ЯРОСЛАВЛЬ, МАЙ 2014 ГОДА
Ярославль, это город, который крепко остался в моей юношеской памяти, как место, где наша Родина вбивала в наши молодые тела курсантов голицынского пограничного училища – выносливость, терпение и силу.
В конце 80-ых, когда совок начал трещать по швам, армия у нас еще оставалась многочисленная и сильная. Будущих офицеров готовили на совесть, денег и техники не жалели.
Начиная с 1986 года, став курсантом упомянутого училища, я стал посещать Ярославскую область с регулярностью любителя бани, так как там располагался полевой учебный центр, где с подростков делали мужчин и заставляли искренне любить Родину. Только вместо веников и пара – нам доставался пот, стрельбы и физра в неограниченном количестве.
Конечно, это была не лаконичная Спарта с ее интернатами для мальчиков с семи лет, но бывало, по ночам многие из нас плакали, вырванные из гражданской жизни и ставшими солдатами в 17—18 лет. Как говорят буддисты, жизнь полна мук и страданий…
Из Голицыно нас везли на Ярославский вокзал в автомобилях ЗИЛ, где мы как воробьи сидели на деревянных жердочках, отбивая свои худые зады на кочках и выбоинах. В ту пору это подмосковное местечко было кузницей по выпуску политработников для пограничных войск, которое я благополучно закончил в 1990 году.
По прибытию на вокзал, для вечно недосыпающих и голодных курсантов наступала манна небесная – нас располагали в уютных креслах поезда-электрички, мы слушали радио, заботливые проводницы носили нам чай и печенье. Мы смаковали буквально каждой минутой проведенной в электричке, так как впереди нас ждало испытание на прочность…
Некоторые курсанты ошалелые от столь резкого контраста с казарменной жизнью расслаблялись так, что забывали в туалетах электрички РПГ и РПК-74. Позже вся рота в виде наказания, стояла на морозе перед Ярославском вокзалом, ожидая, когда грозное оружие перехватят милиционеры и вернут его в руки нерасторопных молодых вояк.
Но самое забавное начиналось позже, когда нас молодых субтильных ребят груженных штатным оружием, рюкзаками, котелками, саперными лопатами и прочим военным барахлом, выстраивали в колонну на пеший переход в полевой учебный центр, который находился в 30 км от города в глухих ярославских лесах.
В начале пути мы, хорохорясь, пытались разговаривать и шутить друг с другом, но через полчаса голоса смолкали, и над колонной стояло тяжелое дыхание устающих людей. В зимнее время на скользкой дороге, мы падали, гремя всем нехитрым военным скарбом и оружием, друзья по службе помогали подняться, но к концу переход обессиленные товарищи все меньше и меньше испытывали желание помочь «выпавшим» из колонны. Образовывался т. н. «арьергард», который подгонялся ехавшем в хвосте колонны на Уазике ротным. Я думаю, слова и словосочетания, используемые ротным для поднятия боевого духа, предназначенные отстающим курсантам известны еще со времен Петра Первого и озвучивать мы их не будем.
Ходили туда и обратно часто, зимой и летом, поэтому со временем мы стали относиться к переходам как к зарядке. Умела партия ковать военные кадры…
И вот спустя почти четверть века на майские праздники 2014 года, было принято решение не напрягать туроператоров поисками неизведанных государств на карте мира, а посетить один из старейших городов России – Ярославль.
Яркий солнечный день, Ярославский вокзал, красивые вагоны комфортные внутри с приветливыми проводницами. Давно не ездив на поездах, я фотографировался на фоне вагонов, как пионеры возле памятника Ленину, чем вызывал удивленные взгляды пассажиров.
Три часа пролетели быстро и вот вечерний город, встретил нас неважными дорогами и невысокими купеческими зданиями с яркими рекламными вывесками. Симбиоз старинных построек с современными сверкающими вывесками выглядел забавно, как заяц в сапогах.
Еще со времен обучения в военном училище нам вдолбили в наши лысые головы о том, что Ярославль расположен у слияния Волги и Которосли, основан в XI веке Ярославом Мудрым, который якобы убил в этом месте медведя. Сам Ярослав, кстати, действительно был мудрый, так воевал с братом, печенегами, поляками и при этом умер своей смертью, оставив яркий след в истории России.
История города очень богатая и насыщенная: татаро – монгольское нашествие, смутные времена Лжедмитриев, наглые поляки, амбициозный Наполеон, войны за престол, пожары, восстановления, вообще даже если коротко, то по объему получится полноценная книга.
