ГЛАВА 24. ДОЛГАЯ НОЧЬ

Солнце было уже высоко, когда леди Барбара, посвежевшая и отдохнувшая после долгого спокойного сна, вышла из палатки лорда Пасмора в лагерь. Улыбающийся, хорошенький черный мальчик подбежал к ней.

– Завтрак скоро будет готов, – сказал он ей. – Лорд Пасмор очень сожалеет, он должен пойти на охоту.

Она спросила о Лафайэте Смите, и ей сказали, что он только что проснулся.

Вскоре он уже присоединился к ней, и они завтракали вместе.

– Если бы Иезабель и ваш друг были с нами, – сказала она, – я была бы счастлива. Я молю бога, чтобы Тарзан нашел их.

– Я уверен, что так и будет, – заверил ее Смит. – Хотя я тревожусь только за Иезабель. Денни сможет защитить себя сам.

– Не кажется ли вам божественным, что мы снова едим настоящую пищу? – заметила девушка. – Представьте, я даже не верю в это. Вы знаете, вот уже несколько месяцев, как я не ела ничего, что даже отдаленно напоминало цивилизованную пищу. Лорду Пасмору повезло, что у него такой хороший повар.

– Вы заметили, какие симпатичные люди у лорда? – спросил Смит.

– В них есть еще одна замечательная черта, – сказала леди Барбара.

– Какая же?

– В их одежде нет и намека на европейскую. Она свойственна только им: простая и строгая. Европейская одежда кажется совершенно нелепой.

– Я совершенно согласен с вами, – сказал Смит. – Интересно, почему мне не удалось нанять такой же отряд?

– Очевидно, лорд Пасмор – путешественник и охотник в Африке уже с большим опытом. Новичок никогда не смог бы привлечь таких людей, как эти.

– Мне страшно не хочется возвращаться в свой собственный лагерь. Я постараюсь пробыть здесь как можно дольше, – сказал Смит. – Но все-таки я должен буду возвратиться. А в этом есть неприятная деталь.

– Какая? – спросила она.

– Я больше не увижу вас, – ответил он с простой прямотой, которая подтвердила искренность его сожалений.

Девушка какое-то мгновение молчала, как будто его слова вызвали мысли, которые раньше не приходили ей в голову.

– Это правда, – заметила она. – Мы больше не увидим друг друга, но не вечно. Я уверена, что вы посетите Лондон и меня. Не странно ли, но мне кажется, что мы старые друзья. А ведь мы познакомились всего два дня назад. Хотя, может быть, вы так не считаете. Знаете, я так давно не видела человека моего мира, что вы явились для меня давно потерянным братом, когда пришли так неожиданно.

– У меня такое же чувство, будто я знал вас всю жизнь и…

Он поколебался.

– Я не смогу жить без вас в будущем. Он немного покраснел, когда говорил последние слова.

Девушка посмотрела на него с улыбкой, с теплой понимающей улыбкой.

– Прекрасно, что вы сказали мне все это, – проговорила она. – Это можно принять за объяснение, не так ли? – добавила она с веселым дружелюбным смехом.

Он потянулся через стол и положил свою руку на ее.

– Примите, как объяснение, – подтвердил он. – Я не умею говорить подобные вещи.

– Но это несерьезно, – сказала она. – Ведь мы совсем не знаем друг друга.

– Я всегда знал вас! – ответил он. – Я думаю, что мы вместе были амебами еще в первый докембрийский период.

– Ну, вы просто меня скомпрометировали сейчас, – воскликнула она. Она засмеялась.

– Я уверена, что в то время еще не было девушек. Я надеюсь, что вы были весьма воспитанной амебой. Вы не целовали меня, не так ли?

– К несчастью, у амеб нет рта, – парировал он, – но благодаря нескольким миллионам лет эволюции я излечился от этого дефекта.

– Давайте снова будем амебами, – предложила она.

– Нет, – ответил он, – потому что я не смогу вам сказать, что я…

Он запнулся и покраснел.

– Пожалуйста, не говорите ничего, – закричала она. – Мы такие прекрасные друзья, не надо портить нашей дружбы.

– Неужели это бы испортило наши отношения? – спросил он.

– Я не знаю. Возможно. Я боюсь.

– Неужели мне никогда нельзя будет сказать вам это? – спросил он.

– Может быть, потом, когда-нибудь, – проговорила она.

Неожиданный выстрел вдалеке прервал их разговор. Черные в лагере мгновенно насторожились. Многие вскочили на ноги, и все напряженно прислушивались к звукам таинственной встречи вооруженных людей.

Мужчина и девушка услышали, как вождь говорил со своими собратьями на африканском диалекте. В его поведении не было и признаков тревоги. Говорил он тихо, но отчетливо. Было ясно, что он отдавал приказания. Люди быстро пошли к своим палаткам.

