Этот участок побережья отгораживали от гавани острые скалы. Вода здесь, особенно громко шипя и вспениваясь, пыталась лизнуть пятки тех, кто с хищной легкостью ступал по песку. Волны обрушивались друг на друга, поднимаясь, а затем замирая. Их попытки добраться никогда не удавались: люди товýра были ловкими.

Ло Лирѝсс заставлял охрану тренироваться каждый день, прежде чем отпустить ко сну. Они дрались по полчаса на рассвете. Здесь, на мокром песке, в котором легко увязнуть и где так легко споткнуться. Но люди – даже новенькие, даже те, в ком кровь лавѝби смешивалась с чужой или кто вовсе не принадлежал к барсучьей расе, – не спотыкались и не вязли. По крайней мере, Тэсс этого не видела.

Сегодняшний рассвет она, как и предыдущие, встречала здесь, на скалах, скрывавших норы Вáйлент о'Анáтри. Никем не замеченная, она наблюдала за стражниками: с того момента, как они пришли и разбились на пары, до завершения тренировки – когда, добродушно рыча и стряхивая с себя песок, хлопали друг друга по плечам. Они почти не пользовались оружием, самую малость упражнялись с короткими ножами. Бóльшую же часть времени дрались врукопашную. И это было страшное, но захватывающее зрелище. Особенно для Тэсс, которую раз за разом заставляло вылезать на это подобие крыши любопытство. Вместе с отчаянным пониманием, что надо научиться чему-то похожему.

Она вспоминала алые башни. Как дралась Ву, как сражалась доктор. Как Грэгор Жераль и остальные смотрели на загнанных жертв. Тэсс ясно осознала кое-что важное.

За много юнтанов жизни под Кровом она так и не развила дар Зодчего. За долгое путешествие – не разгадала тайну зеленой подвески. И, вдобавок ко всему прочему, не может постоять за себя. Тем более, за кого-то другого. Слабак. Не умеющий работать ни головой, ни кулаками.

Впрочем, осознание этого скорее привело ее в ярость, чем огорчило. Первые и последние слезы высохли в день, когда ушли корабли с красными парусами. Больше Тэсс не плакала. Она искала решение.

В Вайлент о'Анатри, во всем городе, настала тишина, связанная, конечно же, с отъездом алопогонных, как юных, так и взрослых. Такатан лениво дремал в ожидании большого празднества – Перевеяния между ветром Сбора и ветром Сна. Оставались считаные недели, и ожидание не отравили слухи об облаве, которую устроил Грэгор Жераль. Об этом товур Лирисс позаботился. Он тоже предпочел затаиться.

Старший лавиби казался Тэсс мрачнее, чем раньше. Конечно, у него были на то причины, минимум две: скорый отъезд новообретенного сына и все те ужасы, что произошли в день отбытия Ласкеза. Но то ли Тэсс стала цепляться к мелочам, то ли тут было еще кое-что.

Уже несколько раз товур Лирисс невзначай заводил разговоры об одном и том же. Джер и Тэсс отвечали сдержанно. Они не касались внешности, тем более прошлого управителя. Добрый человек, немного зануда, с ним было хорошо и надежно. Джер и Тэсс не помирились, но в этой осторожной стратегии сходились полностью. И держались ее, пока была возможность. Наверное, от них обоих пахло ложью. Тем более странно, что Лирисс принимал это вранье.

Сейчас, глядя, как охранные по обыкновению сбиваются в кучу, чтобы идти в казарменные норы, Тэсс снова и снова перебирала в голове догадки.

Алопогонный Грэгор Жераль… Ву говорила, что видела их с ло Паолино вместе. Все тот же ки напивался с отцом Джера, отпускал шуточки про Тауру. Они прекрасно ладили. И этот отвратительный кот, Тавенгабар, с ними. Неужели управитель…

Мысль, которую Тэсс спешно оборвала, не была такой уж шокирующей. Испугала она только в первый раз, после первых вопросов от Лирисса. Тэсс тогда поделилась ею с Джером, но…

– Не забивай голову, самка. Ни себе, ни мне. Даже если эти четверо все закадычные друзья… что это даст? Отменяет тот факт, что Паолино за решеткой?

Процедив это сквозь зубы, Джер не удостоил ее больше взглядом и ушел за отцом, как и почти всегда в последнее время. Так или иначе, он был прав: пусть лучше товур терзается подозрениями, чем принимает определенную сторону. Это вполне может оказаться не сторона управителя.

