Путь. Урок двадцать седьмой

О древности и совершенстве языков можно судить, прежде всего, по минимальному использованию в них звукоподражательных слогов, то есть слов, основанных на природных 3вуках. Основным фонетическим массивом в таких языках является большеобъемный набор слогов-символов, несущих информацию иного (не звукового) порядка, за счет чего Дар Речи и служил образовательным инструментом. То есть от долгого употребления и, соответственно, от развития, обогащения знаниями и понятиями язык приобретает многогранность смыслов, многокрасочность, цветистость, в которых первичный ряд природных звуков растворяется полностью, либо оставляет едва заметные их следы. И, напротив, все младосущие языки отличаются обилием звукоподражательных, исключая, пожалуй, полуискусственные, как латынь, или искусственные, «мертворожденные», точнее химические, пробирочные, как бейсик-инглиш, эсперанто, идо и прочие эрзацы.

Не знаю, открою ли я тайну, но наш Дар Речи при всем своем неисчислимом словарном запасе в чистом виде сохранил лишь мизерное количество слов, в основе коих лежит первозданный, не тронутый временем, «звучащий» слог. Часть их навскидку можно перечислить — ГУдеть, ЗУдеть, ДУдеть, БУдить, МЫчать, РЫчать и так далее (деть — деять, производить звук, чать — частить, повторять, зачать). То есть сохранились слова, смысл коих и объясняет происхождение слога и его звучания.

Но если вышеперечисленные «детские» слова, как и все иные звукоподражательные, сами, добровольно раскрывают смысл и не требуют толкования, то слово путь закрыто напрочь, хотя имеет ту же природную звуковую основу Пу. Это звук направленного потока воздуха. И тут по одному лишь слогокорню, правда очень живучему, можно предположить, что изначально слово применялось лишь для водного пути. Учитывая то, что наши пращуры жили на берегах рек, озер и морей, то они и были основным путем передвижения, поэтому язык сохранил непременные уточнения «водный путь», «сухопутье», «пеший путь». Причем изначально плавали под парусом, иначе бы не сохранилось выражений, связанных с направленным потоком воздуха, — попутный ветер, пускаться в путь. В случаях, когда применялся иной вид хода, и слова использовались иные: идти на веслах (гребях) — грести, «черпать веслом», плыть вниз по течению — самосплав, путешествовать — буквально идти на лодке, толкаясь шестом. Либо сухопутьем: шествие — движение с шестом, посохом. (Сравните: жест — огненный знак, шест — холодный. Отсюда печной шесток — там, где нет огня.)

Звукоподражательный слогокорень ПУ порождает целое гнездо слов, проникших во многие «отрасли» жизнедеятельности (в том числе и космос — спутник), где довольно четко прослеживается первоначальное его значение — звук потока воздуха, чаще издаваемый тяжелым дыханием. К примеру, в слове пуд (мера веса, 16 кг) заложен выдох, непременный во время подъема тяжестей. Есть слово, с ним связанное, — пудить, торопиться, нестись толпой, издавая тяжелое дыхание. Пурга — сильный, жгучий ветер со снегом, но в словах пух, пушок, пушнина — легкое дыхание, дуновение, соответственное нежности материала. Пузырь — то, что надувают или надувается, отсюда же пузо — раздутый живот, и если его пучит, то непременно будет пук. Если из песни слова не выбросишь, то из Дара Речи тем более, поэтому придется объяснить происхождение слов пугать, испуг — это состояние, когда от страха разжимается сфинктер, круговые мышцы, и вы догадываетесь, что происходит. Поэтому у трусливого и спрашивают: мол, что, забздел? Кстати, бздюх — это всего-навсего хорек, испускающий неприятный запах мускусной железы.

