Молодые бен Ладены с маленькой Надей решаются на свою азиатскую эскападу в сентябре, когда уже не так жарко, между сезонами дождей. Прогнозы говорят, что температура будет умеренной, влажность небольшой, небо безоблачным и, прежде всего, не предвидится землетрясение или цунами. До Бангкока они летят эмиратскими авиалиниями и, конечно, первым классом. Что за комфорт! Британские авиалинии не выдерживают никакого сравнения. Раскладывающиеся кресла удобны, как домашние диваны, а постель пахнет лавандой и свежестью. Еда тоже прекрасна, а икру им подают на специальных гренках из белого печенья или яичных белках. Запить это все можно шампанским с клубникой. Марыся поминутно поднимает черные брови от удивления, а Хамид не перестает улыбаться. Радостная, как жаворонок, Надя превращается в игрушку для стюардесс, которые так долго кормят ее фруктами и шоколадками, что желудок малышки не выдерживает и выдает все на голубую форму одной из девушек. После приземления в Дубае родители с ребенком так измучены, что дальнейший восьмичасовой полет спят. Когда они приземляются в Бангкоке, в глаза им бросается колорит этого города, а больше всего поражает пестрая толпа. Не только потому, что жители этого двадцатимиллионного города охотно путешествуют, но и потому, что его заполняет масса приезжих, которые жаждут экзотических приключений, солнышка и прекрасных бирюзовых пляжей, рядом с которыми на расстоянии вытянутой руки начинаются чудесные коралловые рифы со стайками разноцветных рыбок. После быстрого оформления документов супруги берут такси-люкс и тащатся в километровой пробке. До центра города они едут два часа, и, если бы не идеальный характер маленькой Нади, очень терпеливого ребенка, точно сошли бы с ума. Они хотят сбежать из железной банки, которую объезжают сотни мотоциклов и скутеров. Даже рикши быстрее, чем их красивая «тойота».

– Как это возможно, что у твоего дяди здесь нет апартаментов? – шутит Марыся.

– Наша фирма не инвестирует сюда. На этом рынке столько прекрасных и дешевых фирм, что у нас нет шансов, – серьезно отвечает Хамид. – В конечном итоге, мы не ставили задачу экспансии емких и динамично развивающихся азиатских рынков.

– Я пошутила! – смеется жена и сердечно треплет его короткие вьющиеся волосы.

– Ничего страшного, любимая. Отель я выбрал неплохой, хоть все выяснится на месте. Знаешь, это Азия и иногда можно обмануться и в пятизвездочном.

– Успокойся! Все будет супер. Как может быть плохо в апартаментах с площадью сто тридцать метров?! Кроме того, ведь не будем же мы там сидеть, мы же не просто так приехали в Бангкок. У нас в планах посмотреть, побродить, правда?! – радуется Марыся такой перспективе и хлопает в ладоши.

Но прогулки с маленьким ребенком в коляске оказываются не так легки в запруженном до границ возможного воплощении молоха. Самую большую проблему составляло отсутствие тротуаров, а если они где-то и были, то у них тридцатисантиметровые бетонные бордюры. Двое взрослых людей не в состоянии справиться: тяжело переносить коляску с Надей, неоднократно она чуть не оказывается в сточной канаве, которая тянется вдоль всех дорог в городе.

– У меня есть реклама самого большого торгового центра «Сиам Парагон».

Вспотевший Хамид вытаскивает буклет.

– Прихватил в аэропорту. Мы должны туда поехать на такси и купить для маленькой слинг.

– Это прекрасная мысль! – выкрикивает молодая мама. – Безопасно и выгодно!

После двух часов езды в одну сторону (более часа они выбирают товар в огромном торговом центре) и трех часов на возвращение, когда такси стоит дольше, чем едет, туристы, измотанные дорогой и сутолокой, решают провести остаток вечера в отеле.

– Завтра нужно будет рискнуть поехать в Skytrain. Нет сил, – решается Марыся, опасаясь наземного метро из-за толчеи. – Иначе ничего здесь не посмотрим, потому что все два дня, отведенные на Бангкок, проведем в пробках.

– Ты права! Трудно! Если нужно будет, возьмем на короткое расстояние рикшу, – принимает экстремальное решение Хамид. – Только не такси.

