ГЛАВА 11
Первые проблемы из-за недавнего цирка зломордого появились у меня аккурат на следующий день после возвращения с полевой тренировки.
И принесли их мне совсем не девушки. Просто зайдя утром в аудиторию, я увидела три аккуратно сложенные записки на том месте, где я обычно сидела.
К столу подходила медленно, вполне законно опасаясь, что это мне недолеченные боевики весточку прислали.
Раненых у капитана было много, а я одна. И резерв у меня один, и здраво расходовать силу я еще не научилась. Потому не было ничего удивительного в том, что студентов я до конца выходить так и не смогла.
К сожалению, это были не гневные послания моих недавних пациентов.
Все было намного неприятнее.
Показательное выступление некроманта в главной зале произвело неизгладимое впечатление на некоторых не особо умных. Они прониклись, обдумали все и решили, что им тоже оно надо. И почему-то именно от меня. Как итог: три записки утром, одна в обед и две дожидались меня под дверью комнаты в женском крыле. И весь смысл их сводился к одному: они впечатлились, подумали и пришли к выводу, что неплохо было бы мне и им в любви признаться. Где, как и каким образом — также было описано. В двух последних даже денежное вознаграждение обещалось. Это стало последней каплей.
Сидя вечером в комнате и разбирая эти «очень заманчивые» предложения, я решилась:
— Завтра пойду и признаюсь им всем в любви. По несколько раз. — Отбросив в сторону самую длинную и подробно расписанную записку (даже не записку, инструкцию), я подняла просительный взгляд на соседку: — Одолжишь мне свою дубину?
— Зачем сразу дубину? Здесь же есть и вполне интересные предложения. — Вириэль покопалась среди бумажек и достала одну, особенно ей понравившуюся. — Вот, например. Вполне адекватный человек. Предлагает прийти ночью и признаваться в любви в наряде ведьмы на шабаше. Даже сережки с изумрудом предлагает. Может, он романтик?
— Извращенец он, Виричка, — уверенно заявила я. Эльфийка не разделила моей уверенности, пришлось доносить до непосвященных важную информацию: — Чтобы ты знала, ведьмы на шабаше голышом зажигают.
— Кхм. — Медленно опустив записку на покрывало, она смущенно кашлянула и тихо согласилась: — Ну тогда дубина — это, конечно, выход.
— Не нужна тебе моя дубина, — орчанка лениво потянулась, — я сама завтра к ним схожу. Приласкаю немножко — они о тебе и думать забудут. В лазарете им точно не до голых ведьм будет.
— Ты ж моя замечательность, — воодушевилась я и полезла обниматься. Но до соседки так и не добралась, пораженно застыв на полпути. Постояла, подумала и пришла к выводу, что общение с эксклюзивной плохо на меня повлияло. Еще немного постояла и пришла к выводу, что все же не так уж и плохо. Ночь после того, как нечисть подкрепилась энергией моего камешка, я провела в палатке и по недружелюбному лесу уже не бродила, чем несказанно удивила Асвера, который все ждал, когда же я встану и пойду. Не дождался.
Миранне постоять за мою честь не удалось. Помешал вездесущий Асвер.
Утром я выходила из аудитории, крутя в руках еще одну записку, и не заметила неприятность, поджидающую меня в коридоре.
Неприятность была хмурой, сонной и недовольной жизнью. И на мое невнимание отреагировала очень знакомо.
— И что у нас тут? — поинтересовались у меня за спиной, выхватывая из рук записку. — Хммм, это ведь не одна из твоих подруг написала? — на всякий случай уточнил зломордый, с интересом вчитываясь в неровные строчки. На этот раз писавший превзошел все мыслимые ожидания. Хотя вполне вероятно, что он просто списал отрывок из какого-нибудь женского романа.
— Нет, Градэн, это кто-то из твоих друзей, — едко ответила ему, оборачиваясь.
— Разберусь, — пообещал он, — зря этот идиот номер комнаты написал.
— Раз уж собираешься с ним разбираться, то на вот, — порывшись в сумке, я извлекла на свет тонкую стопочку уже полученных мною записок. Как знала, что пригодятся, в комнате не оставила, с собой взяла на всякий случай.
— Ну ничего… себе, — опешил он, но листки принял и клятвенно заверил, что со всем разберется.
И разобрался. На следующее утро в столовой можно было наблюдать группу глубоко несчастных парней. Решать данную проблему Асвер предпочел кулаками.
Поймав на выходе агрессивного некроманта с тягой к мордобою, я тихо поинтересовалась, косясь на побитых. Не все из них были некромантами, но сидели они все за одним столом. Как известно, общее горе сближает.
