаку и обнаружил ключ на сплетенном из проволоки кольце, продетом в аккуратно просверленную дырочку кузова, ниже черной краской было написано: «Не уносить. Поймаю – голову откручу. Химик».

Оглядываясь, непослушными пальцами раскрутил проволоку, снял ключ и вставил в замочную скважину. Когда прозвучал щелчок открывающегося замка, зомби появились в поле видимости, они бежали тем же маршрутом, что и Кай, до автозака им оставалось метров пятьдесят.

Он распахнул дверь, ввалился в кабину, запер ее изнутри и выдохнул с облегчением. Снял рюкзак, поставил возле входа, осмотрелся. Кай находился в отделении для сопровождающих, за решетчатой дверью был темный предбанник с тремя стальными приоткрытыми дверями в камеры для заключенных.

В машину ударили так, что пол под ногами вздрогнул, вскоре удар повторился. Слава богу, зомби были безмозглыми и колотили в бронированное железо кулаками вместо того, чтобы навалиться толпой и перевернуть автозак. Кай вспомнил детское: «Может ли сто человек без подручных средств отмудохать бегемота» и улыбнулся впервые за долгое время. Достал из кармана чуть помятую фотографию Ники, разгладил ее, поставил на пол враз отяжелевший рюкзак, спиной прислонился к стене, сполз на пол.

В ушах звенело, голова кружилась и начинала болеть, каждый удар колоколом отдавался под черепом. Один зомби начал ломиться в зарешеченное окно, клацать зубами, грызть решетку.

Вместо глаз у зомби тоже зияли черные провалы. Что ж такого этот человек увидел там, что добровольно лишил себя зрения? Или кто-то всем им зачем-то выдавил глаза? До чего же неприятное зрелище! Кай пытался игнорировать зомби, но стоило сомкнуть веки, как появлялось его безглазое лицо, фантазия дорисовывала бродящих вокруг автозака других зомби…

Кстати, сколько их? Надо подняться и посмотреть из камер для зэков, там должны быть обзорные окошки… Или их там нет? Кай поймал себя на мысли, что понятия не имеет, как устроен автозак, но сил не было, чтоб встать и изучить его.

Надо себя заставить! Стиснув зубы, Кай поднялся, сделал шаг в предбанник, распахнул решетчатую дверь в камеру, но ничего не увидел: стены были глухими, окошек не предусматривалось, вдоль стен напротив друг дружки стояли две деревянные скамейки. Во второй камере скамейки застелили чем-то сверху и устроили кровать. Третья дверь вела в туалет.

Кай надеялся, что зомби перестанут биться в автозак, поняв, что добыча им не по зубам, но ошибся, их натиск усиливался, они рычали, выли, скулили, скребли в железо. Похоже, без «невидимки» не обойтись.

И так сил нет, башка раскалывается, если еще и «невидимку» применить, мозги вытекут. Кай глянул на ПДА: часы показывали начало шестого, скоро начнутся судороги, надо найти место, где можно безопасно лечь.

Спать, ясное дело, лучше всего здесь, где оборудована кровать, переживать судороги – в помещении для соглядатаев, если лечь перпендикулярно, как раз хватит места.

Кай вернулся туда, где оставил рюкзак, глянул на окровавленную решетку, об которую убивался безглазый зомби, поморщился, сел на пол и принялся вытаскивать маркированные контейнеры на три артефакта, погладил металлическую коробку с красной наклейкой «Н-2», сдвинул крышку со второго отделения и аккуратно, двумя пальцами извлек темно-коричневый артефакт, похожий на сушеный финик, положил на ладонь, сразу стало горячо, затошнило, головная боль усилилась, во рту пересохло.

Дольше получаса такой артефакт использовать небезопасно: связи между нейронами могут разрушиться необратимо, можно лишиться памяти, разума, способности читать, чувствовать, говорить. Кай сжал артефакт в кулаке, сосчитал до двадцати и с удовлетворением отметил, что зомби уже не тарабанят в броню автозака с остервенением. Несколько минут, и они успокоились. Кай выглянул в зарешеченное окошко: зомби, покачиваясь, ходили вокруг автозака, словно что-то потеряли, и было их… Сосчитать он не смог, потому что зрение расфокусировалось, и в глазах начало двоиться.

