Брехт Бертольд
Что тот солдат, что этот

Бертольд Брехт

Что тот солдат, что этот

Превращение грузчика Гэли Гэя

в армейском лагере Килькоа в 1925 году

Комедия

В сотрудничестве с Э. Бурри, З. Дудовым, Э. Гауптман, К. Неером, Б. Райхом

Перевод Л. Копелева

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Уриа Шелли |

Джесси Махони } солдаты пулеметной роты

Полли Бейкер } английских войск в Индии.

Джерайа Джип |

Чарлз Ферчайлд, по прозвищу Кровавый пятерик, сержант.

Гэли Гэй, грузчик ирландец.

Жена Гэли Гэя.

Господин Ван, бонза в тибетской пагоде.

Ma Син, служка в пагоде.

Леокадия Бегбик, владелица трактира.

Солдаты.

Три тибетца.

I

Килькоа.

Гэли Гэй и его жена.

Гэли Гэй (однажды утром, сидя на стуле, говорит жене). Дорогая жена, сегодня я решился, сообразуясь с нашими доходами, купить рыбу. Такая покупка не превысит бюджета грузчика, который не пьет, очень мало курит и почти вовсе лишен страстей. Как ты полагаешь, - купить ли мне большую рыбу, или, может быть, ты предпочла бы малую?

Жена. Купи малую.

Гэли Гэй. Но какую именно рыбу хотела бы ты?

Жена. Пожалуй, хорошую камбалу. Но только берегись торговок рыбой, Гэли Гэй; они очень падки на мужчин, а у тебя слабый характер.

Гэли Гэй. Ты права, но я надеюсь, что они не станут задевать бедняка грузчика.

Жена. Ты как слон. Это самое тяжелое на подъем из всех животных, но, когда разбежится, может обогнать поезд. А ведь там на базаре еще и солдаты. Это самые опасные люди на земле. Говорят, что их несчетное множество прибывает на вокзал. И, уж конечно, они толкутся на базаре и хорошо еще, если не грабят и не убивают. С ними тоже опасно встречаться тому, кто один, ведь они-то всегда ходят вчетвером.

Гэли Гэй. А что им взять с простого портового грузчика?

Жена. Заранее не придумаешь.

Гэли Гэй. Поставь на очаг воду для рыбы, а то мне уже хочется есть. Думаю, что вернусь через десять минут.

II

Улица у пагоды Желтого бога. Четыре солдата остановились у пагоды. Слышна музыка военных оркестров: в

город входят войска.

Джесси. Отделение - стой! Это Килькоа. Мы находимся в городе ее величества, именуемом Килькоа. Именно в этом городе сосредоточивается армия, чтобы начать давно уже предусмотренную войну. Мы прибыли сюда в числе ста тысяч солдат и жаждем навести порядок на северных границах.

Джип. Для этого необходимо пиво. (Падает от усталости.)

Полли. Для того чтобы могучие танки нашей королевы могли проходить по трижды проклятым дорогам этой слишком пространной золотой страны, их нужно заправлять бензином. Вот так и солдатам необходима заправка пивом.

Джип. Сколько пива у нас еще осталось?

Полли. Нас четверо. А мы имеем всего только пятнадцать малых бутылок. Значит, нужно раздобыть еще двадцать пять бутылочек.

Джесси. Для этого нужны деньги.

Уриа. Существуют люди, которые всегда почему-то недовольны солдатами. А ведь вот в одной такой пагоде больше монет, чем требуется личному составу целого полка, чтобы добраться из Калькутты в Лондон.

Полли. Этот намек нашего дорогого Уриа на некую почти развалившуюся и загаженную мухами, но, вероятно, набитую монетой пагоду вполне достоин того, чтобы мы над ним серьезно задумались.

Джип. Что касается меня, Полли, то я должен побольше выпить.

Уриа. Успокойся, дитя мое, в этой Азии найдется щель, через которую можно пробраться.

Джип. Эх, Уриа, Уриа, моя мамаша частенько мне говорила: ложка дегтю портит бочку меду - делай все что вздумается, драгоценный мой Джерайа, но только опасайся дегтя. А здесь пахнет дегтем.

Джесси. Дверь лишь прикрыта, а не заперта. За этим кроется какая-то чертовщина.

Уриа. Но в эту незапертую дверь не стоит заходить.

Джесси. Да и незачем, ведь есть окна. Уриа. Свяжем из наших ремней удочку и поудим в ларе для пожертвований. Вот так.

Солдаты устремляются к окнам. Уриа разбивает одно из них, заглядывает внутрь

и закидывает ремни.

Полли. Ну что, подцепил что-нибудь?

Уриа. Нет, уронил каску.

Джесси. Черт подери. Не можешь ведь ты возвращаться в лагерь без каски!

Уриа. Ну и занятные же вещи попадают на крючок. Страшное, однако, здесь местечко. Поглядите! Крысоловки. Капканы.

Джесси. Давай лучше бросим все это. Здесь не обычная пагода, а ловушка.

Уриа. Пагода как пагода. А каску я должен оттуда вытащить.

Джесси. Ты достаешь до нее?

Уриа. Нет.

Джесси. А может, я попытаюсь приоткрыть дверь, здесь только запор приподнять...

Полли. Гляди чтоб не повредить пагоду.

Джесси. Ой-ой-ой!

Уриа. Что с тобой?

Джесси. Руку прищемило!..

Полли. Давайте бросим все это!

Джесси (возмущенно). Бросим? А моя рука? Я не могу руку вытащить!

Уриа. И моя каска тоже там.

Полли. Значит, нужно пробивать стенку.

Джесси. Ой-ой-ой! (Выдергивает окровавленную руку.) За это они мне заплатят. Теперь уж я не отстану. Тащите сюда лестницу!

Уриа. Стой! Сдайте сначала паспорта! Военные паспорта не должны подвергаться опасности. Любого солдата можно всегда заменить, но если нет паспорта, то, значит, нет уже ничего святого.

Все отдают ему паспорта.

Полли. Полли Бейкер.

Джесси. Джесси Махони.

Джип (подползает). Джерайа Джип,

Уриа. Уриа Шелли. Все из восьмого полка. Расположение Канкердан. Пулеметная рота. Огня не открывать, чтобы не оставлять видимых повреждений. Вперед марш!

Уриа, Джесси и Полли забираются в пагоду.

Джип (кричит вдогонку). Я здесь покараулю! И если что не так, то я, во всяком случае, внутрь не лазил!

Вверху в смотровом отверстии появляется желтое лицо бонзы Вана.

Здравствуйте! Должно быть, вы господин владелец? Красивая здесь местность.

Уриа (изнутри пагоды). Дай-ка мне твой нож. Джесси, я вскрою ларь для пожертвований.

Ван улыбается, и Джип улыбается в ответ.

Джип (обращаясь к Вану). Знаете ли, это ужасно, что приходится общаться с такими скотами.

Лицо скрывается.

Эй вы там, выходите! Во втором этаже кто-то есть.

Изнутри доносится прерывистый звон электрических звонков.

Уриа. Гляди куда ступаешь! Что там случилось, Джип?

Джип. Во втором этаже кто-то ходит.

Уриа. Ходит? Всем удирать! Сматывайся!

Все трое (внутри пагоды кричат и ругаются, перебивая друг друга). Убери ногу. - Да отпусти же меня! Я не могу ногой шевельнуть! - Эх, пропал башмак! - Не дрейфь, Полли! Ни в коем случае. - Ну вот, а теперь и куртка видишь, Уриа! - Да черт с ней, с курткой! Будь она проклята, эта пагода! Что там еще случилось? - Эх, теперь штанами зацепился. Это все из-за спешки! Что за осел этот Джип!

Джип. Нашли вы наконец что-нибудь? Виски? Ром? Джин? Бренди? Пиво?

Джесси. Уриа распорол штаны о бамбуковый крюк, а Полли оставил башмак в капкане; хорошо хоть нога цела.

Полли. А Джесси повис на электрической проводке.

Джип. Так я и думал. Почему вы не вошли в дом как положено, через дверь? (Входит в дверь.)

Остальные трое вылезают на крышу, бледные, растерзанные и окровавленные.

Полли. За это следует отомстить.

Уриа. Здесь нарушают правила честной войны. Это свинство.

Полли. Крови жажду.

Джип (изнутри). Эй!

Полли (в ярости идет по крыше; застревает обутой ногой). Эх, пропал и второй башмак.

Уриа. Расстреляю все ко всем чертям!

Все трое спускаются вниз и наводят пулемет на пагоду.

Полли. Огонь!

Стреляют.

Джип (изнутри). Ой-ой! Что вы делаете?

Все трое в ужасе смотрят вверх.

Полли. Где ты там?

Джип (изнутри). Я здесь! Вы мне палец прострелили.

Джесси. Какого же дьявола ты полез в эту крысоловку, болван?

Джип (появляясь в дверях). Я пошел за деньгами. Вот они.

Уриа (радостно). Самый пьяный из нас, разумеется, и самый удачливый. (Громко.) А теперь выходи поскорее через эту же дверь.

Джип (высовывая голову). Что ты говоришь?

Уриа. Выходи через эту же дверь!

Джип. Ой, что это?

Полли. Что с ним такое?

Джип. Глядите, глядите, что случилось!

Уриа. Что там еще?

Джип. Волосы! Ой-ой, мои волосы! Я не могу двинуться ни вперед, ни назад! Волосы за что-то зацепились! Уриа, посмотри, что это держит меня за волосы! Ой, Уриа, помоги! Я повис на волосах!

Полли (на носках осторожно подходит к Джипу и сверху осматривает его голову). Его волосы зацепились за притолоку.

Уриа (орет). Давай сюда нож, Джесси, я отрежу его! (Режет.)

Джип, шатаясь, вываливается из двери.

Полли (удивленно и весело). А теперь у него плешь.

Они осматривают голову Джипа.

Джесси. На темени не хватает лоскута кожи.

Уриа (глядит на обоих и говорит холодно). Такая плешь может нас выдать.

Джесси (смотрит пронзительно). Ходячая улика.

Уриа, Джесси и Полли совещаются шепотом.