— Градэн, ты что с ними сотворил?
— А что? Они хотели признания. Я пришел и признался.
— А бить-то зачем? — О том, что сама хотела что-нибудь им сломать, я как-то очень вовремя забыла.
— Не захотели они моей любви. Пришлось одаривать ею насильно.
— Не в некроманты тебе надо было идти. В боевые маги.
— Лучше бы спасибо сказала: я это, между прочим, для тебя сделал.
— Они мне, между прочим, тоже из-за тебя писали, — напомнила, ткнув пальцем ему в грудь, — так что ты мне еще должен. За моральный ущерб!
Асвер прищурился, а я, развернувшись на каблуках, поспешила прочь из столовой. Пока он еще что-нибудь не сказал. Далеко не убежала: была поймана за шиворот и под удивленными взглядами спешащих по своим делам студентов возвращена назад. Пред темны очи злобного некроманта:
— Куда собралась, неблагодарная?
— Учиться. У меня послезавтра первый зачет. — Ворот мантии неприятно давил на горло.
— Не поможет, — усмехнулся он, не спеша меня отпускать. Конечно, ему-то, наверное, удобно. В отличие от меня. Мне было совсем неудобно, и это бесило, — в твоей пустой голове все равно ничего полезного не отложится.
— Три года как-то откладывалось!
— Исключительное везение, — ответил он на мое замечание, улыбаясь широко и нагло, — как известно, дуракам везе…
— Слушай, Градэн, вот чего тебе от меня надо? — Слушать его дальше не было никакого желания. Зато желание вдарить больно проснулось.
— Хотел узнать, не беспокоил ли тебя камень после того, как мы вернулись? — спросил он серьезно, мгновенно преобразившись. Лупасить тяжелыми предметами его уже не хотелось.
— Ни поднятых умертвий, ни хождения во сне. Все совершенно спокойно, — оптимистично ответила я, очень гордясь тем, что все-таки подкормила тогда нечисть.
— Если что-то случится… — начал он, разжимая пальцы.
— Да ничего не случится, — заверила я, одернула мантию, перекинула косу за спину и поспешила в библиотеку. Учиться.
И как же я была неправа. Случилось. Только не то, чего боялся Асвер. Случилось кое-что намного страшнее.
Случился отец моего жениха.
Чуть не встретились мы с ним почти в конце сессии, когда до счастливых каникул остался всего один экзамен, а я уже могла гордо похвастаться зеленоватым цветом лица и огромными мешками под глазами.
Когда я оказалась на первой ступени, бодрый дядечка средних лет стремительно преодолел половину лестницы, ведущей на второй этаж, где находились несколько аудиторий, тренировочный зал, заброшенная кладовая и библиотека, в которой я и засиделась до десяти часов вечера.
На мое счастье, он был погружен в свои мысли и по сторонам не смотрел, а я оказалась достаточно расторопной, чтобы скрыться в глубокой темной нише, так удачно находящейся прямо у лестницы.
Промаршировав мимо меня, адмирал уверенно шел, слегка прихрамывая, в сторону одной из аудиторий, в которой, по идее, в это время никого уже не должно было быть.
— Подозрительно все это, — пробормотала я, топчась на месте. С одной стороны, мне стоило бы воспользоваться ситуацией и убежать в общежитие, чтобы ненароком не попасться ему на глаза. С другой, в груди вновь зародился страх быть пойманной. Почти три года прошли для меня спокойно. И я расслабилась, поверила в то, что смогу доучиться, а потом уже с дипломом, как самостоятельная девушка вернуться домой. И кто знает, быть может, мне повезет: жених мой действительно окажется неплохим человеком, за которого можно выйти замуж. Или, быть может, мне очень повезет: он окажется уже глубоко женатым человеком и мне вообще не придется об этом думать.
— Ну не могли же меня вычислить. — Прижимая к груди сумку, я решительно шагнула из спасительной тени, прислушалась к еще различимому мерному стуку трости адмирала. Ее окованный наконечник размеренно и четко выбивал из каменных плит звонкую дробь.
Я должна была быть уверенной, что мне ничего не угрожает.
Мужчина завернул в первую аудиторию, к моему счастью, неплотно прикрыв за собой дверь.
Подкравшись к ней, я воровато оглянулась и занялась самым популярным делом на земле. Стала подслушивать.
— …и я рад тебя видеть, сын, — насмешливо сказал мой будущий свекр, шурша плащом, — я понимаю твое недовольство, но у меня есть для тебя важная новость.