Впрочем… намерение выручить его с течением времени казалось все менее осуществимым. Надежда таяла с каждым часом, как казалось Тэсс.

Так велела ла Довэ. Жива она еще? И жив ли управитель? Ву украла, – теперь Тэсс предпочитала это слово – зеленую подвеску. Ориентир Странника, вещь, с помощью которой Тэсс могла хоть что-то предположить о состоянии Паолино. Вдобавок к прочему, Ву украла Дита. Да и вообще… кем была девчонка, которая поначалу казалась безобиднее самого легкого ветра?

Даже без ответа на эти вопросы Тэсс понимала: из угла, в который ее, да и Джера тоже, загнали, нет выхода. Доктор больше не поможет советом, Странник не найдет дорогу, Ласкез не поддержит так, как умеет только он. И рядом нет Тауры, благодаря которой все казалось лучше. А виновата во всем…

При мысли о Еве Тэсс сжала кулаки. Трусливая маленькая дрянь. Ничего плохого не случилось бы, не надумай она сбежать. Хотя… Ничего плохого не случилось бы, если бы они просто послушали Джера. Не взяли веспианку на корабль.

Тэсс бы в этом не призналась. С Джером они все равно почти не разговаривали. Вряд ли лавиби, и так уверенному в собственной правоте, нужны были покаяния и извинения. Его вообще не волновало ничего; Джер ждал лишь дня, в который Ласкез прибудет в Аджавелл и получит короткое послание.

Он не собирался терять друга. Тэсс не собиралась терять брата. Но и то и другое значило окончательно потерять доктора и управителя.

Охранные ушли. Песок испещряли следы их ног. С каменной площадки, которую Тэсс облюбовала, эти борозды, полосы и ямы было отлично видно. Тэсс тяжело вздохнула и поднялась. Впереди – за океаном – полз ввысь сияющий лик Зуллура.

Когда мир просыпается, тревожные мысли всегда ненадолго отступают. Именно поэтому Тэсс любила встречать рассветы. Под Кровом ей нередко было лень продирать ради этого глаза, но здесь напротив – вставать было легко. Хотелось скорее выбраться из-под толщи камня и земли, служившей домом, – надежным, щедрым и все же чужим.

Золотисто-рыжий шар вылез из-за края воды уже полностью, когда в пронзительном сиянии что-то показалось. Точка, похожая на птицу, становилась все четче. Такара? Нет, крупнее. Точка быстро мчалась над водой, и Тэсс, щурясь, присмотрелась. Нет… вряд ли птица, они не способны парить так долго, не взмахивая крыльями. Тэсс приложила ко лбу ладонь козырьком.

Точка уже планировала над самым океаном и явно собиралась продолжить движение к берегу. В шум волн вмешался новый звук, который подтвердил мимолетную догадку. Рокот прекрасно работающего, мощного самолетного двигателя. А пилот явно наслаждался близостью волнующейся, ворчливой воды.

Тэсс села на выступающий камень. Первая мысль – убраться подальше – могла оказаться глупой предосторожностью. Вряд ли в самолете летел алопогонный: они предпочитали являться с куда большей помпой. Да и машина, которую уже можно было рассмотреть, была другой расцветки. Черный блестящий нос, черные крылья, белая нижняя часть. Ни одной алой капли. Тэсс все же немного отодвинулась влево – в густую тень поднимающегося скального уступа. На всякий случай.

Рев мотора уже заглушал океан. Небольшой самолет двигался над самыми волнами, почти задевая их шасси. Зуллур стал таким ярким, что пилота не удавалось рассмотреть. Его фигура оставалась пятном, сколько Тэсс ни выглядывала из-за уступа. Ровно до момента, пока, посадив самолет на песок, он не выпрыгнул из открытой кабины.

Глаза и почти всю верхнюю часть лица незнакомца скрывали блестящие защитные очки. Это определенно был лавиби: нижняя, открытая половина лоснилась густой белой и черной шерстью. Барсук казался высоким, не ниже Ласкеза, но широкоплечим, как Джер. Рядом довольно странно смотрелась гибкая, изящная машина, замершая на песке. Живая – Тэсс сразу это ощутила. И порадовалась, что не взяла на прогулку Марча: маленький самолетик наверняка воодушевился бы при виде такого собрата и захотел бы познакомиться поближе. Вопреки планам пилота и Тэсс.

