Глава 7
Столица впечатляла, конечно, но совсем не в том смысле, в котором хотелось бы. Серый город, громоздкие здания, мельтешащие, словно муравьи, люди… много людей! Но никаких тебе ярких нарядов. По каменным мостовым двигались неприметные черные экипажи. Все их тащили лошади, понукаемые кучерами. Гейров не было видно ни одного.
И вот с этим Тавиш сравнивал утопающую в зелени провинцию, обзывая ее дырой?!
— Ну как, нравится? — Лицо наколдованного светилось, как у человека, вернувшегося домой.
Понять его можно, ему тоже здорово досталось.
Но лично меня столица пугала. Она казалась чужой, враждебной и безразличной. Жить тут совсем не хотелось.
Хуже стало, когда миновали вокзал и оказались на городских улицах. Чуть раньше Тавиш посоветовал мне прижать к носу платок, но я почему-то не сделала этого, за что вскоре жестоко расплатилась. Едва мы сошли со ступеней вокзала, в нос ударил такой запах, что я еле устояла на ногах. Одновременно пахло сточной канавой и сотнями видов духов, гнилью и выпечкой из близлежащей булочной… и с каждым шагом какофония запахов менялась, отчего слезились глаза и подступала тошнота к горлу.
— Потерпи. — Тавиш наблюдал за моими мучениями с полуулыбкой. — В той части города, где живут богачи, намного лучше.
Ой ли! И вообще, где гарантия, что это «лучше» в нашем понимании совпадет? Покровители, как же мне плохо… Не хватало еще в обморок, как какой-нибудь купеческой дочке, свалиться.
Пелена слез сильно мешала, и все же я старалась рассмотреть как можно больше.
Сам Тавиш прикрывал нос рукавом. Уж не знаю, насколько ему это помогало. Проходящие мимо богачи пользовались надушенными платками. Вот откуда в воздухе столько разных композиций. Договорились бы, что ли… А простые люди шли так, будто и не чувствуя ужасной вони.
Но что меня поразило, так это маски… Нам встретились две женщины, лица которых полностью были затянуты плотным черным кружевом, и один мужчина, скрывавший свою внешность за серебром.
— Говорил же, здесь это в порядке вещей, — заметил мой интерес спутник. — Потом объясню. Идем уже ловить экипаж, иначе, чувствую, придется мне тебя нести домой на руках.
— А тебе трудно, что ли? — Вся эта атмосфера сделала меня раздражительной.
— Нет, просто у нас не те отношения. — Когда это бывшему демону сложно было отбиться?
Мучения продлились недолго. Не успели мы завернуть за угол, как в двух шагах остановился неприметный черный экипаж.
Надо запомнить жест, который Тавиш сделал перед этим… Хотя вряд ли я буду разъезжать на таких. Наверняка для простых людей в столице имеется более дешевый способ передвижения.
Тем временем Тавиш ускорил шаг, а когда поравнялся с черной коробкой на колесах, распахнул дверь и буквально втолкал меня внутрь. Сам же отправился договариваться с возницей. Мною в который раз овладело чувство, будто этот прохвост каком-то образом прознал, о чем я думаю, и эти мысли ему очень не понравились.
Дорога заняла около часа. Мы проехали купеческие кварталы, деловые, места, где селились небогатые аристократы. Ту же часть города, где обитали богатейшие его жители, окружал зеленый парк. Получался эдакий город в городе, где каждый дом напоминал миниатюрный замок, все утопало в садах и клумбах, а взгляд то и дело выхватывал служанок в темных форменных платьях и белоснежных передниках и лакеев в нарядных ливреях. Господ видно не было. Ни одного хоть бы самого завалящего аристократа.
— Такое впечатление, будто здесь одни слуги живут, — поделилась наблюдением я и вопросительно посмотрела на Тавиша.
Очень хотелось спросить, похож ли его дом на один из этих замков… и еще о разном… но я не стала. Не хватало, чтобы он посчитал меня корыстной.
— Хозяева еще чистят перышки перед вечерним выходом, — снисходительно пояснил спутник. — Еще месяц назад я и сам просыпался после полудня, неспешно завтракал в постели, одновременно просматривая прессу и приглашения. Потом часа два отводилось всяким цирюльникам и портным. Засветло выходил из дома, только если ехал ко двору или на это время было назначено свидание.
— И так каждый день? — По мне так описание больше походило на ленивый выходной.
— Угу, — кисло скривился наколдованный. — Сам удивляюсь, как при такой жизни это тело умудрилось не заплыть жиром.
Ну-ну. Я припомнила, каким уставшим, но довольным он возвращался после ночных приключений… и тактично промолчала.
