Глава 10
- Серый ангел -
Энроф
Небо над городом снова затянуло свинцовыми тучами. Ветер стих и облака закрыли светило, показывая лишь его бледные слепящие контуры.
- М-да, осень в этом году холодная. Я и лета не видела. Бледная, как поганка. Так и не загорела, - щебетала под ухом высокого парня Ленка. Вдвоем с Мизраэлем рука под руку они и шагали по шумным улицам, продираясь сквозь потоки людей.
Ленка не знала его реального имени, как впрочем, и места, где он живет. Для нее он всегда был лишь безликим Мизраэлем с именем то ли в честь ангела, то ли демона. Она не очень-то разбиралась в этих мистических делах, раскидывая лишь изредка карты Таро, да гадая раз в год на суженого, как многие девчонки. Но он был красив - это главное. Любила до безумия! Вот что важно. И ведь было за что - длинные смуглые волосы, сильный, высокий, стройный, глаза с черными линзами. То ли для зрения, то ли для вида. Скорее, второе. Вдобавок, Мизраэль умел говорить те слова, которые она хотела услышать от своего парня. Знал, как угодить. Хороший психолог легко завоевал сердце девушки.
- Никакая ты не поганка. Ты моя снежная королева. Сверкаешь гранями бриллианта, а твои глаза светятся для меня, как два самых ярких солнца на свете, - привычно сказал Мизраэль, лишь для приличия - как показалось Ленке - смазано улыбнувшись...
Он появился в ее жизни совсем неожиданно. Лена, даже если бы захотела, не смогла бы вспомнить при каких обстоятельствах. Помнила лишь, что зашла в метро одна, а вышли они уже вдвоем.
Он возник словно ниоткуда, сразу захватив разум и влюбив в себя без памяти. Бледный шатен в строго черной кожаной одежде, солнцезащитных очках и со странным перевернутым крестом на шее. То ли египетский знак смерти, то ли сатанинское распятие. Ленка приняла это за обычный виток субкультуры. Ничего странного, ведь она очень надеялась отвадить его от подобных увлечений.
Искренне надеялась.
Он засыпал комплиментами, дарил дорогие черные розы и позволял изливать проблемную душу подростка ему, человеку опытному, много повидавшему. Не даром же он старше на целых пять лет. Хотя, где работает после института, не говорил. Ловко уводил разговор в сторону.
Ленка, как и любая девушка-тинейджер, находилась в поиске собственного жизненного пути. Миллионы фрагментов огромной мозаики мироздания терзали развивающийся разум вопросами. Возможно, не совсем стандартными для ее сверстников: жизнь, смерть, карма, Творец, Бог, боги, силы, магия, развитие и деградация, ступени силы и поиски учителя. Искренне хотелось найти человека, который мог бы объяснить хоть что-то из "тайной стороны жизни". Наверное, именно за такого учителя она и приняла Мизраэля. Из потока слов о демонах, четырех темных духах, падших ангелах и древних заклинаниях она пыталась выбрать те крупицы, которые действительно были ей интересны. Старалась разобраться в самой себе, пропуская мимо ушей все более явные намеки на то, что Мизраэль - сатанист.
- Ты действительно любишь солнце? - вывел из размышления резкий вопрос Мизраэля.
Ленка приподняла голову, разглядывая унылые серые тучи, уверенно кивнула:
- Да, я дите света.
На секунду показалось, что по лицу Мизраэля прошла судорога, но людская волна, вышедшая из метро, отвлекла внимание, Лена заставила себя забыть об увиденном.
- А я люблю именно такую погоду, - через силу ответил Мизраэль.
В подтверждение его слов тучи словно еще больше сгустились, почернели, грозя городу неизбежной молнией и проливным дождем. Зябкий ветер пронзил насквозь, заставив прижаться к спутнику поближе.
Мизраэль украдкой усмехнулся, уверенной походкой ведя ее через турникеты. Мгновения спустя они ехали в электричке.
В виски Елены застучало. Давление упало. Абитуриентку словно придавило плитой. Состояние организма неуклонно вело к обмороку, перед глазами поплыли белые мухи, которые совсем скоро станут черными, пока эта чернота не затмит все сознание целиком.
Так всегда происходило, когда она находилась с Мизраэлем более чем час...
- Выходим. Наша остановка, - бросил он совсем зло, как будто каждое слово давалось с трудом...
Ленка почувствовала себя маленькой и никому ненужной. Ее собственное "я", словно стерли в порошок. Оно стало меньше горошины. Ноги передвигались нехотя, липкий, противный страх поднимался от ступней к бедрам, выше, колол в груди, сдавливал сердце. Да так, что стало трудно дышать.