Несмотря на все хлопоты и неудобства и сильную усталость, молодые люди приятно удивлены. Подтвердились слова Дороты. Окружающие их азиаты, действительно, чудесные, доброжелательные и улыбчивые люди. «Не то что арабы, – констатирует Марыся, – которые смотрят на всех волком, и человеку кажется, что они вот-вот отрубят ему голову или взорвут». Разумеется, она преувеличивает, очарование Азией лишает ее объективности. В Бангкоке молодые проводят два дня, осматривая самое стоящее, что выделено жирным шрифтом в путеводителях. Прежде всего они решают осмотреть большой Королевский дворец и Изумрудного Будду. Там проходит наземное метро, которое оказывается выстрелом «в десятку». Поезд не только быстро перемещается, но и (что известно всем) не стоит ни в каких пробках. К тому же в десять утра здесь почти пусто. Толпы начинаются только на месте.

– Мы точно хотим туда идти? – Хамид колеблется, стоя в очереди, надев арендованные саронг и потную рубашку из батика, которыми они должны покрыть свои тела, чтобы не обидеть Будду.

– Ну что ты! – возмущается Марыся. – Что-что, а Изумрудного Будду мы должны увидеть!

Действительно, храм и святыня прекрасны и достойны внимания, но размеры божества разочаровывают супругов.

– Такой маленький! Вообще не видно. Эх! Пожалуй, несколько десятков метров, – посмеиваются они, издеваясь над своей «манией величия».

Когда через три часа они покидают храм, то оглядываются, подыскивая транспортное средство, и окончательно решают проехаться на рикше. Повозка, которую они выбирают, с большим кузовом минимум на четырех пассажиров, разноцветными декорациями, у нее есть крыша. После долгого торга они окончательно утрясают цену и садятся в шаткий транспорт. Сумасшедший водитель балансирует между машинами и бежит так, словно убегает от преследования. Пассажиры визжат и изо всех сил хватаются за поручни. Через какое-то время Марыся садится на пол, судорожно обнимая руками смеющуюся Надю. При первой же возможности остановиться супруги высаживаются, передвигаясь на подгибающихся, трясущихся ногах и выразительно смотрят друг на друга, читая в глазах, что приняли не самое лучшее решение. Но настроение у них по-прежнему хорошее, и они хохочут, как расшалившиеся дети. С интересом они осматривают со всех сторон лежащего, почти пятидесятиметрового Будду, а сразу же после этого стоящего большого, трехметрового, Будду из золота весом целых пять тонн.

– Вот это да! Такие размеры уже солидны! – радуются они, рассматривая фигуры, которые они видели на снимках. – Это и есть квинтэссенция Таиланда.

Позже рикша подвозит их к каналам вокруг Бангкока. Вид этого места производит на супругов невообразимое впечатление. Люди в двадцать первом веке живут по– прежнему в таких страшных и примитивных условиях! «Ужас!» – проносится мысль у саудовцев, привыкших к комфорту и богатству.

– Нет, нет, господа! – протестующее крутит головой Хамид, видя разваливающуюся лодку, в которую они должны сесть.

Марыся крепко прижимает дочь к груди.

– Категорически против, я не поплыву на чем-то таком с маленьким ребенком! Мы утонем!

– Что вы! Тут такие лодки плавают много веков! – зазывает хозяин лодки. – Даже не знаете, что вы теряете! Какие интересные вещи вы могли бы увидеть!

– Нищету, нищету и еще раз нищету! – отвечает Марыся по-арабски. – Thank you very much! – С этими словами она быстро разворачивается и направляется к рикше.

– Подвезите нас на какую-нибудь остановку такси, – просит, уже измучившись, Хамид. – Пора возвращаться в отель.

– Если не хотите плыть, это зря, вы много потеряли, – рикша в раздражении: у него из-под носа выскользнула пожива, у него злой блеск в глазах. – Но давайте я завезу вас в одно место, которое вам, саудовцам, наверняка понравится.

Говоря это, он снова умильно улыбается и строит соблазнительную мину.

– Зачем мы признались? – винит себя Марыся. – Теперь он захочет содрать с нас шкуру.

Таец подвозит молодых туристов к красивому магазину золота в очень неплохой части города. На витрине выставлены изделия ювелирного искусства, которые украшены типичными для Азии узорами.

– Ты посмотри!

Марыся не слишком воспитанно показывает пальцем на подвеску с перламутром.