Одной рукой упершись в стену, он потер веки, выглянул снова: мгновение картинка была четкой, а потом снова «поплыла», одно он понял: зомби расходились. Когда они затопали и донеслось знакомое хрюканье бормотунов, он не стал подниматься и смотреть, что происходит. Мысли попрятались, мозг походил на яйцо, растекающееся по сковородке, изо всех сил Кай держался за осознание, что он превратится в овощ, если вскорости на разожмет кулак.

С каждой минутой мир будто бы терял куски и съеживался, что грохочет и воет вдалеке, Кая не интересовало. Еще чуть-чуть – и положить артефакт в контейнер. Арт – в контейнер. Он закрывал глаза, и ему представлялись яркие птицы с павлиньими хвостами, вылетающие из открытого контейнера, Кай их ловил и безуспешно пытался засунуть обратно.

Титаническим усилием воли он заставил себя сконцентрироваться, нащупал контейнер, положил туда «невидимку», захлопнул крышку, но не почувствовал облегчения: мир по-прежнему «плыл», мысли разбегались, голова раскалывалась, а во рту было горячо и сухо, как в пустыне.

Одно утешало: зомби потеряли к нему интерес, а значит, он проживет еще немного. Свернувшись калачиком на полу, он приготовился ждать судорог. Минуты тянулись нитями расплавленного сахара, гулкие звуки проникали в мозг и пульсировали там. Судороги все не начинались.

Прошла вечность, прежде чем Кай разлепил веки, уставился на темно-серую стену автозака, перевел взгляд на зарешеченное окошко, единственный источник света, и понял, что прошло как минимум два часа и наступили сумерки.

Придерживаясь за стену, он встал, выглянул: на дороге возле автозака было пусто, метрах в десяти валялось обглоданное тело какого-то человекообразного мутанта. Вдалеке верещали бормотуны, что-то грохало и скрипело.

Наверное, зомби все равно кого есть, и они атаковали колонию бормотунов. И хорошо, пусть аннигилируют. Кай посмотрел на экран ПДА: было начало девятого. Сегодня судороги его миновали – видимо, это поощрение за спасение Пчелки.

Кого бы еще спасти, чтобы облегчить свои страдания?

Теперь надо как-то восстановиться, больше ничего Кая не волновало, потому что, если слабость и апатия не пройдут до завтра, он не сможет продолжать путь, а впереди самое интересное – Танцующий лес, там будет еще сложней. Сейчас Кай в середине второго круга, по сути его сегодняшнее приключение – так, разминка.

Никак не удавалось собрать мысли и подумать, что же сделать для быстрейшего восстановления. Организм требовал одного – крепкого и долгого сна, но Кай понимал, что этого недостаточно. Выпить таблетку от головной боли – раз. Два – пару таблеток, выводящих радиацию из организма. Раскрыв аптечку, он потер виски, уверенный, что забыл важное.

А! Обязательно поесть, пусть даже через силу. Выпив таблетки, от откупорил банку тушенки, кое-как съел содержимое, прикончил подтаявшую шоколадку, и глаза начали закрываться сами собой. Сопротивляться природе Кай не стал. Хотелось уснуть прямо тут, на полу – малейшее движение давалось с трудом, но Кай заставил себя достать из рюкзака спальник, вытащил каремат и отправился в камеру, где какая-то добрая душа устроила себе спальню, потому что здесь он отлежит бока и посреди ночи проснется помятым.

Кай так истощился, что встал не на рассвете, как хотелось бы, а в десять утра. Выглянул в окошко: ни зомби, ни бормотунов снаружи не наблюдалось. Тишь, гладь и благодать. Небо затянуто серыми тучами, такими низкими, что казалось, они касались макушек сосен.

