Глава 15
Раньше в газете все новости размещались на четырех страницах. Хотя вообще-то новости на первой и немного на второй, а дальше обзоры и толкования, но сейчас, чтобы не потерять день, лучше не попадать на новостные сайты.
Зачитаешься, все свежайшее, сенсационное, переворачивающее мир или наше представление о нем, открытия, изобретения, перевороты в науке, технике, политике, экономике, невероятные прогнозы а ближайшее будущее…
Самая последняя новость: один из директоров компании, шантажируемый захваченной в заложницы семьей, отнес и поставил бомбу в нужное место, куда мог пройти только он и еще несколько человек, как люди с нужным уровнем допуска.
Бомба взорвалась и уничтожила весь дата-центр и корпус с уникальным оборудованием, на сборку которого ушло несколько месяцев. Ущерб нанесен на полмиллиарда долларов, не говоря уже о такой мелочи, как пятидесяти двух погибших, хотя, конечно, о них писали и картинно горевали больше всего, хотя на их места специалистов хватает, а вот на восстановление разрушенного корпуса уйдет несколько месяцев…
Парящий над дымящимися развалинами дрон выдает картинки сразу с трех камер, установленных под разными углами. Спасатели уже приступили к работе, тяжелая техника по разборе завалов только подходит, а пока что с помощью собак пытаются отыскать уцелевших под развалинами раненых.
Давно сказал со злостью:
- Предупреждали же...
- Дураки, - сказал Ивар и добавил голосом министра иностранных дел, - дебилы, бля.
Я молчал, они повернулись ко мне, я проговорил неохотно:
- Не хочу признавать преимущество ислама, но это как раз тот случай.
- В терактах? – спросил Данко.
- В вере, - ответил я. Наткнувшись на непонимающий взгляд, пояснил: - Представь себе, что тот директор мусульманин. Захвати его семью и предъяви те же условия, что ответил бы? Сказал бы, все мы в ладони Аллаха, только Всевышнему решать, когда кому умереть, а он не предаст страну и веру. И все они готовы пожертвовать собой ради победы ислама.
Все настороженно молчали, я чувствовал их растущую враждебность, а Ингрид сказал еще резче:
- Шеф, вы за победу ислама во всем мире?
Я вздохнул.
- Какие ж вы все… узкодиапазонные. Попробуй замени «ислам» на «демократию», «либеральные ценности», «права человека»! И ответь, хоть один человек в Европе готов умереть за демократию?.. За либеральные ценности?..
Ивар первый отвернулся вместе с креслом к дисплею на столе, остальные переваривали дольше.
Данко сказала непримиримо:
- А как же фраза не то Черчилля, не то еще кого-то, что, дескать, я ненавижу ваши убеждения, но готов умереть за то, чтобы вы могли их высказывать свободно?
Я посмотрел с интересом.
- Вся ценность этих пустых фраз в том, что звучат красиво и возвышенно. Но в Европе… да и в России не найдется человека, который не то, что умереть, даже прищемить пальчик не согласится для того, чтобы какой-то дурак с тобой свободно спорил!
Он вздохнул.
- Да, но фразы красивые. И чем человек глупее, чем больше постит такой хрени в соцсетях. Ладно, я понял и пошел-пошел… На той дороге такая толпа попутчиков!
Гаврош сказал угрюмо:
- Слышал, за победу коммунизма жизнями жертвовали.
- В начале строительства, - уточнил я, - а потом потихоньку пропитались либеральными ценностями, хотя и назывались все еще коммунистами. Потому строительство замерло, а потом и вовсе начало рушиться… Ладно, все за работу!.. Проверить по всей планете где еще производятся эти элементы. Смотреть строго, кто из посторонних начинает проявлять к ним интерес. Это должно стать заметно в ближайшие дни… Что там с эпидемией в ЮАР?
Данко сказал просительно:
- Шеф, эта эпидемия вроде бы не опасная, а вот между Габоном и Камеруном идет полномасштабная война, в которую готовы вступить Нигерия и Конго, а еще присматриваются Чад, Бенин и Нигер…. Даже Уганда привела все войска в боевую готовность! Может быть, сосредоточиться на этом поле?
Ивар сказал он своего места:
- Поддерживаю. Вообще сейчас самые масштабные бои не на Ближнем Востоке, как все пишут, а в Африке…
Оксана сказала со вздохом:
- Мало хлопот, а тут еще и Африка!