В аудитории повисла тишина. А я плотнее прижалась к двери, затаив дыхание и не веря услышанному. Он сказал «сын»! Нет, то, что жених мой молод и старше меня чуть больше чем на год, я знала уже давно, как и тот факт, что знакомиться он ко мне едет перед поступлением. Но кто же знал, что поступать он собрался в академию, а не в военное училище?
— Тебе неинтересно? — прервал тишину голос адмирала. А я смогла выдохнуть. И даже положительную сторону во всем этом нашла.
Вот сейчас узнаю, кем является мой женишок, и решу, стоит ли за него замуж идти. Такой подарок судьбы мне и не снился, и я не планировала от него отказываться.
— В любом случае, я тебе скажу, — продолжал между тем адмирал, не дождавшись никакой реакции от своего сына, — как тебе известно, в последнее время на почте стали отмечать письма именной печатью.
Тихо простонав, я хлопнула себя ладонью по лбу, вспомнив, что совсем недавно отослала письмо. Такая глупость, ну что мне стоило об этом подумать? Да ничего не стоило, но думать тогда я была не способна. После экзамена профессора Эриса я думать вообще не могла. Было лишь желание написать родным. Сказать, что у меня все хорошо. Я не болею, что правда. В неприятности не влипаю, что не совсем правда, но им об этом лучше не знать. И еще раз пообещать, что очень скоро вернусь домой.
— На прошлой неделе барон Адэир получил очередное письмо от своей дочери, — вещал адмирал, пока я лупила себя по лбу и обзывала нехорошими словами, — на нем стояла именная печать Дэтора. Беглянка находится где-то здесь.
— Меня это должно как-то заинтересовать? — наконец подал голос мой женишок. Членовредительство я прекратила сразу, потерла несчастный лоб и закусила рукав рубашки, с ужасом глядя прямо перед собой. Голос я узнала. Как тут было его не узнать? И как-то очень легко вспомнила, как звали адмирала.
Истар. Истар Градэн. Адмирал. Герцог. Мой возможный, хотя, чего уж там, теперь уже точно совсем невозможный свекр. Отец зломордого.
Стоя под дверью и жуя рукав рубашки, я пыталась понять только одно: как же оно так случилось?
— Я прошу тебя ее найти, — озвучил страшное адмирал, — леди Адэир где-то в городе.
— Насколько я знаю, вы с ее отцом вполне неплохо сотрудничаете и без нашей свадьбы, — едко заметил Асвер. А я только вздохнула, уже ничему не удивляясь. Шокирующие новости сыпались на меня одна за другой.
— Насколько я помню, ты согласился жениться на ней, — в тон ему ответил адмирал.
— Как и она дала свое согласие выйти за меня. Что не помешало глупой девице сбежать.
— Она все еще твоя невеста, прояви уважение, — одернул сына герцог.
— Это если она все еще девица. За прошедшее время леди вполне могла стать не только женщиной, но и матерью. Ты же понимаешь, что в таком случае о женитьбе не может быть и речи?
— Асвер…
— Отец, — перебил адмирала зломордый, — прошло уже достаточно времени, но она продолжает успешно скрываться. Благородная леди, сбежавшая из дому, в одиночку не смогла бы протянуть так долго. Это может значить лишь одно: ей помогают. И, признаться, я очень надеюсь, что она уже давно замужняя женщина.
Убить. Расчленить. Труп спрятать в могилке, которую мне так любезно вырыла преступная некромантская организация.
Будущее Асвера было ясным, но коротким и безрадостным.
— Есть какой-то повод для этого желания? Летом ты вполне спокойно относился к свадьбе. Что случилось за эти несколько месяцев? — Пока я бесилась, адмирал спрашивал.
В аудитории вновь воцарилась тишина. Недолгая и недобрая. И нарушил ее Асвер:
— Отец, скажи, как ты относишься к возможности породниться с другим купцом? Дела с бароном у тебя идут хорошо, и не думаю, что свадьба уже нужна.
— Есть кто-то на примете? — тут же заинтересовался адмирал.
— Возможно…
— Чем именно занимается ее отец? Кто он? Как хорошо у него идут дела?
— Я… — Асвер замялся, — я не знаю.
И снова тишина. А мне, изнывающей под дверью, до ломоты в костях хотелось узнать, кто та несчастная, которая привлекла зломордого настолько, что он уже готов жениться. Надо будет узнать и обработать ее. Чтобы даже думать не смела ему отказать.
Ведь как ни крути, но теперь от счастья зломордого зависело и мое.
