За последние тридцать лет мы были свидетелями предельной финансиализации экономики. Этот термин означает тенденцию генерировать доход от финансовых операций, а не от промышленности, строительства, сельского хозяйства и других форм производства. Финансы традиционно способствовали развитию торговли, производства товаров, коммерции, поддерживали другие виды деятельности, но не являлись конечной самоцелью.

Денег было относительно немного. В виде аналогии их можно сравнивать с маслом на шестеренке в виде необходимого ингредиента для двигателя, но не самого движущего агрегата. Однако за последние двадцать лет финансы превратились в некоего вида метастазу: они паразитируют на общественной продуктивной деятельности.

Во время кризиса 2008 года финансовый сектор экономики США составлял около 17 % капитализации фондового рынка и 17 % от всего государственного ВВП. Для содействия развитию производства это чудовищная доля. Рассудите сами – для чего 17 % ВВП содержать в банковском секторе? Возможно, этот показатель должен составлять около 5 %, что исторически всегда было ближе к истине. Но финансирование стало самоцелью, базирующейся на жадности и на способности банкиров разрабатывать фантастические способы извлечения богатства из сложного социума. Проблема заключается в том, что банковская деятельность является способом получения прибыли без создания добавленной стоимости, и пагубность финансиализации экономики в такой доле доказал глобальный кризис 2008 года.

Учтем, что при этом золотодобыча увеличивается достаточно стабильными темпами. Раньше случались нечастые открытия крупных природных месторождений, но за историю последних ста лет таковых не было. В основном эти открытия приходятся на период 1845–1898 годов. С тех пор увеличение золотодобычи в мире медленно, но верно увеличивается приблизительно на 1,5 % в год.

Интересно, что золотодобыча растет приблизительно такими же темпами, как и мировой прирост населения, поэтому, образно говоря, мы все имеем «деньги, падающие с небес», и если это соотношение будет сохраняться, все деньги, которые мы имеем, будут «честными».

Но, обладая «честными» деньгами, вы не можете вкладываться в финансиализацию экономики, поскольку финансы не растут быстрее производства товаров и дополнительных инноваций. Для выхода из этой ситуации финансовая индустрия предусматривает некоторые кредитные инструменты в виде деривативов, свопов, фьючерсов, опционов, акций и других ценных бумаг. Это все то, что я называю «псевдоденьгами», термином, который я употребил в своей первой книге «Валютные войны».

Финансы не создают материальных ценностей, они лишь извлекают доход из других секторов экономики, используя внутреннюю информацию вкупе с государственными субсидиями. Эта деятельность носит паразитарный характер, она похожа, по сути, на «деятельность» рантье. Огромная индустрия содержится на чужих плечах, и рано или поздно она придет к очередному кризису, сопровождающемуся крахом крупных банковских систем, запретом большинства деривативов и ограничением денежной массы.