Глава 4

Люция легко откинула решетку пожарного выхода и взобралась на крышу панельного дома. Дождь тут же принялся бить по лицу, хлестать по щекам. Ангел поежилась, кутаясь в плащ. Пришлось почти заставлять себя встать на парапет и скидывать эту теплую накидку, расправляя крылья. Порыв ветра тут же чуть не сдул обратно. Небесная дева едва успела отставить ногу и выставить руки для баланса.

- Бр-р, ну и погодка. А семье надо на природу ехать. - Ангел вздохнула и сложила ладони, чуть прикрывая глаза.

Желтый свет засветился меж ладонями, разгоняя предрассветную тьму. Поменялся ветер, тучи помчались на запад, морось прекратилась. Но изменившийся ветер подхватил под крылья, и пришлось сделать шаг с крыши. В крылья мягко ударило. Ангел воспарила над двором, разгоняя ненастную хмарь над ним и, в целом, над большей частью города.

Новый приказ коснулся висков теплой волной. Новый клиент был в этом же доме. В том же подъезде, но на третьем этаже. Молодой мужчина.

Люция, прекращая парение, сильнее замахала крыльями, поднимаясь в поисках искомого окна. Оно оказалось приоткрыто. Повезло. Немногие оставляют открытыми окна в такую ненастную погоду. Людям свойственно бояться сквозняков. Понавыдумывали себе хворей и болеют от всяких пустяков.

Ангел коснулась ногами откоса и подоконника, проникая в приоткрытое окно. Хоть сквозь стены не надо проходить и на том спасибо. Силы не лишние.

Ступив на старый палас мокрыми ботинками, дева сложила крылья. С кончиков перьев капала вода. Плащ, до того скрученный подмышкой, расправился. Ангел накинула его на плечи. Неторопливо осмотрела почти пустую комнату ночным зрением. В углу стоял лишь старый стол со стулом, заваленным одеждой. На столе лежали целые горы бумаг, стояла погашенная лампа. В углу валялась запыленная штанга с кипой блинов. Больше в комнате ничего не было. Скучная, невзрачная обстановка с потускневшими, видавшими и лучшие времена обоями.

Ангел вышла в коридор. Во второй комнате стояла большая двуспальная кровать, на которой никого не было. Помехами светился старый телевизор на подставке в углу. Трансляция передач на этом канале закончилась. Час был поздний. Лишь в ванной горел свет. Полоска пробивалась из щелей в дверях.

Люция прислушалась, приблизившись к двери. Тишина. Постояла, ожидая. Только двадцать секунд спустя раздался слабый плеск, словно кто-то в ванне чуть пошевелился.

Ангел, больше не сомневаясь, прошла сквозь дверь, накидывая на себя полную невидимость.

Мужчина лежал в полной ванне, в давно остывшей воде. Русые, короткие волосы на голове давно высохли. Или он их и не мочил. В руке была старая бритва, по лицу текли слезы. Две высохшие дорожки у глаз.

Мужчина лет тридцати. Под глазами синие круги. Ангел коснулась лба кончиком пальца. Нет, не пьяница, не наркоман. Просто много работает. Без выходных. И такой период в жизни, когда все не клеится, все кажется бессмысленным. Часто люди называют его "черной полосой".

Люция присела на край ванны, вздохнула, не зная с чего начать. Мужчина выронил бритву за край ванны, рывком поднялся, обдав водой, и вытащил резиновую затычку. Вода пошла на убыль.

Ангел чуть отстранилась, невольно отмечая хорошо сложенное тело клиента. То ли тренируется, вопреки постоянной работе держа себя в хорошей форме, то ли родители и природа с рождения наградили хорошим здоровьем.

Вода ушла, клиент продрог в остывшей ванне, но к полотенцу не тянулся, стоял, глубоко дыша, и смотрел на нее.

Конечно, мужчина смотрел сквозь нее, на дверь. Но взгляд был на уровне ее глаз, и ангелу казалось, что он видит именно ее. Смотрит в глаза. Люция даже положила руки на его плечи, приблизившись.