— Ты хочешь жениться на девушке, которую совершенно не знаешь? — подозрительно уточнил адмирал.
— Я ее прекрасно знаю, — возмутился Ас, — я не знаю ее отца. Слышал только, что он купец.
— Сначала мы найдем леди Адэир. Возможно, познакомившись с ней, ты изменишь свое решение, — сухо ответил герцог, утратив всякий интерес к некой купеческой дочке.
— Отец…
— Это не обсуждается. Дела у нас действительно идут хорошо, именно потому мы хотели бы сделать это семейным предприятием.
— Ты же понимаешь, что я некромант, а не купец? — осторожно уточнил Асвер.
— А я был военным, но это мне нисколько не помешало, — насмешливо отозвался адмирал, — я не требую от тебя принять дела прямо сейчас. Просто попробуй разыскать девушку. На днях я пришлю тебе все необходимые документы.
— Подробное описание, имя, особенности внешности, характера и ее привычки мне неинтересны. Просто пришли что-нибудь из одежды. Желательно то, что она часто носила.
— Вещь? Хорошо. Я знал, что ты поймешь, — не скрывая облегчения, сказал адмирал.
Я его радости не разделяла и усиленно пыталась вспомнить, где можно было бы разжиться каким-нибудь полезным амулетом, сбивавшим поисковые чары.
Не сглупи я, отправляя письмо, и не узнай родители, где прячется их непутевая дочка, мне бы это и не понадобилось. Заклинание поиска действенно лишь на небольшом расстоянии, что позволяло мне жить вполне спокойно столько времени.
Но я сглупила, и пришло время прятаться лучше.
Задумавшись, я не сразу сообразила, что к дверям идут и меня сейчас заметят. А когда поняла, чуть не умерла со страху. Но удача сегодня все же была на моей стороне. Добежать до поворота я успела раньше, чем адмирал вышел в коридор.
Шаги прозвучали совсем близко, заставляя меня плотнее вжиматься в стену, очень надеясь, что за полуколонной не видно одну перепуганную целительницу. Судя по тому, что оба Градэна совершенно спокойно прошли мимо, меня видно не было.
Переведя дыхание, я дождалась, пока шаги окончательно затихнут в отдалении, досчитала до ста и поспешила в общежитие, то и дело непроизвольно втягивая голову в плечи и опасливо поглядывая по сторонам.
Как именно я по сторонам глядела, не знаю: притаившуюся на лестничном пролете девицу умудрилась не заметить.
Она поджидала меня в общежитии, перед входом на мой этаж.
Хорошенькая, стройненькая, высокая, стопроцентная водница. О чем свидетельствовали глаза, светящиеся в полумраке яркой синевой.
— Где ты пропадала? — холодно спросила она.
Нахамить захотелось сразу. Просто язык зачесался сказать какую-нибудь гадость.
Но я сдержалась, выдохнула и, очень собой гордясь, спросила почти спокойно:
— А у тебя ко мне какое-то дело?
— С Асвером была? — не слушая меня, прошипела эта ненормальная, подавшись вперед.
Не отшатнулась лишь потому, что сзади были ступени, и отступать, в общем-то, было некуда. Оценив по достоинству полыхающий взгляд и злость, исказившую хорошенькое лицо, я отчего-то обрадовалась:
— А это случайно не ты у него в кровати мою белочку нашла?
Девицу перекосило, и она бросилась вперед. Очень напрасно. Еще в детстве я была частой участницей безобразных женских драк. И всегда выходила из них победительницей. В основном потому, что бегала быстро. И по деревьям лазила хорошо. И мелкая была, опять же. И юркая.
Вот и в этот раз я оказалась проворнее водницы.
Поднырнув у нее под рукой, я бросилась бежать, надеясь успеть добраться до комнаты, где есть Мирочка. Соседка меня в обиду не даст и нервной особе доходчиво объяснит, почему маленьких трогать нельзя.
До двери добраться успела, вот только открыть ее не удалось. Меня с силой дернули назад, ухватив за косу. Водница тоже быстрой оказалась.
— Уй, — жуткое ощущение, будто мне скальп сняли, потонуло в новой волне боли. Водница толкнула меня к окну. Оступившись, я полетела вниз, больно ударилась спиной о подоконник и свалилась на пол, стараясь перехватить руки своей озверевшей соперницы. Кажется, она мне глаза выцарапать хотела.
К счастью, только кожу оцарапала длиннющими ногтями.