– Это в два или даже в три раза дороже, чем в Эр– Рияде, – возмущается она, но глаза ее блестят при виде необычного украшения.

– Не на бедного напала, если нравится, то купим, – Хамид почти впихивает ее в магазин.

– Ну что ты! – ломается жена, разумеется, страстно желая войти.

Супруги буквально через минуту стоят у входа, и сразу их окружает толпа услужливо кланяющихся женщин-продавцов. Они видят пару саудовцев, разглядывающих драгоценности, и одинокую женщину, одетую полностью в черное. Сквозь плотно закрывающую ее лицо вуаль видны только глаза. «Это действительно магазин, предназначенный для арабов с Ближнего Востока», – проносится в голове у Марыси.

С презрением она смотрит на женщин в абаях, совершенно их не понимая. Сама же она одета в полотняные бермуды и рубашку. «Как могут происходить перемены в Саудовской Аравии, если эти женщины, выезжая за границу, по– прежнему не хотят открывать лицо? Что за менталитет! – она неодобрительно кривит губы. – А может, традиция сильнее их и прогресса, охватившего весь мир?» – думает она через минуту, но потом сосредоточивается на чудесах, выставленных в стеклянных витринах.

– Ты посмотри, какой красивый браслетик! – показывает она мужу, который со странным выражением лица наклоняется над стеклом. – Как раз для Нади.

– Боюсь, что будет велик, – Хамид возражает, поминутно стреляя по сторонам глазами.

– Ну что вы! – продавец уже рядом с ними и показывает золотую побрякушку. – Это прекрасный подарок для девочки. Браслетик регулируется, он ей как раз, но и через пять лет малышка сможет его носить.

Она застегивает украшение на кругленьком запястье ребенка, и оказывается, что он сидит как влитой. Цепочка с запасными звеньями достает до наружной части.

– Ловко придумано, – радуется Марыся. – Какие чудесные фигурки из сказок Диснея! Первый раз вижу золотого олененка Бемби.

Она восторгается:

– И такие цвета! Как живой! Это какая-то специальная масса?

– Венецианское стекло, – поясняет продавец.

– Нравится? Так берем, – молниеносно решает Хамид.

– Хочешь что-нибудь для себя? – спрашивает он неприятным голосом, быстро идя к кассе.

– Нет, зачем мне? – Марыся удивленно хмурится, потому что ее не очень радует поведение мужа. «Может, он уже измучился», – приходит она к выводу.

Когда супруги покидают магазин, Хамид еще раз оглядывается и видит бешеные глаза арабки, стоящей в глубине, осматривающей всю семейку бен Ладенов.

– Достаточно уже блуждать по городу, – сообщает он в прохладном и удобном такси, везущем их в отель. – С меня хватит смога и толпы. Завтра устроим себе поездку за город.

Один день они посвящают осмотру Аюттхаи, что в восьмидесяти километрах от Бангкока. Это старая сиамская столица со святынями и древними руинами со знаменитой на весь свет аллеей каменных Будд. Несмотря на то что это исторический город, все разрушено и уничтожено, а опустевшие руины поглотились джунглями. Однако здешний стиль архитектуры позже вдохновил на строительство дворцов в Бангкоке. Родители и ребенок привыкли к толпе зевак и местных и отдыхают на свежем воздухе среди поющих птиц. Супруги много фотографируют и прогуливаются, держась за руки, как пара подростков. Целую серию фотографий отщелкали у Будды в дереве, где между корнями лицо бывшего индийского принца. Надя вообще не вникает во все это, потому что сразу оценила удобный слинг, в котором или спит, или ест, или развлекается. Ей не мешает зной, высокая влажность, потная рубашечка или мокрая пеленка. После осмотра достопримечательностей и расслабляющей прогулки на лоне природы саудовские туристы, следуя за толпой, выходят к одноэтажным домикам со множеством ресторанчиков, кафе и небольшому цирку, в котором выступают слоны, пони, обезьяны и акробаты. Все это под оглушительную музыку.

– Теперь, мои девочки, время обязательной езды на слоне! – Хамид показывает на большую очередь ожидающих и вереницу животных с корзинами на спине.

– Вот это коммерция! – комментирует Марыся, усаживаясь, а Надя, хлопая в ладоши, опасно наклоняется вперед. Девочка непременно хочет поймать слона за хобот, который тот, погоняемый вожжами, постоянно поднимает вверх. – Сколько же здесь этих животных?