Почему-то ничего не хотелось говорить. Этот стройный, сильный мужчина просто не мог покончить жизнь самоубийством. Да, шеф подставил, да, женщина обманула, которой доверял и считал, что любит, да, близкий друг в больнице... Еще куча мелочей навалилась на сильные плечи, придавливая к самой земле. Но эти плечи должны вынести все. Он просто обязан жить!

В коридоре зазвонил домашний телефон. Мужчина потер щеки и прошел сквозь Люцию, открывая дверь. Ангел пошла следом, рассматривая широкую, сильную спину бывшего спортсмена. Она притягивала взгляд.

Он включил свет, поднял трубку.

Короткий разговор... Трубка выпала из руки, грохнувшись на пол. Послышались гудки отбоя. Ладонь мужчины закрыла лицо. Он тихо сполз по стене, прижавшись спиной. Голова опустилась к коленям. Люция снова коснулась лба, чтобы узнать, что происходит. Все сразу стало ясно, едва пальцы коснулись его - друг умер.

- Ты выдержишь. Ты выдержишь все, Евгений Мирянов, - небесная дева села на его плечо, перебирая в ладони короткие кудряшки.

Мужчина вздохнул, убирая ладонь от лица. Глаза, полные слез, уставились на лампочку. Ангел белыми кудрями чуть прикрыла свет, чтобы не слепил. Но мужчина смотрел не на свет. Он смотрел на турник.

В его голове вертелась схема, как зацепить ремень за этот турник и как ремень перетянет шею. Медленно и верно лишит его жизни.

Люция обхватила руками его лицо, пальцами касаясь губ. Он ощутил это как теплый поцелуй. Округлил глаза. Показалось, что ли?

- Нет, турник не для висельников. Он для здоровья. У тебя достаточно силы воли, чтобы выдержать все. Ты будешь и впредь качать на нем плечи, пресс и спину, - заговорила ангел. - А сейчас ты ляжешь спать и крепко выспишься. Потом предложишь свою помощь жене друга. На похоронах тебя заметит ее подруга. Она владеет фитнес-центром. Предложит тебе работу, похвалив хорошую спортивную форму. А через семь месяцев вы поженитесь. Все будет хорошо, Евгений. Не думай о смерти. Твое время еще не пришло. Живи. Кому-то ты все еще нужен.

Ангел подалась прочь от клиента и, не поворачиваясь, пошла к входной двери. Дело сделано - пора уходить. Заряд он получил. Теперь все зависит от него. Право выбора.

- Спасибо, - долетело в спину.

Люция вздрогнула, замерев. Зрачки расширились, показалось, что даже волосы встали дыбом. Медленно, очень медленно повернулась.

Это забытое чувство удивления, страха, неожиданности. Горючая смесь, от которой давно отвыкла. Человеческие ощущения, несвойственные ангелу. Как давно это было? Сколько веков минуло с тех пор, как она была человеком?

Мужчина стоял и смотрел прямо на нее.

На нее! Не на дверь! На Люцию! Глаза в глаза!

- Ты... - она не узнала своего голоса. Он истончился и потерял всю силу внушения.

- Евгений, - глухо произнес мужчина.

- Да знаю, - возмутилась ангел. - Как ты...

- Уходишь... - прервал мужчина. - Даже чая не попьешь?

Люция застыла, ничего не понимая. Человек не должен был ее видеть. Кто он такой? Он еще и услышал ее?!

Постояв в молчании несколько секунд, продолжая ловить на себе взгляд, ангел скинула незримую личину.

Евгений невольно вздрогнул перед проявившимся образом.

- Значит ты все-таки здесь, - потрясенно сказал он, не скрывая удивления.

Ангел опешила, словно хлебнув за раз восемь порций того коктейля, вкус которого ощутила чуть ранее.

- А? Ты... ТЫ НЕ ВИДЕЛ МЕНЯ?! - негодованию Люции не было придела. Человек подловил ее.

- Я редко вижу... Все чаще чувствую... И твои касания, и твои пальцы... Я ощутил их... Как тебя зовут?

