Коммунизм – мечта человечества

Коммунизм как идею хоронили в истории человечества несчетное число раз. И кто только не хоронил коммунизм от Меттерниха и Гизо до сына юриста Жириновского. Особенно осенью 1989 года в период событий в Восточной Европе не было западных СМИ, которые не вопили бы на тему «Кончина коммунизма». В начале 1990 года парижская «Русская мысль» опубликовала мою статью «Преждевременная панихида», в которой я обращал внимание на тот факт, что во время ликования Запада коммунисты с боями захватили столицу Сальвадора. Это весьма далеко от Москвы, но очень близко от Вашингтона. Правда, из столицы их выбили, но доныне не разбили.

Парадоксально, но могильщиками коммунизма в России стали в борьбе за власть руководители коммунистов Горбачев и Ельцин. Не перечислить призов и наград, которыми их обоих удостоили за это деятели Запада. Но был ли то коммунизм, и были ли они коммунистами? Чтобы ответить на этот вопрос, прежде всего, надо разделить ИДЕЮ коммунизма и коммунизм как определенное ОБЩЕСТВЕННОЕ УСТРОЙСТВО. Затем надо разграничить ИДЕЮ коммунизма и РЕЖИМ, который называл себя коммунистическим.

Первоначально общинная собственность на основное средство производства – землю – царила повсюду, – в России, у германских племен, в Индии, у индейцев Америки. Такое общество Энгельс называет «первобытным коммунистическим». Идеи коммунизма возникают вместе с расслоением общества и началом борьбы классов. Во всяком случае, раньше возникновения христианства. Во 2 веке до нашей эры вплоть до 1 в. нашей эры в Израиле существовала секта ессеев, которую считают предшественницей христианства. Ессеи жили коммунами. Они имели общую собственность, трудились коллективно, осуждали социальное неравенство и рабство Их идеи освоило раннее христианство.

Идея коммунизма как общества всеобщей справедливости вынашивалась отнюдь не только среди голодных и рабов. Автор «Утопии» (1516) Томас Мор был лордом-канцлером Англии. Однако, он резко критиковал существующий строй Англии, противопоставляя ему устройство придуманного им острова. Слово «утопия» стало синонимом несбыточного и множество коммунистических теорий и практических попыток, вроде колонии Оуэна «Новая Гармония» в Америке (1825), получили у нас обобщенное название «утопического коммунизма». Ни Маркс, ни Ленин не вышли из рабочего класса, Энгельс вообще был фабрикантом. Поэтому если верно положение материализма, что общественное бытие определяет общественное сознание, то в отношении отдельных людей это не абсолютно.

Отметим попутно, что в мире существуют три основных монотеистических религии: христианство, иудаизм и мусульманство. Общее между ними то, что за праведную жизнь и страдания на земле, они обещают райскую жизнь после смерти. Но эти религии, в свою очередь, разбиваются на ветви: католики, протестанты и православные, шииты и сунниты… И все религии часто воюют между собой, причем не только словесно. Католики и протестанты в Ирландии убивают друг друга во имя любви и веры в единого Христа. Православие тоже далеко от единства. В России существуют приходы русской зарубежной церкви, староверы, катакомбная церковь. Разногласия между ними непримиримы, но каждая из религий и их ветвей именно свое учение считает истинным.

Коммунистических партий тоже множество, в том числе и в современной России. КПРФ (Зюганова), партия Анпилова, партия Андреевой, партия Тюлькина, вплоть до национал-большевиков Лимонова. И, естественно, каждая из них считает себя истинно коммунистической. Они критикуют ДЕЙСТВИЯ друг друга, но не ТЕОРИИ, ибо разработка коммунистической теории полностью прекращена у всех.

Следует сказать, что теория Маркса-Энгельса также далека от завершенности. У нас марксизм был объявлен вершиной человеческой мысли. Но ведь когда доходят до вершины, выбор один: или надо остановиться, либо опускаться. Когда в средние века Аристотель был объявлен непререкаемой вершиной мысли, это привело к застою мысли и мертвой схоластике. В «Коммунистическом манифесте», этой Библии «научного коммунизма», авторы пишут: «коммунисты могут выразить свою теорию одним положением: уничтожение частной собственности».