Уриа. Мы сходим в лагерь, достанем ножницы, вернемся к вечеру и острижем его наголо, так, чтоб плешь не была заметна. (Раздает паспорта.) Джесси Махони!

Джесси (принимая паспорт). Джесси Махони!

Уриа. Полли Бейкер!

Полли (принимая паспорт). Полли Бейкер!

Уриа. Джерайа Джип!

Джип пытается приподняться.

Твой паспорт останется у меня. (Показывает на паланкин, стоящий в стороне.) Забирайся в эту кожаную будку и сиди здесь до вечера, пока стемнеет!

Джип вползает в паланкин. Трое солдат уходят, покачивая головой, понурые, обескураженные. Когда они скрываются, из дверей пагоды выходит бонза Ван;

снимает пучок волос с притолоки и рассматривает его.

III

Дорога, ведущая из Килькоа в военный лагерь.

Сержант Ферчайлд выходит из-за сарая и приколачивает к стенке плакат.

Ферчайлд. Давненько мне не приходилось удивляться, ведь я - Кровавый пятерик, прозванный еще и тигром из Килькоа, я тайфун в образе человека, облаченный в мундир сержанта британской армии. (Тычет пальцем в плакат.) Нападение на пагоду Желтого бога. Крыша пагоды Желтого бога изрешечена пулями. Нападавшие оставили след - четверть фунта волос, прилипших к дегтю. Крыша изрешечена, и это означает, что действовали пулеметчики. Так как на месте преступления осталось четверть фунта волос, значит, должен быть солдат, у которого их недостает. Следовательно, если в одном из отделений пулеметной роты обнаружится солдат с вырванным клоком волос, то, значит, он и его отделение являются искомыми преступниками. Все очень просто. Кто это идет? (Прячется за сараем.)

Подходят трое приятелей, испуганно рассматривают плакат. Идут дальше понурившись. Ферчайлд выходит из укрытия, достает свисток, свистит. Солдаты

останавливаются.

Ферчайлд. Вы не видали солдата с плешью?

Полли. Нет.

Ферчайлд. Что у вас за вид? Снять каски. Где ваш четвертый?

Уриа. Он пошел оправиться, сержант.

Ферчайлд. Коли так, подождем его. Может быть, он встречал солдата с плешью.

Ждут. Долго же он оправляется.

Джесси. Так точно.

Все молча ждут.

Полли. А может, он пошел другой дорогой?

Ферчайлд. Вот что я вам скажу, парни. Вы пожалеете о том, что не перестреляли друг дружку еще во чреве матери, если сегодня на вечернюю поверку вы явитесь без четвертого. (Уходит.)

Полли. Неужели это наш новый сержант? Если эта гремучая змея и впрямь будет проводить сегодня вечернюю поверку, то нам лучше сразу же становиться к стенке.

Уриа. Мы должны раздобыть себе четвертого еще до того, как затрубят к вечерней поверке.

Полли. Вон идет какой-то человек. Давайте незаметно последим за ним.

Прячутся за сараем. По дороге идет вдова Бегбик. Вслед за ней Гэли Гэй

несет корзину с огурцами,

Бегбик. Не пойму, что вам еще нужно, ведь я заплачу вам по часам.

Гэли Гэй. Уже прошло три часа.

Бегбик. Не бойтесь, не пропадут ваши деньги. А дорога здесь пустынная, редко кто ходит. И одинокой женщине трудно было бы сопротивляться, если бы к ней стали приставать.

Гэли Гэй. Но вы ведь хозяйка походного трактира и, значит, постоянно имеете дело с самыми опасными людьми в мире - с солдатами. Вы-то уж, наверно, знаете все необходимые приемы.

Бегбик. Ах, сударь мой, не следует так говорить с женщиной. Это именно те слова, которые возбуждают внезапное кипение женской крови.

Гэли Гэй. Ну что вы, я ведь простой портовый грузчик.

Бегбик. Слышите, бьют барабаны к вечерней поверке всех новоприбывших. Поверка начнется через несколько минут. Теперь никто не пройдет по дороге.

Гэли Гэй. Но если уже так поздно, то я должен сразу же возвратиться в Килькоа, и притом спешно. Мне еще нужно успеть купить рыбу.

Бегбик. Позвольте вас еще кое-что спросить, господин Гэли Гэй, - ведь я правильно произношу ваше имя? Скажите, для того чтобы стать грузчиком, нужно действительно быть очень сильным?

Гэли Гэй. Вот не думал, что и сегодня я задержусь на добрых четыре часа из-за всяких непредвиденных дел. Собирался купить рыбу и поскорее вернуться домой. Но зато уж, если я разбегусь, то перегоню и курьерский поезд.

Бегбик. Что и говорить, это совершенно разные вещи - купить ли рыбу для жратвы или оказать помощь даме. Но, может быть, дама сумеет вас так отблагодарить, что это доставит вам удовольствие не меньшее, чем самая вкусная рыба.

Гэли Гэй. По правде говоря, я предпочитаю купить рыбу.

Бегбик. Неужели вы так цените материальные блага?

Гэли Гэй. Да, знаете ли, я очень странный человек. Иной раз уже с самого утра, едва проснувшись, я уже знаю, что в этот день мне захочется рыбы. Или, скажем, рису с мясом. И тогда я должен раздобыть рыбу или, скажем, рису во что бы то ни стало; хоть весь мир наизнанку выверну, а добуду.

Бегбик. Я вас понимаю, сударь. Но не кажется ли вам, что сейчас уже поздно? Все лавки закрыты и рыба распродана.

Гэли Гэй. Видите ли, я человек с богатым воображением и могу наслаждаться рыбой даже до того, как ее куплю. Вот пойдет кто другой за рыбой, купит ее сперва, потом принесет домой, потом сварит эту рыбу, наестся как следует и потом ночью, когда уже брюхо очистит, все еще поминает эту бедную рыбу. Почему так? А потому что он человек без воображения.

Бегбик. Я вижу, вы думаете только о себе. (Пауза.) Ну вот что. Раз уж вы можете думать только о себе, то я предлагаю вам на те деньги, что вы хотели потратить на рыбу, купить вот этот огурец. Я уступлю вам его просто из любезности. Правда, огурец дороже, но разницу в цене будем считать платой за то, что вы поднесли мне корзину.

Гэли Гэй. Но мне вовсе не нужен огурец.

Бегбик. Не ожидала, что вы так меня осрамите.

Гэли Гэй. Но, видите ли, у меня дома уже вода поставлена для рыбы, только поэтому я не могу иначе.

Бегбик. Понятно. Понятно. Как вам будет угодно. Пусть все будет как вам угодно.

Гэли Гэй. Но поверьте мне, я охотно пошел бы вам навстречу.

Бегбик. Молчите уж лучше, а то вы каждым словом усугубляете свою невежливость.

Гэли Гэй. Право же, мне очень не хочется вас огорчать. И если вы все же не откажетесь продать мне огурец, то вот деньги.

Уриа (обращаясь к Джесси и Полли). Этот парень из тех, кто неспособен говорить "нет".

Гэли Гэй. Берегитесь, тут солдаты.

Бегбик. Не представляю себе, что им тут еще делать; вот-вот должна начаться поверка. Давайте скорее мою корзину. Я вижу, что только попусту трачу время, болтая с вами. Но я буду рада, если вы зайдете какнибудь в мой вагон, там, в лагере. Чтоб вы знали - я вдова Бегбик, владелица походного трактира. Мой вагон известен везде от Хайдарабада до Рангуна. (Забирает корзину и уходит.)

Уриа. Он именно тот, кто нам нужен.

Джесси. Он неспособен сказать "нет".

Полли. К тому же он еще и рыжий, как наш Джип.

Трое солдат выходят из укрытия.

Джесси. Какой прекрасный вечер!

Гэли Гэй. Так точно, сударь.

Джесси. Вам это может показаться странным, сударь, но меня внезапно осенила мысль, что вы, должно быть, пришли из Килькоа.

Гэли Гэй. А почему бы и нет? Разумеется, из Килькоа. Поскольку там, так сказать, моя хижина...

Джесси. Я очень рад этому, господин...

Гэли Гэй. Гэли Гэй.

Джесси. Да-да, как же. Ведь именно там ваша, так сказать, хижина. Не правда ли?

Гэли Гэй. Вам и это известно? Откуда же вы меня знаете? Или, может быть, вы знаете мою жену?

Джесси. Как же, как же... Ведь вас зовут - минуточку... Гэли Гэй.

Гэли Гэй. Совершенно правильно, именно так меня и зовут.

Джесси. Вот видите, я сразу же узнал вас. Такой уж я человек. Готов, например, держать пари, что вы женаты. Но почему это мы стоим здесь? Господин Гэли Гэй, позвольте представить вам моих приятелей - Полли и Уриа. Позвольте пригласить вас в нашу столовую. Посидим, покурим трубочки.

Пауза.

Гэли Гэй (недоверчиво оглядывает солдат). Весьма благодарен. Но, к сожалению, там в Килькоа меня ждет жена. И к тому же - хоть это и может показаться вам смешным, - но у меня нет трубки.

Джесси. В таком случае позвольте вам предложить сигару. Надеюсь, вы не откажете нам. В такой прекрасный вечер.

Гэли Гэй. Тут уж я никак не могу сказать "нет".

Полли. И вы получите отличную сигару.

Все четверо уходят.

IV

В трактире вдовы Леокадии Бегбик.

Солдаты (поют "Песню о вагоне-пивной вдовы Бегбик").

У вдовы Бегбик пивной вагон.

Пей и отсыпайся в нем хоть двадцать лет подряд,

Пока разъезжает без устали он

Из Сингапура в Куч-Бихар, туда и вновь назад.

От Дели до Каматкура

Гуляй с утра и до утра.

И если парня долго встречать не довелось,

То, значит, едет он с вдовой

В компании хмельной,

Минуя небо стороной и через ад насквозь.

Не зазевайся, Томми, держись покрепче, Томми,

Когда летишь с пивной горы под ромовый откос.

У вдовицы Бегбик получишь без труда

Все, чего бы только себе не пожелал.

Ее вагон по Индии катил уже, когда

Ты еще не виски, а молочко сосал.

От Дели до Каматкура

Гуляй с утра и до утра.