– Кто их считал?

Хамид крепко держится одной рукой, а второй старается запечатлеть любимых девушек.

– Улыбочку! – выкрикивает он. – Сейчас буду снимать!

Пара сотен слонов преодолевает ежедневно путь через центр городка. Иногда так тесно от зверей, мотоциклистов, рикш и машин, что трудно разминуться. Часто движение останавливается, но никому это не мешает, все друг с другом милы, вежливы, кланяются и улыбаются.

Марыся же недовольна приключением.

– Все здесь должно быть так опасно?! Эти чертовски большие громадины вдобавок идут посредине дороги! Ах! – выкрикивает она, уже серьезно напуганная.

На панику жены Хамид реагирует смехом, потому что в езде на большом, как дом, слоне нет ничего угрожающего или рискованного.

– Любимая! Спокойно! – утешает он жену, которая от страха сжимает побелевшие губы.

Животные движутся очень медленно, плавно и грациозно, а на спине у них корзины для пассажиров, такие большие и глубокие, что их троих можно уложить.

После более чем получасовой поездки Марыся, как пружина, соскакивает со спины колосса на специальный высокий помост.

– Что ж, можем поставить галочку! – выкрикивает она счастливо, чувствуя наконец под ногами твердую почву.

– Мама, мама! Пачь, пачь!

Веселая Надя ничего не боится и протягивает ручки, потому что непременно хочет погладить большое животное. Перевозчик дает ей банан, и малышка подает его слону. Все: и туристы, и обслуга аттракциона – кричат отважной девочке «браво».

Отец вкладывает дочке в ручку банкноту, а слон хоботом осторожно берет и передает ее провожатому.

– Теперь дай это. Ну, они и выдрессированы! Как в цирке! – радуется Хамид.

После дня в Аюттхае молодые туристы так измучены, что им расхотелось гулять и осматривать достопримечательности. Они мечтают об отдыхе. Приходит желанный момент, которого ждали и Марыся и Хамид все время. Релакс и полная благодать. Теперь две недели они хотят лениться на острове Пхукет в заливе и местности с названием Камала.

Марыся не устает удивляться.

– Ну, мы удачно выбрали место! Оно прекрасно! Улет! – выкрикивает она.

Семь бассейнов посреди красивых четырехэтажных зданий. Купаясь в водоеме с пресной водой, они слышат шум волн.

– Признаю, – подтверждает счастливый Хамид. – Прекрасный, двух мнений быть не может. Но сколько ни примазывайся, это место тебе посоветовала мамочка, значит, это ее супервыбор.

– А я разве говорю, что нет?

Они резвятся, плескаясь в воде.

– Теперь она будет нашим trip advisor, – смеется Марыся во все горло, когда маленькая Надя, плавая в крылышках, надетых на кругленькие ручки, брызгает ей в лицо.

День состоит из подъема в последнюю минуту, чтобы поспеть на обильный завтрак, который сервирован в красивом ресторане на деревянной террасе тут же, у самого моря. Потом туристы проводят время, чередуя бассейн, спальню, гостиную с телевизором или бильярдом. Но через неделю им становится скучна полная бездеятельность, и они двигаются на покорение местности и окрестных поселков. Молниеносно пешком преодолевают все горки и холмы, идут туда, куда любящие комфорт туристы едут на арендованных скутерах. С маленьким ребенком они решают не рисковать и не ехать на двухколесном транспорте. Во время путешествия по местности, где много салонов для развлечений, массажа и пабов с караоке, супруги наконец находят место, где никто их не беспокоит и не предлагает секс. Это большой, как салон, ресторан с названием «Ганс Христиан Андерсен», принадлежащий красивому датчанину, род которого происходит от колониалистов. После бурной жизни работоголика он наконец осел в Камале и женился на красивой тайке, на двадцать лет моложе, чем сам.

– Наш ресторан предназначен для семей – спокойных, нормальных людей, которые приехали сюда, чтобы отдохнуть, а не заниматься псевдолюбовью с продажными, часто венерически больными тайскими девками.

Странно звучат эти слова из уст человека, у которого жена – местная. Это можно объяснить только тем, что супруга хозяина никогда не имела ничего общего с самой древней профессией в мире.

– Мы снова в family section, – весело хихикает Марыся.

