Я ловлю себя на том, что сегодня в школе ищу Бекку взглядом. Я даже ожидала, что она появится из-за угла и посмотрит на меня многозначительно, как в одном из тех старых фильмов про детективов, которые мама смотрит по воскресеньям после обеда. Однако я ее не видела. После школы я пошла пить кофе со своими новыми Барби, и они начали спрашивать меня об Эйдене, поэтому я немного пофлиртовала с ним в сообщениях, чтобы их порадовать. Они думают, что я скоро с ним пересплю. Они совсем меня не знают. Впрочем, он кажется им привлекательным.

Вернувшись домой, я бросаю сумку на пол и достаю сок из холодильника. После кофе меня подташнивает и хочется пить. Даже не знаю, зачем я его пью. Я опустошаю стакан апельсинового сока и наливаю еще один, чтобы взять с собой в комнату. В доме тихо. Наконец-то мама куда-то ушла, а не дожидалась моего прихода, чтобы начать вертеться вокруг меня и кудахтать.

Я думаю о том, как легко с парнями. Легко их завести. Для этого немного надо, так ведь? Я написала Эйдену, что думала о том, чтобы он поиграл пальчиками, когда мы встретимся. Вики при этом заливалась визгливым смехом – я уже говорила ей, что с этим придется что-то делать, если она хочет остаться в нашей компании, – а я покраснела и многозначительно улыбнулась, потом закатила глаза, будто я многим парням позволяю это делать.

Я не планирую позволять Эйдену засунуть в меня свои пальцы. От одной только мысли об этом я крепко сжимаю бедра. Хотя его поцелуй был не таким уж ужасным, но это все, на что я готова пойти в этом спектакле. Может, мне стоит притвориться, что я переживаю из-за Бекки, и прекратить все это. Цель уже достигнута. Бекка выглядит еще более ненормальной, чем обычно, злится и бурно реагирует на все.

Тем не менее, даже если эта цель достигнута, из-за недавнего поведения Бекки мне хочется ее наказать.

Поднимаясь по лестнице, я считаю ступеньки, радуясь, что их больше тринадцати, а потом захожу в комнату и плюхаюсь на кровать. Сейчас только половина пятого, но я устала. И еще мне скучно. Как бы то ни было, последние пару месяцев были интересными. Правда, только для меня. Теперь я немного разочарована. Все оказалось так просто, учитывая обстоятельства. А теперь все снова как всегда. И я не жду с нетерпением продолжения игры. Если бы Ханна не была такой идиоткой и не встала под осветитель, то, наверное, пьесу бы поставили.

Я слышу, как вибрирует телефон, и взглядом ищу его. Потом сажусь. Через пару секунд жужжание повторяется. Наверняка пришло сообщение. Я роюсь в сумке, и там, на дне, между блеском для губ и какими-то салфетками вижу телефон. Другой телефон.

Я рассматриваю его. Он дешевый и простой, не мой. Сердце начинает учащенно биться. Не знаю, от страха или от волнения, но жизнь вдруг снова становится интересной. Я нажимаю на значок сообщения. Телефон, конечно, доисторический, но я знаю, как им пользоваться. Он мне знаком. Точно такой же, как те два, которые я купила в «Ван Селл Стоп».

Посмотри все сохраненные сообщения, – читаю я. Черные слова на зеленом экране. Это уже даже не ретро. Я выбираю опции, смотрю входящие, а потом исходящие сообщения. Тут целая беседа, между этим телефоном и тем, с которого отправляют инструкции. Ничего необычного, просто болтовня. Я делаю большой глоток апельсинового сока, пока перевариваю все это. Слегка улыбаюсь. Сердце подпрыгивает, когда приходит следующее сообщение:

А потом еще одно:

Я все еще не отвечаю.

Маленький мозг Бекки, похоже, работал сверхурочно. И что, всему этому поспособствовало ее воспоминание о зеленом платье? Или ее ложь? Думаю, и то и другое. Бекке нравятся головоломки. В этом мы очень похожи.

Я впечатлена. Маленькая толстенькая Ребекка Крисп заслужила медальку. Впрочем, это ничего не значит. Она может сколько угодно выдвигать гипотезы про телефоны и чеки. Я позволю ей сделать ход, а потом что-нибудь придумаю. Она всегда агрессивно начинала партию, но победишь ты или проиграешь, зависит от заключительных ходов. Пришло время ответить:

Нет смысла притворяться, что я не понимаю, кто это. У меня такое чувство, будто мы наблюдаем друг за другом, сидя за шахматной доской.

Я смотрю на старомодный смайлик и впервые чувствую некоторое раздражение.

Молчание. Я только хотела было с отвращением бросить телефон обратно в сумку, как он снова завибрировал.

Я уставилась на текст. По коже побежали мурашки. Она не могла его достать!

Я шокирована, мое дыхание учащается, и я бегом спускаюсь в кухню. Она не могла его достать. Эта стерва не смогла бы его найти. Она не могла.