Впрочем, продолжать разговор Тавиш тоже не собирался. Он выглянул в окно, помрачнел, а в следующий миг несколько раз сильно стукнул кулаком в стену, ближайшую к вознице, и крикнул так, что у меня уши заложило:
— Останови здесь!
К капризам богачей извозчик давно привык, так что экипаж сразу же послушно замер, и никакого недовольства ни с чьей стороны не последовало.
Тавиш ловко спрыгнул на мостовую и не забыл подать руку мне. Что было нелишним, я ведь никогда подобной роскоши не видела и сейчас просто оцепенела от восхищения.
Ближайший дом был карамельно-желтый, со множеством арок, он буквально утопал в садах. И то, что запах цветов здесь смешивался с ароматами еды и чего-то не очень приятного, меня уже не особенно раздражало.
Отъезжающий экипаж прогрохотал колесами по мостовой. Это немного вернуло в реальность.
Тавиш решительно потянул меня куда-то в сторону… Совсем не к очаровательному желтому особняку!
— Нам сюда, — порушил бесстыжий тип все мои надежды.
Однако стоило увидеть дом, к которому размашистой походкой двигался Тавиш, я едва не разучилась дышать. И даже одергивать себя не стала. Пусть я попала в сказку. И пусть даже это не навсегда. Можно хоть денек понаслаждаться!
Ворота были распахнуты, поэтому огромный дом с изящными башенками, и сад, и уютный дворик просматривались как на ладони. Красиво, со вкусом и очень роскошно. Настолько, что даже опостылевший за последний час серый цвет меня не смутил. Здесь он был каким-то другим. Благородным, что ли.
Но вокруг всего этого великолепия сейчас явно что-то происходило… Уже только табличка с надписью «Продается!» вызывала недоумение. А во дворике суетились слуги, кто-то всхлипывал… и да, я наконец увидела целое семейство аристократов. Пара средних лет в нарядах, на стоимость которых весь Черный Лес наверняка бы смог года два существовать, пожилая дама в бархатной тальме, парень и девушка лет семнадцати.
Лица у них были до того заносчивые, что я невольно оробела.
В стороне, ближе к каменной стене, опоясывающей владения Дивальдов, стояла, опустив голову и всхлипывая худенькая белокурая девушка в бледно-розовом платье и легком плащике. Понятно пока ничего не было, но между ней и всеми остальными чувствовалось какое-то напряжение. И перевес, к сожалению, пока был на стороне большинства.
— Рофель, ну-ка проверь ее сумку, — скомандовала тетка в самом дорогом платье и с самой противной физиономией. А мне в очередной раз стало немножечко жалко, что я не заразная. — Небось все платья из шкафа выгребла, приживалка!
Хм. А изъясняется-то эта особа, почти как торговка на рынке, только что без брани… Делаем выводы!
Тем временем умывающееся слезами белокурое создание вовсе не собиралось демонстрировать кротость.
— Только сунься, мерзкий ворюга, всю физиономию расцарапаю! — Из-под длинной светлой челки яростно сверкнули синие-синие глаза. — И куда вам мои платья, ваша дочь в них даже после месячной голодовки не влезет.
Что правда, то правда. И не то чтобы насупившаяся наследница мерзкой парочки была уж очень тучной. Так, слегка полновата, но кость широкая, совсем не аристократичная, в то время как говорившая напоминала тростиночку.
Среагировать на ее выпад захватчики чужого имущества не успели, хотя побагровели все. Ну никакой выдержки! А туда же, в смысле, почти в замок.
По мостовой снова прогрохотал экипаж и остановился прямо напротив распахнутых ворот.
— Прибыл, как велели, — заискивающе поклонился, не покидая, впрочем, своего места, извозчик — Куда везти?
— Ладно, не трогай ее, пускай убирается, — вступила в разговор самая пожилая участница событий. — В пансионе госпожи Скарго эту пигалицу живо сделают послушной. А потом и замуж пристроят, мы ее больше не увидим.
— Стервятники! — прошипела девушка ровно с той же интонацией, которую я слышала несколько часов назад от тела ее родственника.
Ну почти ее. Или все-таки ее? Пора уже как-то определяться с этим.
— Вон пошла! — склочно взвыли в ответ сразу несколько голосов.
И тут мы, двигаясь вдоль каменного ограждения, наконец протиснулись мимо экипажа и встали так, чтобы нас всем было видно.
Последовала немая сцена. Звон упавших челюстей и всеобщие ахи не в счет.
— Тавиш! — счастливо заверещала изгоняемая, бросила сумку прямо на землю и с визгом повисла на… вот не понятно, кто он ей. Еще и ногами обвила.