Размяв плечи, незнакомец осмотрелся, хлопнул по блестящему крылу и что-то пробормотал. Самолет стоял на месте как вкопанный. Мотор затихал, наконец и вовсе смолк. Лавиби удовлетворенно кивнул и направился от воды прочь.

Он явно спешил к скалам – к проходу в казарменные норы. Тэсс сидела спокойно: если бы даже он задрал голову и оглядел верхние утесы, вряд ли бы кого-то заметил. Разве что мог учуять… но его занимало сейчас что-то другое. Вскоре незнакомец скрылся.

Тэсс посидела еще какое-то время, затем поднялась. Осторожно ступая, она подошла к краю выдолбленной в камне площадки. Девушка никак не могла оторвать взгляд от черно-белого самолета там, у кромки воды. Он казался тонким и легким, скорее женским. Но распространял вокруг сильные, уверенные волны тэ.

Ее донимало любопытство. Обычно Тэсс старалась не идти на поводу у этого бестолкового и опасного чувства, но… за последние несколько дней оно стало первым, что она вообще испытала. До этого эмоции будто выбило – то ли ссорой с Джером, то ли слезами, то ли угрызениями совести. Тэсс не разрешала себе анализировать, но в глубине души отмечала: она словно превратилась в деревяшку. Не переживает так сильно, как должна. Не радуется. Только думает – хладнокровно, скованно и отстраненно. Нужно было разбудить саму себя. Но у нее не получалось.

Может, именно поэтому, вместо того чтобы двинуться к своему окну, Тэсс принялась спускаться. Скалы не были крутыми: наверное, их основательно стесали, когда предки товура еще только обустраивали в подземных глубинах жилье. Тэсс цеплялась за уступы, вздрагивая, когда из-под ног осыпáлись мелкие камешки или удирали забравшиеся слишком далеко крабы. Наконец она достигла песка и, отдышавшись, пошла к воде.

Самолет, совсем притихший, все так же гордо стоял на месте. Вблизи Тэсс видела, как он великолепен. Будто вчера покрашен, ни трещинки, ни царапины. Аккуратное шасси, сужающиеся к концам крылья. Белоснежный, без следа грязи, низ, похожий на точеную грудку птицы. Тэсс сделала еще пару нерешительных шагов и прошептала:

– Здравствуй… те.

Она не знала, что заставило ее обратиться к вещи на «вы», это, наверное, было глупо. Тем более такие самолеты далеко не всегда имели голос, а если и имели, то знали не слишком много слов. Сложная речь свойственна крупным вещам, маленькие ограничивались необходимым пилоту набором команд. Здороваться они обычно не…

– Здравствуй, маленькая ла.

Голос был мужской, чистый и довольно молодой. Тэсс вздрогнула. Под черным крылом лениво мигнул голубой огонек.

– Надеюсь, я вас не побеспокоила…

– Нисколько.

– А как вас зовут?

Она задала вопрос, убедившись, что бока самолета пустые, без надписей. Под обоими крыльями зажглись лампочки, и, как Тэсс показалось, самолет попытался приосаниться.

– Я – Король Стрижей. Никак иначе. Падай ниц.

Пока Тэсс убеждала себя, что не ослышалась, раздался уже другой голос, более зычный и низкий.

– Его зовут Ванкрам ле'Горн. Как Стрижиного Короля из сказок матушки Лофýр. Я зову его просто Ванк. И ты зови.

Тэсс обернулась и тут же наткнулась на пронизывающий взгляд голубых глаз.

– Привет, красотка.

Недавно прибывший пилот находился в странном положении. По крайней мере, для Тэсс оно было крайне странным: лавиби висел на отвесной скале точно над казарменным входом, прицепившись туда на манер ящерицы. Убедившись, что она его видит, оттолкнулся и, в один прыжок преодолев половину расстояния, приземлился на песок. Затем выпрямился, сунул в карманы руки и неторопливо пошел навстречу.

– Только не кричи. И тем более не падай в обморок. Он просто пижон.

Незнакомец действительно был лавиби. Вытянутая морда, острые, хотя и слишком мелкие для этого народа зубы, густая шерсть, сильно отросшая на загривке и собранная в хвост. Глаза были голубыми, как у ло Лирисса… но Тэсс не могла не заметить различия: зрачки оказались узкими, рептилоидными, а цвет – намного ярче. У него в роду явно были ки. Об этом можно было догадаться и по плавным, бесшумным движениям. Барсук шел, почти не оставляя на песке следов.

