ГЛАВА 1

— Леди Вельена Глоэн ле Морнье, прошу следовать за мной, — строго и холодно возвестил появившийся за решеткой белокурый и голубоглазый лорд в форме дознавателя с простой звездой на груди и грозно звякнул засовом, отпирая дверь.

Я спокойно поднялась с жесткой лежанки, оправила юбку, достала зеркальце, полуотвернувшись, проверила, не растрепалась ли прическа, а заодно — на кого на самом деле похож этот лорд дознаватель.

Как выяснилось — на самого себя, и это несколько успокоило. Гордо подняв голову, спокойным шагом уверенной в себе леди молча направилась следом за ним, прикидывая, далеко ли отсюда башня дознавателей.

Мы прошли длинным коридором, поднялись по довольно широкой лестнице и оказались возле внушительной двери, украшенной не только металлическими заклепками, но и магическими символами.

— Сюда, — распахивая эту дверь, грозно процедил блондин, но меня его недружелюбие ничуть не испугало.

В душе крепла уверенность, что вся эта чрезмерная суровость — не более чем спектакль, и, разумеется, портить его лорду главному дознавателю я не стану. Подыграю драгоценному учителю, раз он так желает. Но вот выводы все же сделаю свои собственные и дальше буду действовать, опираясь только на них.

В комнате стоял круглый стол. В столешницу была врезана точно такая же звезда, как сиявший на груди Танрода знак главного дознавателя, и она на несколько мгновений прочно приковала мое внимание переливами света, волнами идущими от центра к вершинам лучей и возвращавшимися назад по внутренним коротким линиям. Все присутствующие молчали, пока я на нее смотрела, и лишь после того, как оторвала взгляд от странного амулета и перевела его на сидящих за столом лордов, главный дознаватель глухо предложил:

— Садитесь, леди Глоэн.

— Благодарю, — ответила я с вежливой прохладцей, прошла в указанном направлении, с сомнением оглядела высокий и неудобный стул и направилась к стоящему у стены дивану.

Уселась, аккуратно расправив юбку, достала зеркальце и снова, слегка отвернувшись, подправила прическу.

Двое молодых дознавателей, сидевших по разные стороны от Танрода, — блондин, который привел меня сюда, и кареглазый шатен — в зеркале как по мановению волшебной палочки стали чуть ли не вдвое старше своего возраста и выглядели очень солидно. Но я-то прекрасно видела, что оба они почти мне ровесники, и догадывалась, где могла прежде встречать карие глаза второго помощника Танрода.

— Позвольте ваше зеркальце, леди. — Вредный блондин уже стоял рядом со мной, требовательно протягивая руку.

— Зачем? — возмущенно поджала я губы, однако зеркало все-таки отдала.

Пусть посмотрит, раз такой подозрительный, мне не жалко. Зато появится прекрасный повод выказать свое возмущение.

— Извините. — Бдительно изучив подарок жениха, маг разочарованно вернул мне безделушку.

— Нет, — холодно отрезала я, — не извиню. Сначала поясните, какие преступные или запретные сюрпризы вы намеревались найти в моем зеркальце?

— Мне показалось, — сквозь зубы процедил он, и на белой коже вспыхнули яркие пятна румянца, — будто это артефакт.

— А вот мне кажется, — тем же тоном сообщила я, — что вам не подходит эта должность. Вы могли бы и заранее подумать — откуда у меня может взяться артефакт?

— А откуда у вас взялся жених? — не сдержался он. — И необычная привязанность принцессы? И кстати, вы уже знаете о своих способностях?

— Да, — уверенно кивнула я, гадая, почему молчат остальные дознаватели.

— От жениха? — догадался маг и, прищурившись, уставился на меня так пристально, словно уже поймал с поличным. — А он вам говорил, что вы должны были первым делом незамедлительно отправиться в Саркан, чтобы совет магистров объяснил вам все ваши права?

— Да, — снова невозмутимо подтвердила я, догадываясь, что Танрод слегка схитрил.

О чем-то умолчал, слегка исказив смысл правил ковена. Но это вовсе не означает, что я тотчас ринусь выдавать мелкие хитрости учителя этому весьма рьяному молодому лорду. Да и кому-либо другому.

Нужно быть крайне недалекой особой, чтобы по первому же слову совершенно незнакомого человека, хотя бы даже мага, начинать подозревать в чем-то неприглядном мужчину, которого уже успела рассмотреть, изучить и признать своим. Пусть еще не самым любимым и единственным, но уже учителем, сообщником, напарником и другом.