И если парня долго встречать не довелось,

То, значит, едет он с вдовой

В компании хмельной,

Минуя небо стороной и через ад насквозь.

Не зазевайся, Томми, держись покрепче, Томми,

Когда летишь с пивной горы под ромовый откос.

А грянет в джунглях снова бой,

Танки нам заменит этот же вагон.

И в дыму табачном и в пене пивной

Мы на нем объездим фронт со всех сторон.

От Дели до Каматкура

Гуляй с утра и до утра.

И если парня долго встречать не довелось,

То, значит, едет он с вдовой

В компании хмельной,

Минуя небо стороной и через ад насквозь.

Не зазевайся, Томми, держись покрепче, Томми,

Когда летишь с пивной горы под ромовый откос.

Бегбик (входя). Добрый вечер, господа военные. Я вдова Бегбик, и это мой вагон с походной пивной, который прицепляют ко всем крупным воинским составам и он разъезжает по всем железным дорогам Индии. Здесь можно и пиво пить и одновременно ехать по назначению. Можно и спать. Называется он "Вагон-пивная вдовы Бегбик" и прославлен везде от Хайдарабада до Рангуна как убежище для многих обиженных судьбой солдат.

В дверях появляются трое солдат и Гэли Гэй, которого они оттесняют назад.

Уриа. Скажите, это столовая восьмого полка?

Полли. Имеем ли мы честь беседовать с владелицей походного ресторана, со всемирно прославленной вдовой Бегбик? Мы - пулеметное отделение восьмого полка.

Бегбик. Да, это я. Вас только трое? А где же четвертый?

Не отвечая, они входят в помещение, поднимают два стола и несут их в левую сторону сцены, где воздвигают своеобразное заграждение. Все остальные

посетители с удивлением следят за ними.

Джесси. Что за человек этот новый сержант?

Бегбик. Не слишком любезен.

Полли. Нам это очень неприятно, что сержант нелюбезен.

Бегбик. Его прозвище Кровавый пятерик, к тому же его зовут еще тигром из Килькоа и тайфуном в образе человека. У него сверхчеловеческий нюх, он издалека чует запах преступления.

Джесси, Полли и Урна переглядываются.

Уриа. Вот как.

Бегбик (обращаясь к сидящим за столиками). Это прославленное пулеметное отделение, то самое, что решило исход боя у Хайдарабада, а прозвали их подонками.

Солдаты. Теперь они с нами, И все их грехи пусть идут за ними, как их тени.

Солдат вносит объявление-плакат, извещающий о розыске преступников, и

приколачивает его к стене.

Стоит им появиться, как сразу снова вывешивают такой плакат!

Все посетители встали со своих мест; они медленно покидают сцену. Уриа

свистит.

Гэли Гэй (входит). Знаю я эти заведения. Харчи с музыкой. На столах меню. В отеле "Сиам" роскошное меню - белое с золотом. Я купил себе одно. Когда есть связи, можно ведь все достать. Там, знаете ли, имеется соус чикаука. И этот соус чикаука еще не из самых изысканных блюд.

Джесси (оттесняя Гэли Гэя к заграждению из столов). Сударь, вы можете помочь трем бедным солдатам, которые попали в очень затруднительное положение. Вы можете оказать нам небольшую услугу, которая для вас не составит труда.

Полли. Дело в том, что наш четвертый товарищ опоздал - задержался, прощаясь с женой, - и если во время вечерней поверки нас не будет четверо, то мы попадем в самую мрачную из тюрем Килькоа.

Уриа. Вы бы нам очень помогли, если бы надели один из наших мундиров и при поверке новоприбывших стояли бы в шеренге и назвали себя его именем. Это чистая формальность для порядка.

Джесси. И на этом бы все и закончилось.

Полли. А если вы пожелаете выкурить лишнюю сигару за наш счет, то это для нас никакого значения не имеет.

Гэли Гэй. Я, разумеется, охотно оказал бы вам услугу, но дело в том, что я, к сожалению, должен спешить домой. Я купил огурец на ужин и, как бы ни хотел, не могу остаться.

Джесси. Благодарю вас. По правде говоря, я как раз именно этого и ожидал от вас, то есть что вы не можете, даже когда хотите. Вы хотели бы попасть домой, но не можете этого сделать. Очень благодарен вам, сударь, за то, что вы оправдали наше доверие. Мы прониклись доверием к вам, едва лишь вас увидели. Вашу руку, сударь. (Хватает руку Гэли Гэя.)

Повелительным жестом Уриа заставляет Гэли Гэя отойти в угол за столами. Едва он там оказывается, трое солдат набрасываются на него и раздевают его до

белья.

Уриа. Итак, для того, о чем мы уже говорили, позвольте нам надеть на вас почетный мундир великой британской армии. (Звонит в колокольчик.)

Входит вдова Бегбик.

Вдова Бегбик, можно с вами говорить откровенно? Нам нужен полный комплект обмундирования.

Вдова Бегбик достает картонку и бросает ее Уриа. Схватив картонку на лету,

Уриа перебрасывает ее Полли.

Полли (обращаясь к Гэли Гэю). Вот он, почетный мундир, который мы для вас приобрели.

Джесси (протягивая штаны). Надень-ка это, брат мой Гэли Гэй.

Полли (обращаясь к вдове Бегбик). Дело в том, что он потерял свое обмундирование.

Все втроем одевают Гэли Гэя.

Бегбик. Вот как, он потерял обмундирование.

Полли. Да-да, в купальне. Там один китаец подстроил так, что наш товарищ Джип лишился своего солдатского обмундирования.

Бегбик. Вот как, в купальне?

Джесси. Давайте начистоту, вдова Бегбик. Дело в том, что мы затеяли шутку.

Бегбик. Вот как, шутку?

Полли. Не правда ли, сударь? Ведь речь идет о шутке.

Гэли Гэй. Да, речь идет, так сказать, о... сигаре. (Смеется.)

Трое солдат смеются вместе с ним.

Бегбик. О, как беспомощна слабая женщина перед четырьмя такими сильными мужчинами! Нет, никто не сможет упрекнуть вдову Бегбик в том, что она помешала мужчине сменить штаны. (Отходит в глубину сцены и пишет на доске мелом: "Одна пара штанов, одна куртка, две портянки и т. д.")

Гэли Гэй. Что же это все-таки значит?

Джесси. Ничего. Совершенно ничего.

Гэли Гэй. А не опасно, если это откроется?

Полли. Нисколько. Тем более для вас. Ведь один раз не считается.

Гэли Гэй. Да, это правильно. Один раз не считается. Так говорят.

Бегбик. За обмундирование прошу по пять шиллингов в час.

Полли. Да вы с нас шкуру сдираете. Не больше трех.

Джесси (смотрит в окно). Собираются дождевые тучи. Если теперь пойдет дождь, то паланкин промокнет, а если паланкин промокнет, то его заберут в пагоду. А если его заберут в пагоду, то в нем обнаружат Джипа. А если обнаружат Джипа, то мы все пропали.

Гэли Гэй. Маловат для меня, никак не напялю.

Полли. Вы слышите, он говорит, что мундир мал.

Гэли Гэй. И башмаки жмут ужасно.

Полли. Все слишком мало. Совершенно непригодно! Два шиллинга!

Уриа. Молчи, Полли. Итак, четыре шиллинга за то, что все слишком мало, и особенно потому, что башмаки жмут, не так ли?

Гэли Гэй. Очень жмут. Ужасно жмут.

Уриа. Этот господин вовсе не такая размазня, как ты, Полли!

Бегбик (отзывает Уриа в сторону и ведет его к плакату). Час тому назад по всему лагерю развесили эти плакаты. В них написано, что совершено воинское преступление. Еще неизвестно, кто виновные. И этот мундир я только потому оценила в пять шиллингов, чтобы ваша рота не оказалась замешанной в преступлении.

Полли. Четыре шиллинга и то слишком дорого.

Уриа (выходит опять на авансцену). Замолчи, Полли. Десять шиллингов.

Бегбик. Такой уж порядок. В пивном салоне вдовы Бегбик отчищается любое пятно, которое могло бы запятнать честь роты.

Джесси. Как вы думаете, вдова Бегбик, будет дождь или нет?

Бегбик. Чтоб ответить, следовало бы поглядеть на сержанта, которого зовут Кровавый пятерик. Всей армии известно, что во время дождя он приходит в состояние необычайно обостренной чувственности, и тогда у него все изменяется, и внешность и характер.

Джесси. Дело в том, что для успеха нашей шутки никак нельзя допускать дождя.

Бегбик. Напротив. Ведь именно во время дождя Кровавый пятерик - этот самый опасный человек во всей британской армии - становится смирнее теленка. Когда на него нападает приступ чувственности, он уже не замечает ничего вокруг себя.

Солдат (заглядывает в дверь и кричит). Выходи на особую поверку по случаю ограбления пагоды. Говорят, что одного недостает. Всех будут вызывать поименно и просматривать паспорта.

Уриа. Паспорт!

Гэли Гэй (став на колени, складывает свои вещи). Я всегда слежу за своими вещами.

Уриа (обращаясь к Гэли Гэю). Вот ваш паспорт. Вы должны будете только выкрикнуть фамилию нашего товарища. Как можно более громко и отчетливо. Это очень просто.

Полли. Нашего пропавшего товарища зовут Джерайа Джип! Джерайа Джип!

Гэли Гэй. Джерайа Джип!

Уриа (на ходу обращается к Гэли Гэю). Очень приятно познакомиться с образованным человеком, который умеет себя вести в любом положении.

Гэли Гэй (задерживаясь в дверях). А как же с чаевыми?

Уриа. Бутылка пива. Пошли.

Гэли Гэй. Господа, моя профессия грузчика требует способности находить выход из любого положения. Поэтому я представляю себе так: две коробки сигар и четыре или пять бутылок пива.

Джесси. Но необходимо, чтобы вы были имеете с нами на поверке.

Гэли Гэй. Вот именно.

Полли. Ладно. Пусть две коробки сигар и три или четыре бутылки пива.

Гэли Гэй. Три коробки и пять бутылок.

Джесси. Как же так? Вы только что просили две коробки.

Гэли Гэй. Если вы еще станете торговаться, то будет уже пять коробок и восемь бутылок.