Он приблизился. Колючий взгляд разом просветил ее насквозь, довольно откровенно замер на груди и бедрах, а затем вернулся к лицу. Тэсс ощутила желание отойти подальше или – было бы даже лучше – что-нибудь на себя накинуть. Что-нибудь мешковатое.

– Нравится? – лениво спросил незнакомец и указал пальцем на самолет. Палец был тонкий, изящный, с таким же тонким, совершенно небарсучьим когтем.

Тэсс вполне искренне кивнула и, надеясь, что к щекам не прилила краска смущения, произнесла:

– Он очень красивый. Ваш? В смысле, вы…

– Давай на «ты», пожалуйста.

– Ты сам собрал его?

– Да. Моя первая работа. Первая любовь. Первый друг.

И он улыбнулся, щеря тонкие белые клыки.

– Брось, приятель, я сейчас расплачусь. Или же меня вырвет, – встрял самолет.

– Заткнись, Ванк, – лавиби фыркнул и махнул рукой, после чего сделал к Тэсс еще шаг. – Новая любовница отца?

На этот раз она действительно растерялась – и от резкой перемены темы разговора, и от самого вопроса, и заметив, что язык у незнакомца раздвоенный.

– Нет! Ты спятил? Я… ничья любовница! То есть…

Она хотела поправить саму себя и заметила, что незнакомец улыбается, уже куда более развязно и хитро:

– Славно. Тогда что ты делаешь здесь?

– Живу…

Он покосился на океан, потом снова уставился на Тэсс.

– Я тоже. И еще несколько дней назад тебя здесь… что это у тебя?

Она не поняла, куда именно посмотрел незнакомец. Он просто шагнул навстречу, сделал неуловимое движение и оказался за ее спиной. В следующее мгновение Тэсс ощутила, как что-то холодное коснулось ее шеи.

– У тебя есть нож? Ла не должны носить оружие…

Тэсс не успела испугаться. Она даже не сразу вспомнила, о каком ноже речь, только через пару мгновений догадалась: о купленном вчера в оружейной лавке. Просто потому что она решила…

– …если не умеют пользоваться им. Любой встречный им же тебя и убьет.

Она дернулась. Но хватка поперек плеч была крепкой, сдавливала ровно настолько, чтобы обездвижить. Тэсс попыталась ударить локтем в твердый, будто каменный живот. Лавиби негромко, довольно мелодично рассмеялся ей в ухо:

– Кстати, у тебя вкусно пахнут волосы. Как тебя зовут? Мне нравится, что ты не завизжала.

Тэсс пихнула его сильнее. Ничего не изменилось, а на ее локте уже, должно быть, появился синяк.

– М-м-м?

– Не лучший способ знакомиться, не находишь? – холодно процедила она сквозь зубы.

– Напротив. Наилучший, пожалуй. Кстати, меня зовут Варджин. Джин – так часто сокращают, особенно девушки.

– Глупо, – сообщила Тэсс.

– Девушки любят глупости.

Он не использовал слово «самки». Жаль, никаких гарантий безопасности это не давало. В очередной раз дернувшись, она заявила:

– Не я.

– Не я – это кто? – выдохнул лавиби ей на ухо. – Да ты вся весьма приятно пахнешь…

– Хватит! Ладно. Я…

– Эй, разрядить обойму тебе в голову? Отпустил, быстро!

В воздухе прогремел выстрел. Варджин выпустил Тэсс, и они оба развернулись.

Прищуренные глаза Джера скользнули по черной куртке и сосредоточились на лице Варджина. Ноздри дрогнули. Джер оценивал обстановку… и то, что он учуял, вряд ли ему понравилось. Винтовка по-прежнему была поднята, хотя угрозы вроде бы больше не было. Тэсс ощутила привычное раздражение.

– Перестань, ло капитан. Ничего он мне не сделал.

– Просто не успел ничего сделать? – уточнил Джер, приближаясь. – Эй. Ты кто?

Варджин тоже подступил ближе: сделал один, хотя и довольно широкий шаг. Он не отвечал. Тэсс видела, что у нового знакомого дрогнули ноздри, ловя запах. Хвост – слишком длинный для барсука, но недостаточно длинный для ки – не дергался. Руки были расслабленно опущены. Вся поза, особенно прямая спина, выдавала спокойное, полное достоинства любопытство. Вряд ли Варджин собирался атаковать. И все же Тэсс предпочла поравняться с ним, а потом и вовсе выскочила вперед.

