Глава 17. Неприступная крепость

Это было самое неспешное утро, что приходилось видеть Кин Керею в военных походах. Ему казалось, что солнце еле-еле взбирается на свой облачный трон. Видимо, оно не выспалось, как и все воины вокруг. Дело в том, что шумная ночная вылазка зверолюдов побеспокоила не только защитников крепости. Все главы кланов, разбившие в округе лагерь, слыша боевой клич людоящеров, подняли свои войска, объявив состояние готовности. Вперёд, ближе к крепости, были посланы наблюдатели, которые в случае успешной вылазки союзников подали бы сигнал к наступлению. Мало кто был уверен, что отряду лазутчиков удастся проникнуть внутрь и открыть крепостные ворота, но ни один из военачальников не исключал такой возможности. Ни один уважающий себя командир не мог позволить себе проспать такой момент. Это было бы настоящим позором, если бы зверолюдам удалось взять крепостные стены, в то время когда все остальные войска сладко посапывали в лагере. Но чуда не свершилось: презренные никчемные дикари только потревожили ночь своими криками и не дали никому возможности хорошо поспать. Настроение у всех было угрюмым, из общей картины выделялись только племена зверолюдов, которые с самого утра оголтело улюлюкали возле своих шатров, но, как иногда казалось Кин Керею, этим полуживотным для счастья было нужно совсем немного.

— Отец, чему так радуются эти дикари? — Кенна с самого пробуждения не выпускала из рук свою книгу, продолжая своё ежедневное обучение, — разве они добились успеха этой ночью?

— Они показали свою силу, — усмехнулся её отец, — зверолюды — вечные дети, которые, пользуясь правом сильного, могут вершить свою волю, как только рядом оказывается кто-то сильнее их, они тут же подчиняются ему.

— Разве у нас, огненноголовых, всё происходит не точно так же? — возразила девушка. Ей казалось, что черты, которыми отец характеризовал племена дикарей, свойственны абсолютно всем живым существам, обладавшим разумом.

— Нет, моя милая, совсем не так, — мягко пояснил отец, — не имея силы на победу, мы можем приклонить колени и принять чужую волю. Но это будет всего лишь накидка из покорности, которую мы будем носить до того момента, пока не сможем отомстить за свои обиды. Яд, наёмный убийца, неудачный выстрел на охоте — в мире существует множество простых вещей, которые отправили на тот свет не один десяток высокородных. У зверолюдов всё не так. Они поклоняются силе. И будут подчиняться ей до последнего вздоха, пока не появится кто-то ещё сильнее. Именно на этом держится вся их власть. Ты знаешь, что вождём у них может стать каждый, кто победит в поединке крови?

— Да, отец, — Кенна захлопнула книгу, заложив нужную ей страницу пером сокола, которую она использовала вместо закладки.

— Это у них в крови. С самого рождения. Именно поэтому зверолюды всегда будут инструментом в чьих-то руках. Они как собаки, которым постоянно нужен хозяин.

Девушка приоткрыла рот, но вместо того, чтобы произнести хоть слово, потупила взор и глубоко вздохнула.

— Наверное, ты опять хотела спросить, чем же мы отличаемся от них, ведь мы тоже служим Дому Гангенов? — князь едва заметно улыбнулся.

Поход казался ему скучным, а обучение дочери доставляло удовольствие. Кин Керей не любил открытое насилие, он не был прославленным воином: если результата можно было добиться лестью, угрозами, уговорами или подарками, он всегда пускал в дело дипломатию, оставляя звон мечей на крайний случай. Не имея сына, князь воспитывал свою дочь настоящей воительницей. Военное дело ей давалось легко, но она была слишком прямолинейна и недальновидна, именно поэтому глава клана Керей пытался дать ей как можно больше знаний, ведь дочь должна быть сильной, но не должна быть глупой. Она должна прославлять имя своего отца.

Кенна робко кивнула, ей не нравилось сравнение огненноголовых со зверолюдами, но ей казалось, что из рассказа отца это было очевидным.