За сценой слышен сигнал горниста.

Уриа. Надо выходить.

Джесси. Ладно, будь по-вашему. Но только если вы сейчас же выйдете вместе с нами. Гэли Гэй. Ладно. Уриа. Итак, как же вас зовут? Гэли Гэй. Джип! Джерайа Джип! Джесси. Лишь бы только не было дождя!

Все четверо уходят. Вдова Бегбик начинает натягивать над своим вагоном

брезентовый навес.

Полли (возвращается). Вдова Бегбик, мы слыхали, что сержант становится особенно чувственным во время дождя, а сейчас пойдет дождь. Позаботьтесь о том, чтобы в ближайшие часы он не замечал ничего происходящего вокруг себя, не то нам грозит разоблачение. (Уходит.)

Бегбик (смотрит ему вслед). Парень, которого они повели, вовсе не Джип. Ведь это грузчик Гэли Гэй из Килькоа. В шеренге перед Кровавым пятериком окажется человек, который вовсе и не солдат. (Берет зеркало и уходит в глубь сцены.) Я стану так, чтобы Кровавый пятерик сразу же меня увидел, и тогда уж я его затащу сюда.

Второй сигнал горна. Входит Ферчайлд. Вдова Бегбик кокетливо выглядывает

из-за зеркала, потом садится на стул.

Ферчайлд. Не гляди на меня так жадно, блудница вавилонская. Мне и без того плохо. Вот уже три дня, как я перебрался в гамак и делаю холодные обливания. А в четверг из-за безудержной чувственности мне пришлось самого себя объявить на осадном положении. Все это мне особенно неприятно теперь, когда я напал на след преступников, совершивших нечто беспримерное в истории армии.

Вдова Бегбик.

О Кровавый пятерик, не борись с самим собой,

Покорись велениям природы.

Мне под мышки загляни, и тогда поймешь себя.

У моих колен, в ямках подколенных

Кличку грозную свою позабудь.

Дисциплина - чепуха! Строевой устав - ничто!

Я зову тебя, Кровавый пятерик,

Этой ночью приходи: этой ночью в теплый дождь

Человеком приди. Ты боишься им быть!

Все же будь человеком! Настоящим - таким,

Что всегда недоволен собой, принужден

Делать то, чего вовсе не хочет.

Человеком приди. Настоящим - таким.

Как тебя создавала природа,

Без железного шлема! Смятенным приди,

Одичалым. В себя погруженным,

Беззащитным пред натиском страсти своей

И бессильным пред собственною силой.

Так приди. Человеком приди!

Ферчайлд. Ни в коем случае! Гибель человечества началась с того, что первый из этих болванов не застегнул пуговицу. Разумеется, дисциплинарный устав имеет немало упущений, но все же это единственная книга, на которую может положиться человек, потому что она дает опору и снимает с него ответственность перед богом. Но лучше всего было бы просверлить в земле большую дыру, заложить динамиту и взорвать весь земной шар. Тогда бы только они поняли, что это всерьез. А ведь это очень просто. Но как ты сам, Кровавый пятерик, вытерпишь в такую дождливую ночь без прелестей вдовы?

Бегбик. Если ты нынче ночью ко мне соберешься, надевай черный костюм и котелок.

Команда (за сценой). Пулеметное отделение, приготовиться к поименной поверке!

Ферчайлд. Я должен сесть сюда, чтобы видеть, как будут пересчитывать этих подонков. (Садится.)

Голоса солдат (за сценой). Полли Бейкер, Уриа Шелли, Джесси Махони.

Ферчайлд. А теперь наступила заминка.

Голос Гэли Гэя. Джерайа Джип.

Бегбик. Все правильно.

Ферчайлд. Они что-то новое придумали. Нет порядка снаружи. Нет порядка и внутри. (Встает, собирается уходить.)

Бегбик (кричит ему вслед). А я скажу тебе, сержант, что, не пройдет и трех ночей с таким вот сумрачным непальским дождем, и ты станешь снисходителен к человеческим слабостям. Потому что ведь именно ты, пожалуй, самый похотливый человек под солнцем. И ты будешь сидеть за одним столом с теми, кто творит беспорядок, и осквернители храмов будут глядеть тебе прямо в глаза, потому что ты сам будешь повинен в большем числе преступлений, чем песчинок на морском берегу.

Ферчайлд. Ну что же, тогда мы и примем меры, можете быть уверены, милочка. Тогда мы как следует притянем к ответу и самого измельчавшего, обнаглевшего Кровавого пятерика. Все это очень просто. (Уходит.)

Голос Ферчайлда. Восьмерых зарыть до пупа в горячий песок за то, что острижены не по уставу!

Входят Уриа, Джесси, Полли. За ними Гэли Гэй, который сразу же проходит на

авансцену.

Уриа. Попрошу у вас ножницы, вдова Бегбик.

Гэли Гэй (обращаясь к публике). Небольшая помощь, которую мужчины оказывают друг другу, не может никогда повредить. Живи и не мешай жить другим. Вот я выпью сейчас стаканчик пива как ни в чем не бывало и могу сказать себе, что помог этим господам. В нашей жизни всегда так, что иной раз приходится совершить маленькое надувательство и, скажем, выкрикнуть "Джерайа Джип" столь же непринужденно, как если б говорил "добрый вечер". Помочь людям, оказывается, вовсе не трудно.

Бегбик приносит ножницы.

Уриа. А теперь возьмемся за Джипа!

Джесси. Сильный ветер, видать, к дождю.

Трое солдат подходят к Гэли Гэю.

Уриа. К сожалению, мы очень спешим, сударь.

Джесси. Дело в том, что нам еще нужно остричь наголо одного господина.

Идут к дверям.

Гэли Гэй (бежит за ними). Не мог бы я вам помочь и в этом?

Уриа. Нет, вы нам более не нужны, сударь. (Обращаясь к вдове.) Дайте этому человеку пять коробок сигар и восемь бутылок темного пива. (Уходя.) Ведь бывают же люди, которые норовят всюду совать свой нос. Такому протянешь мизинец, а он уже пытается захватить всю руку.

Все трое поспешно уходят.

Гэли Гэй.

Теперь и я бы мог уйти, но

Следует ли уходить, едва тебе на дверь укажут?

Ведь, может быть, когда уйдешь,

Как раз потребуешься снова?

А разве можно уходить, коль вдруг потребуешься

снова?

Нет-нет, не стоит уходить,

Раз в этом нет нужды во что бы то ни стало.

Гэли Гэй отходит в глубину сцены, садится на стул у двери; Бегбик приносит

пивные бутылки и коробки сигар; расставляет их на земле вокруг него.

Бегбик. Не встречала ли я вас где-нибудь раньше?

Гэли Гэй отрицательно качает головой.

Разве это не вы несли мою корзину с огурцами?

Гэли Гэй отрицательно качает головой.

Разве вас не зовут Гэли Гэй?

Гэли Гэй. Нет. Бегбик уходит, пожимая плечами. Темнеет. Гэли Гэй засыпает, сидя на стуле.

Идет дождь. Слышна песня вдовы Бегбик, сопровождаемая тихой музыкой.

Бегбик.

Когда бы ты ни посмотрел на речку

Хоть медленно течет она,

Ты каждый раз глядишь в другую воду.

Ни одна из тех капель, что вниз протекли,

Не вернется уже к истоку.

V

Внутренность пагоды Желтого бога.

Бонза Ван и служка.

Служка. Дождь идет.

Ван. Внеси наш кожаный паланкин под крышу!

Служка уходит.

Итак, украдено наше последнее достояние. А теперь еще сквозь пулевые пробоины и дождь протекает мне на голову.

Служка втаскивает паланкин. Оттуда слышен стон.

Что там такое? (Заглядывает внутрь.) Я сразу же подумал, что там окажется белый человек, едва я увидел, что наш паланкин так загажен. К тому же он в солдатском мундире, и у него вырван клок волос. Значит, это и есть вор. Они просто отрезали ему волосы. Но что же нам с ним делать? Раз он солдат, то, значит, он не может быть разумным человеком. Он королевский солдат, замаранный своей собственной блевотиной; он беспомощнее цыпленка; он пьян так, что не узнал бы родную мать. Отдать его полиции? Но какой лам толк от этого? Если денег уже нет, то к чему еще справедливость? А он только хрюкает. (Яростно.) Вытащи, его наружу, ты, червяк, и затолкай его в нишу. Но только так, чтоб голова была вверху. Раз уж с ним ничего нельзя сделать другого, то превратим его в бога.

Служка втискивает Джипа в нишу.

Доставай бумагу. Нужно немедленно развесить повсюду объявления. Будем писать их и ногами и руками. Сделаем уж все как следует, не станем зря экономить. Пусть наши объявления будут видны издалека. Какой толк от бога, если о нем не говорят?

Слышен стук.

Кто там в столь поздний час

Стучится в дверь мою?

Полли. Трое солдат.

Ван. Это его товарищи. (Впускает солдат.)

Полли. Мы ищем одного господина, точнее сказать, одного солдата, который заснул в кожаном ящике, стоявшем напротив этого богатого и замечательного храма.

Ван. Да будет его пробуждение приятным.

Полли. Дело в том, что ящик исчез.

Ван. Мне понятно ваше нетерпение, проистекающее из неведения. Потому что я сам тоже ищу нескольких, вернее, трех людей, точнее сказать, трех солдат и никак не могу их найти.

Уриа. Да, это очень трудное дело. Думаю, что вам следует от него отказаться и прекратить поиски. Однако мы полагали, что вам известно, где находится кожаный ящик.

Ван. К сожалению, неизвестно. Самое неприятное заключается в том, что все господа солдаты носят одинаковую одежду.

Джесси. В этом нет ничего неприятного. А в упомянутом кожаном ящике в настоящее время находится человек, который очень болен.

Полли. Вследствие болезни он лишился части волос, и ему необходима срочная помощь.

Уриа. Вы нигде не видели такого человека?

Ван. К сожалению, не видел. Но зато я нашел потерянные волосы. Впрочем, их забрал сержант вашей армии, он хотел их вернуть господину солдату.

Из ниши доносится стон Джипа.

Полли. Что это там, сударь?

Ван. Это моя дойная корова, она спит.