Три кровоточащие борозды пересекли щеку. Боль отрезвила. Взвизгнув, я начала активнее барахтаться под бешеной девицей, пытаясь стряхнуть ее с себя, и завопила, чувствуя, как силы заканчиваются, а пальцы с длинными ногтями все ближе подбираются к глазам.
— Мира, спасай! Я не готова к таким потрясениям!
Водница зашипела и наградила меня еще двумя царапинами, пройдясь своими когтями по виску и лишь чудом не попав в глаз.
— Мира!
Девица оскалилась, а в следующее мгновение уже летела к противоположной стене с ошалевшим выражением на перекошенной физиономии.
А надо мной в ночнушке с котиками, которую я ей на прошлый праздник Излома подарила, стояла орчанка. Очень злая орчанка. И я бы воднице даже посочувствовала, если бы царапины от ее ногтей жгло хотя бы чуточку поменьше.
— Что случилось?
— Она меня чуть без глаз не оставила, — пожаловалась я, даже не пытаясь подняться.
— Разберемся, — пообещала Мира и пошла разбираться. Ухватив не успевшую прийти в себя девушку за волосы, подняла ее с пола и угрожающе прорычала той в лицо, демонстрируя острые клычки:
— Кайся.
— Что? — прохрипела она, завороженно глядя на мою соседку. Мира всегда умела произвести впечатление.
— Отец у тебя случайно не купец? — влезла я в процесс покаяния, потирая плечо, которому тоже досталось.
— Сень, тебя что, и головой приложило?
— И ничего-то ты не понимаешь. Мне очень надо знать ответ на этот вопрос.
Соседушка моя сообразительная вздохнула, дернула девицу за волосы и велела:
— На вопрос ей ответь.
— Не купец, — послушно пробормотала она, переводя ошалевший взгляд с меня на Миранну.
— Жалко. — Мне взгрустнулось, и царапины заболели сильнее.
— Это все? Я могу теперь с ней разбираться? — подозрительно спросила орчанка.
— Конечно-конечно.
— Итак, что все это значит?
— Она у меня парня уводит, а я должна просто на это смотреть? — возмущенно вскинулась водница.
— Вот это очень интересно, Сень, покорительница мужчин, ты когда это успела у нее парня увести?
— А я никого не уводила, — Мира скептически хмыкнула, и я решительно сдала девицу с потрохами, — это она мою белочку у Градэна в кровати нашла.
Орчанка фыркнула, отпустила несчастную и, подтолкнув ее в сторону лестницы, напутствовала:
— Иди отсюда. И чтобы рядом с Сеньей я тебя больше не видела. Ей твой некромант не нужен.
— Тогда почему он ко мне больше не приходит? — возмутилась она. — Уже несколько недель!
— Вот у него и спроси, — посоветовала Миранна, а я от себя добавила:
— Можешь даже глаза ему попробовать выцарапать. Это было бы совсем замечательно.
— Кровожадная какая, — хмыкнула соседка, посмотрела на меня и безнадежно вздохнула:
— Пошли, твои боевые раны обработаем. Не хватало еще, чтобы шрамы остались.
— Не останутся, — беспечно отмахнулась я от ее беспокойства, — царапины не настолько глубокие, чтобы…
— Тебе-то откуда знать? Ты же их не видишь.
— Я их чувствую, — ответила я излишне пафосно, схлопотала легкий подзатыльник и понуро побрела в комнату.
* * *
А с утреца раннего, еще до завтрака, когда я особенно несчастная и впечатлительная, меня ждало еще одно потрясение. Белобрысое такое потрясение с темными глазами и без всякого воспитания.
— Замечательно выглядишь, ведьма, — загородив мне проход в столовую, Асвер с исследовательским интересом рассматривал мое лицо.
— За это стоит твою водницу поблагодарить, — проворчала я, пытаясь сообразить, с какой стороны лучше всего обходить возникшее на пути препятствие.
— Знаю. Твоя соседка мне уже сказала.
— И когда успела?
«Слева», — решила я, пытаясь обогнуть некромантскую гадость, и оказалась неправа. Перехватив меня в пути, зломордый вернул несопротивляющуюся жертву произвола, меня то есть, на место и пояснил:
— Да пять минут назад. Еще и предупредила, чтобы я за своими девицами лучше следил, иначе она сама этим займется.
— И я с ней полностью согласна. Приглядывать тебе надо за своими подружками. Ты про водницу забыл, вот она и одичала. Теперь на людей бросается, — наставительно пробормотала я, безнадежно глядя на студентов, которых никакие общительные некроманты не задерживали. Они имели возможность спокойно пройти в столовую. Кто-то уже, наверное, даже ел, а я вот нет. Я, блин, общалась.