— Так почему же вы до сих пор туда не сходили?

— У меня имелись обязанности, которые я сочла более важными. — Вот теперь в моем голосе звенела ледяная сталь и гордость древнего знатного рода. — Я пообещала ее высочеству свои услуги ранее, чем узнала о способностях, и не считала допустимым изменить собственному слову.

— Леди Вельена, — заговорил наконец Танрод, — что вы можете вспомнить о нападении герцога Бетдино?

— Не было никакого нападения, — огрызнулась я, еще разозленная блондином. — Он подъехал один, без оружия, попросил разрешения приветствовать невесту. И она разрешила.

— Но вы почему-то полезли на козлы, — тихо заметил кареглазый.

— А куда вы полезли бы? — едко осведомилась, приподняв бровь и глядя ему в глаза. — На запятки?

— Вам капитан Грензи предлагал сесть в другую карету.

— А принцесса велела не отходить от нее ни на шаг, — парировала я. — Так кого мне было слушать в той ситуации? Ведь принцесса взяла меня в компаньонки, а лорд Грензи пока еще никем не назначал. Кстати, вы мне напомнили про мои способности. Лорд Ледхар, помнится, объяснял, что магов могут судить только в Саркане, тогда почему вы меня тут допрашиваете?

— Как свидетеля, — осторожно напомнил Танрод Ледхар.

— В таком случае боюсь даже представить, как вы разговариваете с подозреваемыми, — съязвила я и свысока уставилась на блондина: — Ну, какие у вас еще будут вопросы? Может, вас наконец заинтересуют странности, которые я заметила в поведении кучера и капитана Грензи, а не мои личные дела?

— Ваши личные дела не могут не волновать лордов дознавателей, — сухо заметил Ледхар, но я уловила в его голосе нотку сарказма. И оба молодых мага, по-видимому, тоже, так как сразу помрачнели. — А про поведение кучера, офицера и ее высочества мы уже все выяснили. Оказывается, герцог Бетдино где-то достал мощный артефакт подчинения — имеющиеся у его светлости небольшие способности к магии позволяют ему очень уверенно пользоваться этим оружием. Но одновременно он может вести только одного человека. До вас просто очередь не дошла.

У меня мгновенно возникли сомнения в правоте этого утверждения, но оспаривать его было вовсе не в моих интересах. Тем более что учитель сам запретил высказывать здесь свои догадки.

Стоящий на столе ларец блеснул синим огоньком, и Танрод немедленно открыл крышку. Прочел полученное сообщение и важно объявил:

— Леди Глоэн, вы свободны. Недавно очнулась принцесса и желает вас видеть, лакей ждет за дверью.

— Прощайте, — дерзко усмехнулась я, покидая комнату и ничуть не жалея о потере всяческой привлекательности в глазах юных магов.

Женская интуиция, усиленная опытом работы в «Женских тайнах», подсказывала, что неспроста лорды дознаватели пытались заставить меня усомниться в честности Танрода. Но об их странном поведении я собиралась подумать позже, сейчас меня более всего тревожило здоровье Гили.

В небольшую, уютную столовую на втором этаже, куда привел меня лакей, я буквально влетела, прекрасно представляя, как чувствует себя ее высочество и какие вопросы ее беспокоят.

Онгильена сидела в кресле у распахнутого окна, и рядом с ней стоял накрытый к завтраку стол. На двоих, судя по чашкам и приборам.

— Леди Вельена, отныне ваша обязанность — завтракать со мной, — важно сообщила ее высочество и небрежно кивнула замершим у стены горничным: — А вы можете идти. Если понадобитесь, я позвоню.

Служанки с каменными лицами покинули столовую, и только тогда я решилась пройти к столу и присесть в соседнее кресло. Не хотелось давать любознательным особам, по дворцовому обыкновению подслушивающим и вынюхивающим свежие новости и разносящим сплетни, повода обвинить меня в несуществующих провинностях.

— Не волнуйся, — поняла мои предосторожности Гили, — папенька каждую осень выгоняет пару десятков слуг, и я сегодня пообещала своим горничным, что впишу всех их в этот список, если они провинятся так же, как ездившие на воды с моей свитой.

— Как ты себя чувствуешь? — тихонько спросила я, рассматривая бледноватые щеки принцессы.

— Уже хорошо, — учтиво улыбнулась она, вгляделась в мое лицо и с тоской выдохнула: — Но встречаться с ним больше не смогу. До сих пор слышу в голове этот змеиный шепот… и боль в висках, как будто давят чем-то очень тяжелым. Но хуже всего страх — он ведь мог приказать все, чего ни пожелал бы, и я бы безропотно пошла.