Чуть позже леди Барбара увидела, что мирный лагерь преобразился. Каждый мужчина вооружился. Как по волшебству, у каждого черного оказалось по современному ружью и патронташу с патронами. Головные уборы из белых перьев приводились в порядок, и белая краска накладывалась на лоснившуюся кожу. Смит подошел к вождю.

– Что случилось? – спросил он.

– Я не знаю, господин, – ответил черный. – Но мы должны быть готовы ко всему.

– Появилась какая-то опасность? – продолжал расспрашивать белый.

Вождь выпрямился, приняв величественную позу.

– Разве нас тут нет? – спросил он. – Вам нечего бояться.

Иезабель и Стрелок медленно брели в направлении далекого пруда и мяса кабана, идя по дну впадины, которая была входом в небольшой каньон, ведущий к холмам.

Они страшно устали. Рана на голове Стрелка болела. Но тем не менее, они были счастливы. Взявшись за руки, они волочили свои натруженные ноги к воде и пище.

– Черт возьми, крошка, – сказал Денни. – Как интересно устроен мир. Ты только представь себе, если бы я не встретил старика Смита на борту корабля, я бы никогда не встретил тебя. Я припрятал кое-какие деньжонки, крошка, и когда мы выберемся из этого ада, то уедем куда-нибудь, где никто не знает меня, и я начну все снова. Я куплю гараж или заправочную станцию, и у нас будет маленькая квартира. Черт побери, мне так много надо будет показать тебе. Ты даже не знаешь, что ты еще не видела: кино, железную дорогу, пароходы. Ты ничего не видела, и никто тебе ничего не покажет, кроме меня.

– Да, Денни, – сказала Иезабель, – это будет замечательно.

Она снова взяла его за руку.

Внезапно они остановились при звуке ружейного выстрела впереди.

– Что это? – спросила Иезабель.

– Это, должно быть, из деревни, – сказал Денни. – Нам лучше спрятаться.

Он потянул ее к низкому кустарнику.

Они лежали там, прислушиваясь к крикам и выстрелам, которые доходили до них оттуда, где Тарзан боролся за свою жизнь и свободу с сотней противников.

Через некоторое время шум стих, а чуть позже они услышали топот копыт.

Звук усилился и приближался. Денни и Иезабель старались прижаться и стать как можно меньше за маленьким кустом, который служил им укрытием. Бандиты пересекали низину как раз над ними, когда неожиданно один из отставших грабителей обнаружил их. Его крик, привлекший внимание других, был передан вперед, пока он не достиг ушей нового вожака, и вот уже вся банда возвратилась, чтобы узнать, что нашел их соплеменник.

Бедный Стрелок и Иезабель. Их счастье было таким коротким. Их новое пленение было таким унизительным. Сломленные и подавленные, они вскоре были на пути в деревню под стражей двух черных головорезов. Связанных по рукам и ногам, их бросили в хижину, ранее занимаемую Капиетро, оставив без пищи и воды на куче грязных половиков и тряпья, которые валялись на полу.

Около них лежало тело итальянца, которое его компаньоны, торопясь поймать убийцу, не успели убрать.

Он лежал на спине, уставившись мертвыми глазами в потолок. Никогда в жизни Денни Патрик так не падал духом, как сейчас. Может быть, это произошло потому, что никогда в жизни он не был так счастлив, как в тот короткий миг встречи с Иезабель.

У него пропала всякая надежда на будущее, так как он опасался, что без тех двух людей он не сможет заключить сделку с этими черными невежественными людьми о выкупе, который бы он с радостью заплатил, чтобы освободить Иезабель и себя.

– Вот вам и гараж, и заправочная станция, и квартира, – сказал он печально. – Все уплыло, но ты со мной.

– Да, я с тобой, – подтвердила золотоволосая девушка. – А остальное мне безразлично.

– Это прекрасно, крошка. Но от меня мало толку. Я связан, как рождественский подарок. Шикарную постель они мне приготовили. Такое чувство, как будто лежишь на кухонной плите.

Он перекатился на бок ближе к Иезабель.

– Так будет лучше, – сказал он. – Интересно, чего они ко мне привязались?

– Может быть, твой друг придет и освободит нас? – предположила Иезабель.

– Кто? Смит? Чем он освободит нас? Детским пистолетом?

– Я думала о другом, о котором ты мне рассказывал.

– О, Тарзан! Если бы он знал, что мы здесь, он бы пришел и раскидал этот хлам одной рукой и выбросил бы всю банду за забор. Жаль, что его нет. Это единственный настоящий парень, без всяких «но».

В это время в хижине на окраине деревни находился тот, кого так желал видеть Стрелок, связанный как Стрелок и такой же беспомощный. Он постоянно и упорно пытался расслабить ремни, связывавшие его запястья.