- Нам только кажется, - напомнил я, - что это что-то мелкое и очень далекое. Помню, один штатовский инструктор объяснял солдатам перед отправкой в Африку: «..и если кто-то из местных придурков начнет вам доказывать, что их гребаная Африка больше нашего Техаса, то вы, ребята, не спорьте, не спорьте с придурками…»
Ивар засмеялся.
- Да, смешно насчет Техаса, но наши соотечественники тоже абсолютно уверены, что необъятная Россия с ее сибирскими просторами и Дальним Востоком покрупнее Африки!
- А разве не так? – спросил Гаврош то ли наивно, то ли потролливая серьезного Ивара.
- Россия трижды уместится на африканском континенте, - сказал Ивар авторитетно. – Или дважды, это точно. И народу там… как муравьев на дохлом слоне! Это во времена моего деда в Африке были только бушмены и готтентоты, но куда-то делись, а взамен с деревьев слезло столько умных, что теперь там тысячи стран!.. Каждое племя – уже народ!.. И все дерутся один с другим!
Я обвел взглядом их серьезные лица.
- Да, верно. А ко всему еще в Африку пришел ислам… не самого мирного разлива. Там ко всем радостям еще и религиозные войны!.. Всех со всеми. Так что бдите!.. Теперь ваши промахи будут отражаться не только на вашей кошке или хомячке в клетке, а на странах и народах.
Ивар повернулся к стене с экранами. На двух боковых как раз новости о событиях в Африке: боях, масштабных наступлениях,
- Значит, займемся Африкой?
- Нет, - отрезал я. – Африкой пусть занимаются люди помельче. Президенты стран, канцлеры, премьеры, а мы сосредоточимся на важных проблемах. Неважно где они, в Африе или Норвегии. Вопросы еще есть?
- Не уходите, шеф! - вскрикнул Данко. – Вот смотрите, это Аладырин, знаменитейший генетик, он сегодня выступил с теорией, что силой внушения можно менять структуру генов и продлевать себе жизнь чуть ли не до бесконечности.
Оксана повернулась в его сторону вместе с креслом.
- Правда?
Данко сдвинул плечами.
- Это шеф решит. Ему виднее, он же шеф и жалование может убавить, а может и прибавить, что уже давно собирается, хоть нам и не говорит. Аладырин рассказывал об эффекте плацебо, что люди, когда верили в это лекарство, выздоравливали, в то время как те, кому давали настоящее, не выздоравливали, так как ворчали, что все врачи жулики, только о деньгах думают, и так далее.
- Очень хорошо, - сказал Ивар одобрительно.
Я спросил с сомнением:
- Что, в самом деле эффект внушения настолько силен?
Ивар пожал плечами.
- А я откуда знаю? Я ж не говорю, что он прав. Я вообще в генетике нуль. А то и вовсе ноль.
- Но…
- Я говорю, - пояснил он, - теория хороша! Снимет часть напряжения в обществе. Вот так просто дает надежду вылечиться и продлить свою жизнь простой верой в исцеление и продление жизни. Те, у кого нет денег, получат шанс.
- Настоящий?
Он дернул щекой.
- Да какая разница? Вы же сказали, наша цель – предотвращать конфликты, снижать напряжение в обществе, не допускать социальные и прочие взрывы? Эта теория для этой цели так же хороша, как и лотереи, которые правительства ряда стран запустили по рекомендации таких же умных, как я, в общегосударственных масштабах. Каждый может, вытащив счастливый билет, стать мультимиллионером!.. И сразу часть тех, кто выходит на площади с протестами, поджигает автомобили и бьет стекла витрин, останется дома и будет ждать конца года, когда проведут розыгрыш главного приза,
- А потом? – спросил я с интересом. - Выйдет бить окна?
Он засмеялся.
- Шутите? Купит два билета или сразу десяток, чтобы повысить шансы. И снова будет ждать год. А для нас это так важно – выигрывать год за годом.
- Но в конце-концов, - сказал я, - терпение кончится.
Он посмотрел на меня свысока, улыбнулся, как милому и потешному придурку.
- Владимир Алексеевич, да вы еще в этом году придумаете, чем его занять еще, чтобы не бунтовал против власти и не мешал нам работать и даже как бы трудиться на благо какого-то там общества!
- Проработай, - сказал я поощряющее. – Дело не нашего высокого уровня, но передадим наверх, займутся отделы культуры и пропаганды, пусть хоть немного поработают перед полным исчезновением в момент Перехода.
- Нашего Перехода, - сказал Ивар зловеще.