Только сейчас Кай был в состоянии оценить обстановку. Бетонная стена, возле которой стоял автозак, скорее всего, ограждала тюрьму или СИЗО. Надо свериться с картой.

Так… Сегодня – третий день из восьми, отмеренных Судьей. Осталось пять. Пока все идет хорошо. Что по плану? Во-первых, поесть, во-вторых, изучить карту и проложить маршрут.

Аппетит проснулся зверский, Кай уничтожил две рыбные консервы, заел шоколадом и включил ПДА. Ничего не скажешь, плодотворно вчера день прошел, даже за пределы Дач выбраться не удалось. Сейчас он находился возле тюрьмы, здесь было не радиоактивно, а дальше начиналась сильно зараженная местность, которую сторонилось большинство мутантов.

По брошенному поселку надо было идти еще полтора километра, потом тянулись пять километров богатой аномалиями местности – поля вперемешку с березовыми и сосновыми рощами, – дальше начинался Танцующий лес, по сравнению с которым вчерашняя аномалия – досадная мелочь.

Чтобы мотивировать себя, Кай достал фотографию Ники.

Как она там, в больнице? Ухаживают ли за ней? Жива ли? Кай прислушался к своим чувствам: жива, и его стараниями будет жить. Так что надо побороть нежелание двигаться с места и продолжать путь.

До третьего круга Кай планировал добраться к вечеру. Ситуацию осложняли ежевечерние судороги, если сегодня они повторятся, то убежище он вряд ли найдет и станет легкой добычей мутантов.

Надо решать проблемы по мере поступления.

Кай повернул ключ в замочной скважине, открыл огромную щеколду, толкнул дверь, прицелился перед собой, ожидая подвох, но никто не набросился на него. Тогда он переступил порог; оглядываясь по сторонам, запер дверь и надежно закрепил ключ на проволоке, чтобы неизвестный ему Химик мог укрыться в автозаке, когда снова придет сюда.

Помня вчерашнюю аномалию, Кай шел медленно, поднимал смоченный слюной палец, чтоб почувствовать ветер. Одной рукой он придерживал автомат, свободной бросал перед собой гайки. Когда бетонная стена закончилась, он повернул направо и двинулся вдоль серого забора.

По другую сторону дороги были склады с распахнутыми воротами, напротив них ржавели машины, гусеничный экскаватор уперся ковшом в землю. Неведомая сила перевернула трактор. Впереди возвышался ржавый ангар. Когда Кай приблизился к нему, оказалось, что где-то треть него съела аномалия – на месте хоздвора была огромная черная воронка, где не росла трава.

Кай замер, прислушиваясь: ветер завывал и охал в брошенных зданиях, доносился шорох, треск, словно бесприютные духи мечутся по опустевшим помещениям, зовут людей, чтобы те снова наполнили эти места жизнью.

Увидев сколоченный из досок и накренившийся знак радиоактивного заражения, который поставили то ли военные, когда пытались покорить Зону, то ли сталкеры – гораздо позже, Кай выпил две таблетки и зашагал дальше. Вздрогнул и остановился, услышав женский голос, снял автомат с предохранителя. Скорее всего, это слуховая галлюцинация, но может быть и мимикрер.

Голос не приближался, но и не отдалялся, звучал будто бы в голове. Вскоре Кай к нему привык и перестал обращать на него внимание. Потом его сменили мужские голоса. Кай насторожился, вспоминая военсталов, у которых к нему счет, но вскоре успокоился: два невидимых рыбака обсуждали, как ночью пойдут ставить сеть, причем говорили они совсем рядом, как если бы стояли в паре метров от Кая. Он даже остановился, попытался обнаружить источник звука, но вскоре оставил бесполезное занятие.

Когда рыбаки смолкли, пара подростков принялась обсуждать компьютерную игру. Их голоса смещались: сперва звучали впереди, потом перенеслись за спину, словно невидимые дети шли по дороге.

Люди, которые это говорили, давным-давно погибли, а голоса остались. А может, и люди остались, но перенеслись в другое место, и теперь их голоса перетекают из той реальности. Боковым зрением Кай то и дело замечал движение, но стоило повернуть голову, как иллюзия рассеивалась, но в безопасности он себя не чувствовал. К тому же существовала вероятность, что возникнет спонтанная аномалия.

