1. По повелѣнію и нуждѣ Христовой Церкви воспріявъ архіерейское служеніе, которое выше и моего достоинства и силы, я послѣдовалъ за Вселенскимъ Патріархомъ и за Богоданнымъ Царемъ и Самодержцемъ на Соборъ въ Италіи, не взирая ни на мою немощь, ни на трудность и огромность дѣла, но надѣясь на Бога и на общихъ тѣхъ Предстателей, я вѣрилъ, что все у насъ будетъ хорошо и мы совершимъ нѣчто великое и достойное нашего труда и надеждъ. Но послѣ, прибывъ туда, мы немедленно на опытѣ узнали отношеніе къ намъ латинянъ, иное, нежели надѣялись, и немедленно намъ пришлось отчаяться въ (благополучномъ) концѣ; такъ что нѣкто изъ насъ, видя это, сказалъ другому, близъ находящемуся: “Едва ли будутъ готовы измѣнить что-либо изъ ихъ обрядовъ и ученія эти мужи, которые до такой степени возвѣщаютъ намъ объ ихъ превосходствѣ (надъ нашими обрядами и ученіемъ)”. Между тѣмъ, согласно приказанію, мы ожидали и терпѣли долгія отлагательства, дабы собрался и былъ назначенъ Соборъ. Но, вотъ, пришелъ конецъ отлагательству, и, послѣ того какъ прошло много дней, не безъ затрудненій мы сошлись въ одно мѣсто — греки и латиняне — имѣя прежде всего дискуссію о прибавленіи въ Сѵмволѣ.

2. И, затѣмъ, будучи подвигнутъ быть во главѣ диспута, я сначала старался приписать имъ причину раздѣленія и обвинить въ недружественности и презрительности (къ намъ), въ то время какъ они защищались и бросали вину на насъ, оправдывая самихъ себя, какъ это — въ ихъ обычаѣ. Затѣмъ, на послѣдующихъ собраніяхъ, имѣя подъ рукой дѣянія Вселенскихъ Соборовъ, я прочелъ изъ нихъ тѣ опредѣленія, въ которыхъ тѣ божественные Отцы запрещаютъ измѣненіе Сѵмвола даже въ словѣ и слогѣ и санкціонируютъ страшныя прещенія противъ тѣхъ, которые когда-либо дерзнуть это сдѣлать: такъ, чтобы на основаніи сего (прещенія) тѣмъ епископамъ и тѣмъ клирикамъ — быть несвященными и чуждыми данной имъ благодати, а мірянамъ — подлежать анаѳемѣ, т. е. отлученію отъ Бога. Къ тому же чрезъ неопровержимые силлогизмы я представилъ (логическую) необходимость моихъ словъ и что невозможно иначе разумѣть тѣ опредѣленія, нежели я ихъ истолковалъ и разумѣлъ. Но поскольку мы убѣдились, что латиняне съ тѣхъ поръ благоразумно сбросили маски въ преніяхъ съ нами: ибо ихъ предметъ не въ отношеніи Истины, и они не ставили себѣ цѣлью со тщаніемъ найти ее, но только (для того предпринимали дискуссіи), чтобы казалось, что они нѣчто говорятъ и занимаютъ свой слухъ, ибо для нихъ было необходимо свести на нѣтъ засѣданія, дабы послѣ казалось, судя по ихъ словамъ, что они свели на нѣтъ все то, что говорилось нами, — то, съ тѣхъ поръ уже оставивъ дискутировать, мы просили ихъ (что же еще мы могли сказать, чтобы привлечь ихъ каменныя души?) придти къ доброму тому соглашенію, которое мы имѣли раньше и въ отношеніи насъ самихъ и нашихъ Отцевъ, когда тожде мы говорили и когда не было между нами раскола. Говорить это, казалось, пѣть глухимъ ушамъ или кипятить камень, или сѣять на камнѣ, или писать на водѣ или другое подобное, что въ пословицахъ говорится въ отношеніи невозможнаго. Они, принуждаемые аргументами и, однако, совершенно не допуская никакого внесенія исправленія, по причинѣ, какъ кажется, неисцѣльности, просили насъ перейти къ разсмотрѣнію догматическаго ученія, ибо уже достаточно (какъ они говорили) было сказано о прибавленіи, надѣясь этими словами прикрыть ихъ дерзость въ отношеніи Сѵмвола, если было бы доказано, что ихъ догматическое ученіе здраво. Но наши не уступали и были непреклонны (не желая) имѣть сужденіе о догматическомъ ученіи, если сначала не будетъ исправлено прибавленіе; и они держались бы до конца въ этомъ сопротивленіи, и такъ разошлись бы, правильно поступая, если бы потомъ не были принуждены нѣкоторыми лицами, (говорившими,) что не умѣстно было бы отбыть, ничего не говоривъ о догматѣ; тогда они согласились перейти на другое: это — отъ прибавленія на ученіе, и это же — изъ Феррары во Флоренцію.