— И как прикажешь мне уделять внимание Лие, если сама постоянно в неприятности попадаешь?
— А знаешь что?! — Вскинувшись, я уже собиралась возмутиться, но вовремя перехватила предвкушающий взгляд зломордого и передумала его радовать. — А пойду-ка я есть.
Решила так, отцепила от себя некромантскую руку, продолжавшую удерживать меня на месте. И обошла Асвера. Справа.
На этот раз останавливать меня он не стал, что значило лишь одно: правильный путь я выбрала. Пришлось самой останавливаться и к зломордому оборачиваться. Вспыхнувшая в расслабленном мозгу гениальная идея требовала воплотить себя в жизнь.
— Слушай Асвер, — повернулась, глянула на некроманта и вздрогнула. Вместо того чтобы по своим злодейским делам куда-то спешить, он на месте стоял и на меня смотрел. Очень так нехорошо смотрел. Не по-доброму. На секундочку я даже пожалеть успела, что обернулась, но это быстро прошло. Взяв себя в руки, вернулась к зломордому и попросила: — А составь мне список всех своих подружек, пожалуйста.
— И зачем тебе?
— Хочу знать, кого лучше обходить стороной, — почти не соврала я. Но только почти. Потому что обходить их стороной я, конечно, планировала, но не всех. А только тех, которым посчастливилось не быть дочками какого-нибудь купца, — так что ты никого не забудь. Я очень тебя прошу.
Асвер нахмурился и сделался совсем злой, а я, повеселевшая и абсолютно довольная собой и жизнью, отправилась есть.
В столовой меня встретили гробовым молчанием. Первой голос подала Вельва.
— Ужасно выглядишь, — прошептала она, разглядывая мое лицо.
— Да чего вы так смотрите? Не настолько все ужасно. Всего-то пара царапин. Они заживут совсем скоро, — заверила я нервных некромантов.
— Конечно, заживут. Повезло тебе, что голову не откусили, — согласился со мной Нагаш, — уже давно известно, что женские драки самые жестокие и травмоопасные.
— Главное, что не убили, — серьезно подтвердила я и беспечно добавила: — К тому же, если меня еще кто-нибудь из Асверовых подружек потрепать попробует, я просто Асверу голову откручу. И все счастливы будут.
Зря сказала. После моего чистосердечного признания некроманты стали совсем невменяемыми. Вельва закашлялась, не очень вовремя отхлебнув чайку, Нагаш ошалело моргал на меня округлившимися глазами, и только Кемар еще мог говорить. Он-то и ляпнул:
— Так это правда, что ли? Вы теперь встречаетесь?
— Я на больную похожа? Или на мазохистку? — недружелюбно осведомилась я. — А может, ты считаешь, что я с последними мозгами распрощалась? Он меня третий год изводит как может…
— Я бы не сказал, что в последнее время… — встрял Нагаш, но был жестоко перебит.
— Последнее время не в счет. Это он после кладбища присмирел. Небось осознал, что чуть не прибил меня. Вот оправится от потрясения и опять изводить начнет, — уверенно заявила я, очень надеясь, что с камушком разберемся раньше, чем это произойдет.
— Сень, иногда ты меня просто поражаешь, — призналась Вельва, откашлявшись, — это ж надо быть настолько близорукой.
— Ты еще пообзывайся, — огрызнулась я, решительно пододвигая к себе тарелку с кашей. Мое прекрасное настроение куда-то безвозвратно подевалось. А после третьей пары на подходах к теплице все стало совсем безрадостно.
У стеклянной двери меня ждали некроманты. Четыре до боли знакомых индивида с похоронными лицами и пугающей решимостью в горящих глазах.
Попятившись, я уже планировала сбежать, пока меня не поймали и не закопали где-нибудь еще. Но была замечена.
— Висенья! — Тот, который кисломордый и несдержанный, подался вперед.
— Стой, где стоишь! — получилось слишком истерично, и назад отскакивать, наверное, не стоило. Но нервы сдали. Они меня похоронили и, судя по тому, что опять от меня чего-то хотят, не раскаялись в содеянном.
— Послушай, — он остановился, не пытаясь приблизиться, — давай просто поговорим.
— Говори, я тебя внимательно слушаю.
— Не здесь, — встрял в разговор тот, что вроде как у них самый главный.
— Или здесь, или идите вы самым непролазным ле… — прервавшись на полуслове, я так и не послала некромантов по нужному адресу, очень вовремя вспомнив, что случилось, когда я Асвера вот так же в славный поход отправляла. Кашлянула, опасливо огляделась, но медведей поблизости не заметила и уверенно произнесла: — Нет, в общем. Я вам не доверяю и никуда с вами не пойду.