Дальняя часть поселка будто бы подверглась бомбардировке: то там, то здесь чернели черные проплешины, где ничего не росло и плавился асфальт. Вблизи таких пятен счетчик Гейгера зашкаливало. От домов, некогда стоявших на месте пятен, не осталось даже пепла. Кай переступил через скелет предположительно бормотуна и ускорил шаг, не забывая проверять дорогу гайками.

В живом сосновом лесу он почувствовал себя более-менее защищенным, сверился со сторонами света и направился на восток. Если верить карте, то этот лес – место относительно безопасное, хоть оставайся и живи, а дальше начнется настоящий киллхаус.

Опавшая хвоя скользила под ногами, краснели шляпки сыроежек, кое-где виднелись лисички. Капли дождя как бриллианты блестели на листьях земляники. В редкие моменты, когда выглядывало солнце, Зона обретала особое, какое-то щемяще-тоскливое очарование, и невольно закрадывались мысли о том, до чего же прекрасна жизнь… Прекрасна потому, что через минуту может оборваться. Кай забыл обо всем на свете, он крался между стволов и ловил каждый миг, купался в солнечных лучах, падающих под углом золотыми нитями, заслушивался перезвоном синиц, и ему безумно хотелось, чтобы Ника увидела это еще хотя бы раз.

Над лесом поплыл тоскливый, протяжный волчий вой, будто по команде набежали тучи, и воцарилась привычная серость, вползла в душу сомнениями и настороженностью.

Лес закончился раньше, чем хотелось бы Каю, и он вышел на безлесные холмистые просторы, где среди пожухшей травы зеленели березовые рощи. Одно из самых опасных мест в Зоне, куда отважится пойти не каждый сталкер. Тут попадаются целые конгломераты аномалий, они чертовски опасны, но чаще всего оказываются пустыми, потому сталкеры предпочитают обходить эту местность стороной. Зато у нее есть особенность, которая Кая более чем устраивает: предсказуемость. Если быть осторожным, внимательным и терпеливым, то есть вероятность добраться до Танцующего леса невредимым.

Правда, Кай вчера так вымотался, что мог не заметить что-то важное, потому он остановился у последней сосны, как если бы она была последним островком безопасности, сосредоточился, прищурился, силясь различить опасность. После расфокусировал взгляд и заметил метрах в пяти впереди мерцание, которое то пропадало, то появлялось.

Высокой траве аномалия не причиняла вреда, но неизвестно, что будет, когда туда попадет теплокровное существо. Опасность лучше обойти. Кай швырнул гайку вбок – она упала в траву, а он идти не спешил, потому что не каждую аномалию можно проверить подобным образом. «Психичку» ничем не обнаружишь, пока не вляпаешься, есть защитный артефакт, «радар», но он мозги выжигает сильнее «невидимки». Сталкеры говорят: «Четыре часа с «радаром» может себе позволить только гений. Попользовался час – был умным, стал средним, два – был средним, стал глупым, три – был глупым, стал идиотом».

На самом деле нейроны разрушались избирательно, у каждого человека по-разному: одни теряли интеллект, другие – какую-то функцию, связанную с высшей нервной деятельностью – нарушалась память, или начинались психозы, или разрушалась речь.

«Физические» и «химические» аномалии чаще всего обнаруживались гайкой или даже невооруженным глазом: там, где была гравитационная аномалия, трава росла странно, например, кругами, где термическая, пространство менялось, будто бы паровало. Некоторые аномалии в солнечную погоду отбрасывали тень, некоторые – светились ночью.

Блуждающие аномалии и те, что связаны с погодными явлениями, гайками не обезвреживались, но они чаще всего были видимыми. Наступает вечер, когда от постоянного напряжения внимание рассеивается и начинают слезиться глаза, в такие моменты велика вероятность не заметить элементарного.