Кроме емкого слов путь, этот слогокорень породил еще одно, не менее важное по значению и смыслу, — пустота, это состояние, когда нет либо остановилось направленное движение воздуха. То есть в представлении наших пращуров тогда и наступает абсолютная пустота, отсутствие чего-либо, даже легкого дуновения. Движение воздуха, ветер оживляют пространство. Поэтому слово пустыня имеет несколько другую окраску и уже вторичный смысл — безжизненность. Любопытно значение слова пуща (лесной массив) в значении дикий, либо одичалый, запущенный лес, пушистый, кудрявый. Но в сходном по звучанию слове пуще (сильнее) значение слогокорня ПУ высвечивается ярче и уже напрямую связано с силой направленного потока воздуха, что опять же указывает на первичное «морское» значение. А нам говорят, Петр I построил флот в России и сделал нас морской державой. Наши пращуры изначально были мореходами, откуда и появился похоронный обычай — отправлять покойного в мир иной в ладье. И это вовсе не байки про вещего князя Олега, который на Царьград ходил, снарядив 2500 судов. Да еще, преодолев море, поставил их на колеса и, пользуясь попутным ветром, двинулся уже сухопутьем. На кораблях, под парусом и по земле! Каково же было грекам на стенах зреть на столь оригинальный способ передвижения? Ввести противника в шоковое состояние — уже половина успеха.

В Даре Речи и мифологии образ жизни славян, причем с древнейших времен, прописан четко и с такими подробностями, которых уже

не сыскать ни в одном источнике. Создается впечатление, будто становление этноса происходило не в степных районах, не в кочевьях и даже не в лесах дремучих, как пытаются уверить нас историки, — на морских, речных и озерных просторах. Основной синоним слова путь — дорога — имеет менее употребимое назначение, ибо в большей степени связан с сухопутьем, передвижением по суше. Мы говорим «морской путь», «речной путь» (например, из варяг в греки), но слово дорога на воду никак не ложится. За исключением, пожалуй, лунной дорожки. А слова проводник, проводить, водить уже напрямую связаны с водой! Если же рассматривать дорогу в древнем звучании, драга, то смысл ограничивается еще пуще, дарящая, дающее движение к солнцу.

Чисто функциональный термин путь из способа передвижения проник и утвердился во всех областях духовной, нравственной, мировоззренческой культуры, и мы говорим «жизненный путь», «последний путь», «духовный путь», «путь исканий, устремлений». Синонимы тут подходят, но с натяжкой и звучат невыразительно.

Менее употребимый сейчас синоним шлях, характерный для южно-русских наречий, произошел от слова слякоть — грязь (хотя и его выводят из немецкого — slag (след, колея). Но перевод невыразителен, не соответствует русской действительности, да и трудно понять логику лингвистов: ведь от слякоти шлях ближе, явное созвучие и перегласовка единственная и естественная С — Ш. Но вот поди же ты, выводят от slag, совсем далекого, наверное, потому, что немцы?

Кто видел проселок, сельскую дорогу без насыпи и твердого покрытия, особенно в черноземной зоне да после дождя, тот просто посмеется над немецким понятием след. Даже если шлях назвать столбовым (установить верстовые столбы), придать ему статус государственного, все равно это будет слякотная, непролазная топь после дождя, а после жарких дней невероятно пыльная, трясучая змеистая полоса с семью загибами на версту. И еще прошу заметить: гужевой колесный транспорт оставляет после себя не привычные нам две, а то и три колеи. Третья — посередине, от конских копыт, и бывает грязнее, чем крайние, колесные. А если пройдет конница, прогонят крупнорогатый скот?