Уриа. Вашей корове, видимо, плохо спится.

Полли. Но вот же этот паланкин, в который мы клали Джипа. Позвольте нам его осмотреть.

Ван, Лучше уж я вам сразу скажу всю правду. Видите ли, это совсем другой паланкин.

Полли. Он полон блевотины, как помойное ведро на третий день рождества. Джесси, можно не сомневаться, что Джип сидел там.

Ван. Вы неправы. Он не мог сидеть там. Никто не сел бы в такой грязный паланкин.

Джип громко стонет в нише.

Уриа. Мы должны найти нашего четвертого товарища. Хотя бы ради этого нам пришлось прирезать нашу бабушку.

Ван. Но ведь здесь нет человека, которого вы ищете. Уж разрешите, я объясню вам, что человек, по поводу которого вы утверждаете, будто бы он находится здесь, между тем как я вовсе не знаю, что он здесь, - это совсем не тот человек, которого вы ищете. Позвольте вашему недостойному слуге изобразить это наглядно. Вот я рисую мелом четырех преступников. (Чертит на дверце ниши.) У одного из них есть лицо, так что легко можно узнать, кто он такой. У трех других нет лиц. Их нельзя опознать. Тот, чье лицо известно, не имеет денег, и, следовательно, он не вор. Те, у кого есть деньги, не имеют лиц, и, следовательно, их нельзя опознать. Все это так, но лишь до той поры, пока их не поставят рядом. А если их собрать всех четверых вместе, то у трех безликих появятся лица, и тогда у них найдут чужие деньги. Нет, я никогда не поверю, что человек, изображенный здесь, ваш товарищ.

Трое солдат угрожающе поднимают винтовки,

но по знаку Вана служка вводит нескольких китайцев-паломников.

Джесси. Ну что ж, мы не станем вас больше беспокоить. Уже поздно, и вы нуждаетесь в отдыхе. К тому же нам не по вкусу ваше угощение. А рисуете вы очень ловко. Пошли!

Ван. Мне очень жаль, что вы уходите.

Уриа. Поверьте мне, когда наш товарищ проснется, то не хватит и десяти коней, чтобы удержать его от возвращения к нам.

Ван. Десять коней, может быть, действительно ничего не значат, но зато иная мелочь оказывается во много раз сильнее. Кто знает?

Уриа. Когда хмель выветрится из его головы, он придет к нам.

Трое солдат уходят, церемонно раскланиваясь.

Джип (из ниши). Эй, эй!

Ван указывает китайским паломникам на местопребывание бога.

VI

Трактир. Поздняя ночь. Гэли Гэй спит, сидя на стуле. Трое солдат заглядывают в окно.

Полли. Он все еще здесь. Ну разве после этого он не настоящий ирландский мамонт?

Уриа. Может быть, он не ушел из-за дождя.

Джесси. Как знать? Но теперь он нам опять понадобится.

Полли. Неужели вы сомневаетесь в том, что Джип вернется?

Джесси. Уриа, я уверен, что Джип никогда уже не вернется.

Полли. Но теперь вряд ли возможно опять заводить разговоры с грузчиком.

Джесси. Что ты думаешь об этом, Уриа?

Уриа. Я думаю завалиться спать.

Полли. Но если грузчик сейчас поднимется и уйдет, то, значит, мы уже можем прощаться с жизнью.

Джесси. Разумеется. Ты совершенно прав. Но всетаки я тоже завалюсь спать. Нельзя требовать от человека невозможного.

Полли. Да, пожалуй, лучше всего нам завалиться спать. Слишком уж нам сегодня досталось, и во всем повинен дождь.

Уходят.

VII

Внутри пагоды Желтого бога. Близится утро. Повсюду большие плакаты. Играет старый граммофон, прерывисто стучит барабан. В глубине сцены, видимо, идет торжественное богослужение.

Ван (подходя к нише, говорит служке). Эй ты, болван, быстрее верти шарики из верблюжьего навоза. (Останавливаясь у ниши.) Ты еще спишь, господин солдат?

Джип (изнутри). Скоро мы уже приедем, Джесси? Этот вагон дьявольски качает, и к тому же здесь тесно. как в клозете.

Ван. Ты напрасно думаешь, господин солдат, что находишься в железнодорожном вагоне. А качку ты испытываешь только потому, что тебя покачивает пиво в твоей уважаемой голове.

Джип (изнутри). Что за чушь! И что это за граммофон там трещит? Неужели нельзя прекратить?

Ван. Выходи, господин солдат, съешь кусок говядины.

Джип (изнутри). Кусок говядины? Дай-ка мне кусок говядины, Полли. (Стучит в стенку.)

Ван (убегая в глубину сцены). Тише вы, злосчастные! Бог требует пять таэлей. Слышите, как он стучит в дверцу священной ниши. Милость снизошла на нас! Собирай деньги, Ма-Син.

Джип (изнутри). Уриа, Урна, где я?

Ван. Постучи еще немного, господин солдат, постучи в другую стенку, господин генерал, постучи обеими ногами, и посильнее.

Джип (изнутри). Эй, что здесь происходит? Где это я нахожусь? Где вы все? Уриа. Джесси. Полли!

Ван. Твой покорный слуга, о господин солдат, хотел бы знать, что ты прикажешь тебе подать из пищи и крепких напитков.

Джип (изнутри). Эй, кто это там? Чей это голос, будто писк жирной крысы?

Ван. О, дорогой полковник, это вовсе не жирная, а просто упитанная крыса - твой преданный друг Ван из Тяньцзина.

Джип (изнутри). Где я нахожусь, что это за город?

Ван. Это жалкий городишко, о мой высокий благодетель, это паршивая дыра, именуемая Килькоа.

Джип (изнутри). Выпусти меня отсюда.

Ван (обращаясь в глубину сцены). Когда навертишь достаточно шариков из верблюжьего навоза, уложи их в чашу, зажги и бей в барабан. (Обращаясь к Джипу.) Я тебя выпущу немедленно, господин солдат, как только ты пообещаешь, что не удерешь.

Джип (изнутри). А ну открой, паршивая крыса! Открывай немедленно, слышишь?

Ван. Стойте, стойте все, кто здесь молится! Замрите на мгновение! Слушайте, к вам обращается сам бог, вот он издал три громовых удара. Считайте внимательно, сколько ударов. Их четыре, нет, пять. Жаль. Это значит, что вы должны пожертвовать всего лишь пять таэлей. (Стучит в дверцу ниши, говорит ласково.) Господин солдат, вот тут для тебя бифштекс, чтобы усладить твои уста.

Джин (изнутри). Ой-ой! Я только сейчас заметил, у меня все внутри обожжено. Видно, я глушил чистый спирт. Я слишком много выпил, и поэтому теперь надо побольше съесть.

Ван. Если захочешь, ты можешь съесть целую корову, господин солдат. И вот уже готов первый бифштекс. Но я боюсь, как бы ты не удрал, господин солдат. Обещай мне, что не удерешь.

Джип (изнутри). Я хочу сначала посмотреть на этот бифштекс.

Ван выпускает его.

Как я сюда попал?

Ван. По воздуху, господин генерал. Ты прибыл сюда по воздуху.

Джип. Но где же я все-таки был, где ты меня нашел?

Ван. Ты соизволил обретаться в старом паланкине, о величавый.

Джип. А где мои товарищи? Где восьмой полк? Где наша пулеметная рота? Где двенадцать железнодорожных составов и четыре слоновых бригады? Где вся английская армия? Где они все, отвечай, ты, желтомордая ухмыляющаяся плевательница!

Ван. Они ушли, ушли через горы Пенджаба еще в прошлом месяце. Но вот твой бифштекс.

Джип. Что? А как же я? Где был я? Что же я делал, пока они уходили?

Ван. Пиво. Очень много пива. Тысячу бутылок, и к тому же еще зарабатывал деньги.

Джип. И меня никто не разыскивал?

Ван. К сожалению, никто.

Джип. Это неприятно.

Ван. А если они все-таки придут и станут разыскивать человека, носящего мундир белых солдат, должен ли я привести их к тебе, о господин военный министр?

Джип. Не нужно.

Ван. Если ты не хочешь, чтобы тебя беспокоили, Джонни, то залезай в эту нишу, Джонни, каждый раз, когда будут приходить люди, чей вид неприятен твоему взору.

Джип. Давай бифштекс! (Садится и ест.) Слишком маленькая порция. Что это за омерзительный шум?

Слышен барабанный бой, к потолку подымается дым тлеющих шариков из

верблюжьего навоза.

Ван. Это молитва прихожан, которые вон там преклоняют колени.

Джип. Однако жесткий кусок мяса мне попался. А кому они молятся?

Ван. Это их тайна.

Джип (ест быстрее). Это хороший бифштекс, но все-таки плохо, что я здесь рассиживаюсь. Полли и Джесси, наверно, ждали меня. Может быть, и сейчас еще ждут. Ну и вкусный бифштекс, прямо как масло. И все же это плохо, что я его ем. Полли сейчас небось говорит Джесси - наш Джип непременно придет. Если Джип трезв, то он, конечно, придет. Уриа, пожалуй, не так ждет меня, потому что Уриа плохой человек, но Джесси и Полли оба говорят, что Джип обязательно придет. Ничего не скажешь, это самый подходящий харч для меня после такой пьянки. Эх, если бы только Джесси так не доверял своему другу Джипу. Но сейчас он, конечно, говорит: "Джип нам не изменит". Разумеется, мне очень горько думать об этом. Очень плохо, что я сижу здесь, но мясо отличное.

VIII

В трактире.

Раннее утро. Гэли Гэй спит, сидя все на том же стуле. Трое солдат завтракают.

Полли. Джип непременно придет.

Джесси. Джип нам не изменит.

Полли. Если Джип трезв, то он, конечно, придет.

Уриа. Этого никто не знает. Во всяком случае, нам нельзя выпускать грузчика, пока не вернулся Джип.

Джесси. А грузчик и не уходил.

Полли. Он, должно быть, здорово прозяб. Ведь всю ночь так и просидел на стуле.

Уриа. Но зато мы нынче выспались и опять чувствуем себя отлично.