Снова в душу закрались сомнения, Кай заставил себя отрешиться от мыслей и крадучись направился к красному тряпичному хвосту гайки. Он ощущал себя солдатом на передовой в голом поле, причем заминированном: кругом опасность и враги, неизвестно, откуда прилетит пуля или осколок… или под ногами шарахнет.

Но беспомощность вскоре уступила место сосредоточенности: ввязался в бой – не жалуйся. Метров пятьдесят Кай прошел беспрепятственно, но расслабиться себе он не давал. Когда швырнул гайку в третий раз, она зависла в воздухе, словно кто-то нажал на паузу, тряпичный хвост рассыпался пеплом, а металл растекся кляксой и шлепнулся на траву, которая зашипела, и повалил черный едкий дым.

Странно, что трава в термической аномалии не сгорела. Кай прищурился и заметил, что все стебли примерно одной длины и концы у них черные, словно их постригли огромными горячими ножницами, – «топка» висела в тридцати сантиметрах над землей.

Похоже, аномалии здесь располагались непредсказуемо, на разной высоте от земли, и есть вероятность, что гайка пролетит невредимой в середине аномалии, а человек зацепит ее головой или ногами. Правильнее будет бросать две гайки: одну на уровне головы, вторую – колен.

Скорость передвижения снизилась, зато появилась уверенность в завтрашнем дне. Вскоре стратегия сработала: нижняя гайка упала в траву, верхняя потемнела и замедлилась, хвост ее затвердел и больше не трепетал на ветру. Когда она долетела до середины аномалии, вокруг нее возник голубоватый полупрозрачный кокон, вздрогнул, потемнел и взорвался брызгами осколков.

Кай инстинктивно отпрыгнул, и правильно сделал, потому что там, где упали осколки-стрелы, шипела едкая кислота.

Таких аномалий в первом круге не встречалось, Кай даже названия не помнил, то ли «ледяной верблюд», то ли «ледяная слюна». Артефакты, оставшиеся в разряженных аномалиях, Кай не искал – пока это не актуально, тем более пишут, что в этой местности они по большей части пустые. Появилась еще одна сложность: как выяснилось, некоторые аномалии поражали на расстоянии, поэтому придется, поднимая гайку, отступать: аномалия может располагаться и в метре, а разлет таких вот осколков – три-четыре метра.

С тоской Кай посмотрел на темную линию леса за полем аномалий. Н-да, такими темпами ему и до утра туда не добраться. Одно утешает: не надо отбиваться от мутантов, если ночь застанет в пути, нестрашно; в битве с аномалиями у него все-таки больше шансов.

Десять метров «чистого» пространства Кай преодолел на цыпочках. Он экономил силы, не смотрел далеко, ощупывал взглядом землю неподалеку, поэтому, когда уловил движение слева и повернул голову, на миг оцепенел: на небольшом пригорке танцевали огромные сиреневые цветы, похожие на колокольчики: вскидывали бутоны, заворачивали лепестки, белый ворс на стеблях то вставал дыбом, то приглаживался. Казалось, что цветки водят хоровод вокруг корявого деревца с почерневшим стволом. Зрелище жуткое и завораживающее, и непонятно, галлюцинация это или трифы – шагающие растения, смертельно опасные, кстати.

До условной опасности метров пятьдесят, по идее, трифы напасть не должны, но нужно на них поглядывать. Когда Кай в очередной раз пустя минуту повернул голову, цветы исчезли, а на их месте тянулись к небу многометровые щупальца, ярко-желтые с бордовыми перемычками, похожие на гигантских червей.

Нет, это не трифы, а непонятно что. Но если они погонятся, то вляпаются в аномалию… Верхнюю гайку раскрутило и вогнало в землю с такой силой, что в стороны разлетелись комья глины и кусочки мха. Так можно все гайки израсходовать. Кай сел на корточки и откопал гайку, наблюдая, как щупальца ощупывают землю, извиваются кольцами. Какие еще сюрпризы ждут впереди? Кай включил ПДА, провел пальцем по пунктирной линии маршрута, нажал на появившиеся зеленые флажки, которые сразу же открылись отдельными окнами с описаниями мутантов, населяющих локацию, и возможных аномалий.

