Я позволила Марку Притчарду поцеловать меня. Хейли видела это, и я смотрела прямо на нее, как победительница. Я и была победительницей. Она же выглядела как Снежная королева, будто это она замерзла чуть не до смерти, а потом ожила. Возможно, Хейли красивее меня, но у нее нет того, что есть у меня. У нее нет моей загадочности. По крайней мере сейчас. И за ней не бегает Марк Притчард.

Мы встретились с ней взглядами, когда он прижал меня к стенке. Он пытался вести себя как мужчина, но чересчур торопился и больно придавил меня спиной к бетонному выступу. Несмотря на это, я больше внимания обращала на Хейли, чем на него. Мы смотрели друг на друга, пока он облизывал мои губы, проталкивал толстый язык мне в рот. Она попыталась улыбнуться, но ее шея покрылась пятнами, будто она злилась из-за того, что потерпела поражение.

Я притворилась, что сделала это потому, что была очень пьяна, и якобы по той же причине мне захотелось поехать домой, а не к ней вместе с Дженни, но это была неправда. Я не знаю, в чем правда. Я не хотела зажиматься с Марком. Мне просто было приятно видеть Хейли побежденной. Сдержанную, невозмутимую Хейли. Звезду атлетики. Крастоку с идеальным прессом. Девушку, которая после меня была вторым номером, а сейчас становится самостоятельной. Иногда я думаю, что они мне чужие. Мы все чужие, хотя постоянно соприкасаемся.

Я наблюдаю то же самое у мамы и ее подруг из «группы дамских обедов». Они шутят, смеются и говорят, как сильно любят друг друга, но также верно и то, что они все равно выискивают у каждой слабые места. Щели в броне. Мне кажется, мужчины не такие. Они как собаки. А женщины как кошки. Индивидуалистки по своей природе. Мы не стадные животные. А теперь мы, неразлучная троица, обожаемые правители школьного насеста, стали почти женщинами, и, возможно, это начинает проявляться.

Хейли не кричала на меня, не огрызалась, ничего такого. Она делала вид, что все хорошо. Она сказала, что он ей вовсе не нравится и я могу забрать его себе. Это меня рассмешило. Мне не нужен Марк Притчард. Он придурок. Думаю, большинство парней в школе – придурки. Может, для Хейли было еще хуже услышать, что я его не хочу. Это было жестоко. Честно, но жестоко. Я просто хотела показать ей, что могу его получить, что он предпочел меня.

Дженни не так хорошо умеет скрывать свои чувства. В конце концов, она наша овечка. Милая, смешная, сексуальная овечка. Иногда мне кажется, что у нее вообще нет своего мнения или это просто смесь мнений моего и Хейли. Дженни пребывала в замешательстве. Собиралась что-то сказать, но промолчала. Когда я заявила, что поеду домой, а не к Хейли, никто особо не протестовал. Похоже, они даже испытали облегчение. Думаю, так и было. Они опять шепчутся между собой, как иногда делали до того случая со мной. Они думают, что я не замечаю, но я все вижу. Может, поэтому я и зажималась с Марком. Может, мне нужно было напомнить им, кто главный.

Мне все еще жаль, что я не пошла к Хейли, несмотря на то, что так было лучше. Не стоило идти, пока я еще была под кайфом.

Если бы я пошла к Хейли, я бы могла не уснуть. Я думала, что, если буду под чем-то, это избавит меня от страха темноты. Думала, это защитит меня от кошмаров. Но это не помогло. В конце концов я все же уснула, а проснулась вся в поту и подумала, что вновь оказалась в реке, попав в ее ловушку навсегда.

Я не могла вспомнить весь сон. Только фрагменты. Я была в ужасной бесконечной темноте. Она поглощала меня. Я была одна. Было неимоверно холодно. Я не могла дышать. Я не должна была там оказаться, это было неправильно. Я пыталась плыть брасом к поверхности воды, но почему-то не двигалась. Во всяком случае, не думаю, что двигалась. Трудно сказать. Я ничего не ощущала – ни воды, ни течения, затягивающего меня. Я просто была подвешена в темноте.

А потом кто-то прошептал мое имя.

Я замерла, оставаясь в невесомости, не в состоянии ничего разглядеть. Опять этот шепот. Я знала, что этот голос должен быть мне знаком. И вот он звучит уже ближе. А потом я беззвучно закричала в темноте.