Но место решительно отличается от заведений для семей в Саудовской Аравии. Оно очень яркое, с открытой террасой с видом на узкую запруженную улочку, и можно заказать нормальное (не безалкогольное) пиво «Чанг», которое распробовала Марыся.

– Что теперь будем делать? – спрашивает она, понимая, что они уже испробовали все местные развлечения. – Мы облазили все и знаем каждый камень и пальмовые листья на придорожных деревьях.

– Я видел в вестибюле отеля предложения морских прогулок.

«Хамид всегда найдет какой-то выход. С ним нельзя соскучиться», – радуется жена.

– Прекрасно! Куда? Чем? Когда? – забрасывает она его вопросами.

– Здесь тысячи островов, если захочется осмотреть все, дней в календаре не хватит, поэтому нужно выбрать.

– Ты уже наверняка знаешь, куда лучше отправиться.

– Думаю, что мы можем два дня посвятить путешествиям, – сообщает Хамид таинственным голосом. – Одно – на остров, где снимали фильм «Пляж» с Леонардо ДиКаприо, а второе – это так называемый остров Бонда, который показан в старом фильме семидесятых годов «Человек с золотым пистолетом». Предлагается сноркелинг, ланч и посещение нескольких других островков с чудесной, теплой и прозрачной водой.

– Отрыв башки! Супер! Едем, а то еще не сможем записаться на завтра! – загорается Марыся идеей. – Надя, amaj, amaj! – подгоняет она дочку, которая, сидя на высоком стульчике, ест рис, приготовленный на пару.

– Спокойнее, Мириам! Не надо пороть горячку!

– А что? Ты уже билеты купил? – глаза у нее блестят.

– Я не люблю толчею и стараюсь, где возможно, ее избежать, – поясняет он спокойно, взвешивая каждое слово, чтобы вызвать бóльший эффект. – Завтра стартуем в десять утра, но арендуем комфортную моторную лодку только для нас троих, – говорит он гордо, а Марыся, одобряя, забрасывает ему руки на шею и целует в обе щеки.

– Ты чудный! – выкрикивает она.

Для первого путешествия Хамид арендует моторку «Speedвoat» с тремя большими моторами «феррари». Молодые супруги не предполагали, что волны будут по три-четыре метра высотой и что это настолько экстремальное событие. Когда берег порта в Камале исчезает с поля зрения, лодка начинает подпрыгивать вверх-вниз, и все становятся совершенно мокрыми. Только Надя радуется и пищит от восторга, потому что, разумеется, не осознает опасности. Марыся при первом приступе паники думает, что если уж так глупо придется закончить жизни, то, по крайней мере, с достоинством и в хорошем настроении. Она смеется как сумасшедшая, верещит громче дочери и забавно размахивает пакетиком для блевотины, которую держит в руке.

Хамиду, как каждому мужчине, бурное путешествие очень нравится.

– Прекрасно, правда? Ну и прыжки! – старается он перекричать рев моторов.

– Не знаю, задница полностью отбита, – Марыся со смехом и болезненным выражением на лице в очередной раз хлопается попой о твердую обшивку дивана.

– Они в таких условиях или даже худших возят туристов каждый день. Нечего бояться, ведь они знают, что делают. – Ее муж указывает подбородком на старую, высохшую лодчонку.

– Но ланч на этой лодке я есть не буду, – женщина отрицательно мотает головой. – Уже и так у меня все в горле колом стоит, я держу содержимое желудка зубами, – она делает забавное выражение лица.

– Обед у нас в ресторане на красивом пляже. Хорошо будет!

И действительно. Пляж из фильма с ДиКаприо представляет собой небольшую полосу песка, забитую людьми. Но посещение острова, созерцание обезьян, объедающихся бананами, или мангровых зарослей, до половины прикрытых водами лагуны, компенсировали первое разочарование.

Молодые супруги возвращаются вечером уставшие, но очень довольные. Не вспоминают даже о волнах сегодняшнего сумасшедшего дня. Надя половину дороги проспала, поэтому путешествие ее не утомило. И она, и ее мама загорели и стали словно мулатки. Девочка выглядит прекрасно: смуглое личико, обрамленное светло-рыжими вьющимися волосами, голубые глаза, как у бабушки Дороты. Когда они отправляются на ужин в ресторан отеля, все кельнеры хотят ее погладить и поносить на руках, такая она хорошенькая.