3. Прибывъ туда, мы приступили къ преніямъ объ ученіи, въ то время какъ латиняне представляли изреченія, нѣкоторыя изъ какихъ то апокрифическихъ и неизвѣстныхъ книгъ, а нѣкоторыя изъ подложныхъ и испорченныхъ, въ которыя насильно было внесено ихъ собственное ученіе. Итакъ, я, опять вступивъ съ ними въ борьбу и совершенно показавъ нелѣпость (ихъ) ученія и доказавъ, что профанаціоннымъ образомъ книги являются подложными, ничего не достигъ и никого не убѣдилъ, кромѣ того, что безполезно и безцѣльно потерялъ время. Ибо одни слова смѣнялись другими, и рѣчь рождала рѣчь, какъ это въ ихъ обыкновеніи; и ничѣмъ сколь-нибудь большимъ ихъ истина не доказала свою силу, хотя они много излили чернилъ ради себя и многословіями прикрывали ее, пока, наконецъ, снова потерявъ терпѣніе, какъ отъ того, что былъ измученъ присущей мнѣ немощью, такъ и отъ того, что видѣлъ безплодность (ихъ) словъ, я, какъ могъ, простеръ къ нимъ очень длинное слово, въ которомъ неопровержимыми свидѣтельствами представилъ истину нашего догмата; что только отъ Отца, а не отъ Сына, исходитъ Духъ Святый; начавъ отъ евангельскихъ словъ, затѣмъ отъ Апостоловъ и послѣдовавшихъ имъ и дойдя даже до Третьяго Вселенскаго Собора, по порядку обрабатывая все изъ сказаннаго и суммируя и дѣлая выводъ, что находящійся въ распоряженіи матеріалъ доказываетъ, что вездѣ осуждается новшескій догматъ латинянъ.

4. На этомъ я закончилъ къ нимъ рѣчь, рѣшивъ или больше не сходиться съ ними на собранія, или, по крайней мѣрѣ, молчать. Но они вызывали насъ, пріятно это намъ или нѣтъ, на возраженія противъ того, что было сказано. И дѣлая это, въ то время какъ я по немощи отсутствовалъ, два послѣдующихъ засѣданія только они говорили, между тѣмъ какъ никто не взялъ на себя защиту; на первомъ засѣданіи они приводили слова своихъ Учителей, въ которыхъ говорилось, что Духъ Святый исходитъ отъ Сына, такъ же какъ и отъ Отца; на второмъ засѣданіи, возражая на то, что было мною сказано, они больше извращали, нежели опровергали нашихъ Учителей, приводя противоположныя, какъ имъ казалось, мнѣнія. Но такъ какъ я молчалъ и не видно было, чтобы кто-нибудь изъ нашихъ возражалъ имъ, какъ потому, что власти судили, что такъ лучше, такъ и потому, что всѣ не рѣшались на борьбу и боялись, чтобы не впасть въ ссоры и непріятности, то они, наше молчаніе принимая за удачу (έρμαιον), и какъ бы нѣкихъ бѣгущихъ призывая на борьбу, и такъ какъ никто изъ насъ не соглашался, аплодировали себѣ, какъ побѣдителямъ и какъ обладателямъ истины. Это же намѣревались они и всегда дѣлать, чтобы, разъ и навсегда приготовившись говорить противоположное всему тому, что нами говорилось, затѣмъ приписывать себѣ побѣду.

5. Затѣмъ начались рѣчи о примиреніи и компромиссѣ, и нѣкто изъ нашихъ выступилъ, сказавъ, что хорошо облобызать миръ и достичь святого соглашенія между нами, такъ чтобы и не являлось, что Западные (св. Отцы) противорѣчатъ Восточнымъ (св. Отцамъ); и уже нѣкто началъ философствовать о томъ, что “чрезъ” у нашихъ Учителей находится равнозначущимъ “отъ, изъ”, и что оно (“чрезъ”) дѣлаетъ Сына Виновникомъ Духа. Такимъ образомъ постепенно возникло латинствованіе (ό λατινισμός), а затѣмъ начали работать надъ способомъ, какъ заключить Унію и выработать нѣкоторыя изреченія, которыми могли бы обезпечить соединеніе, представляющія серединное положеніе и могущія быть воспринятыми согласно и тому и другому ученію, какъ бы нѣкій сапогъ, годящійся и на ту и на другую ногу ¹⁶). И по той причинѣ имъ сіе казалось весьма соотвѣтствующимъ для той цѣли, что такимъ образомъ и наши легче были бы привлечены, и можно было надѣяться, что сіе будетъ безпрекословно принято противной стороной. И составивъ нѣкую грамату, содержащую сіе, а также ясно излагающую ихъ сужденіе, они направили ее имъ, чтобы благодаря сему заключить Унію. Но тѣ ни въ коемъ случаѣ не пожелали принять эту грамату безпрекословно, но или вызывали тѣхъ на защиту и разрѣшеніе того, что было въ граматѣ изъ относившагося къ предмету спора, или же требовали принятія своего, что они предварительно послали, а это было полное соглашеніе въ отношеніи ученія латинянъ и грековъ и исповѣданіе, что Духъ Святый исходитъ также и отъ Сына.