- Ты... зачем...А-а-а! Ну, вот как ты мог?! - дева вздохнула. - Сделал как девчонку.

Евгений расплылся в широкой улыбке и... обнял!

Самое странное для небесной посланницы было то, что она не смогла сопротивляться. И уйти не могла, как должна была немедленно. Руки почему-то обхватили его широкую спину, и плащ сполз на пол, обнажив крылья. Такое тепло, и любовь пошли от этого странного человека, что ее зарядило под завязку, по уши, как часто говорят люди. Он делился щедро зарядом, сам несколькими минутами ранее готовый расстаться с жизнью и похоронить этот поток силы вместе с собой.

Энергии стало столько, что весь дом от присутствия напитавшегося ангела скинул с себя серую хмарь и тоску. С диким ревом кинулись к окнам бесы и мелкие черти. Кто не успел, тот распался пылью... А не успели уйти все.

Теплая волна взрыва тепла и нежности продолжилась и коснулась всех жильцов. И даже жильцов соседних домов. Большей части во сне, и те невольно улыбнулись. Сны пошли светлые, чистые. Словно тотальный катарсис очищения прошел по всему району. Люди без причины ощутили бодрость и приподнятое настроение.

Евгений влюбился в ангела с первого мгновения и понял, что не в силах расцепить руки. Ангел, ничего не понимая, тоже не могла отстранить его, ощущая такое тепло в груди, какое не могло дать и Небо.

Эти объятия показались раем для обоих. Бесконечным, безграничным царством тепла и света... Вот только самому Раю так не казалось.

Небесный лагерь чутко следил за Люцией.

Коридор в квартире Евгения Мирянова погрузился в тишину. Двое уже которую чудесную минуту стояли, молча слушая лишь биение сердец друг друга. Казалось, те бьются точно в такт.

Человеческое сердце и сердце ангела.

Исчезли все мысли. Пустота в голове. Только тепло льется от солнечного сплетения вниз живота, волной разливаясь по всему телу.

По щекам Люции потекли слезы. Она не знала и не хотела понимать, почему они появились. Сожалела, что не повстречала Его? Того Единственного, с которым с первого взгляда и на всю жизнь при жизни? При своей человеческой жизни.

Она больше не думала об этом, просто позволяла слезам течь по щекам и подбородку и капать ему на грудь. Ему - человеку из плоти и крови.

Евгений не мог вымолвить и слова. Разум испарился. Только одно знал точно: во что бы то ни стало не мог позволить Ей уйти. Никогда! Ведь Она именно Та, которую признало все его естество. Он ощутил и принял ее прежде, чем в этом убедилось зрение, а после и разум. И поющая душа шепчет ему, что никого больше никогда не полюбит так, как полюбил сейчас Ее.

Но почему, черт побери, почему она ангел, а не человек?

Между обоими проходили незримые, но такие ощутимые разряды. По коже гуляли мурашки. Не холодные, неприятные, но нежные, возбуждающие, зажигающие внутренний свет.

После теплой неги по телу прошла холодная волна. За работу принялся разум, отсекая саму возможность любви человека и ангела. Подлый, он принялся взвешивать возможности, искать доводы в пользу невозможности происходящего и постепенно сводить все ко сну и усталости.

Ты просто устал, Мирянов, очнись. Это просто светлый миг, который растает, просто вспышка света, ослепляющая на миг и меркнущая, когда снова темнота вступит в свои права.

Но сердца обоих говорили, что ее слезы на его груди, и его сильные пальцы под ее крыльями - не сон. Далеко не сон. Это за пределами сна. Это больше чем реальность. И чувства обоих горели таким костром, что не могло остаться и пепла.

И все же что-то внутри шептало, что... нет, не будет ничего. Ничего не останется после того, как Она уйдет. Уйдет Она и для него останется лишь пустота. А для Нее без Него пустотой станут и сами небесные чертоги. Все же просто. Мир прост. Все же ясно, как погожий день.