— Хорошо, — сделал шаг вперед который главный и поравнялся с кисломордым. Там и остановился, — мы хотим извиниться за недостойное поведение.
— Извиняйтесь, — милостиво разрешила я, настороженно оглядываясь. Было неуютно. И Асвера, как назло, поблизости не наблюдалось.
— Висенья, ты бы не забывалась, — угрожающе начал кисломордый, но был прерван главным:
— Эмис!
Кисломордый заткнулся, а я радостно оскалилась. Так и знала, что он Эмис и есть.
— Подумай сама, Висенья, мы же как лучше хотим, — не доверяя больше вести переговоры вспыльчивому Эмису, меня в оборот решил взять главный в этой слабоумной компании, — ты целительница, и артефакт для тебя бесполезен.
— Хорошо, давайте представим на секундочку, что артефакт действительно у меня, — не выдержав, издалека начала я, остерегаясь еще раз предлагать им свой проблемный булыжник, — и я даже готова его вам отдать. Совершенно безвозмездно, прошу заметить.
Некроманты приободрились. Кисломордый поощрительно улыбнулся, демонстрируя неправильный прикус, а я продолжила развивать мысль:
— Так вот, интересно мне очень, как вы собираетесь им пользоваться, если каму… а-а-а, пардон, артефакт один, а вас четверо?
— Артефакт такой силы вполне возможно магически разделить на несколько частей, не сломав его, — заверил меня главный, демонстрируя исключительную осведомленность, — некоторые неудобства, разумеется, будут, но мы все продумали.
— Не поделитесь? — Любопытство убаюкало инстинкт самосохранения, заставив меня сделать два шага вперед. Теперь нас разделяло от силы метров сто.
— Артефакт будет желать вернуть себе прежнюю целостность, но если хозяин будет достаточно силен, чтобы противостоять зову, со временем это прекратится.
— А если он будет недостаточно… силен?
— Тогда может случиться все.
— А…
Никаких больше умных вопросов задать я не успела. Дверь, ведущая в теплицу, приоткрылась, и оттуда высунулась обеспокоенная Вириэль:
— Сень, ты идешь? Время. Профессор уже раздает практические задания.
— Кооонечно. — Моя бы воля, я бы с удовольствием не пошла, но сбежать уже не представлялось возможным. Вириэль не знала, как именно я заработала наказание у Реннана. Беременную девушку решено было не беспокоить, и если бы я сейчас попыталась малодушно сбежать, у нее возникли бы подозрения. А вопросы эльфийка задавать умела.
Потому пришлось улыбаться и проходить в непосредственной близости от недружелюбных некромантов. Страшно было. Жуть просто.
Некроманты скривились, но удержать меня не попытались. И в спасительном тепле, за закрытой дверью, я оказалась без приключений. Перевела дыхание, улыбнулась Вириэль, проигнорировала вопросительный взгляд и бодро направилась в глубь теплицы.
— Сень, а Асвер знает, что ты по вечерам с некромантами гуляешь? — ехидно спросила вредная эльфийка, нагоняя меня.
Вопрос решено было оставить без внимания. Но тяжелым взглядом Вириэль я наградила.
— Вот не расскажу тебе, что вчера случилось, будешь знать.
— Вчера? — Она призадумалась ненадолго, с сомнением посмотрела на меня и осторожно поинтересовалась: — А что вчера случилось?
— Кое-что невероятное. — Тут главное — лицо потаинственнее сделать и улыбнуться многозначительно…
— Се-е-ень, — и Вириэль не сможет устоять.
Некроманты с их странными идеями и подозрительными предложениями вылетели из головы мгновенно.
Сделалось так невозможно хорошо, и сопящая за спиной очень любопытная эльфийка лишь поднимала мне настроение.
И только вечером, загнанная в угол Миранной, которой Вириэль нажаловалась на меня и которая тоже очень хотела знать последние новости, я себя такой несчастной почувствовала.
— Мы слушаем, — орчанка была сосредоточена, серьезна и непоколебима. В общем, сделалось мне совсем грустно.
— Мирачка…
— Сенечка… — в тон мне отозвалась соседка и жестко потребовала: — Рассказывай.
— И чего вы любопытные-то такие на мою голову? — простонала я. Присела на сундучок, который тут же в углу уже года два стоял, храня в своих недрах всякие безделушки, подперла ладошкой щеку и призналась:
— Я вчера вечером чуть не столкнулась с адмиралом…
— Это который отец твоего жениха? — пораженно спросила Вириэль.