Мизраэль вел ее по длинным улицам. Уже почти бежал, нетерпеливо подгоняя Ленку всякий раз, когда она спотыкалась или пыталась замедлить ход. Он уже не пробовал выглядеть добрым или говорить что-то ласковое, лишь изредка бормотал, словно не слыша себя:
- Они ждут... ждут... Ты должна... Ждут...
Ленка прекратила что-либо понимать. Она и себя-то не слышала, шла за ним по незнакомому району и понимала, что не сможет сказать "нет" или просто уйти. Она целиком и полностью в его власти. Он ее хозяин и господин. Она одна в этом огромном мире. Испуганный, безвольный и загипнотизированный зайчонок покорно брел в логово волка.
Улицы пустели. Незнакомые окраины заводили во все большую глушь. Дорога из асфальтированной превратилась в грунтовую, затем в едва различимую тропу. Ленка вдруг осознала себя стоящей возле какого-то старого двухэтажного дома. Ветхого и серого. В голове прокрутились образы мамы, папы, братика.
"Но ведь он меня любит! - пролетела маленькая искорка надежды. - Значит, ничего плохого мне не сделает?.."
Протест души разбился на осколки.
Мизраэль отпер замки и завел в дом. Под потолком слабо горела мутная лампочка. Того, что она высветила, оказалось достаточно, чтобы Лену с ног до головы покрыл холодный пот, а зрачки расширились от ужаса. По всей комнате в беспорядке валялись черные и багрово-красные книги в старых переплетах. На полу красной краской - краской ли? - были нарисованы различные пентаграммы. Воск расплылся там, где когда-то стояли свечи. В центре комнаты расположилось нечто похожее на алтарь, только с ремнями для... рук и ног! Обилие запахов било по обонянию, и душа всеми фибрами просила немедленно покинуть это тоскливое, обреченное место.
"Домой, домой, домой!" - стучало в голове, но она не могла даже открыть рта, чтобы что-то сказать.
Сердце забилось мощно и часто. Сильные руки Мизраэля, словно во сне сорвали куртку, растерзали топик. Слезы полились по щекам Ленки непроизвольно. Губы горячо зашептали о пощаде осипшим голосом.
Мизраэль лишь рассмеялся. Тяжелая пощечина прилетела от возлюбленного совершенно неожиданно, погрузив в какое-то состояние ступора - ни слез, ни мыслей, только тяжелый мерзкий страх, держащий в состоянии кошмара, от которого невозможно проснуться.
Цепкие руки схватили за волосы. Мизраэль оскалился странной улыбкой. Глаза фанатично вспыхнули. Так могут смотреть только одержимые.
Он речитативом забормотал имена демонов, делая ударения на каких-то особенных словах. Руки и ноги Лены привязал ремнями к алтарю. Самодельные узы больно впились в запястья и лодыжки. Слезы вновь полились по щекам. Парень одним махом сорвал юбку, затем, высунув язык, и нижнее белье.
Лене было уже все равно. Ее только что уничтожили изнутри. Странная любовь привела к гибели, так ничего и не объяснив. Ни ответов, ни понимания... ответы оказались не здесь.
Мизраэль, брызжа слюной и сверкая глазами, повторял раз за разом имена дьявола, демонов и злых духов. Лена отключилась, провалившись в спасительное забытье. Ужас и шок сделали свое дело. Но пробыла она в беспамятстве совсем не долго. Очнулась оттого, что сатанист тыкал ее в ребра рукояткой странного на вид ножа: черного, со звездами и чем-то вроде иероглифов вдоль рукояти. В его глазах уже не осталось прежнего человека, который говорил комплименты и помогал разобраться в жизни. Перед ней стоял фанатик, готовый на все.
- Очнись. Ты должна увидеть свою смерть. Сейчас ты попадешь к Владыке! Вопи! Кричи! Ему нужна твоя боль, твой страх и твоя вера в него! Моли его!
Лена попыталась что-то ответить, но из горла послышался лишь натужный то ли хрип, то ли вой. Сердце сильно и больно кольнуло в груди.
Сатанист оскалился и перехватил нож для удара. Один удар... затем он закопает ее на заднем дворе. Как и семерых простушек-девчушек до нее.
- УМРИ!!! - заорал Мизраэль.
- Нет! - Выдавила из себя Ленка и зажмурилась...