О церквях, монастырях и храмах молодым коммунистам политического училища, в то время ничего не рассказывали и поэтому на следующий день, проснувшись в приличной гостинице – Ринг Премьер, на улице Свободы д. 55, я живо выпрыгнул на ярко освещенную майским солнцем улицу…
Все известные христианские достопримечательности и святые места города находились в шаговой доступности, и их было такое количество, что мне кажется, каждый житель Ярославля еще при жизни имеет билет в рай.
Купола церквей играли на солнце, ослепляя туристов и вводя их в благолепие…
На землю нас приземлила очередь в кассу Спасо-Преображенского монастыря, напомнив мне ГУМ в 70-ые годы. Работала одно окошечко, причем темп кассира был региональный – без спешки и суеты. На входе в монастырь стояла бабуля размером с небольшой автомобиль, которая на раздраженные замечания туристов спокойно отвечала – «ну что делать, у нас из года в год так». Я даже ее сфотографировал, умиленный ее ответом.
Прорвавшись с билетам через заслон из необъятной бабушки, мы узнали, что Спасо-переображенский монастырь один из древних и почитаемых не только в Ярославле, но и России, ведет свое начало с 12 века.
В 1213году в монастыре основано первое на Руси учебное заведение – Григорьевский притвор, где собирается крупнейшая библиотека, сокровищем, которой был единственный сохранившийся экземпляр «Слова о полку Игореве».
Монастырь часто посещал царь Иван Грозный, который даровал ему около пяти сел и двухсот деревень. Чуял царь – Иван, неизбежность божией кары, за свой кровавый нрав, вот и «грел» церковь, чтобы котлы адовы холодней были, да черти добрей. Таким образом, монастырь стал крупнейшим землевладельцем, практически «фермером», умело совмещая «дела душевные с хлебом насущным».
В начале 17 века во времена смутного времени, Россия, оставшись без царских наследников, получила взамен авантюристов – Лжедмитрия I, Лжедмитрия II и, в конце концов, Сигизмунда III, которого поляки посадили на Российский престол, как редьку на площади.
Поляки лезли в Россию, словно тараканы на краюшку хлеба. Хаос царил во всем государстве. В это время Ярославль был захвачен, а Спасский монастырь после падения города еще месяц держал осаду. Стоить заметить, что именно от Спасо-преображенского монастыря земское ополчение Минина и Пожарского отправилось на освобождение Москвы.
На территории Спасо-Преображенского монастыря находится звонница, наверх которой с упорством муравьев ползли туристы. Я скользнул в узкий холодный лестничный проем и начал восхождение, постоянно цепляясь за стены и задевая потолок головой. Но это того стоило – вид на город со смотровой площадки звонницы завораживал и пленил. Церквей было как боровиков в лесу, их купола сверкали и слепили туристов, вызывая восхищение и трепет. От экскурсовода мы узнали, что звонница является самой высокой в гордо, а звон ее колоколов доносится, до каждого грешника Ярославля.
В монастыре мы посетили книгохранительную палату, куда попал рукописный свиток «Слова о полку Игореве» найденный Мусиным – Пушкиным. Библиотека была маловата, размером с сельский клуб, видать не шибко народ тянулся к знаниям, добывая себе хлеб насущный. Обратил внимание на военное снаряжение татаро-монгольского войска и кольчугу наших воинов, которую мог одеть мой 12 летний сын, то ли предки мелковаты были то ли мы «подрастаем» на гамбургерах и салями…
В 1823 году Ярославль посетил император Александр I и увидел плачевное состояние волжского берега, который подмывался водами и обваливался в реку. Губернатор Безобразов А. А. ужаком искрутился возле императора, подсовывая ему «сметы» на строительство Волжской набережной в Ярославле. Дрогнул Александр I и выделил на эти цели губернатору с такой не простой фамилией, аж 200 тысяч рублей.
Волжская набережная была построена по проекту инженера Гермеса и в ходе стройки использовано 800 барж земли, 17 тыс. тонн бутового камня, большое количество железа и песка. Не знаю, были в ту пору откаты, но нынешние чиновники резвились бы на этом «проекте», как мыши в хлеву.
Видать воровали в те временна умеренного, так как по качеству и размаху набережная получилась величественная и амбициозная. Хозяйкой набережной стала незамысловатая круглая беседка с колоннами, где наши влюбленные современники устраивают целые фотосессии. Особой любовью я не к кому не пылал, но беседка мне понравилась своей простотой изящностью. Слегка порыкивая на чрезмерно долго обнимающуюся и целующуюся молодежь, я попал на «фото место», для запечатления столь милого строения.