— Тавиш… — с почти осязаемым разочарованием простонали все остальные.
Против объятий наколдованный ничего не имел, хоть в них и не было ничего романтического. Тоже обнял верещащую девчонку, ласково взъерошил светлые волосы.
Хм. Может, сестра? Но почему тогда не она наследует, а объявились какие-то… ну да, стервятники, иначе и не обзовешь.
Я спряталась за не слишком широкой спиной единственного настоящего Дивальда и постаралась сделаться как можно менее заметной.
Тем временем он выпутался из конечностей всхлипывающей теперь уже от счастья девушки и с презрением обозрел всю честную компанию. Не особо смущенную, кстати. Видимо, в бытность собой прежним наследник внушительного состояния и громкой фамилии был мягкотелым и не мстительным, и родственники частенько позволяли себе разные выходки, оставаясь при этом безнаказанными.
Сегодня был другой случай.
— А теперь повторите все, что вы наговорили Нале, только в свой адрес и начинайте грузиться в экипаж. — И, повернувшись к извозчику, добавил: — Вспоминай маршрут до ближайшей долговой тюрьмы.
Решать семейные проблемы бывший демон решил цивилизованно. Я даже погордилась им немножко.
— Значит, мне все-таки заплатят, — обрадовался извозчик.
Лица «далеких, но очень любящих родственников» малость побледнели, но уверовать в истинность происходящего жадные людишки не торопились.
— Живой… — попробовал просиять разряженный, словно павлин, мужик и смахнул капельки пота с лысины рукавом.
— Тавишек! — заверещала его жена.
И тут им представилась возможность убедиться, насколько он теперь другой.
Двигаясь молниеносно, отчего видна была лишь смазанная тень, скользящая по двору, он одного за другим затолкал родственников в экипаж. Они стонали, кряхтели, верещали, но помилования так и не дождались. А кончилось и вовсе тем, что дверь экипажа открылась, и на мостовую полетело платье противной тетки и камзол ее муженька. Какой там вой стоял!
— Подозреваю, это куплено на мои деньги, а потому останется в доме, — саркастично сообщил Тавиш, являя нам с Налой свою всклокоченную голову.
И если я пребывала в некотором шоке, то радости белокурой егозы не было предела.
— Я тебя обожаю! — без тени смущения заявила она, прижав ладони к мокрым, но пылающим щекам.
— Взаимно, — усмехнулось наглое явление, потом нашло взглядом меня и добавило: — Вас обеих. А теперь соберите это все. Нала, уведи Михаэллу в дом. Миша, расскажи Нале, как мы дошли до жизни такой. К вечеру буду. Трогай!
И экипаж умчался, оставив совершенно изумленных нас разглядывать друг друга.
Это ответственное занятие заняло несколько минут, потом Нала улыбнулась и развила бурную деятельность по уничтожению таблички рядом с домом. Уж она и пыхтела, и налегала на нее всем телом, и расшатывала… Получилось, только когда я тоже решила поучаствовать. Конечно, вдвоем же и сил в два раза больше!
Злосчастная табличка не просто повалилась, а и разломалась на две части. Ай да мы!
Синие глаза еще немного меня поизучали, после чего Нала улыбнулась открыто и искренне.
— Если вы поженились, а меня не позвали, ни за что не прощу! — с непосредственностью и одновременно бесцеремонностью ребенка пригрозила она.
— Что ты, у нас другие отношения. — Я быстро подобрала с мостовой вещи и не сопротивлялась, когда новая знакомая увлекла меня в дом.
Там постаралась сильно не восхищаться и не глазеть по сторонам. Эта Нала меня впервые видит, еще примет за воровку! Дело, кстати, было нелегкое: таких больших комнат я даже вообразить не могла. И все красиво обставлены, украшены картинами, скульптурами, коврами и разными милыми, но безусловно дорогими мелочами. Прямо дух захватывает!
А некоторые тут всю жизнь живут…
— Отношения у вас должны быть особенные, потому что раньше Тавиш ни одну свою женщину сюда не приводил и мне не показывал, — наморщила лоб девушка. — Значит, ты не из этих. Слушай, ты кто вообще?
— А ты?
Долгое молчание.
Вот и поговорили.
— Он не рассказывал тебе? — нахмурилась девушка.
Понимаю, мне бы тоже не понравилось, если бы обо мне забыли. Но не объяснять же ей, что ее родственник теперь уже не тот?
— Да как-то времени на это не было. — Да уж, до его умения выкручиваться мне далеко.