Девушка не видела, как серая стальная полоска пролетела по комнате и воткнулась чуть ниже шеи мучителя. Лезвие угодило точно в цель. Стремительная фигура в два прыжка преодолела комнату и в молниеносном броске перехватила руку сатаниста. Палач с ножом в горле больше не боец, но на прощание может заколоть девчонку чисто по инерции.
Жилистая рука схватила Мизраэля за длинные волосы и швырнула на пол. Лена открыла глаза, вскрикнула. Уже словно во сне наблюдала, как незнакомец выдернул нож из шеи сатаниста и перерезал ей путы. В один момент откуда-то появилось серая мантия, которая укутала ее с ног до головы.
Незнакомец подхватил Елену на руки, и собрался было уходить, когда предсмертный вопрос догнал у дверей:
- Ты... тоже сатанист? - просипел Мизраэль едва слышно своему палачу.
Лена видела, как горящие глаза незнакомца вспыхнули внутренним светом. Он остановился, и не оборачиваясь, ответил:
- Я ведьмак. Просто с кадрами дефицит. Приходится выполнять грязную работу за отца.
- Охотник за... сатанистами? - Выдавил из себя Мизраэль.
Максим нехотя повернулся:
- Нелегальными. Понимаешь, одно дело действовать от имени кого-то, когда приносишь жертву во благо какого-то эгрегора, совсем другое - думать, что действуешь так. А на самом деле трудиться на себя, в свое удовольствие. Так вот, ты действовал только лишь в угоду собственным ощущениям. Так что можешь умирать спокойно, к демонам ты не имеешь никакого отношения. Там и объяснишь, почему ты третий нарушитель за две недели, охотящийся без лицензии. Отвечать за чертой перед своим новым хозяином будешь строго. Незнание не освобождает от ответственности.
Предсмертный вскрик Мизраэля был совсем тихий, но послышался Лене музыкой сердца.
Максим вышел из ритуальной комнаты, опуская девушку на ноги уже во дворе. Предстояло вернуться за остатками одежды. Возможно, хоть что-то уцелело. А то где ей новую искать? Не оставишь же одну больше, чем на минуту. И так еда от шеи удалось отцепить. В состоянии шока - и всего боится. И ее можно понять. Не каждый день возлюбленные на тот свет отправить пытаются.
- Ты куда? Не оставляй меня.
- Спокойно, спокойно. Я тут. Далеко не ухожу.
Новая работа ведьмаку не то, чтобы нравилась, но были в двухнедельной беготне за отступниками от законов и свои плюсы. Спасение красивых девушек, например. В конце концов, если их не спасать, то никогда не увидит сестру Иришку. А за сестренку стоило побороться, побегать, попрыгать. Даже убивать научился. С гарантией, что инквизиция смоет кровь с рук. Как и в случае с ведьмами.
К инквизиторам претензий не было. Наводили всегда точно. Но вот вместо того, чтобы дать сестренку в напарницы - как ходили на ведьм прежде - молчаливые братья ордена использовали ее для каких-то своих дел. Возможно, как наживку для отца. Они никогда не объясняли своих поступков. И всю работу после целеуказания приходилось делать одному. Правда как - это уже было на совести ведьмака. Руки в этом плане были развязаны.
Макс вернулся из дома с одеждой, оставшейся по всей видимости от других жертв. Натянул на девушку майку, куртку и джинсы. Кроссовки оказались не по размеру. Ну да ничего, до электрички хватит. Проводит, а дальше пусть сама. По пути не ответит ни на один вопрос. На свои бы кто ответил.
Максим знал точно только одно: если ведьмаку разрешили быть инквизитором, значит, это кому-то нужно.
- Спасибо, - бросила на прощанье Ленка. - Что мне сделать, чтобы отблагодарить тебя?
Макс пожал плечами. Хорошие мысли всегда приходят позже.
- Спаси кого-нибудь тоже. А вместо того, чтобы искать себе учителей, попроси у неба ангела-хранителя. - И растворился в толпе.
Елена кивнула и прошептала:
- Уже прислали.
* * *
Люция раскинулась на кровати, ощущая, как легкие разъедает болезнь. Горы антибиотиков, которые в панике напринимала хозяйка тела, не спасали. Температура росла, силы таяли, и конец казался близок.
Урезанные до предела возможности ангела позволяли ощутить всю глубину скинутой на тело энергетической грязи, но пройтись по нитям и узнать адресата уже не получалось. Выходило, что в теле девушки Люцию заперли без надежды на спасение. И наведенное проклятье медленно, но верно подтачивало изнутри, высасывая силы человека словно пылесосом.
А вместе с человеком в этой физической тюрьме умирала и ангел.