Однако я не мог успокоиться, по поводу губернатора – Безобразова А. А., ну не может такая фамилия не отразится на человеке и его поступках. Тут я получаю информацию от экскурсовода, что в усадьбе и флигеле построенных для царских особ, не краснея жил сам Безобразов, успокаиваюсь и иду дальше…
Впечатляет церковь Михаила Архангела, которая по некоторым источникам была построена даже раньше Успенского собора…
Документы, дошедшие до наших дней говорят, что заложена она была в 1213 году Константином Всеволодовичем, в бытность его княжения в Ярославле. Далее у церкви была обычная судьба всех деревянных церквей Ярославля – она сгорала в огне городских пожаров и вражеских нашествий. Ныне существующий храм во имя Собора Архистратига Михаила строился очень долго в связи с пожаром в 1658 году. Зеленые купола церкви Михаила Архангела отличают ее других церквей, необычный добрый цвет, не дает пройти мимо отвлекая от мирского.
Церковь Николы Рубленого одна из самых изысканных и гармоничных построек города, сохранившаяся с XVII века. Построена она была в 1695 году на средства посадских людей, занимавшихся судостроительством. Думали люди о духовном, а не только о Лондоне да Бентли. Я не говорю об Абрамовичах и Дерибасках с них есть, кому и на что спрашивать, а вот наш средний класс и чуть выше совсем обмельчал в поступках и делах духовных.
Нельзя не посетить Успенский собор, древнейшую каменную постройку города, заложенную в 1215 году. Позже он стал главным украшением и достоянием города. Дважды на месте ветхого, пораженного пожарами здания храма возводили новую церковь Успения Пресвятой Богородицы.
В 1937 году собор был взорван. Любили большевики это дело, сильно любили. К 1000-летию города Успенский собор в Ярославле вновь отстроен, внуками и правнуками тех же большевиков. Храм поразил своим величием и размерами, гигантские купола переливались на солнце, словно разговаривали с небесным светилом, только на известном им языке.
Описывать церкви и храмы неблагодарное дело, их надо видеть и чувствовать, передавать духовный контакт с ними бессмысленно, у каждого он свой особенный и индивидуальный. Кто-то смотрит на церкви как на архитектурные достопримечательности, некоторые рассматривают их как историю России, но большинство людей видят в них божий храм и источник веры…
На третий день нам предполагалась пешая экскурсия по городу. Мои ноги гудели как у загнанной лошади, тело ломало, как будто я попал под паровоз, в ообщем мой непривычный к длительным пешим забегам организм возмущался и бунтовал. Я проплелся за колонной несколько сот метров, понял, что сегодня я мало узнаю об истории Ярославля и, пожав руку супруге, развернулся в сторону отеля.
Экскурсия улетела лосиным шагом в глубь города, я же счастливый присел на лавочке и стал рассматривать беззаботных туристов и проезжающие мимо автомобили. Погода шептала – займи, но выпей. Таксист посоветовал мне украинский ресторан, куда я и был доставлен в течение 10 минут. Заведение поражало обилием национальных блюд и умеренной ценовой политикой. Пиво, хреновуха, украинские закуски, незаметно перенесли мой ранний обед в поздний полдник.
Не ожидая подлости со стороны мягко пьющейся хреновухи, встаю из-за стола и понимаю, что я заправлен указанным напитком по самые бакенбарды. Стараясь не шататься, выхожу на улицу, поймал такси и… понял, что забыл название отеля. Общими усилиями с таксистом мы идентифицировали мой отель, за что он получил московские чаевые. Однако мои беды только начинались…
Зайдя в отель, понимаю, что у меня нет карты от номера, а кроме этажа проживания больше ничего не помню, так ранее «провожатым» была моя супруга, уходили мы рано, а возвращались усталые, поэтому циферки на двери мне запомнить не удалось.
Блуждая по этажу, стараюсь восстановить в памяти месторасположение моего номера, но подлая хреновуха сбила прицел и ориентиры. Гуляя по коридору встречаю уборщицу, которой на плохом русском объяснил суть проблемы, что, мол, забыл ключ, а номер мой вот, ткнув пальцем, как мне казалось в «свою» дверь. Добрая женщина открыла дверь, и я увидел вожделенную кровать, на которую упал со скоростью торпеды…
Разбудил меня шум и крики, мой организм медленно включался, хреновуха тормозила зажигание… Придя в себя, понимаю, что попал в номер к нашим соседям, которые к счастью оказались нашими знакомыми.
Ошибся, кстати всего на одну цифру, а во всем виновата Украина и ее хреновуха.