— Он самый.
— Рассказывай!
Ну я и рассказала. Деваться-то некуда. Слушали меня молча. Даже не слушали, внимали с открытыми ртами.
И уже под конец, когда я все рассказала и выдохлась, Вириэль томно вздохнула:
— Вот это да. Про тебя можно целый роман написать. Такие страсти.
— Ты бы мне лучше помогла хорошего артефактора найти. Амулетиком бы обзавестись. Чтобы Градэн не нашел меня раньше времени.
— Об этом не беспокойся. Я амулет тебе раздобуду, — пообещала Мира, — ты только скажи, что делать теперь собираешься?
— Как что? Искать зазнобу его купеческих кровей. Раз он ее так любит, что уже даже жениться готов, то кто я такая, чтобы мешать его счастью? Особенно когда это и мне поможет, — уверенно ответила я и стушевалась под скептическим взглядом соседки.
— Сень, а ты случайно не забыла, что ты у нас тоже дочка купца? Может, он это про тебя…
— Да чего вы мне все Асвера-то сватаете! Если помните, то он меня с первого курса терпеть не может. И то, что в последнее время вести себя стал по-человечески, еще ни о чем не говорит.
— Порядка ради хочу заметить, что Аса за тебя уже давно просватали, и не мы, между прочим, — встряла неугомонная эльфийка.
— И откуда бы ему знать, что у меня папа купец? Я про это ему не рассказывала, — продолжала я, выразительно глянув на ушастую правдолюбку.
— Помнишь, мы весной еще на первом курсе на ярмарку ходили? Вириэль хотела себе отрез рисского шелка приобрести? — вопросом на вопрос ответила Миранна.
— Ну… — помнила я смутно. Я вообще смутно помнила все, что касалось первого года. Да и половина второго прошла мимо меня. Очень тихо и очень мимо. Нервничала я очень. Все боялась, что отчислят меня или найдут. Второго боялась больше. Потому что если бы нашли, то была бы я отчисленной на следующий же день.
— Помнишь, сколько продавец за нее потребовал?
— Ммм…
— Ты тогда торговалась как бешеная и на всю ярмарку орала, что у тебя папа купец и ты знаешь сколько… цитирую: «Сколько стоит эта непотребная тряпка».
— И что там дальше было? — тихо спросила я, прикрывая глаза.
— Продавец сделал скидку и попросил тебя у него больше никогда ничего не покупать.
— Мгм, и к чему ты вспомнила про этот позорный момент моей биографии?
— А к тому, Сенечка, что с того знаменательного события о твоем отце знают все, кто на ярмарке присутствовал. А народу было много, — прояснила ситуацию Мира.
— И все равно, это не доказательство, — стоять на своем я решила до последнего, — он меня столько изводил…
— Должна заметить, что сначала он тебя не доставал, — напомнила Вириэль.
— Да-да. Был улыбчив, предупредителен и конфеты вкусные дарил, — поддержала ее Миранна, — каждый вечер у нас было замечательное чаепитие. Он тогда еще темненький был. Не инициированный.
А я смотрела на них и ничего не понимала. Создавалось такое впечатление, что чаепитие у них по вечерам без меня проходило. Хотя вкусные конфеты я вроде помнила.
— И вот если он такой замечательный был, то чего озверел тогда?
— А того, рассеянная наша, что сначала ты ему вроде улыбалась, а потом как отрезало. Стала замкнутая, хмурая постоянно. Даже мне тебя прибить хотелось.
— Это помню. Я тогда в городе человека видела, очень на папу похожего. Испугалась жутко и… не было мне уже ни до чего дела. — Передернув плечами, я попыталась избавиться от неприятных воспоминаний и обвинительно спросила: — И чего вы тогда мне об этом раньше не сказали?
— Да я как-то об этом даже не думала до сегодняшнего дня, — бесхитростно призналась эльфийка.
Миранна согласно кивнула.
— Какая же я несчастная, — с надрывом сообщила я, закатывая глаза. Происходящее казалось мне ненастоящим, откровенно неправдоподобным и просто выдуманным. Ну не могло все быть так, как происходило. И относиться ко всему серьезно я отказывалась категорически.
Пощупала пустой живот, который уже успел переварить ужин, и попросила:
— Дайте чего-нибудь вкусненького стресс заесть.
А эти бессовестные вместо того, чтобы проникнуться моментом и посочувствовать, переглянулись понимающе и слаженно фыркнули, демонстрируя исключительную черствость натуры.