— Когда он начал… шипеть? — осторожно осведомилась я.

— Как только подъехал. Просто смотрел на меня, а я слышала приказ быть вежливой.

— А что сказали маги?

— Пообещали сделать амулет. — Губы принцессы искривила горькая усмешка. — Отменить эту свадьбу никому не под силу. Его величество давно сказал мне, что принцессы не имеют права думать о себе, им положено думать о благе родины.

Мне оставалось лишь тяжко вздохнуть в ответ: как ни крути, но император в чем-то прав. И я так же сказала бы любой другой принцессе… но не Гили, ставшей мне сестрой по судьбе. Значит, нужно сделать все, чтобы свадьба не состоялась, и теперь я буду думать над этой задачкой день и ночь, но сначала спрошу совета у Луизьены.

Я провела с принцессой все время до обеда, а потом прибыл обоз, и лакеи притащили сундуки Онгильены. А следом за ними заявился скучно-вежливый лорд архивариус, с самой равнодушной физиономией посочувствовал ее высочеству и сообщил, что мой багаж уже погружен в его коляску. А сам жених намерен сопроводить меня в свой дом, где для меня приготовлены комнаты и прислуга стряпает праздничный обед.

— Не буду вас задерживать, леди Вельена, — уныло вздохнула Гили и, едва Танрод отвернулся, лукаво подмигнула: — Но не забудьте, завтра с утра вы должны быть здесь.

Я скромно шла по лестницам и залам дворца, положив руку на локоть молчаливого и невозмутимого лорда архивариуса, и делала вид, будто не замечаю горящих любопытством взглядов, которыми провожали нас все встреченные дамы. И незнакомые, и те, с кем я еще сегодня утром сошла с трапа императорской шхуны.

Коляска оказалась крытой двуколкой, правил ею мой учитель лично, и нужно признать, очень уверенно, ему явно приходилось делать это не единожды. Впрочем, насколько я помню, он многое умел делать собственноручно, причем с неизменными спокойствием и ловкостью. Не той залихватской, которой бравируют щеголи, выучившие искусство фехтования или танца, а экономной в движениях сноровкой человека, точно знающего, как лучше сделать начатую работу.

И мне всегда это нравилось в людях, но сейчас не время думать о собственных мечтах и предпочтениях, все равно помолвка фиктивная и особого интереса к своей персоне в глазах магистра я пока не замечаю. Хотя по тому, как он подгоняет лошадок, могу предположить, что лорд не забыл о моем обещании выдать ему все тайны, и начинаю беспокоиться все сильнее.

Одновременно понимаю все яснее — никакого повода для тревог нет, но старинный, въевшийся в душу страх перед разоблачением не вытряхнешь из сердца так просто. Кстати, какими словами убедить Танрода, что признание, которое я собираюсь сделать, вовсе не шутка и не игра больного воображения? Вот чего никогда не любила, просто терпеть не могла, так это доказывать свою правоту. Особенно недоверчивым клиентам, твердо уверенным, будто они все знают лучше, а я просто пытаюсь их обмануть с особо корыстными целями.

Впрочем, можно и не доказывать, достаточно один раз показать. Тем более что мне все равно нужно приобрести кое-какие мелочи из тех, какие каждая дама во дворце обязана иметь свои собственные, если, разумеется, не уверена в абсолютной надежности защитных амулетов. Хотя я и не знаю, бывают ли амулеты, способные уберечь от различных добавок в пудре и помаде, из которых перец и толченое стекло — самые безобидные.

— Танрод, на следующем углу будет магазин мадам Ювени, мне нужно зайти к ней на десять минут, — учтиво попросила я жениха.

— Составь список, я все привезу, — и не подумал он остановиться.

— Танрод! — Мне стоило большого труда не зарычать, подобно тигрице. — В жизни бедных девушек не так уж много радостей, и очень жестоко отнимать последние!

— Вельена, — остановил коляску лорд архивариус и уставился на меня укоризненным взглядом, — завтра я принес бы тебе самое лучшее из сарканских магазинов. А сегодня мне некогда, ведь десяти минут тебе не хватит. Знаю я, сколько времени нужно дамам, чтобы обойти эту лавочку с тысячью мелочей!

— Тебе попадались женщины, — выскальзывая из повозки, сообщила я примирительно, — которые сами не знали, чего им нужно. Да и нужно ли вообще. А я иду за вполне определенными вещами и рассматривать все подряд не собираюсь.