С этой точки зрения, КПРФ, признав в программе частную собственность, отреклась от истинного коммунизма. Но с этой же точки зрения, прав оказывается основатель компартии Перу Х. Мариатеги, решительно утверждавший, что древнее государство инков было коммунистическим. Действительно, частной собственности не было, денег не было, труд был коллективным, существовала система социального обеспечения. Когда ему указывали на деспотизм государства инков и человеческие жертвоприношения, он отвечал: «Человек государства Туантинсуйо не испытывал ни малейшей потребности в личной свободе, как к примеру, ему совсем не нужна была свобода печати». По его мнению, деспотизм и коммунизм вполне совместимы. Коммунизм Маркса он считал индустриальным, коммунизм инков – сельскохозяйственным.

Пора бы честно признать, что ни единой теории коммунизма, ни единой практики не существовало и не существует. Коммунизм Сталина не похож на коммунизм Троцкого и Мао. Коммунизм Фиделя Кастро и Че Гевары не похож на коммунизм «солнца человечества» Ким Ир Сена с его идеей «чучхе» и умирающим от голода народом. Когда Советский Союз дружил с Камбоджей и Вьетнамом, наши «ученые» прославляли режим «красных кхмеров» и писали: «КПСС и советское правительство неизменно поддерживают борьбу кампучийского народа под руководством КПК за свободу и независимость». Когда войска Вьетнама вторглись в Кампучию и между ними началась война, Советскому Союзу пришлось между ними выбирать и наша печать запестрела фактами о «кровавой клике Пол Пота и Енг Сари». Действительно, те уничтожали богачей и интеллигенцию, но в стране царили голод и хаос. Первым делом коммунисты хотели накормить народ. Для этого они депортировали городское население в деревни, организовывали коммуны, в которых граждане колоннами принудительно работали в поле. Тунеядцам и буржуям, чтобы не тратить патронов, разбивали головы мотыгами. Именно так камбоджийцы понимали строительство коммунизма в своих условиях. И частная собственность была ликвидирована вместе с классом собственников! Так почему это не коммунизм, если основное положение коммунизма – уничтожение частной собственности?

В этом отношении интересна и история Югославии. Образцовая страна социализма коммуниста Броз Тито, когда он поссорился со Сталиным, была объявлена «фашистским режимом Тито-Ранковича». После смерти Сталина Югославия была опять признана социалистической. А ее общественное устройство при этом не менялось. Стало быть, оценка общественного строя зависит не от социальных критериев?

Капитализм, в отличие от феодализма, есть общество юридического равенства. Любой человек может войти в парижский ресторан Максима, куда ходят короли и звезды, но чашечка кофе стоит там дороже десяти обедов в обычном ресторане. Как говорил Марк Твен, и нищий, и миллионер имеют одинаковое право спать под мостом. Коммунизм же теоретически есть общество фактического равенства. Но при сталинском коммунизме были закрытые распределители, куда я не имел права войти, спецбольницы, спецполиклиники и прочие привилегии. Кстати, они сохранились, только теперь в «Кремлевку» может за деньги и бандит лечь, но министра там лечат бесплатно, у него есть на это право, которого нет у дворника. Имеют свои больницы и санатории Совмин, ФСБ, МВД и т. д. Иначе говоря, общественное устройство России допускало и допускает юридическое неравенство, более соответствующее феодализму, не говоря уже о Гулаге и психушках за инакомыслие. Закон допускал уголовную ответственность вообще без всякой вины (например, членов семьи военнослужащих-перебежчиков и друзей «врагов народа»). Я понимаю Солженицына, который ненавидит коммунизм, отождествляя его с Гулагом, что совершенно неправильно.

Конечно, на фоне современного мафиозного строя России, хаоса и развала, вымирающего по миллиону в год населения, беспризорности, неслыханных размеров воровства и коррупции, советское время многим представляется благом, но мы говорим не об этом, а о соответствии строя идеалам коммунизма – общества всеобщей справедливости и равенства. Кстати, и сейчас вряд ли хоть один человек верит в прокламируемый властями лозунг, что закон у нас один для всех. Сами власти в это тоже не верят, что они доказывают ежедневно.