Это не дорога, это указатель направления, чтобы не сбиться с пути в бескрайней степи. По шляхам шли конницы диких кочевников, чумацкие обозы, почтовые тройки; по ним же гоняли стада животных, табуны лошадей, которые разбивают любой проселок, делая его волнистым с длинной волны ровно в «скотий шаг», ибо мерно шагающее стадо идет строго в ногу. На дрожках, на бричке или даже на рессорной коляске в сухую погоду не проехать, не получив сотрясение мозга, а в сырую — не увязнув по ступицу, особенно в балках и низинах. Шлях он и есть шлях, потому и слова породил соответствующие: шляться, шлендать, шлюхать — месить грязь. И слово «шлюха», неопрятная, разгульная женщина с грязным подолом, отсюда же. Кстати, и на Русском Севере шлюха означает грязь, болотистое, топкое место; шлюхать, шляхать — идти по трясине.

Но есть и иные, архаичные, синонимы пути, например, тропа, а если в первозданном звучании — трапа. Слово это утвердилось в значении пешая дорожка, и не только человеческая — звериная, и получило достаточно широкое распространение, особенно в местностях, где трудно проехать (в горах и лесах). В некоторых случаях тропа и вовсе могла бы потягаться со шляхом (соляная тропа, по которой носили соль с пермских солеварен в Сибирь), однако при этом слово вросло в язык более как символ, в том числе поэтический. Путь земной, земная тропа — жизнь; небесный — небесная тропа, жизнь после смерти.

Автор «Слова о полку Игореве» конечно же и эту тему не обошел, а взлетел до неимоверных символических высот. Только вслушайтесь в эту строчку; «… свивая славы оба полы сего времени, рища въ тропу Трояню чресъ поля на горы». Исследователи считают это место темным, неясным, хотя все тут открыто, если знать, что две «полы времени» — это две ипостаси сущего — земля и небо. Поле, от полы, земной половины общего цельного. «Чисто поле» в сказках, в заговорах-оберегах, в мифологии вообще — это вовсе не пашня, не просто открытое место; это особое состояние духа, освобожденное от всего бренного, суетного, мирского, поэтому и «чистое». Поле — это ощущение времени и пространства, судный час, момент истины, а горы — небеса, что, собственно, и свивает «тропа Трояня». То есть первоначальное значение слова-символа трапа есть соединение земной тверди с небесным источником РА, в котором можно утолить жажду познания.

Кстати, Ярославна плачет в Путивле, на забрале: Путивль — Путеволь, потрясающее название города, Вольный Путь!

Следующий символ, часто упоминаемый в мифологии, — распутье, перед которым непременно оказывается сказочный герой-богатырь или Иван-царевич. Выбор пути — это целая философия, и чаще выбирать приходится из двух или даже трех зол. То есть практически тупиковая ситуация, требующая самопожертвования или перерождения, обретения нового образа, если пройти сквозь мир мертвых. Но если выбрать легкий путь, где ждут блага всяческие, явства, девы заморские и зело красные, то, каким бы отважным ни был герой, ждет его распутство. А героиня, пусть даже царевна-несмеяна, в распутницу обратится.

Распутица же — тот же шлюх, что на шляхе, — грязь, топь, нечистота.

И вообще пути-дороги — ключевой мотив во всех сказках, сказаниях и притчах, даже безобидный колобок ушел от дедушки с бабушкой и покатился себе искать приключения, то бишь истину. Наши пращуры были странниками по определению, поэтому и страна у нас огромная — аж на два континента. Европа частью вытеснила славян, русичей, лютичей, бодричей, частью ассимилировала их, заселила климатически благополучный район, настроила дорог и законсервировалась в своих маленьких границах. Правда, изредка ее тянуло на Восток, вероятно, бродила в европейских жилах неуемная славянская кровь, неосознанно тянула в места заповедные, но наше пространство бездорожное, наши шляхи грязные, а более грозные камни на распутьях и витязи, иногда бородатые, с вилами, дальше Москвы не пускали. На что уж братья- поляки, шляхтичи гордые (из грязи да в князи), знающие норов наш изнутри и по-скифски воинственные, но и те скуксились, когда сначала Иван Сусанин завел их в дебри лесные, а потом вышел из небытия некий засадный полк, ведомый князем Пожарским да гражданином Мининым.