— Когда-нибудь ты, твой сын или твой внук, кто-нибудь из наших потомков станет властелином всего континента. Все племена и народности будут преклонять знамёна перед нашим гербом! А потомки зверолюдов никогда не станут властителями мира! Они всегда будут служить одному из знатных домов людей или огненноголовых. Такое объяснение тебе понятно?

Девушка уже рисовала в голове картину своего величия, и ей она безусловно нравилась. Первым делом она убьёт всех, кто когда-либо имел неосторожность досаждать ей. Причём это будет изощрённая публичная казнь в назидание всем остальным! Каждое живое существо по обе стороны от Ашханских гор должно трепетать от одного только упоминания имени Кенны Керей.

— Мы должны убивать и воевать, у нас нет другого выбора. Люди, зверолюды и огненноголовые — все мы слишком долго живём на этом свете благодаря нашей матери Луне, а наш материк слишком мал для нас. Мы заперты в восточной части, и у нас нет другого выбора, кроме как резать друг друга или попытаться вырваться наружу. Это замкнутый круг, мы должны постоянно убивать, иначе нас станет слишком много и мы начнём дохнуть от голода. Молодой король остановил кровопролитие в восточных землях, надо отдать ему должное, и сейчас мы готовы обрушить нашу мощь на тех, кто прогнал наших предков из земель запада. Прошлые обиды, желание мести и нажива — всё это является прекрасным стимулом для войны, но, моя девочка, запомни: иногда стоит спрятать оружие, и когда враг доверится тебе и повернётся спиной, то нанести ему один точный удар.

Кенна не очень любила все эти нравоучительные беседы отца, но, выказывая уважение, всегда внимательно слушала его. Она впитывала каждое слово о сражениях, но не любила всю пустую болтовню о политике. Девушка знала, что право сильного — основа мира и если она станет такой, то все преклонят перед ней колени.

— Отец, а сегодня мы бросим наши отряды на штурм крепости, — с надеждой в голосе спросила девушка. Ей не терпелось оросить своё оружие кровью защитников Лорель.

— Возможно, — уклончиво ответил отец, — война, как и политика, не терпит поспешных решений. Мы должны быть готовы к любому развитию событий, поэтому отдай приказ к строительству передвижных башен. Даже если сегодня мы не начнём свою атаку, они пригодятся нам завтра.

В последний раз Кенна была счастлива так же, как сейчас, только в тот момент, когда отец сообщил ей о своём решении взять её с собой в этот поход. Она широко улыбнулась и убежала выполнять указание отца.

Жители Лорель не зря выбрали капитана Каракку своим лидером. Они делали это не за его былые ратные заслуги или богатый военный опыт. В любых делах он управлялся так же уверенно, как и в командовании войсками. Капитан умел находить подход к людям, правильно мотивировал их и показывал пример. Сегодня он успел побывать во всех уголках крепости, помогал, объяснял, подбадривал. Лондайк смотрел на закалённого в сражениях одноглазого воина и понимал, что без раздумий пойдёт за этим человеком даже в огненную реку. Может быть его харизма была частью дара Луны? Эта простая мысль пришла лейтенанту на ум только сейчас, но казалась весьма очевидной и всё объясняющей. Действительно, выполнять такой объем работы и находиться, как иногда казалось, в нескольких местах одновременно было под силу только настоящему сыну Луны. В лагере противника с самого утра царило оживление, они собирали осадные орудия. Сейчас их приготовления были почти завершены, а это означало, что совсем скоро под стенами Лорель закипит сражение. Очередной лёгкой победы над врагом у защитников крепости не получится, а это означало, что многие из них сегодня могут погибнуть. Высокие деревянные башни на колёсах выстраивались вдалеке для того, чтобы начать своё неторопливое путешествие к той единственной преграде, что сдерживала армию вторжения от беспрепятственного прохода в восточные земли. Метательные орудия были лично проверены Лондайком ещё с рассветом. Сейчас у каждой баллисты стояли обученные воины, которые были готовы выполнять команды своего лейтенанта. Прошлая ночь выдалась тревожной, и люди не получили полноценного отдыха, но близящийся бой давал такой заряд бодрости, которого хватит с избытком на несколько суток. Лондайк знал об этом не понаслышке, он не раз испытывал это на себе. Баллистмейстер прильнул к своей подзорной трубе. Отряды интервентов выстроились у входа в ущелье. Всего десять башен на колёсах, за которыми и внутри которых прятались воины. Осадные сооружения расположились в шахматном порядке в две линии. Лейтенант продолжал разглядывать позиции противника и заметил в их лагере несколько катапульт. В их передней части были установлены большие щиты видимо для того, чтобы за ними воины могли укрываться от стрел с крепостных стен. Такие метательные машины не были опасны на большом расстоянии. Похоже, что они должны пойти вторым эшелоном. Передовые отряды отвлекут на себя внимание и силы, что позволит подкатить катапульты на линию огня, с которой они смогут бить по стенам. После небольшого ожидания со стороны вражеского лагеря послышался барабанный бой, благодаря эху сливавшийся в причудливую мелодию, под аккомпанемент которой армия интервентов начала своё наступление.