Люция чуть отстранилась, поднимая к Нему голову. Глаза встретились. Ее, полные слез и Его, полные такой тоски, что лучше сгореть в их совместном костре, пока горит. Сгореть, пока она не сделала портал и не шагнула в него. Ведь с ней уйдет весь мир. И для ушедшей мир станет таким же серым и холодным, как и для него. Вне сомнения.

Люция ощутила, каким же ничтожным оказалось по сравнению с этим Костром ее тепло к Саркону. Демону и напарнику.

Друзья, просто друзья.

А Евгений... он... Он светился! Его аура в какой-то момент вдруг стала видимой и для него самого. Вспыхнувшая любовь отчистила человека, исцелила от всех недугов, тоски и всей жизненной скверны. И душа после их совместного Костра стала белее ангельского света. Он стал подобен святому. Свет слепил даже ее. И душа человека парила сейчас под небом без всяких крыльев.

Легкость проявилась в телах обоих. Катарсис словно переродил их, погружая во всеблагой покой. Взгляды погрузились друг в друга, заглядывая в саму суть.

"Остановись, он же смертный", - вновь подумалось Люции. И Евгений словно увидел эту мысль. Ощущение легкой пощечины пришло внезапно. Но он тут же простил ее, не скрывая и не отводя взгляд.

"Безумный, она же высшее создание", - прочла в его глазах ангел довод его разума. Что-то кольнуло в груди. Но она стерпела этот выпад, не поморщившись.

"Он будет стареть. Ты будешь видеть, как он тлеет, пока не уйдет совсем".

"Ты подставишь ее, обязывая, докучая своими приземленными чувствами. Ты для нее словно слепец для зрячего".

"Ветер и земля. Огонь и вода. Несовместимы пламя и лед, смирись".

"Свечка, Люция! Он - тлеющая свечка! И сейчас он тебе отдал столько, что хватит на тысячи ангелов, но жизнь его сократилась... Разве что дать ему бессмертие, вымолить у неба для него, не боясь быть проклятой?"

Эти слова звучали в головах обоих существ. Кто шептал их? Неизвестно.

Боль отразилась на побелевших лицах влюбленных.

- Не уходи, - едва смог вымолвить Евгений. Два слова придавили, бросили на землю и размазали, лишив ощущения полета, а взамен оставляя лишь боль. Зрелую и беспощадную боль души.

- Я должна, - она словно сама себе вонзила в грудь нож. Совсем рядом со стрелой вездесущего Купидона, который поражал всех без разбора.

Третий лишний появился в коридоре внезапно для обоих. Лампочка взорвалась, выбило пробки во всем доме. Этот другой, чужой, безжалостный свет ослепил Евгения. Разжав объятья, он прикрыл руками лицо, чтобы не ослепнуть совсем. Люция лишь услышала отчаянный вскрик человека и ощутила, как чья-то могучая рука неумолимо тащит ее в портал.

- НЕТ!!! - крики ангела и человека слились и тут же весь согретый на много километров вокруг мир лопнул как мыльный пузырь и посерел, потускнел, возвращаясь к начальному состоянию.

Снова куча дестабилизирующих факторов взяла свое, вернула людям их прошлые мысли, ощущения, тревоги, страхи и неуверенность в завтрашнем дне. Свет и тепло спрятались где-то глубоко-глубоко внутри печальных душ.

Евгений, слепо глядя сквозь пустой коридор на обшарпанную дверь, упал на колени и зарыдал. Ощущение полного счастья разбилось, распадаясь по коридору теми же осколками, что секунды назад лампочка.

Человек ощутил, как защемило в груди, и понял, что умирает. Жизнь просто стремительно покидала его, силы жить испарялись, вытекали из него сквозь кровоточащую душу, от которой отодрали половину. А часть жить не может без целого... Обречена.

Но он не умер. Не мог умереть, не взглянув на нее еще раз. Он запретил себе переходить черту, пока она снова не коснется его, и они вместе не полетят под небом и над ним. Он не мог себе позволит уйти, не попрощавшись.