— Я пойду с тобой, — попытался навязаться мне в компанию жених, но тут уж я была непреклонна:

— Ни в коем случае, если не хочешь, чтобы я потом всегда ходила с тобой к твоему сапожнику и оружейнику.

— Да? — засомневался лорд дознаватель, и когда я уже была почти у входа в заведение мадам Ювени, до меня донеслось задумчивое: — А я ничего не имел бы против.

В ответ на это явно ошибочное предположение я лишь иронично фыркнула, точно зная, насколько дотошливыми и неторопливыми становятся мужчины, когда оказываются перед кучей кинжалов, шпаг и арбалетов. И невыносимо капризны, если дело касается обуви. Сивено, мой верный помощник в некоторых прошлых делах, в молодости испробовал кучу ремесел. Был охранником, поваром, печником, актером и циркачом и обычно отличался собранностью, немногословностью и осторожностью. Но совершенно менялся, стоило нам зайти в лавку, чтобы купить ему очередной маскарадный костюм. И мог перемерить два десятка сапог, утверждая, что это в его работе такая же важная деталь, как маска и оружие.

Оказавшись в лавке, где не была более полугода, я вмиг позабыла про оставленного на улице жениха. Помнила лишь о времени, не солгав Танроду ни единым словом. Прошлое ремесло уже давно научило меня не смотреть все подряд товары, а покупать лишь проверенные на собственном опыте помады и тени, не доверяя слишком дорогим и слишком дешевым. В первых никогда не будет никаких чудесных цветов папоротника или слез русалок, а вторые непременно будут пахнуть старым жиром.

Из магазинчика я выскочила уже через шесть минут, в обеденное время у мадам Ювени, как обычно, было немного народу, люди вокруг жили состоятельные и солидные и предпочитали в этот час сидеть за накрытым столом.

— Я был неправ, — подсаживая меня в коляску, нехотя признался Танрод, — ты и в самом деле умеешь быстро ходить по магазинам.

Он хотел добавить что-то еще, но раздумал, помрачнел, и остаток пути мы провели в молчании. Я обдумывала сюрприз, который готовила жениху, и не стала интересоваться, какая муха снова его укусила. А лорд дознаватель не горел желанием ничего объяснять, и это было его неоспоримым правом: насколько мне известно, даже законные мужья нечасто балуют жен подробными докладами, предоставляя им додуматься до истины собственными силами. Ну а мне и догадываться пока не положено… и понимать это почему-то все досаднее.

— Сиди, — предупредил маг, когда мы подъехали к воротам, спрыгнул с двуколки, отпер створки и завел лошадь во двор. — Это наш собственный выезд, теперь по утрам я буду сам доставлять тебя во дворец.

— Разумное решение, — вежливо отозвалась я. — Энергия будет экономиться. А в крайнем случае я и сама смогу править.

Танрод покосился на меня с откровенным изумлением и повел лошадку к появившемуся за ночь сарайчику, возле которого благоухали две кучки, побольше — свежего сена, поменьше — того, во что превращают его лошади.

Кыш спрыгнул мне навстречу с большой кучи, потянулся и принялся нюхать руки.

— Извини, дружок, — вздохнула я, направляясь к дому, — украсть для тебя пирожное не получилось. У меня не было ни сумочки, ни вместительного кармана.

— А если бы карман был? — заинтересовался догнавший нас Танрод.

— Обязательно украла бы, у нас это ритуал.

— Ну а о том, что можно попасться, ты бы не беспокоилась? — Лорд дознаватель смотрел так испытующе, словно я снова сидела в той камере.

— Допустим, поймаюсь, — согласилась я, тотчас решив ему отомстить, — но молчать и краснеть не стану. Разрыдаюсь и расскажу, что жених скуповат, не покупает никаких сладостей, дабы я не потолстела. И этим пирожным я собиралась полакомиться после скудного ужина. Думаю, после этого мне выдали бы корзинку с разными сластями.

— А моя репутация, значит, ничего не стоит?

— Чья «твоя»? Мага, главного дознавателя или старого архивариуса, соблазнившего юную племянницу? — лукаво осведомилась я, но Танрод шутки не принял.

— Действительно, — буркнул он мрачно и строго сказал: — Но об этом потом. У нас всего несколько минут, умыться и перекусить, потом идем в Саркан. Я получил приказ привести тебя познакомиться.

И направился в столовую.

«Похоже, сюрприз придется отложить», — сообразила я и помчалась в свою комнату припрятать купленное.