Ага, трифы все-таки есть. Маскируются под обычные растения, подстерегая добычу, основная часть трифа находится под землей; когда жертва подходит на три-пять метров, выстреливают секрет с нервно-паралитическим веществом, и животное или человека парализует мгновенно. От остановки сердца жертва умирает, триф нащупывает ее и утаскивает под землю, где медленно переваривает.

Встречаются упыри, но редко. Хищная лиана – вещь попросту неудобная, но, если быть внимательным, не заметить ее невозможно. Болотники – мелкие стайные мутанты, похожие на крупных крыс. На человека нападают редко и преимущественно ночью, главная особенность болотника – этим мутантам видны аномалии.

Очередная гайка разрядила «электру», которая взорвалась снопами разноцветных искр, зацепила «снежную королеву», располагающуюся неподалеку, и закружилась мерцающим снежным вихрем. Кай завороженно смотрел на ледяной смерч, то вспыхивающий, то угасающий, на отлетающие искры, каплями ртути застывающие на листьях травы. Смерч реагирует на движение, если он развернется в сторону Кая, придется бежать обратно в лес…

На движение он все-таки отреагировал, вздрогнул и поплыл туда, где извивались щупальца трифа, оставляя за собой дорожку черной вымороженной земли. Триф почувствовал опасность и начал зарываться в землю, но не успел – «снежная королева» настигла его, земля конвульсивно дернулась, смерч обернулся серебристой сетью, спеленал мутанта, а потом будто выдохнул облако серебристого пара, которое развеял ветер.

Сталкеры говорят, что если накормить термическую аномалию плотью, рождаются редкие, а иногда и уникальные артефакты. Если побежать по черной дороге, оставленной смерчем, много времени он не потеряет, но может найти арт, который пригодится в дальнейшем. Так он и сделал, ненадолго остановился возле двухметровой воронки, где аномалия пожрала трифа, для уверенности швырнул туда пару гаек, проверил пространство счетчиком Гейгера, и только когда убедился, что там безопасно, сел на корточки на край воронки, прищурился, силясь разглядеть артефакт, но ничего не заметил в перемешанной рыхлой земле.

Сломал сухое дерево, палкой потрогал землю по краям и на дне воронки – как вскопал кто-то, но вроде безопасно… Или ну его к черту? Вдруг в воронке ничего нет?

Отступать Кай не стал, спрыгнул в воронку, готовый в любой момент спасаться бегством, но гром не грянул, щупальце из-под земли не вылезло, и он принялся ощупывать землю. Усилия его вскоре вознаградились – рука коснулась прохладного металла. Сразу хватать артефакт Кай не стал, поддел его палкой и вытащил кольцо из переплетенных черных и серебристых нитей.

«Хозяин» – артефакт, подавляющий волю живых существ и заставляющий выполнять команды хозяина. За него Кай получил бы на черном рынке больше ста тысяч, но чем он поможет сейчас? Выбрасывать арт Кай не стал – не стоит пренебрегать подарками Зоны, может случиться что угодно, – положил его на ладонь. «Хозяин» сделался теплым, мягким, словно сделанным из воска, черные нити засветились красным – артефакт знакомился с повелителем.

Когда нити погасли, Кай положил арт в свободное отделение контейнера, выбрался, вернулся в место, откуда пришел, и продолжил путь.

Два года назад, еще до появления Черного Судьи, военсталы устроили публичную казнь двух братьев-близнецов, которые брали с собой новичков и бросали их в аномалии, чтобы получить редкие артефакты. Погубили они больше десяти человек, квартиру купили в ипотеку на деньги, вырученные с продажи артефактов. Братья были уверены, что преступление сойдет им с рук. Говорят, что и сейчас некоторые личности не пренебрегают таким способом наживы, потому в Зону безопаснее ходить сработанными группами.