Смерть отступила, подивившись напору и твердости стойкого, волевого человека. Евгений поднялся с колен и, покачиваясь от бессилия, побрел искать в темноте одежду. Не будет ему больше сна и покоя, пока не услышит имя той, ради которой стоит жить. Не существовать, лелея бессмысленные, серые дни, но именно ЖИТЬ!

По всей округе вновь принялся расползаться большой, теплый пузырь. Несомненно, он был слабее и тоньше предшественника, но людям вновь стало легче дышать, и каждая новая улыбка принялась питать этот пузырь укрепляющей смесью. Пузырь начал расти теперь не только за счет воли одного человека.

Евгений оделся, и ключ с первого раза попал в замочную скважину. Дверь открылась и человек, которого коснулся ангел, сделал твердый шаг в новую жизнь.

Мир словно тяжело вздохнул и... принял его намерения. Во всем доме вновь дали свет. И первым, что увидел Евгений, был небольшой серебристый меч, лежащий у порога.

Ее меч, не иначе. Кто еще мог его бросить здесь? Евгений кивнул сам себе и подобрал оружие. Меч оказался легким, почти ничего не весил. И сделан был из какого-то странного металла. Если это вообще металл. Рукоятка была исписана вязью черных, непонятных букв, а ножны белые. Извлекалось оружие без помех, как будто не существовало для него физики сопротивления. При этом сам по себе меч из ножен не выпадал, хоть и не был подвязан. Судя по всему, он был создан для быстрого боя.

Евгений заворожено вытащил серебристый клин. Лезвие заканчивалось округлым концом. Серебристость клинка порой сменялась нежно-голубым светом. И, словно меняя настроение, меч играл оттенками от белого до темно-синего.

Зачем она оставила меч? Не иначе, как для него. Возможно, с его помощью будет легче отыскать ее. А значит, хотела, чтобы нашел.

Евгений благословил Творца за то, что в темноте удалось накинуть на плечи плащ, и сейчас меч можно было прикрепить к поясу, скрывая одеждой. Пристроив оружие, как мог - главным образом, чтобы не стучал по коленке - человек быстро побежал вниз по ступенькам.

Предстояло искать ее. Где - не важно. Главное - искать. И во что бы то ни стало найти!

Хотелось верить, что меч сам найдет хозяйку.

Саркон ощутил мощный зов. Шаг - и демон оказался рядом с архангелом. Самое неприятное из всех возможных соседство. Ощутимее, чем удар бревна в челюсть.

Свет ослепил. Демон, рыча, закрыл глаза и прикрыл руками. Едва заставил себя устоять на ногах. Тело под светом небесного воителя слабело и жаждало рухнуть на колени.

Но упасть на колени перед смертельным врагом? Что может быть позорнее? Свои не поймут и не простят. Да и сам себе не простит никогда.

Неожиданно свет исчез, оставив лишь блеклое свечение ауры. Демон смог отдернуть руку и рассмотреть крылатого оппонента во всей красе. Даже сложенные его крылья были вдвое больше, чем у Люции.

Архангел был светловолос. Локоны его подобны спелой пшенице. Светящиеся глаза бело-голубые. На нем не было золоченных доспехов, какие, по слухам старших братьев, так любят архангелы. Небесно-синяя мантия облегала тело, подпоясанная широким белым ремнем. А вот на ремне висел странный, изогнутый меч. Серый, небольшого размера. Его и мечом-то можно было назвать с натяжкой. По ощущениям демона, он словно спал. Усыпленный артефакт, полный внутренней жизни, мог проснуться и доставить немало неприятностей. Он словно ждал одного лишь приказа, чтобы превратиться в грозное оружие защиты и уничтожения. Судя по белому каменно-спокойному лицу архангела, скорее - второе...

Удивляло другое. На руках небесного воителя была Люция. Голова ее была запрокинута, руки свисали, а на поясе покоился лишь один меч. И выдавало подругу полное отсутствие энергии. Ее словно выпили до дна. Полнейшее истощение.