Всего пара дней минула, как поселилась в теле, излечивая израненную сложной жизнью девичью душу. Но чьи-то злые помыслы уже обрушили на голову этой самой девушки незаслуженное наказание. Настолько незаслуженное, что оставалось только удивляться. Но пока закон равновесия - деяние-ответ - разберется, сколько пройдет времени? День? Неделя? Месяц? Год?
Люция не знала ответа. А силы заканчивались сейчас. Таяли от температуры. Организм человека понятия не имел, откуда на него посыпались все эти воспаления, усталость, боль... Следствие энергетического обезвоживания. Забитые черным намерением главные энергоцентры тела не в состоянии брать всю необходимую для жизни энергию только лишь из пищи. И Солнца, как назло, в городе мало. Осень - природа готовится к зиме, погружаясь в спячку. Не даст сил.
Люция устало вздохнула вместе с человеком. Ладно бы просто грязь в теле. Ее недолго почистить даже простому человеку. Но она беспрерывно сыплется новыми порциями. Мироздание слепо полагает, что обладатель тела проклят за самые жуткие дела и валит на голову одну проблему за другой, всячески стараясь изничтожить источник нестабильности. Ведь убийство - самый тяжкий грех. Всякий убийца безвинной души будет наказан. Это понимают даже те, кто пропагандирует лишение жизни ежедневно всеми доступными способами от средств массовой информации и "безобидных" развлечений до воинственных религиозных сект и конфессий. Лозунгов много: "убей или будешь убит", "убей ради... чего? Развлечения, свободы, выгоды, наживы. Навскидку.
В итоге лишь тяжелая расплата для бессмертной души.
Люция тяжело поднялась. Сил в теле оставалось немного, кружилась голова, и руки-ноги казались ватными.
- Ничего, Светик. Выдержим. Нам главное продержаться, а так кто-нибудь обратит внимание на несправедливость раньше, чем долго бредущий закон возмездия вашего мира.
Светлана в теле никак не отреагировала на поддержку ангела. Она уже два дня как полностью отдала владение телом ангельскому существу и никак не проявляла себя, не вступая даже в диалог. Просто забилась в дальний угол сознания, смирившись со всем. Давно привыкла, что жизнь к ней несправедлива. А раз так, то зачем и дальше продолжать бороться? Сломалась... Светлая полоса в лице поддержки ангела кончилась так же быстро, как и началась. Надежда на прекрасное испарилась раньше, чем она в нее поверила. Так подло - дать и сразу отнять.
Надежда на мир с мирозданием ломает быстрее постоянного ощущения борьбы.
- Выйдем на улицу, что ли, прогуляемся, - не сдавалась Люция, заставляя тело двигаться. Непослушные слабые руки так долго натягивали колготки, кофту, сапоги, плащ... На прическу и косметику, коим женщины этого мира уделяют пристальное внимание, сил не хватило.
Бледная и изможденная болезнью, награжденная изношенным телом, лишенная обоих мечей, ангел вышла на ветреную улицу.
Умирать надо в дороге. Смерть в пути - меньшее, что могла себе позволить ангел. И надежда на лучшее упрямо теплилась где-то внутри самой души Люции.
* * *
Из трех существ в автомобиле дракону Евгению была милей всех пассажирка, сидящая рядом на заднем сиденье. Веселая, бодрая, озорная. Она словно сияла солнцем, которого большая нехватка в городе. Не чета немому водителю и инквизитору, который достался в компаньоны.
Ни имен, ни званий, ни понимания. Орден немногословен и полон тайн.
Мирянов присмотрелся в зеркало заднего виденья. Водитель на человека был похож лишь внешне. Так - робот себе и робот. Крутит втихомолку баранку. Правда, ведет автомобиль осторожно. Соблюдает все, до последнего, правила. Дважды проехали посты ДПС. Зубы инспекторов скрипят, но остановить не за что.
- Две недели меня заставили сидеть дома без объяснения причин. Разве что на кладбище на похороны друга отпустили. И то под конвоем. Но почему вы теперь выхватываете и везете неизвестно куда в такой спешке? - Спросил Евгений.
Инквизитор проигнорировал вопрос. Вполне в его духе.
- Ты хоть один сидел. Мне пришлось с братьями по ордену находиться. Разговаривал когда-нибудь со стеной? - Добавила Иришка.
- Где еще найти лучшего слушателя? - Невольно улыбнулся Жека. Сложно было поддерживать хмурое настроение, когда рядом находилась эта веснушчатая "батарейка света".
- Просто сделай свое дело, дракон, - впервые за весь час поездки произнес инквизитор.