Первое путешествие на моторной лодке немного взбудоражило супругов, поэтому на вторую вылазку они отправляются на прогулочном катере. Туристы им не мешают, наоборот. Сейчас бен Ладены заводят новые знакомства, а Надя, как обычно, производит фурор.

Пожилой американец ерошит девочке волосы.

– С генами не поспоришь! Эта твоя мамочка, должно быть, крепкая женщина, – сообщает он Марысе, которая кивает головой.

– Вы даже не представляете насколько, – признает она его правоту, с гордостью посматривая на Хамида, но он – о чудо! – избегает ее взгляда.

После того как супруги поставили галочку рядом с очередным мероприятием, называющимся Остров Бонда, на который туристы буквально молятся, катерок направляется к поселку на воде и чудесному огромному пляжу. После обеда они лежат на солнце, удивляясь спокойному бирюзовому морю. Супруги вытягиваются на полотенцах на пляже, а между ними – их маленькая дочь, которая, устав от солнца и плескания в воде, сладко спит, губки ее сложены, словно для поцелуя. Слышно только ее тихое посапывание. Зонтик бросает тень и закрывает супругов от лучей жгучего солнца. Хамид смотрит на жену, та закрыла глаза и отдыхает. Ее длинные ресницы бросают тень на загоревшие щеки, а связанные на макушке вьющиеся волосы спадают локонами ей на плечо. «Какая же она красивая, – думает он. – Самая красивая женщина на земле». Но на его лице не видно радости, что эта красотка – его избранница. Наоборот. В глазах у него читается невыразимая грусть.

Марыся лениво открывает глаза.

– Эй-эй! Что такое? – спрашивает она, глядя с беспокойством на мужа, потому что его меланхолия не ускользает от ее внимания. «Что же его тревожит?» – думает она, так как во время совместного отдыха, находясь целыми днями вместе, замечает его состояние.

– Да? – быстро моргает Хамид, словно хочет очнуться от очень плохого сна.

– Почему ты такой мрачный? Что тебя гложет?

– Ничего, любимая, – улыбается он грустно.

Марыся озорно тянет за верх его спортивной кепки.

– Эй! Расскажи мамочке! В чем дело? Я ведь вижу, что что-то не так!

– Мне просто жаль отсюда уезжать, – врет Хамид и не краснеет. – Здесь так красиво!

Он садится и смотрит на волны, тихо бьющие о берег.

– Трудно сейчас в запыленном жарком Эр-Рияде.

Жена немного успокаивается, слыша логическое объяснение, так как она тоже хотела бы здесь дольше побыть. Но сердцем она чувствует, что это только часть правды.

– Что бы ты сказала, если бы мы завтра в последний вечер выбрались в паб с караоке? – предлагает Хамид. – Мы видели в городке такой большой, уютный.

– А Надю куда?

– Твоя же мама говорила, что есть возможность нанять на пару часов няню. Это проверенные девушки и наверняка смогут занять ребенка.

– А разве знаю? – Марыся колеблется. – Незнакомые женщины, Надя может им устроить концерт.

– Любимая! В восемь вечера малышка будет спать, а девушка нужна только для того, чтобы посидеть и посмотреть за сладко спящим малышом, – убеждает ее Хамид.

– Гм! С удовольствием бы пошла, – признается жена. – Сделаем так. Если Надя уснет без проблем, то идем, а если будет капризничать, то остаемся и проведем последний вечер только вдвоем. Тоже будет прекрасно.

– Ну, хорошо.

– Может, наконец расскажешь мне, чем ты на самом деле обеспокоен? – говорит она, нежно гладя мужа по щеке. – Искренне и до конца.

«Моя ты любовь! – думает Хамид. – Так как ты мне ничего не рассказала, так и я должен жить, не признаваясь тебе, что о чем-то знаю. Я должен это делать, если мы и дальше хотим быть вместе. А как я могу хотеть бросить любимую женщину и самого дорогого моему сердцу ребенка, мою доченьку? Почему так жестока судьба?! – спрашивает он самого себя, не находя ответа. – Почему я должен был об этом узнать?! За что мне это? Жил бы себе в блаженном неведении до конца своих дней как счастливый рогоносец, а теперь меня ждет самоистязание и боль».

«Мириам, Мириам, как ты могла!» – кричит его кровоточащее сердце.