6. Много же было потрачено времени, и наши тяжело переносили отлагательства и страдали въ нуждѣ и были изведены голодомъ, ибо и этимъ имъ приходилось бѣдствовать: ничего никому не давалось изъ уговоренныхъ расходовъ, дабы принудить тѣмъ постепенно покориться имъ. Но къ чему много говорить? — Не успокоились предатели своего спасенія и Православія (“Благочестія”) оставить ни одинъ камень неперевернутымъ, до тѣхъ поръ, пока не добились, собравшись на Собраніе, на которомъ предсѣдательствовалъ Императоръ и Патріархъ и сидѣлъ съ ними Деспотъ ¹⁷), публично объявить “латинствованіе”. Когда они привели изреченія, которыя казались угодными для латинянъ, какъ изъ учителей тѣхъ, такъ и изъ великаго Кирилла, то прежде чѣмъ вступить въ борьбу со мной и въ то же время дерзко мнѣ нанести рядъ оскорбленій, они такъ запросили Соборъ: каково его мнѣніе относительно этихъ изреченій и готовъ ли онъ признать Сына Виновникомъ Святаго Духа? Въ отношеніи (приведенныхъ) изреченій участники Собора заявили, что, поскольку они являются подлинными словами Учителей, такъ какъ это удостовѣряется изъ посланія божественнаго Максима ¹⁸), то они не подлежатъ сомнѣнію; но приписать Сыну вину Духа большинство совершенно воспротивилось, ибо это и мудрый Максимъ опредѣлилъ (говоря, что Западные Отцы не дѣлаютъ Сына Виновникомъ Святаго Духа). Но тѣ, кто были дерзко-упорны въ нечестіи, и тѣ, которые отъ начала послѣдовали за ними, обольщенные радужными обѣщаніями и дарами, съ “непокрытой головой” возвѣстили Сына Виновникомъ Духа, что даже въ изреченіяхъ латинянъ нигдѣ не находится открыто выраженнымъ. Къ нимъ причислился и Патріархъ, будучи обольщенъ уже и самъ, несчастный, жаждущій какъ можно скорѣе отбыть оттуда, хотя судьба его гнала къ смерти. Я же мое мнѣніе, а вмѣстѣ и Исповѣданіе Вѣры, имѣя написаннымъ (ибо раньше было такъ установлено, чтобы каждый подалъ свое мнѣніе въ написанномъ видѣ), такъ какъ увидѣлъ, что они уже лихорадочно стремятся къ заключенію Уніи и что тѣ, которые ранѣе были со мной, теперь находятся съ ними, а о докладныхъ запискахъ и не поминаютъ, и самъ удержалъ мое писаніе, чтобы разжегши ихъ къ борьбѣ, не подвергнуть себя явной опасности. Однако, устно я безбоязненно объявилъ свое мнѣніе, говоря, что иначе невозможно согласовать изреченія Западныхъ и Восточныхъ Отцевъ, какъ только согласно толкованію въ посланіи преподобнаго Максима, которому слѣдуя, мы утверждаемъ, что Сынъ не есть Виновникъ Святаго Духа; я неодобрительно присовокупилъ и въ отношеніи прибавленія, сказавъ, что и въ этомъ я не уступаю латинянамъ, и согласно приведеннымъ словамъ, оно не хорошо и не благословенно сдѣлано. Послѣ этого они занялись своими дѣлами и обратились къ составленію Соборнаго Опредѣленія (Акта Уніи) и всего прочаго для Уніи; я же, съ тѣхъ поръ отмежевавшись отъ нихъ, ушелъ въ самого себя, для того, чтобы непрестанно согласуясь со святыми моими Отцами и Учителями, всѣмъ сдѣлать извѣстнымъ мое воззрѣніе чрезъ это мое писаніе, дабы (всякому) желающему было бы возможно взвѣсить: любя ли здравое ученіе, или же какое-нибудь извращеніе, я не принялъ заключенную Унію.