— Интересно, — протянула Нала, сверля меня взглядом, — чем это вы таким занимались, что не успели поговорить?
Сбиваясь и немного путаясь, я рассказала ей, как у Тавиша пробудилась магия и его перенесло ко мне. Спасло то, что часть истории о путешествии в столицу была чистой правдой, к тому же он сам меня в дом привел. Все еще хмурящейся Нале не оставалось ничего иного, кроме как поверить.
Тогда настала ее очередь рассказывать.
Я узнала, что сама Нала — дочь дальнего родственника Дивальдов и куртизанки. Когда ее отец закончил жизнь в долговой тюрьме, а очередной богатый покровитель матери не позволил ей взять дочь к себе, родители Тавиша приютили девочку и вырастили как родную. Правда, они лелеяли надежду, что Нала со временем выйдет замуж за их сына, но они с Тавишем считали себя братом и сестрой и ни о какой свадьбе слышать ничего не хотели.
Четыре года назад Дилав Дивальд погиб. Вскоре и Мариска последовала за ним, просто не смогла пережить смерть любимого мужа. Внушительное семейное состояние сосредоточилось в руках Тавиша. Для Налы ничего не изменилось, названый брат хоть и был человеком несерьезным, ее он правда любил и берег. Однако дом наводнили дальние родственники, которые умело пользовались его слабохарактерностью и постоянно попрекали Налу ее происхождением.
— Боюсь предположить, что ты с ним сделала, — хихикнула девушка, взирая на меня почти с обожанием. — Раньше он никогда даже словесно не пытался поставить их на место.
Я неловко поерзала на краешке обитого дорогой тканью дивана.
— Это не я, это все магия. — И ведь не солгала! — Так что привыкай.
Переменам в характере родственника Нала была только рада.
— А ты чего шалью замоталась? — Ее интерес ко мне все возрастал. — Снимай давай, хочу на тебя посмотреть.
Ой…
От макушки до пяточек пробежался неприятный холодок, а пальцы интуитивно вцепились в шаль.
— Н-не стоит, правда, — пролепетала я, вжимаясь в самый угол дивана.
— Это еще почему? — сдвинула бровки собеседница.
— Говорю же, я переболела, магию потеряла, — зачастила перепуганно, — и на лице следы остались.
— Ну и что? — Объяснение воспитанницу Дивальдов не впечатлило.
— Тебе лучше не видеть! — в отчаянии взвыла я.
— Почему? — так и не поняла она.
Вдох-выдох… Чтоб этого Тавиша! Привел и бросил разбираться со всем в одиночку. А чего, интересно, я от него ждала? Выходка вполне в его стиле. И ведь не стукнешь эту худобу доставучую… Хотя кто бы еще говорил про худобу.
Кое-как отогнав панику, я предприняла еще одну попытку:
— Там шрамы от язв. Уродливые.
— Ничего, я не из пугливых. — Налу предупреждение только больше раззадорило. — А если что, косметикой поделиться могу. У меня есть, хорошая. Снимай давай!
Ну что за семейка на мою голову?! Следовало послушаться внутреннего голоса и поселиться одной.
— Не сниму.
— Не будешь же ты так ходить по дому? Это жарко и неудобно.
Гляньте, она обо мне еще и беспокоится! И ведь правда искренне, что обиднее всего.
— Вообще-то, я так всегда и хожу.
И тут зараза мелкая использовала запрещенный прием. Не знала бы, что она приходится родственницей человеческой половине Тавиша, точно бы заподозрила в ней демоницу!
Как бросится на меня!
Одеревеневшие от страха пальцы сжимали шаль крепко, так запросто сорвать ее Нала не смогла, но и сдаваться не собиралась. Я тоже стояла насмерть. В итоге мы порвали и, кажется сломали диван, больно шмякнулись на пол, какое-то время катались по нему, сшибли столик, уронили вазу, искупались в вылившейся из нее воде, но так и не угомонились.
Вернувшийся Тавиш застал нас на смятом ковре, шипящими и изо всех сил мутузящими друг друга.
— Э… Я не понял… — Наколдованный впал в шок, ступор и дикое бешенство одновременно.
Единственное движение, которое стало заметным лишь по тому, как воздух в гостиной напрягся, — и нас с Налой раскидало в разные стороны. Тавиш неприлично выругался, заставив сестренку отчаянно покраснеть, встряхнул нас, как нашкодивших котят, только что носами ни во что не потыкал.
— Вы с ума посходили?! — зато разрычался. Надо признать, впечатляюще. — Что на вас вообще нашло?
— Она не хотела показывать лицо, — тут же наябедничала вредная мелочь.
— А она на меня набросилась! — Я не осталась в долгу.