– Все в порядке, – сказала она, не уверенная, кого из них увещевает. – Он просто…

– Где ты находишь дружков, от которых вечно неприятности… – перебивая, прошипел Джер. – Одного раза мало? Сидела бы в норе…

Краска начала приливать к шее, потом к ушам, но Тэсс не опустила глаз. Ей одновременно хотелось ударить его и разреветься, но лучше было удержаться и от того, и от другого. Тэсс парировала:

– По крайней мере, я не приветствую всех винтовкой. Ты явно забыл, у кого живешь… и благодаря кому сюда попал.

Джер ощерился:

– За последнее я уже отблагодарил, не проломив твой череп, когда…

– Опусти ствол, – произнес Варджин, обрывая их. – Так будет лучше. Я никому не причиняю вреда… в моем собственном доме.

Тэсс обернулась и заметила: он перестал принюхиваться. Выражение глаз изменилось: стало таким же мягким, как голос, но это не была заискивающая мягкость. Джер, кажется, понял. Он сдался. Его ноздри дрогнули, руки опустились.

– Нет, – пробормотал он недоверчиво. – Не может быть.

Варджин улыбнулся. Рука коснулась руки Тэсс, аккуратно вложила туда нож. Лавиби преодолел несколько шагов, которые отделяли его от Джера и, оказавшись почти вплотную, кивнул:

– Я – твой старший брат, Варджин. Ты… видимо, тот самый Джер, ребенок из последнего выводка отца. Капитан живого корабля.

– А по-моему… – вмешался самолет, который молчал все время этого знакомства, – он какой-то отвратительный невоспитанный бродяга. Ни стати, ни…

Джер тяжело уставился на него. Самолет завершил мысль:

– …ни воспитания. Даже смотрит он грубо. И на кого? На меня! Видишь? На твоем месте я не общался бы с этим типом.

Странно, но Джер не стал вступать в перепалку. Он не сводил глаз с гладкого носа крылатой машины. Трудно было понять, о чем он думает.

– Ты Зодчий? – тихо спросил он.

Варджин кивнул, затем оглянулся на самолет и неожиданно строго отчеканил:

– Перестань, Ванк. Это тоже не слишком вежливо.

– Слушаю и повинуюсь.

Тэсс была почти уверена, что самолет издал что-то вроде презрительного фырканья и остался при своем мнении. Варджин опять взглянул на Джера с высоты своего роста.

– Когда-то в нашем роду было много Зодчих. Может, отец говорил тебе, что ведет его от одного из семнадцати пиратов, основавших Такатан. Флотилии всех них были живыми.

– Я не спрашивал о нашем происхождении. Предпочитаю жить настоящим.

Тэсс видела: Джер слушает с жадным любопытством, просто, спохватившись, пытается это скрыть. Вряд ли Варджин мог это не заметить, но лишь кивнул:

– Верный путь.

– Ло Варджин!

– Он здесь!

– Вернулся!

Нестройные голоса донеслись со стороны казарменных нор. На берег уже выходили охранные, многие из которых даже не успели снять боевого облачения. Широко улыбаясь, они спешили к Варджину, хлопали его по плечам, что-то говорили. Кажется, солдаты любили своего молодого правителя. По выражениям лиц было видно, что они радуются встрече.

– Не подумал бы, что он может водить дружбу с ними…

Джер сказал это скорее себе, чем Тэсс, и она не стала отвечать. Сквозь окружившую его маленькую толпу Варджин поглядывал на них. Тэсс отвела глаза.

– Он ничего тебе не сделал?

На этот раз Джер обращался к ней. Смотрел в лицо, принюхивался. Тэсс, испытывая раздражение и облегчение одновременно, покачала головой:

– Просто по-дурацки шутил.

– Вот как…

Тон был задумчивым и явно недоверчивым. Тэсс хотела что-нибудь добавить, но Джер, точно что-то для себя решив, наконец кивнул:

– Хорошо, самка. Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Мне слишком дорог голос Ласкеза. И спокойствие доктора.

– Вот как… – в тон ему ответила Тэсс.

Джер сухо кивнул. Он уже смотрел поверх ее плеча. Тэсс обернулась: навстречу со стороны скалистых нор, прихрамывая, спешил ло Лирисс. Вряд ли он мог не встретить сына. Любимого сына. Тэсс показалось, она услышала, как Джер тяжело вздохнул.

– Сегодня должен прибыть поезд Ласкеза… – пробормотал он. – Пошлю радиограмму.

Повесив винтовку, он быстро направился прочь.

– А вы похожи, – бросила ему в спину Тэсс.

Джер не обернулся.