Полли. А Джип обязательно придет. Мой здравый солдатский рассудок хорошо выспался, и я сознаю совершенно ясно, что Джип, конечно, придет. Как только он проснется, он захочет выпить пива, и тогда он придет к нам.

Входит Ван. Он идет к стойке и звонит. У стойки появляется вдова Бегбик.

Бегбик. Я не подаю вонючим туземцам и не продаю желтокожим.

Ван. Я покупаю для белого. Мне нужно десять бутылок хорошего, светлого пива.

Бегбик. Десять бутылок светлого пива для белого? (Протягивает ему бутылки.)

Ван. Да, вот именно для белого. (Уходит, поклонившись по очереди каждому из присутствующих.)

Джесси, Полли и Уриа переглядываются.

Уриа. Теперь уже ясно, что Джип не придет. Нужно и нам заправиться пивом. Вдова Бегбик, отныне у вас должны быть всегда наготове двадцать бутылок пива и десять бутылок виски.

Бегбик разливает пиво по стаканам и уходит. Трое солдат пьют. При этом они

внимательно смотрят на спящего Гэли Гэя.

Полли. Но что теперь будет, Уриа? У нас же ничего не осталось, кроме паспорта Джипа.

Уpиa. Этого вполне достаточно. Необходим новый Джип. У нас поднимают слишком большой шум из-за людей. Между тем один человек вообще ничего не значит. И пока людей меньше, чем двести, то говорить вообще не о чем. Конечно, могут быть и другие мнения. Но что значат какие-то мнения? Спокойный человек может спокойно иметь и два и три совершенно разных мнения.

Джесси. Мне тоже начхать на болтовню о необыкновенных личностях.

Полли. А что он скажет, если мы его превратим в солдата Джерайа Джипа?

Уриа. Такие, как он, сами превращаются во все, что нужно. Брось его в пруд и увидишь - через два дня у него между пальцев вырастут плавательные перепонки. А все потому, что ему нечего терять.

Джесси. Что бы это для него ни значило, но нам нужен четвертый. Разбудите его.

Полли будит Гэли Гэя.

Очень хорошо, сударь, что вы не ушли. Некоторые обстоятельства воспрепятствовали нашему товарищу Джерайа Джипу вернуться к нам вовремя.

Уриа. Вы по происхождению ирландец?

Гэли Гэй. Кажется, да.

Уриа. Это хорошо. Надеюсь, что вы не старше сорока лет, господин Гэли Гэй?

Гэли Гэй. Мне еще нет сорока.

Уриа. Блестяще. Может, у вас плоскостопие?

Гэли Гэй. Есть малость.

Уриа. Замечательно. Ваше счастье обеспечено. Вы можете пока оставаться здесь.

Гэли Гэй. Но, к сожалению, меня ожидает жена, в связи с одним рыбным блюдом.

Полли. Мы понимаем ваши сомнения, они делают вам честь и достойны настоящего ирландца. Но ваша внешность нам нравится.

Джесси. Более того, она нам подходит. Видите ли, кажется, есть возможность вам стать солдатом.

Гэли Гэй молчит.

Уриа. Солдатская жизнь очень приятна. Еженедельно мы получаем кучу денег лишь за то, что расхаживаем по всей Индии и разглядываем улицы и храмы. И посмотрели бы вы только на отличные кожаные спальные мешки, которые каждый солдат получает бесплатно. Взгляните хоть одним глазком на эту винтовку, изготовленную фирмой Эверетт и Кo. Главным образом мы развлекаемся рыбной ловлей. Наша мамаша - так мы шутя называем армию - закупает необходимые удочки, и при этом нас развлекают военные оркестры. В остальное время дня вы можете спокойно покуривать у себя на веранде либо, скажем, осматривать золоченый дворец какого-нибудь из этих раджей. А если хозяин вам не понравится, можете пристрелить его. Дамы приветливо встречают солдат и ждут от них всего, но только не денег, и вы должны признать, что это тоже весьма приятно.

Гэли Гэй молчит.

Полли. А особенно хороша солдатская жизнь во время войны. Ведь только в бою достигает мужчина своего настоящего величия. Известно ли вам, что мы живем в великую эпоху? Перед каждой атакой солдат получает бесплатно во-от такой стакан спиртного, и от этого его мужество становится безмерным, воистину безмерным.

Гэли Гэй. Да, я вижу, что солдатская жизнь приятна.

Уриа. Разумеется. Итак, вы можете без лишних слов сохранить свой солдатский мундир с изящными медными пуговицами, и вам предоставляется право при любых обстоятельствах именоваться господином Джипом.

Гэли Гэй. Надеюсь, вы не хотите погубить бедного грузчика?

Джесси. Почему бы и нет?

Уриа. Значит, вы собираетесь уходить?

Гэли Гэй. Да, так что, видите ли, я пойду.

Полли (вносит одежду Гэя). Почему же вы все-таки не хотите стать Джипом?

В окне появляется Ферчайлд.

Гэли Гэй. Потому что я Гэли Гэй. (Идет к двери.)

Трое солдат смотрят ему вслед.

Уриа. Погодите еще минутку.

Полли. Разве вам не известна пословица "поспешишь, людей насмешишь"?

Уриа. Вы имеете дело с людьми, которые не принимают благодеяний от посторонних лиц.

Джесси. Как бы там вас ни звали, но за любезность, которую вы нам оказали, мы должны вас отблагодарить.

Уриа. Видите ли, вы можете пока спокойно оставаться там, где стоите, у дверей, - мы хотим предложить вам выгодную сделку.

Гэли Гэй останавливается.

Джесси. Это самая выгодная сделка, какую можно заключить в Килькоа, не правда ли, Полли? Ведь ты же знаешь, что если бы нам только удалось найти что-либо подобное в другом месте...

Уриа. Наш долг предложить вам участвовать в этой неслыханно выгодной сделке.

Гэли Гэй. Сделке? Вы говорите о сделке?

Уриа. Вот именно, но у вас, кажется, нет времени.

Гэли Гэй. Есть время или нет времени - это все зависит от обстоятельств.

Полли. Вот как, значит, время у вас есть. О, если бы вы только узнали, в чем дело, оно бы у вас немедленно нашлось. Нашел же лорд Китченер время, чтобы завоевать Египет.

Гэли Гэй. Да, уж конечно. Что ж у вас - крупная сделка?

Полли. Магарадже Пешавара она показалась бы, наверно, крупной. Но такому великому человеку, как вы, она может показаться мелкой.

Гэли Гэй. Но как мог бы я участвовать в этой сделке? Что от меня потребовалось бы?

Джесси. Ровно ничего.

Полли. Разве что вам пришлось бы только отказаться от своих усов, которые привлекают слишком большое внимание.

Гэли Гэй. Ах вот как. (Берет свои вещи и идет к дверям.)

Полли. Настоящий слон.

Гэли Гэй. Слон? Да, слон это действительно сокровище. Тому, у кого есть собственный слон, не придется помирать в нищете. (Он взволнован, берет стул и подсаживается к троим солдатам.)

Уриа. Слон?! И вы еще спрашиваете, есть ли у нас слон?

Гэли Гэй. И этого слона можно было бы скоро получить?

Полли. Слон! Вот на что он клюет.

Гэли Гэй. Итак, у вас есть слон?

Полли. Неужели вы думаете, что можно продавать слона, которого нет.

Гэли Гэй. Ну если так, господин Полли, то я бы охотно принял участие.

Уриа (нерешительно). Все бы хорошо, если бы не этот дьявол - гроза Килькоа.

Гэли Гэй. Какой это еще дьявол есть в Килькоа?

Полли. Не говорите так громко. Вы произносите имя тайфуна в человеческом образе, Кровавого пятерика, нашего сержанта.

Гэли Гэй. Чем же он заслужил такие прозвища?

Полли. Да ничем особенным. Просто время от времени, изобличив кого-нибудь, кто из поверке откликнулся на чужое имя, он велит завернуть его в двухметровый кусок парусины и положить под ноги слонам.

Гэли Гэй. Да, тут нужен человек с головой.

Уриа. А голова у вас есть, господин Гэли Гэй!

Полли. И в этой голове неплохая начинка!

Гэли Гэй. Да что вы, пустяки. Впрочем, я хочу вам загадать загадку, которая могла бы заинтересовать вас, как образованных людей.

Джесси. Вы видите перед собой опытных отгадчиков.

Гэли Гэй. Тогда скажите, что это такое: белое, млекопитающее, сзади видит так же хорошо, как и спереди?

Джесси. Трудная штука.

Гэли Гэй. Эту загадку вы вообще никогда не разгадаете. Эту загадку и я не смог разгадать. Белое, млекопитающее, сзади видит так же хорошо, как спереди. Это... слепая белая лошадь!

Уриа. Великолепная загадка

Полли. И неужели вы все это так просто запоминаете?

Гэли Гэй. Большей частью запоминаю, потому что я ведь плохо умею писать. Но думается мне, что я могу быть подходящим человеком в любой сделке.

Солдаты подходят к стойке. Гэли Гэй достает одну из своих коробок сигар и

угощает всех.

Уриа. Огоньку бы!

Гэли Гэй (давая всем прикурить). Позвольте мне, господа, доказать вам, что, обратившись ко мне, вы избрали неплохого компаньона для вашего дела. Нет ли у вас тут случайно каких-либо тяжелых предметов?

Джесси (указывая на гири и брусья, которые лежат у стены, возле дверей). Вон там.

Гэли Гэй (берет самую тяжелую гирю и выжимает се). Дело в том, что я член атлетического клуба Килькоа.

Урна (протягивает, ему кружку пива). Это заметно по всей вашей повадке.

Гэли Гэй (пьет). Да, у нас, атлетов, особая повадка. Существует даже специальное предписание. Вот, например, если атлет входит в комнату, в которой находится большое общество, то он уже в дверях приподнимает плечи, потом поднимает руки до уровня плеч и готом небрежно опускает их и входит в комнату развалисто, покачиваясь. (Пьет.) Со мной вы можете пускаться на любое дело, я человек компанейский.

Ферчайлд (входит). Там какая-то женщина - она ищет человека по имени Гэли Гэй.

Гэли Гэй. Гэли Гэй! Человека, которого она ищет, зовут Гэли Гэй!