- Да чего сделать-то? - Буркнул Жека. - Выдайте информацию. А то едем куда-то сделать что-то, а что и не знаем.
- Там и узнаешь, - был ответ.
- Где - там?
- На месте.
Иришка хохотнула, вызвав новую улыбку. Голос не то, чтобы тонкий, но нежный, звенящий. В голове всплыл образ весеннего ручейка. Даже в груди потеплело.
- Да бесполезно. Один - искусственное существо - "кадавр" с программой, второй - верный исполнитель воли ордена. Это как банкомат упрашивать дать денег взаймы. Пока карточку не предъявишь - не ответит.
Жека по старой привычке погладил меч под полой плаща.
Иришка заприметила бледный свет лезвия и моментально сама вспыхнула интересом.
- О, меч. Можно посмотреть?
- Смотри, - Мирянов, особо не раздумывая, достал меч и положил на колени. Только так, чтобы и край лезвия не касался пассажирки.
Глаза Иришки засияли изумрудами.
- А потрогать можно?
Жека почему-то готов был даже подарить меч, сделать все, что угодно, лишь бы ей было приятно. С улыбкой вспомнил слова ведьмака о магии очарования. Стопроцентно про нее. Укорил себя за поспешные желания и попытался более взвешенно относиться к собеседнице.
"Так это если меня полуэльфийка так легко на меч ангела разводит, то на что способна ее мать? Которая вроде как полноценная эльфийка. И банкомат уговорит денег дать?"
Разглядывая сгущающиеся тучи за окном, Евгений ответил:
- Лучше не надо. Ведьмак говорил, что этот артефакт не из нашего мира. Я-то вроде как оруженосец, а вот как он к тебе отнесется - большой вопрос. Его даже инквизиторы бояться касаться. Похоже, это единственное, чего они бояться, - последнее сказал с подковыркой, но от инквизитора в ответ ни эмоции.
Зато Иришка изменилась в лице.
- А какой это тебе ведьмак говорил?
- Макс, - ответил дракон.
Показалось, что сами ее веснушки встрепенулись.
- Ты видел Макса?
- Да. Если мы говорим о чернявом, хмуром парне лет двадцати пяти, - добавил Евгений.
- С родинкой на щеке?
- Ага!
- Ха, как тесен мир! - воскликнула Иришка. - Я его родная сестра.
- Так это ты - Ириша?
- Я.
- А я Жека. Меня почему-то чаще драконом в последнее время называют.
- Так бывает, когда ты дракон. Приятно познакомиться.
- Взаимно.
- Ну, хватит там! - неожиданно рявкнул инквизитор.
Переход от дружеского диалога к плети кричащих слов был так резок, словно их окунули в снег нагишом. По вискам ударило странной болью. Не могло же ни с того ни с сего подняться давление само? Не могло! Нужна причина. И она была на переднем сиденье.
- Чего молчать-то? Гармонию пространства нарушаем? - поддела Иришка, с обидой потирая виски.
- Вы же все равно молчите. С вас слова не вытянуть. Так что мы вместо радио, - добавил Жека, так же потирая виски. Меч держать перестал.
Инквизитор, не отстегивая ремня безопасности, повернулся насколько смог и более спокойным голосом продолжил, обращаясь к Иришке:
- Просто замолчите! Оба! Нити вероятностей читать мешаете своими энерго-всплесками! Светитесь, как прожекторы в темноте!
Под колеса машины выскочила кошка. Водитель резко затормозил, заметив мелькнувшую расплывчатую тень в самый последний момент... Мирянов грудью ощутил кресло, на собственном опыте постигая, как вышибает дух. Меч, до этого момента спокойно лежащий на руках, пронзил кресло, спину инквизитора, прошел тело насквозь и вылетел через переднее стекло, разрезая все на своем пути. По окончании полета небесный артефакт воткнулся острием в асфальт на дороге и застыл, как меч короля Артура в древнем камне.
Пассажиров подбросило. Ирина, не слишком близко сидящая к своей двери, задела кресло плечом и по инерции вылетела вслед за мечом через выбитое стекло. Грудную клетку кадавра-водителя раздавило о рулевую колонку, пробив осколками ребер легкие и сердце... Мгновенная смерть.
Инквизитор отвлекся, теряя контроль над пространством, и авария в какие-то мгновения забрала две жизни из четырех.
Мгновения хватает, чтобы менять судьбы.
* * *
Вячеслав брел вдоль дороги, слегка покачиваясь. Мутило, накатывала слабость. Частокол деревьев, который отделял его от трассы, охранял пешеходную дорожку от автомобилей. Эта дорожка и завернула его от трассы и повела в аллею парка. Голова немилосердно кружилась, горло сушило, а тело было слабым от температуры. Она держалась уже несколько дней, не спадая. Слабые ноги едва переставлялись. Каждый шаг мог оказаться последним.