- Кто ты и что с ней? - стараясь придать голосу беззаботность, поинтересовался демон. Но нотка волнения, несвойственная демоническому племени, все-таки проскользнула. Саркон поспешил наглухо закрыть внутренний мир, не желая быть хорошо читаемой книгой для высшего существа.

- От меня не скроешь эмоций, демон. Просто забери ее, - архангел протянул драгоценную ношу.

Демон, рефлекторно прищуриваясь - вдруг снова ослепит этим нестерпимым светом? - приблизился и осторожно забрал напарницу.

- Я ее куратор - Алрониил, - продолжил архангел. - Нашел Люцию в сильнейшем истощении. Она что-то бормотала. Из тех слов, которые удалось разобрать, понял лишь о каком-то сражении. Попытка прочитать события последнего дня окончилась тем, что она окончательно заблокировала этот кусок памяти.

- Она совсем не помнит, что произошло? - переспросил демон.

- Закрыты события последнего дня, - подтвердил архангел.

Саркон немного помолчал, присматриваясь к куратору Люции. Что-то ее начальник не договаривал. Но вот что? Лицо как лед. Без эмоций. Как прочитать?

- Где ее второй клинок? - наконец спросил демон.

Куратор не ответил. Но и без того глубокие очи Алрониила потемнели. Демон ощутил идущий от куратора напарницы холод. Незримые, ледяные пальцы обхватили тело, вцепились в мышцы. Архангел, успокаивая свои проявления силы, чтобы Саркон совсем не ослабел, резко заявил:

- Довольно, демон! Как слаб ваш союз, что вы не ощущаете друг друга? Это я должен спрашивать, почему ты не защитил ее?!

Демон ощутил, как тело сковывает вторым кольцом холода. Пропали все посторонние мысли. Зверски захотелось бросить ангела и запрыгать на месте, растирать тело, тереть плотную кожу, согреваясь. А еще лучше ощутить тепло Геенны. Энергия, которую за ночную смену собрал на заданиях, быстро испарялась. Иммунитета к такому холоду в их роду не наблюдалось.

Стараясь сдерживать себя и ничем не выдать пораженческих ощущений, Сар пониженным голосом, почти сквозь стиснутые зубы, ответил:

- Последний раз, когда я ощущал Люцию, она была полна сил. Настолько, насколько вообще возможно для ангела.

- Вы оба отвлекаете меня и... не только меня, - напомнил архангел. - Ваш лагерь тоже недоволен, демон. Ты понимаешь последствия таких дел?

- Мы работаем изо всех сил, - ответил Саркон. - Никто не работает так много, Алрониил. Мы с Люцией трудимся без всякой поддержки. Нас никто не страхует, не питает. Вы только приказываете. Но нас в отряде всего двое. За всем не усмотреть.

- Общий сбор разберет ваши действия, - строго отрубил архангел. - Мы решим, как вы работаете. И... нужна ли такая ваша работа.

Саркон оскалился, повернулся спиной. Через силу сделал пару шагов.

- Что ты себе позволяешь, демон? - донеслось в спину. - Я тебя не отпускал!

Стоило большой силы продолжить шаги.

- Ей... нужен... отдых... - проговорил через силу демон, ощущая нарастающее давление. Спешно создал портал, обронив. - Сегодня наша смена закончена.

Через силу сделал последний шаг, ощущая, как падает... Портал выбросил в знакомую квартиру в отдаленном, спальном районе. В однокомнатную квартиру с захламленной кухней и большой комнатой. Их тихое, уютное лежбище. Каморка на двоих.

Из предметов интерьера в комнате были лишь две кровати. У окна и стены, а меж ними - коврик, тянущийся до ванной. Люция любила шлепать по нему с ванны босиком.

Демон на деревянных ногах пронес ангела до кровати у окна и бережно опустил на мягкие одеяла, стягивая вместе с поясом меч. Последние силы ушли на то, чтобы доползти до своей кровати и подцепить одеяло. Едва укрыл ее дрожащими руками, как сознание отключилось. Упал лицом на коврик, погружаясь в темноту беспамятства.