Ферчайлд некоторое время смотрит на него, потом уходит и вводит жену

Гэли Гэя.

(Обращаясь к трем солдатам.) Не бойтесь ничего. Она очень кроткая особа. Она родом из такого края, где живут преимущественно добрые люди. Можете положиться на меня. Теперь уже Гэли Гэй разохотился и не отстанет от вас.

Ферчайлд. Входите, госпожа Гэй! Здесь находится человек, который знаком с вашим мужем. (Входит с женой Гэли Гэя в комнату.)

Жена Гэли Гэя. Вы уж простите бедную женщину, господа, простите, что я так плохо одета, но я очень спешила. Так вот ты где, Гэли Гэй? Неужели это в самом деле ты - в солдатском мундире?

Гэли Гэй. Никак нет.

Жена Гэли Гэя. Я тебя не понимаю. Как это тебя угораздило напялить солдатский мундир? Он тебе очень не идет. Это все подтвердят. Странный ты человек, Гэли Гэй.

Уриа. У нее, видать, не все дома.

Жена Гэли Гэя. Да, нелегко иметь мужем человека, который никому ни в чем не может отказать.

Гэли Гэй. Хотел бы я знать, к кому это она обращается?

Уриа. Похоже на то, что она просто бранится.

Ферчайлд. А мне думается, что мадам Гэй вполне здравомыслящая особа. Продолжайте, продолжайте, мадам Гэй. Мне вас приятнее слушать, чем любую певицу.

Жена Гэли Гэя. Не пойму, что это за новая блажь взбрела тебе в голову, что ты еще возомнил о себе, но предчувствую, что ты плохо кончишь. Пошли уже наконец домой! Да скажи хоть что-нибудь! Или ты потерял голос?

Гэли Гэй. Ты говоришь так, словно обращаешься ко мне. Но должен тебе сказать, что ты меня принимаешь за кого-то другого и все, что ты здесь наболтала, очень неумно и неприлично.

Жена Гэли Гэя. Что ты сказал? Я принимаю тебя за другого? Ты что, уже напился? Ведь он совершенно не умеет пить.

Гэли Гэй. Я такой же Гэли Гэй, как и командующий армией.

Жена Гэли Гэя. Вчера в это самое время я поставила котелок с водой на огонь, а рыбу ты не принес.

Гэли Гэй. Что еще за рыба? Ты болтаешь так, словно совсем потеряла рассудок. Даже не стесняешься всех этих господ!

Ферчайлд. Однако странный случай. Мне в голову лезут такие страшные мысли, что я весь застываю, как льдина. Знаете вы эту женщину?

Трое солдат отрицательно качают головой.

А вы?

Гэли Гэй. Многое повидал я на своем веку, странствуя по всем дорогам между Ирландией и Килькоа, но эту женщину я вижу впервые.

Ферчайлд. Скажите этой женщине, как вас зовут.

Гэли Гэй. Джерайа Джип.

Жена Гэли Гэя. Это чудовищно! Впрочем, господин сержант, когда я смотрю на него, мне начинает казаться, что это и впрямь кто-то другой, что он и впрямь немного другой, чем мой муж, чем грузчик Гэли Гэй, в чем-то другой, хоть, и не пойму, в чем именно.

Ферчайлд. Но мы скоро поймем, в чем именно. (Уходит вместе с женой Гэли Гэя.)

Гэли Гэй (приплясывая, выходит на середину сцены, поет).

Светлый месяц в Алабаме

Отбывает на покой,

Нашей старой, доброй маме

Нужен месяц молодой. (Радостно ухмыляясь, подходит к Джесси.) По всей Ирландии говорят о нашем роде Гэли Гэев, что мы никогда не теряемся и всегда делаем то, что нужно.

Уриа (обращаясь к Полли). Прежде чем солнце зайдет в седьмой раз, этот человек должен стать другим человеком.

Полли. Неужели это возможно, Уриа? Превратить одного человека в другого?

Уриа. Да. Все люди одинаковы. Что тот солдат, что этот - все едино.

Полли. Но, Уриа, ведь армия может выступить в любую минуту!

Уриа. Разумеется, она может выступить в любую минуту. Но разве ты не видишь, что трактир еще стоит на месте? Разве ты не знаешь, что артиллеристы еще собираются устраивать конные состязания? Уверяю тебя, что господь бог не даст погибнуть таким ребятам, как мы. Он не допустит, чтобы армия выступила уже сегодня. Нет, господь бог не пойдет на этр,

Полли. Слушай!

За сценой сигналы горнов, зовущих к походу, барабанная дробь.

Трое солдат выстраиваются в ряд.

Ферчайлд (за сценой, кричит во всю глотку). Армия выступает по направлению к северной границе! Подъем сегодня ночью, в два часа десять минут.

Монолог между двумя сценами.

Произносит вдова Леокадия Бегбик.

Бертольт Брехт говорит: что тот, что этот солдат

Все едино. И так почти все говорят.

Но Бертольт Брехт доказал - если очень хотят,

То одного человека превратят

В совершенно другого. Сегодня здесь

Будет человек переделан весь

Разобран и собран, без лишних затей,

Как машина из старых запасных частей,

Не утратив при этом совсем ничего.

Беззлобно, но твердо упросят его

Приладиться к миру такому как есть,

Этот мир своим личным делам предпочесть.

А потом уж не важно, что было вначале,

С какой именно целью все это свершали.

Ведь тот, кого так переделать сумели,

Будет средством, пригодным для всякой цели.

Упустим сегодня, забудем о нем,

А завтра он к нам же придет палачом.

Бертольт Брехт очень хочет, чтобы каждый здесь мог

Почуять, как почва ползет из-под ног,

Чтоб, о грузчике Гэе узнав не напрасно,

Вы постигли, как жизнь на земле опасна.

IX

Трактир.

За сценой шум собирающейся в поход армии. Слышен громкий голос.

Голос. Разразилась война, которая уже давно была предусмотрена. Армия выступает по направлению к северной границе, Королева приказывает своим солдатам погрузиться, погрузить своих слонов и пушки в железнодорожные составы, а железнодорожным составам приказано двигаться к северной границе. Поэтому ваш генерал приказывает, чтобы вы погрузились в вагоны еще до того, как взойдет луна.

Бегбик (сидит за стойкой и курит).

Город Иеху всегда переполнен людьми,

Но никто не остается в нем,

И песню там поют о том,

Что в мире все течет.

(Поет.)

Море хлещет тебя по ногам,

Наступить на волну не пытайся.

Пока ты стоишь в прибое,

Будет вдоволь новых волн.

(Встает, берет палку и, продолжая говорить,

раздвигает брезентовый полог.)

Семь лет прожила я на месте одном,

Имела свой кров,

Не была одинока.

Мой кормилец не знал себе равных.

Но однажды

Он не проснулся.

Он лежал, накрытый простыней,

Неузнаваемый, мертвый

Но в тот вечер поужинать я не забыла.

Время шло.

И комнату, в которой

Мы с ним раньше целовались,

Стала я квартирантам сдавать.

И комната меня кормила.

Но и теперь, когда она

Меня уже не кормит больше,

Я все-таки имею пищу

И повторяю:

(Поет.)

Море хлещет тебя по ногам,

Наступить на волну не пытайся.

Пока ты стоишь в прибое,

Будет вдоволь новых волн.

(Садится опять у стойки.)

Входят трое приятелей в сопровождении других солдат.

Уриа (стоя посредине сцены). Товарищи, война разразилась. Значит, прошло время беспорядка. Следовательно, больше нельзя считаться с желаниями отдельных лиц. Поэтому грузчик Гэли Гэй из Килькоа должен срочно превратиться в солдата Джерайа Джипа. С этой целью мы вовлечем его в сделку, как это водится в наше время; для такой сделки соорудим искусственного слона. Ты, Полли, возьми вот эту палку и слоновью голову, что висит на стене. Ты, Джесси, возьми бутылку и каждый раз, когда Гэли Гэй будет смотреть на вас, отливай воду, пусть он убедится, что это настоящий слон, который мочится. А я накрою вас картой полушарий.

Сооружают чучело слона.

Слона мы ему подарим, а затем найдем покупателя, и, когда он станет продавать слона, мы его арестуем и скажем: как ты смеешь продавать армейского слона? Вот тогда-то он и предпочтет стать солдатом Джерайа Джипом и шагать к северной границе, лишь бы только не оставаться Гэли Гэем, преступником, которого при известных обстоятельствах можно даже расстрелять.

Один из солдат. Неужели вы думаете, что он примет это чучело за слона?

Джесси. А разве уж так плохо вышло?

Уриа. Ручаюсь, что он примет его за слона. Он даже эту пивную бутылку примет за слона, если найдется ктонибудь, кто ткнет в нее пальцем и скажет я готов купить этого слона.

Солдат. Значит, вам нужен покупатель.

Уриа (зовет). Вдова Бегбик!

Бегбик подходит к ним.

Хотите быть нашим покупателем?

Бегбик. Хочу, потому что мой вагон не сдвинется с места, если мне никто не поможет уложиться.

Уриа. Тогда скажите человеку, который сейчас войдет сюда, что вы хотели бы купить этого слона, и тогда мы поможем вам уложить весь ваш трактир. Так на так.

Бегбик. Ладно. (Возвращается на свое место за стойкой.)

Гэли Гэй (входит). Что, слон уже здесь?

Уриа. Господин Гэй, наше дело на полном ходу. Речь идет о сверхштатном и не числящемся по смете армейском слоне Билли Хамфе. Теперь нужно, не привлекая внимания, продать его кому-нибудь, разумеется, частному лицу.

Гэли Гэй. Это понятно. Но кто же его будет продавать?

Уриа. Тот, кто будет считаться его владельцем.

Гэли Гэй. А кто может считаться владельцем?

Уриа. Не согласились бы вы, господин Гэй, объявить себя владельцем?

Гэли Гэй. А покупатель уже есть?

Уриа. Да.

Гэли Гэй. Надеюсь, что при этом не будут называть моего имени.

Уриа. Нет, конечно. Не угодно ли сигару?

Гэли Гэй (подозрительно). А это еще зачем?

Уриа. Да чтобы вы не волновались, так как слон немного простужен.

Гэли Гэй. А где покупатель?