До середины поля аномалий Кай добрался к трем часам дня. Сел на проплешину, оставшуюся после разряженной «электры», перекусил и, подавляя желание вздремнуть, отправился дальше, потому что до шести осталось три часа, после судорог он обессилит, и правильнее будет где-нибудь заночевать, чтобы продолжить путь на рассвете.

Кай оглянулся и снова ощутил себя беспомощным. Бежать некуда, прятаться негде. Впереди – бугристое поле с редкими рощами чахлых берез. Правильнее держаться ближе к деревьям, там скорее всего не будет аномалий.

Его предположение не оправдалось, первая же роща оказалась пораженной «жгучим пухом», пушинки, похожие на тополиные, почуяв приближение человека, взлетели и затрепетали.

Пришлось проверять неглубокий овраг и спускаться туда, а когда поднялся на поляну, Кай увидел огромный парусник, плывущий над полем и цепляющий днищем траву. Это, понятное дело, галлюцинация, но не было уверенности, что она безопасна, и минут десять пришлось ждать, пока видение рассеется.

Озеро из тумана, выбрасывающее вверх и в стороны белые щупальца, Кай обошел по широкой дуге, на всякий случай целясь в белесое марево. В ПДА не было информации об этой аномалии, а поскольку каждое подозрительное явление в Зоне условно опасно, лучше поостеречься.

И снова бросить две гайки, перебежать вперед, цепляя штанами колючки. Спасибо, Зона, за безопасный отрезок пути! Таких попадалось все меньше, и приходилось терять драгоценные минуты, ожидая, когда разрядится очередная аномалия.

Миновал еще час, за это время хорошо если удалось преодолеть пятьсот метров, а впереди как минимум три километра. В лучшем случае их удастся пройти за четыре часа. Что так, что эдак до шести вечера никак не успеть.

Впереди мерцала еще одна неизвестная аномалия, Кай повернул голову влево и не поверил своим глазам: примерно в километре на небольшом холме маячило какое-то строение, утопающее в зарослях сирени. Неужели опять галлюцинация? Кай достал бинокль, навел на строение и не сдержал улыбки.

Дом – небольшой бетонный монолит с окнами, заколоченными стальными листами, ржавыми, но прочными на вид, стальная дверь, крыша плоская, скорее всего, бетонная. Интересно, что это могло быть? Рядом угадывались столбы ЛЭП. Неужели электроподстанция? Идеальное убежище!

Кай зажмурился, ущипнул себя за руку, еще раз посмотрел в бинокль, но дом никуда не делся. Выбора у него не было, и он направился к неожиданному спасению. Кай так сосредоточился на цели, что едва не вступил в черную лужу, мерцающую зеленоватым, выругался. Химическая аномалия «холодец» растворяет плоть и даже кости, нужно смотреть не только за гайками, но и под ноги, потому что здесь таких аномалий несметное множество.

Как и рассчитывал, километр до убежища он преодолел за час. В голове звенело, сосредоточиться получалось с трудом. Но чем ближе он подходил к дому, тем отчетливей становилось предчувствие опасности. Слишком вовремя появилось строение, везение слишком очевидно – ну, не бывает так! Кай никогда не был везунчиком, все доставалось ему потом и кровью, потому он остановился у подножия возвышенности и замер, прислушиваясь к подозрительным шорохам и разглядывая серые стены под облупившейся штукатуркой.

Свистел ветер в провисших проводах. Тихонько перешептывались листья сирени. Солнце выглянуло из-за туч и словно прожектором осветило подстанцию, остатки зеленой краски на двери вспыхнули золотом, на ставнях струпья ржавчины проступили отчетливей. К ногам Кая протянулась черная тень – значит, дом настоящий. Но что останавливает, не дает двигаться дальше? Откуда это пульсирующее предчувствие скорой беды?

С пронзительным писком из норы выскочил болотник, заставив Кая подпрыгнуть, зашуршал в сухой траве. Второй мутант едва не ударился в его ноги, уставился в наведенный на него ствол и юркнул обратно в нору.

Выбора не было. Поборов страх, Кай медленно взошел на холм и снова замер перед странным зданием.