— Всем приготовиться! — скомандовал Лондайк и отыскал взглядом капитана Каракку.

Командир стоял на центральной стене с совершенно невозмутимым видом, словно вдали не было армии противника, а он просто вышел перед обедом подышать свежим воздухом для поднятия аппетита. Рядом с ним могучей горой возвышался Герштаф, свою обычную одежду он сменил на тяжёлую броню горных великанов. Это была изысканная работа умелого кузнеца, скорее всего он создал её сам. Все латы были испещрены тонкими изысканными узорами, в которых можно было разглядеть моменты эпических битв предков Герштафа. Когда-то давно его предки жили в долине, и их владения были очень обширны, но отовсюду их выбили люди и загнали в горные недра, что полностью изменило образ жизни великанов. Несмотря на то что эти события произошли очень давно, неприязнь между народами сохранилась и по сей день. Парадоксально, но сейчас потомок горного народа стоял плечом к плечу с наследниками тех, кто изгнал отсюда его предков. Лорель был пристанищем изгоев, а значит Герштаф бежал сюда не по своей воле. Ему просто некуда было больше идти. Что послужило причиной этому, Лондайк не знал, в крепости никогда не спрашивали о прошлом тех, кто просил приют. Если человек был достойным, он оставался здесь, если же нет, то его быстро изгоняли горожане.

— Ты что здесь делаешь? — баллистмейстер заметил поднимающегося на башню Притта, — я же велел тебе охранять пленника!

— Чего его сторожить? — шмыгнул носом мальчишка, — этот огненноголовый сидит себе в колодках и ругается с самого утра.

Парень добыл где-то металлический шлем с забралом, он был ему слишком велик и болтался при ходьбе. Это была единственная деталь амуниции настоящего воина. Образ карикатурного солдата завершал большой кожаный фартук мясника, в котором мальчишка сделал прорези для головы и рук. На груди он каким-то образом прикрепил сковороду, судя по всему, она заменяла ему кирасу. За поясом у мальчишки торчало несколько кухонных ножей. Лондайку даже не нужно было задавать лишних вопросов, чтобы определить, где Притт добыл свою амуницию.

— Я хочу сражаться как и все! — твёрдо заявил юнец, — я не стану обузой и готов выполнять любые поручения!

— Хорошо, оставайся, — согласился лейтенант, подумав о том, что высокие башни — пока одни из самых безопасных мест в крепости, — но обещай мне выполнять все мои указания! Беспрекословно! И если я велю тебе отступать, то ты выполнишь этот приказ без промедления.

— Клянусь матерью Луной! — не скрывая счастливой улыбки, ответил Притт.

— На кухне вещей не хватятся? — буднично спросил Лондайк, прильнув правым глазом к окуляру подзорной трубы.

— Кому уже нужна эта кухня, — просто ответил мальчишка, и эта фраза как нельзя лучше отражала сложившуюся ситуацию.

В ближайшие дни защитникам крепости точно не будет никакого дела до кулинарных изысков.