— Зато она мне нос разбила, и губу я из-за нее прикусила!
Ответить мне было что. Например, в процессе возни меня чуть шалью не придушило. И пальцы теперь болят. Но вставить хоть слово мне не дали.
Тавиш отреагировал на происходящее как истинный демон. То есть засмеялся в голос.
А между приступами хохота еще и слова из себя смог выдавить. Обидные, между прочим.
— Вам нянюшку пригласить? — вкрадчиво так. — А пеленки предпочитаете шелковые или батистовые?
Мы с Налой зло переглянулись и пришли к молчаливой договоренности злиться не друг на друга, а на него.
— Чтоб больше не было такого, — закончил воспитательный процесс этот бессовестный тип. — А то будут попы биты. Без шуток.
— Не посмеешь!!! — Кто-то его плохо знал.
— Еще как посмеет! — А вот я в правдивости угрозы ни капли не сомневалась.
Еще и удовольствие в процессе получит.
Убедившись, что его поняли и прониклись, Тавиш перешел к делам насущным:
— В этом доме поесть что-нибудь можно?
— На кухне были остатки гуся. Пойду разогрею. — Нала, конечно, злилась на него, но не считала это поводом оставлять брата голодным.
На миг бледная физиономия сделалась счастливой и умиротворенной. Но только на миг, после которого на нее опять легла тень.
— А почему ты? — Вопрос остановил уже направившуюся к кухне девушку. — Слуги где?
— А эти, — Нала неопределенно взмахнула руками, но мы все отлично понимали, о ком речь, — их рассчитали. Слугам ведь платить надо, а это необоснованная трата. А еще слуги сплетничают.
— Вот уроды, — скривился Дивальд. — Прикончил бы.
Не то чтобы захватчиков чужого имущества было хоть сколько-то жаль, но мы с Налой одновременно вдруг заинтересовались их судьбой.
— А кстати…
— Что ты с ними сделал?
Разговор сам собой перетек на кухню, где скоро запахло жареным мясом и какими-то приправами. Я тоже не сидела без дела, помогала Нале накрывать на стол, хотя поначалу раздражала ее своей медлительностью — просто боялась прикасаться к дорогой посуде, вдруг что-то разобью или сломаю случайно? Только после того как Тавиш сообщил, что я теперь завидная невеста и пора переставать от всего шарахаться, немного успокоилась.
Вдруг что, надеюсь, денег на пару таких хрупких узорчатых тарелок хватит.
Пока мы возились, Тавиш рассказывал. Для начала бегло повторил уже поведанную мной историю, после чего перешел к тому, что было в долговой тюрьме. А, собственно, ничего особого не было. Приехали, он сдал родственников тамошним служащим… обвинения нашлись. Я не вникала, но у Налы вопросов не возникло, значит, все в порядке. Естественно, «далекие, но очень любящие» попытались напереть на то, что считали Дивальда погибшим и вообще это не он. Пришлось проходить еще одну проверку. Она подтвердила и личность, и наличие магии.
Чуждой этому миру. Вот это была проблема. Но и один плюс имелся: никаких назойливых учителей. Завтра утром Тавишу предстояло явиться к главному столичному магу, там подтвердить, что он силу полностью контролирует и для окружающих не опасен, и можно будет спокойно заниматься своими делами.
Устроились на новом месте мы слишком легко. Но дергалась из-за этого я одна, наколдованный ощущал себя как рыба в воде.
— А ты изменился, — отметила Нала, пододвигая к нему тарелку. — Очень. Будто прошло несколько лет, а не недель.
— Чтобы управляться с даром, нужен твердый характер, — пожал плечами он и принялся за обе щеки уминать сочное мясо.
Приправы были для меня непривычны, от них все время хотелось чихать, так что я съела немного. Чем тут же воспользовался кто-то наглый, не наевшийся своей порцией.
А потом еще и из шали меня вытряхнул! Тавиш — не тщедушная Нала, с ним я справиться не смогла.
Однако реакция на мою «красоту» последовала не совсем привычная.
— Бедная, — сочувственно прошептала девушка.
— Мы к магу пойдем через пару дней, — поспешил уверить нас Тавиш. — А пока раздобудь для Михаэллы маску. И платье. И вообще все необходимое. И посели куда-нибудь.
Мне стало немного неловко обременять ее, но Нала с таким энтузиазмом вцепилась в мой локоть… Правда, сначала нам пришлось мыть посуду, слуг-то нет, а блондинистый нарушитель спокойствия уже куда-то смотался. Наверняка к очередной развратной девке! И Нала в этом вопросе была полностью согласна со мной.