Стихийник остро ощущал, что последняя встреча с ангелом не прошла для него даром. Она спасла его, но похоже, враг достал немного раньше. Жизнь в теле стремительно таяла. Небольшие участки природы, разбросанные по разным районам мегаполиса и сейчас засыпающие на зиму, не могли восстановить силы. Соки в древах и земле замедляли свой ход. Требовалось длительное время, чтобы собрать необходимое количество энергии у засыпающей природы. А жизнь утекала сейчас.
Смерть ждать не будет. С ней нельзя договориться. Вскоре переход.
- Но еще рано! Еще так рано! Иришка же только повстречалась! ИРИША!!!
Ее имя звучало в мозгу громче всех мыслей вместе взятых.
- Нельзя так... Нельзя, - шептали обветренные губы. - Это неправильно. Мне ангел не позволил умереть. Как сам себе могу позволить я? Что я... против воли ангела пойду? Против воли Неба? Должно быть, у них на меня свои планы, раз позволили жить. Второй шанс, который я так просто упущу? Ни за что! Жизнь! Не утекай сквозь пальцы. Мне столько еще всего надо сделать. Я должен жить... должен!
Сотовый Иришки молчал вторую неделю. Горечь в сердце стихийника вполне соответствовала желанию покинуть мир. Но и жить надо было. Жить как прежде. Чем-то же раньше жил... Чем? Где те якоря, за которые можно цепляться, чтобы существовать? Нет? Не может быть... Неужели и впрямь просто существовал?
Слезы стояли в глазах мужчины, но по щекам бежать отказывались. Вячеслав застыл между "да" и "нет" в растерянности, не понимая, зачем вообще выбирать. Чем больше копался в мыслях, тем больше осознавал, что перестал понимать окружающий мир. Исчезла какая-та очень важная деталька, ключик. Отмычка от всех дверей. Теперь все вокруг казалось закрытым, эфемерным, несуществующим.
Как можно исчезнуть после той вспышки света, что между ними произошла? Это же была любовь. Любовь с первого взгляда! Взрыв чувств, ощущений, накал эмоций, от которого оба вспыхнули костром и... сгорели? Огонь душ был так всепоглощающ, что не осталось и пепла?
Тогда и самому стоило превратиться в пепел! Это лучше, чем умирать долгие томительные часы в истощении. А какая смерть может быть более желанной для стихийника, чем удар молнией? Гнев богов - самое то. Та самая вспышка света, что, возможно, не оставит и пепла. Если убрать все заземление.
И все последние внутренние силы Вячеслав обратил к небу.
Последняя гроза в этом году будет с таким громом, что не один мужик перекрестится.
* * *
Несколько минут назад.
- Сейчас!!! - закричала Багира, просчитав нити вероятностей и выделив наиболее подходящий момент для Влияния. Тот самый золотой миг, когда можно повлиять на ход вещей, был подобран единственно верно. Затем эльфийка бросила на трассу под колеса кошку. Чуткий водитель вдарил по тормозам, послышался визг тормозов и резины по асфальту.
Инквизитор бросился под машину дальше по трассе, в последний момент на лету ловя тело дочери. Иришка прилетела в руки вместе с осколками лобового стекла. Часть их порезала плащ, часть прошлась по лицу, оставляя глубокие раны на щеке. Перед глазами инквизитора мелькнула летящая сверкающая сталь. Фагор воочию ощутил дыхание смерти на расстоянии нескольких сантиметров. Она миновала, улетев дальше на асфальт. Там грозный, смертоносный для него меч воткнулся острием в полотно дороги, хищно блеснув внутренним светом.
Инквизитор на лету подхватил тело дочери, амортизируя полет и гася скорость падения. Адаптированное для самых жутких битв с демонами тело инквизитора пригасило инерцию удара, но выбитого плеча дочери избежать не удалось. Эльфы чуткие, хрупкие создания. И от матери ей передалась эта хрупкость.
Подбежавшая Багира коснулась лба дочери, обхватила щеки, со слезами прижимая к себе.
- С ней все будет в порядке? - спросила мать, хотя прекрасно знала, что отец сделает все и даже больше, чтобы защитить дочь.
- Да, - сухо ответил инквизитор. - Плечо надо только вправить до того, как придет в себя.
- Вправим, - пообещала Багира. - А ты как?