С точки зрения теории и практики коммунизма, интересна история образования государства Израиль, которое первым признал Советский Союз. Как известно, евреи были изгнаны со своей земли и рассеяны по всему свету. В конце 19 в. в Америке возникла идея возвращения евреев на историческую родину к горе Сион (центр Иерусалима), почему движение было названо сионизмом. Евреи проникали в Палестину, выкупая земли у арабов, продававших земли преимущественно негодные – болота и пустыни. Превратить их в плодородные земли можно было только самоотверженным коллективным трудом, тем, который Ленин называл коммунистическим. По пояс в воде или в нестерпимой жаре каменистой пустыни молодые ребята работали от зари до зари с автоматами за спиной, ибо арабы ухе тогда стремились изгнать их. И они превратили эти бесплодные земли в цветущие сады. Крохотный Израиль экспортирует овощи и фрукты в огромную, богатую уникальным черноземом Россию, включая киви, которыми Ельцин гордился так, будто он вырастил их на своей даче. Именно так возникли коммуны-кибуцы, в которых осуществлен принцип труда по способности, потребления по потребности (никто из коммунистов не считал, что при коммунизме будут удовлетворяться неограниченные потребности), где запрещен наемный труд и невозможна продажа земли. Там идеология отсутствовала полностью, создание коммун вытекало только из практических потребностей. В Израиле существует и частная собственность, и капиталистические отношения, но рядом живут коммуны.

Я полагаю, что при разработке коммунистической теории нельзя пройти мимо стыдливо вычеркнутой из памяти попытки полуграмотного Никиты Хрущева, который разоблачив культ личности и внедрив кукурузу в Вологодскую область, дал директиву построить в СССР коммунизм к 1980 году и перегнать США «не менее, чем в шесть раз и оставить далеко позади нынешний объем промышленного производства США». Бредовая идея была подхвачена и воспета миллионами проповедников «научного коммунизма», сотнями академиков (у нас академиком по общественным наукам можно стать только при восхвалении бредовых идей). После отставки Хрущева об этой идее приказано было забыть. Исторические факты, однако, не забываются. И никогда не будет забыто преследование генетиков по команде из ЦК КПСС, объявление кибернетики «наукой мракобесов», продовольственная программа, на которой сделал карьеру Горбачев, «забывший» о ней полностью уже на своем последнем съезде КПСС.

И приходили к коммунизму люди по-разному. Моя мать родилась в Курляндской губернии (Латвия) в бедной рабочей семье. С девяти лет начала работать в типографии, получила трехклассное образование. Девятнадцати лет вступила в подпольную организацию большевиков. Ради чего? Должностей и дач? В перспективе были только тюрьмы и Сибирь (она их и получила). А во время деникинского подполья в Киеве ей при провале угрожала верная смерть. Но к коммунизму ее привело желание создать мир справедливости. Она жила для других и за 40 лет пребывания в партии не накопила себе ровным счетом ничего. Отец, тоже коммунист-подпольщик, погиб в гражданскую войну, сражаясь за светлую идею.

Хакамада, как пишет она сама в мемуарах (см. «Сов. Россия», 29.01.02), вступила в коммунистическую партию, дав взятку – бутылку коньяка. Это было ей необходимо для карьеры преподавателя марксистской политэкономии. Когда это стало невыгодным, отреклась от коммунизма и вступила в партию жирных ренегатов Чубайса и Гайдара. Это сулило прибыль. И у нее тоже есть мечта – создать шикарный собственный ресторан с гейшами. А пока – обманывать избирателей и неустанно мелькать в газетах, на телевидении и радио.

Французский социолог Г. Лебон считал что «общественное неравенство, страсть к богатству одних и нищета других «вытекают из природы человека и пребудут вечно» («Если всемогущее божество не пересоздаст природу человека») (1898). Действительно, сегодня мы видим вокруг ненасытную жажду хапуг, готовых родную мать удавить за копейку, топчущих в грязь своих сограждан, но и история христианства (жития святых) и история коммунизма слова Лебона опровергают. Были и всегда будут люди, которые мечтают о счастье для всех, о том, чтобы создать общество всеобщей справедливости на земле. И будут за это бороться. Тысячи коммунистов готовы были отдать и отдавали за это самое ценное, что есть у человека – жизнь. Поэтому идея коммунизма так же неистребима и вечна, как религия.