Бегбик (выходит из-за стойки). Господин Гэли Гэй, я ищу слона. Нет ли у вас случайно слона?

Гэли Гэй. Вдова Бегбик, возможно, что у меня для вас найдется слон.

Бегбик. Сверните-ка сначала стену, а то скоро начнут проходить пушки.

Солдаты. Так точно, вдова Бегбик. (Разбирают стену трактира.)

Чучело слона смутно виднеется.

Джесси (обращаясь к вдове Бегбик). Уверяю вас, вдова Бегбик, что, если посмотреть с возвышенной точки зрения, здесь происходит историческое событие. А что именно здесь происходит? Берется человеческая личность и рассматривается под микроскопом; пристально изучают ее индивидуальные особенности и нрав. Потом - раз-два - принимаются некоторые меры. Вводится в действие особая техника. При поточном производстве на конвейере нет существенной разницы между большим человеком и маленьким. Ведь по форме они сходны. Что такое личность? Уже древние ассирийцы, уважаемая вдова Бегбик, изображали человеческую личность в виде дерева, которое распускается. Вот так распускается. А потом его снова сворачивают, понимаете, вдова Бегбик? Что сказал Коперник? Что земля вертится! Что именно вертится? Земля! А значит, вертится и человек. Так сказал Коперник. И, значит, человек вовсе не находится в центре вселенной. Поглядите-ка на это. Разве может такое быть в центре вселенной? Исторически доказано: человек - ничто! Современная наука доказала, что все относительно. Как это понимать? Это значит, что стол, стул, вода, сапожная щетка - все относительно, и вы, вдова Бегбик, и я... мы тоже относительны. Посметрите мне в глаза, вдова Бегбик, наступает исторический момент. Человек оказывается в середине, в центре, но только относительно.

Оба уходят.

НОМЕР ПЕРВЫЙ

Уриа (выкрикивает). Номер первый: дело о продаже слона. Отделение пулеметной роты передает слона человеку, который не желает быть названным.

Гэли Гэй. Еще глоток из бутылки шерри-бренди, еще одну затяжку бразильской сигарой, и тогда примемся за дело!

Уриа (указывая на слона). Билли Хамф, чемпион Бенгалии, слон, состоящий на службе в великой армии.

Гэли Гэй (увидев слона, пугается). И это армейский слон?

Один из солдат. Он порядком простужен. Это видно уже по тому, как его замотали.

Гэли Гэй (озабоченно разглядывает слона, обходя его кругом). Это еще не самое худшее.

Бегбик. Я покупательница. (Показывает на чучело.) Продайте мне этого слона.

Гэли Гэй. Вы действительно хотите купить этого слона?

Бегбик. Мне безразлично, велик он или мал: я с детства мечтаю о том, чтобы купить слона.

Гэли Гэй. И он действительно такой, о каком вы мечтали?

Бегбик. В детстве я мечтала иметь слона величиной с гору, но теперь удовольствуюсь и этим.

Гэли Гэй. Ну что ж, вдова Бегбик, если вы действительно хотите купить этого слона, то я как раз его владелец.

Солдат (вбегая из глубины сцены). Шшш... шшш... Кровавый пятерик ходит по лагерю и проверяет вагоны.

Солдаты. Тайфун в образе человека.

Бегбик. Погодите здесь. Теперь я уж ни за что не отдам этого слона.

Бегбик и солдаты торопливо уходят.

Уриа (обращаясь к Гэли Гэю). Подержите-ка минутку слона. (Передает ему в руки веревку.)

Гэли Гэй. Однако, господин Уриа, что мне делать, куда мне деваться?

Уриа. Оставайся здесь. (Убегает вслед за другими солдатами.)

Гэли Гэй (осторожно держит веревку за самый конец). Моя мать говаривала мне, что никогда нельзя знать ничего вполне определенно. Но теперь я уж не знаю и вовсе ничего. Вчера утром ты, Гэли Гэй, вышел, чтобы купить маленькую рыбешку, а теперь вот приобрел здоровенного слона - и кто знает, что будет с тобой завтра. Впрочем, какое мне до этого дело, лишь бы денежки получить.

Уриа (заглядывает). Да он на него даже не смотрит. Он отходит от него как можно дальше.

Видно, что в глубине сцены проходит Ферчайлд.

Тигр из Килькоа только прошел мимо.

Входят Бегбик, Уриа и другие солдаты.

НОМЕР ВТОРОЙ

Гэли Гэй достает звонок. Вдова Бегбик приносит деревянное ведро и ставит его вверх дном посредине сцены,

Уриа (выкрикивает). А теперь номер второй: продажа слона с аукциона. Человек, который не желает быть названным, продает этого слона.

Солдат. Итак, этот слон уже не вызывает у тебя никаких сомнений?

Гэли Гэй. Раз его покупают, то мне сомневаться не в чем.

Уриа. Вот именно, раз его покупают, значит, все в порядке.

Гэли Гэй. Да, уж тут возразить нечего. Слон есть слон, особенно если его покупают. (Взбирается на ведро и открывает аукцион, указывая на слона, который стоит рядом с ним, окруженный группой солдат.) Внимание! Продается слон Билли Хамф, чемпион Бенгалии. Он родился в южном Пенджабе. У его колыбели стояли семь раджей. У его матери была белая кожа. Сейчас ему шестьдесят пять лет. Но для слона это не возраст. Он весит тринадцать центнеров, и для него выкорчевать целый лес все равно что сорвать пук травы. Билли Хамф, стоящий здесь перед вами, принесет своему владельцу целое состояние.

Уриа. А вот и вдова Бегбик с деньгами.

Бегбик. Этот слон принадлежит вам?

Гэли Гэй. Так же, как моя собственная нога.

Солдат. Билли, видать, уже довольно стар, он как-то необычайно малоподвижен.

Бегбик. И поэтому вы должны уступить в цене.

Гэли Гэй. Он стоил мне двести рупий, и столько он будет стоить уже до самой смерти.

Бегбик (осматривает чучело). Двести рупий и такое отвислое брюхо?

Гэли Гэй. Однако я думаю, что для вдовы это самый подходящий слон.

Бегбик. Ну что ж. А здоров ли он?

Из-под слона течет вода.

Теперь я вижу, это совершенно здоровый слон. Даю пятьсот рупий.

Гэли Гэй. Пятьсот рупий раз, пятьсот рупий два, пятьсот рупий три. Вдова Бегбик, я, как прежний владелец, передаю этого слона из рук в руки вам и прошу вас выписать чек.

Бегбик. Как ваше имя?

Гэли Гэй. Оно не должно быть названным.

Бегбик. Прошу вас, господин Уриа, дайте мне карандаш, чтобы я могла выписать чек этому господину, который не хочет быть названным.

Уриа (в сторону, обращаясь к солдатам). Когда он возьмет чек, вы его арестуйте.

Бегбик. Вот твой чек, незнакомец, не желающий быть названным.

Гэли Гэй. А вот ваш слон, вдова Бегбик.

Один из солдат (кладет руку на плечо Гэли Гэя). Именем британской армии спрашиваю вас, что вы здесь делаете?

Гэли Гэй. Я? Ровно ничего. (Глупо смеется.)

Солдат. Чей это слон у вас?

Гэли Гэй. Какого вы имеете в виду?

Солдат. Да, собственно, того, что стоит за вами. Не вздумайте только увиливать.

Гэли Гэй. Я не знаю этого слона.

Солдаты. Ого-го!

Один из солдат. Мы свидетели: этот господин сказал, что слон принадлежит ему.

Бегбик. Он сказал, что слон принадлежит ему так же, как его собственная нога.

Гэли Гэй (пытается уйти). К сожалению, я должен вернуться домой, так как моя жена меня ждет и беспокоится. (Расталкивая солдат, идет к выходу.) Я еще ворочусь, чтобы побеседовать с вами обо всем этом. Всего хорошего! (Обращаясь к слону, который следует за ним.) Оставайся здесь, Билли, не упрямься. Вон там растет сахарный тростник.

Уриа. Стой! Направьте пистолеты на преступника, ибо здесь перед нами преступник.

Из туловища слона слышится громкий смех Полли.

(Пинает его.) Заткнись, Полли!

Плащ-палатка которой накрыт слон, соскальзывает. Из-под нее выглядывает

Полли.

Полли. Черт побери!

Гэли Гэй в полном смятении. Он смотрит на Полли, потом на других солдат.

Слон удирает.

Бегбик. Что же это такое? Оказывается, это вовсе и не слон. Там люди, накрывшиеся плащ-палаткой. Оказывается, все подделка. Я вам даю настоящие деньги, а вы мне - поддельного слона!

Уриа. Вдова Бегбик, преступник будет немедленно связан и посажен в выгребную яму.

Солдаты связывают Гэли Гэя и засовывают его в яму так, что снаружи торчит

только его голова. Издали доносится шум проезжающей артиллерии.

Бегбик. Артиллерия уже грузится. Когда же наконец уложат мой трактир? Ведь перестроить нужно не только вашего парня, но и мой трактир.

Солдаты разбирают и упаковывают оборудование трактира. Но Урна их прогоняет, прежде чем они успевают закончить. Бегбик выносит корзину с грязными парусиновыми полотнищами; становится на колени у небольшого углубления и

начинает стирать. Гэли Гэй слушает ее монолог.

Было имя у меня, было имя.

И когда называли его,

В нашем городе все говорили:

Вот оно, доброе имя.

Но однажды вечерком

Я выпила виски - рюмку, другую и третью...

А на следующее утро

На моей двери

Кто-то мелом написал

Дурное слово.

И молочник не оставил у порога молока.

Так я потеряла имя,

Доброе имя мое.

(Показывает на полотнище.)

Полотно было белым, потом замаралось,

А после стирки снова стало белым.

Но посмотри его на свет, увидишь

Оно уже не то, что было прежде.

Не называй так внятно свое имя.

Зачем его произносить?

Ведь всякий раз ты называешь

Уже другого человека.

Все изменилось, только имя еще по-прежнему

звучит.

И мысли свои не высказывай громко.

Ты думал раньше об одном.

Забудь скорей, иное думай.

Все изменилось ведь и будет изменяться.

Так помни лишь о том, что есть сейчас.