- Я руку сломал... Она летела как пуля, локоть выбило, порвало пару связок. Забери ее. Держать неудобно, сползает.
Мать бережно забрала дочь на руки.
- Руку сломал? Ты последний раз что-то ломал еще в Японии. - Багира перехватила взгляд мужа. - Ты точно в порядке?
- Я не успел повлиять на физику мира для нас обоих. Дочь... важнее, - ответил инквизитор, вытаскивая осколок стекла из скулы. Обагрив пальцы кровью, Фагор принялся вправлять руку. Скривился. Самостоятельно не удалось.
Сил на нормальную регенерацию тканей не хватало. А сращивать кости неправильно не стоило - мороки потом не оберешься.
- Мне нужна помощь.
Глаза Багиры вновь расширились.
- Ты слабеешь?
- Похоже, Орден уже изгнал меня...
Жека в автомобиле закашлялся. Сплюнуть кровь с разбитых губ удалось не сразу. Попробовал вдохнуть поглубже, но в ребрах что-то отозвалось резкой колющей болью.
"Похоже, сломал парочку", - подумал он.
Сильно беспокоила шея. Дотянувшись до нее, Евгений ничего подозрительного не нащупал. Да и как могло быть иначе? Торчащие переломанные кости там достались бы на обозрение разве что патологоанатому или врачам "Скорой помощи". Сам бы уже не ощутил. С шеей особо не пошутишь. Ноги и руки болели от ушибов, но слушались. Это радовало.
"Значит, позвоночник цел", - сделал вывод Мирянов.
Рука потянулась к ручке двери, нащупала что-то мокрое. Приблизив ладонь к лицу, Жека увидел красное. Повернув голову, заметил, что кровь не своя - инквизиторская. Принадлежала тому, кто сидел на переднем сиденье.
"Надо же, - мелькнула невеселая мысль, - тоже красная".
В глазах тем временем помутилось, и Евгений ощутил рвотный позыв.
Сотрясение мозга после аварии никто не отменял. Тело согнуло судорогой. Преодолевая острую боль в ребрах, дракон потянул ручку двери и вывалился на асфальт.
Дикая боль, которая как показалась, заполонила все тело, и непроизвольная рвота измывались над ним целую минуту.
Бесконечно долгую, ужаснейшую в жизни минуту.
Прийти в себя заставил холодный дождь. Стискивая зубы, Мирянов растянулся на асфальте. Тяжелые капли потекли по исцарапанному лицу, губы защипало. Разбиты. Кровоточат. Но какая же это мелочь по сравнению с тем, что он выжил.
"Живой!", - стучало в голове. Только было не совсем понятно, рад он этому обстоятельству или нет. Боль сводила на нет все желание жить.
Смутно знакомое лицо с мелким осколком стекла в щеке заслонило собой небо. Евгения схватили за шиворот одной рукой, вторая висела вдоль тела инквизитора плетью. В покачивающемся нестабильном мире, который плавал и двоился, Евгений вспомнил, где видел этого человека. Готов был биться об заклад, что в прошлый раз инквизитор выглядел достойнее. Да и сам Жека стоял на ногах.
"Как быстро меняется жизнь", - успел подумать Евгений, вяло улыбнувшись.
- Так это тебя послали меня убить? - спросил Фагор. Глаза сурового мужика смотрели зло, словно он искренне ненавидел дракона. - Сил не хватит, недоросль!
- Убить? Зачем? - выплюнул Евгений слова вместе с кровью.
Инквизитор разжал пальцы... В шею остро кольнуло, когда Мирянов попытался ее напрячь. Голова стукнулась об асфальт без амортизации. В глазах мелькнул свет, и все потухло...
- Как всегда исполнитель ничего не знает, - хмыкнул Фагор, переводя взгляд с потерявшего сознание дракона на меч, сиявший белым светом посреди дороги.
Артефакты Ордена еще работали. Там, где шагал инквизитор - интерес людей минимален. Автомобили просто объезжали аварию стороной, люди обходили ДТП. А те редкие операторы, кто пытались заснять ее, обнаруживали, что телефоны разряжены, зависли или не работают.
Ослепило. Молния ударила в землю совсем недалеко, в районе парка. Ветвистая плеть ушла в землю. Фагор не успел удивиться, как что-то обрушилось на плечи и сбило с ног.
* * *
- Борись, Светик, борись. Нам нельзя уходить. Я исчезну как сущность, а твоя душа за пленение ангела не найдет покоя. Долго будешь бродить меж мирами, пока разберутся, - как в бреду шептала Люция, заставляя себя шагать через парк.