Простите меня за резкость и сарказм, но как же тут прорваться в глубь Отечества нашего, если уже под Смоленском сосны начинают

сшибать их самолеты? Имей поляки исконный славянский образ и немного образования, да разве бы не узрели, что идущему шляхом, едущему по автобану, летящему по воздуху со злым сердцем пути-дороги в Россию заказаны камнями на распутьях, затворены заклятьями. Если не Сусанин, то леший выставит на пути дерево. Славы (суть, содержание) «оба полы времени» свиваются сами по себе, без нашей воли и вмешательства, без какого-либо человеческого фактора. Потому что единожды разомкнутый мир все время стремится к целостности, вот и рыщет Троян через поля на горы по своей вечной тропе, дабы надзирать за тремя раздвоенными стихиями да ставить камни на новых распутьях…

И еще одно слово, рожденное от пути, — беспутство. Пожалуй, нет наказания более мучительного, чем лишение пути. Всякого, земного и небесного, что сообразно с гибелью души. Пропащий — говорили о таком человеке. Пра пасть, это когда разрушается триединство мира, падает правь, и остается явь да навь. То есть беспутство, это в первую очередь лишение тропы Трояна, соединяющей «полы времени». Сохранение связующих путей и заставляло выходить наших пращуров в «чисто поле» без всяких посредников, без волхвов, жрецов и священников. Обычно наставление дает только мать, что ассоциируется с Матерью-сырой-землей. Сказочный герой всегда оставался один на один с целым миром, когда пускался в путь, дабы его, мир, посмотреть, себя показать либо отыскать зачарованную спящую царевну да пробудить ее (читай: открыть и оживить древнюю истину). Все мифологические походы непременно связаны с поиском истины. Не героизма ради и не славы для — обретение знаний! Вот откуда достался нам в награду от пращуров образовательный Дар Речи — Веста, сокровищница истин. Вот что отличает славянскую мифологию от всех иных.

И все-таки вернемся к морской стихии пути, к его истокам. Исток, как известно, точка, откуда истекает все, что может течь, — вода, время, истины, то есть слово — это равнозначно сути начала. А теперь внимание: чалить — плыть! Причалить — пристать к берегу, причалу, отчалить — пуститься в путь по воде. Начальник в первичном смысле — капитан корабля, проводник, судоводитель. В Сибири до сей поры старожильческое казачье население называют чалдонами, объясняя, мол, чалили с Дона.

Народ в Сибирь откуда только не чалил…

Сопутствующее пути слово парус тоже не случайно оказалось рядом, и происхождение его также звукоподражательное: любой клок ткани разворачивается под ветром со звуком ПА, а этот слогокорень в первую очередь означает пить, питье (паять, поить: «сватов напаяли и сами напились»). То есть можно растолковать, как «пьющий ветер»! Ну а РУС — слово говорящее, но в данном случае, скорее всего, со значением «светлый». Отсюда и корабль — к Ра бель, белый парус, наполненный солнечным ветром. По своей структуре и форме слово парус исконно славянское, даже конкретно относящееся к русскому наречию, поскольку на белорусском — ветрязь. Очень близкое к слову ветрило, ветрила — второму названию парусов. Однако, как вы догадываетесь, лингвистами отнесено к заимствованию из греческого, правда, с совершенно невразумительным, путаным толкованием. (Путы — веревки, цепи, сдерживающие возможность передвижения.) Единственное созвучие слогокорней есть в санскрите. Парус — патха, и там же прослеживается первичное «функциональное» назначение: питье — пайяс.

Кстати, о путах. Успокойтесь, фамилия президента происходит не от этого слова, но и не от пути. Есть такое заболевание путин, поясничная ломота, тянущая боль, не позволяющая человеку разогнуться. В старину ее называли люмбаго, болезнь вроде бы благородная, аристократическая, судя по классике, но очень уж мучительная…