Без того редкие прохожие исчезли вовсе. То ли непогода заставила попрятаться по укромным местам, то ли просто день был будний и все сидели по темным офисам.
По растрепанным, нечесаным волосам болеющей женщины, в теле которой бился за жизнь ангел, заструились первые капли дождя. Болезненное состояние Светланы никак не давало Люции понять, что вокруг происходит. Мир ангела сконцентрировался лишь на проблемах тела, как часто на них фокусируется человек, не замечая ничего вокруг.
Среди обезлюдевшего парка мелькнул силуэт кудрявого ребенка. Мальчик лет четырех-пяти махнул рукой, подзывая к себе. Люция не сразу заметила малыша, но он настойчиво махал ей рукой, пока она, наконец, не обратила внимание.
"Ребенок? Что он делает один посреди парка?" - подумала Люция и почти заставила ноги идти к малышу. Те стали ватными и слушались плохо. Казалось, ангел шла на одной силе воли.
Веселый кудрявый парнишка хихикнул. Рот до ушей. Не похоже, что испугался или потерялся, но рядом вокруг никого.
"Чей он? Где его родители? Погода-то совсем не для прогулок. Да и возраст не тот, не для самостоятельности", - подумала ангел и от досады, что не может видеть линии событий, прикусила губу.
Малец требовательно махал рукой, подзывая к себе, но едва Люция делала шаг к нему, отбегал на несколько шагов и вновь махал.
- Малыш, постой, - хрипела ангел, но мальчик делал вид, что не слышит. - Погоди, мне тяжело идти, - почти шептала ангел, но продолжала заставлять ноги передвигаться. И шаг за шагом шла к цели.
* * *
Чуткий к магии ведьмак ощущал над парком такое сгущение разнополярной магии, что из дома пришлось едва ли не бежать, чтобы поскорее узнать, что происходит. Максим едва успел захватить с собой нужный инструментарий. Чутье подсказывает - обязательно пригодится.
Интерес и временные обязательства инквизитора гнали в самую гущу событий. Более того, они манили, как пчелу мед. Ведьмак, сам лишенный способностей к колдовству, в последние несколько минут почти ощущал на губах вкус этой самой магии. И чем ближе приближался к водовороту событий, тем острее чувствовал цимус этого блюда. То ли над их небольшим районом города сферой интересов навис купол разных сил, то ли взял в свои руки власть хаос.
Во всем предстояло разобраться на месте. И немедленно, пока Орден не дал по шее за допущенную катастрофу... А она, судя по внутренним ощущениям, надвигалась.
Быть беде!
"Жалко, матери поблизости нет. Посмотрела бы, чьи там нити сплелись. Хоть знать, к чему быть готовым", - размышлял Максим на бегу.
Хохот, донесшийся от одной из скамеек в парке, невольно заставил сбавить темп. Странный человек, гогочущий в небо, едва ли не кричал:
- И ничего! Совсем ничего! Делай, что хочешь, заметай следы, и никто никогда тебя не найдет! Вот и все! Представь себе, что законы больше не действуют!
Его собеседник с небольшой собакой на поводке что-то едва слышно ответил, затем резко поднялся и зашагал прочь.
Первые ощущения не подводили: ни один из собеседников не являлся человеком.
Лучше приготовиться к битве.
* * *
Вячеслав приготовился направить молнию на себя, но в десятке шагов вдруг появилась и застыла в тревожном ожидании женщина. Определить сразу, в чем ее странность, он не мог, да и не хотел. Был занят своим делом - самоубийство процесс хлопотный. Но внутреннее отрицание отчетливо говорило, что есть в женщине то, что влечет и пугает. Загадка, изюминка, которую совсем не хочется пробовать на вкус. Только не сейчас! А потом и вовсе не до этого будет.
- Уйди, - пробормотал Вячеслав, из последних сил сдерживая намерение влияния. Природные каналы, подключенные к ветру, уже набирали мощь. Ветер не мог дать сил на излечение от проклятья, но для изменения погоды подходил как нельзя кстати.
Разность потенциалов, накапливаемая в небе, искала выход. Оставалось только дать направление. Вот его Вячеслав и сдерживал до последнего, не желая отвлекаться на незнакомку. Промазать не хотелось.
- Вчера мне спасли жизнь. Сегодня я должна отдать долг. - Ответила девушка. - Ты не должен умирать. Так мне сказал мой ангел-хранитель. Я спасу тебя. Или меня зовут не Елена.
- Ангел? - Едва слышно прошептал Вячеслав, с холодком в груди ощущая, что перестает контролировать вызванное действо.
Небо разрезало ветвистой молнией.