Долгий путь подходил к концу, а гигант не оставлял своих попыток освободиться.

Ремни были прочные и хорошо закреплены, но мало-помалу он почувствовал, что они ослабевают.

К вечеру новый вожак возвратился с отрядом, который искал Стабуха. Они не нашли его, но обнаружили лагерь лорда Пасмора, и сейчас бандиты обсуждали план нападения на него.

Они подъехали к лагерю недостаточно близко, и потому не узнали, какое количество вооруженных туземцев было в лагере.

Но они увидели Смита и леди Барбару и будучи уверенным, что в лагере больше белых нет, колебались, нападать на лагерь или нет, так как завтра намеревались направиться в обратный путь в Абиссинию.

– Мы убьем белого, который у нас сейчас, – сказал вожак и возьмем двух девчонок и Тарзана. За него дадут хороший выкуп, а за девчонок хорошую цену.

– А почему бы не оставить девчонок для себя? – предложил один из грабителей.

– Мы продадим их! – отрезал вожак.

– Кто ты такой, чтобы приказывать нам, как поступать? – спросил тот же бандит. – Ты не вожак.

– Да, ты не вожак, – прорычал второй бандит, поддержавший первого.

Новоявленный вожак подскочил, как разъяренная кошка, ко второму бандиту, еще не знавшему о его намерении. На мгновение нож блеснул в пламени костров и пал с ужасной силой на голову жертвы.

– Так кто я? – повторил убийца. Он вытер окровавленное острие об одежду убитого им человека.

– Я – вожак!

Он посмотрел кругом на угрюмые и злые лица.

– Есть еще кто-нибудь, кто хочет сказать, что я не вожак?

Возражений не последовало. Нтейл остался вожаком банды.

А внутри хижины вот уже целый день лежал связанный, без воды и пищи человек-обезьяна, пытавшийся ослабить ремни. Через минуту он развязал ноги.

С тихим рычанием он поднялся и подошел к дверному проему. Перед ним простиралась деревня. Он видел, как бандиты сидели, ожидая, когда рабы приготовят пищу. Неподалеку находился забор. Они, должно быть, увидят его, если он подбежит к нему. Ну и пусть.

Он исчезнет, пока они одумаются. Возможно, в него и выстрелят. Но этим утром они стреляли в него много раз, и ни одна пуля не задела его.

Он вышел из хижины, и в тот же самый момент чернокожий вышел из хижины рядом и увидел его. С криком, предупреждавшим его собратьев, человек бросился на пленника. Сидевшие у костров вскочили на ноги и побежали к ним.

Иезабель и Денни в своей хижине-тюрьме слышали суматоху и гадали о том, что же происходило.

Человек-обезьяна схватил черного, который пытался остановить его, и использовал его, как щит, быстро отступая к забору.

– Не двигайтесь! – приказал он приближавшимся бандитам на их собственном диалекте. – Не двигайтесь или я убью этого человека.

– Пусть он убьет его, – прорычал Нтейл. – Он не стоит выкупа, который мы теряем.

Подбадривая криком своих сторонников, он быстро ринулся вперед, чтобы перехватить человека-обезьяну. Тарзан был уже около частокола, когда Нтейл бросился на него. Тарзан схватил сопротивлявшегося черного, поднял его над головой и швырнул в вожака. Когда оба упали, он подбежал к забору. Подобно обезьяне, он быстро вскарабкался на высокий барьер. Несколько выстрелов сопровождали его, но он уже был на земле с обратной стороны и исчез в сумерках наступавшей ночи.

Длинная нескончаемая ночь плена тянулась, Иезабель и Стрелок лежали так, как были брошены без воды и пищи, а молчаливое тело Капиетро смотрело вверх.

– Я бы ни с кем так не обращался, даже с крысой, – сказал Стрелок.

Иезабель поднялась на локте.

– Почему бы нам не попробовать?

– Что? – спросил Денни. – Я готов на все!

– То, что ты сказал о крысе, навело меня на одну мысль, – сказала она. – На земле Мидиан много крыс. Иногда мы ловим их. Они очень хороши для пищи. Мы ставим ловушки, но, если мы не убиваем их сразу же, как только поймаем, они прогрызают себе путь к свободе. Они перегрызают веревки, которыми связаны ловушки.

– Ну, и что из этого? – спросил Денни. – Что ты хочешь сказать? Я не понимаю. У нас нет крыс, а если бы мы и имели их, я не думаю, что я стал бы их есть, крошка. И я не знаю, чем бы они помогли нам в нашем положении.

– Мы похожи на крыс, Денни, – сказала она. – Разве ты не видишь? Мы тоже можем прогрызть себе путь к свободе.

– Ну, крошка, – сказал Денни, – если ты хочешь прогрызть стену этой хижины, валяй, грызи. А я буду искать шансы выйти через дверь.

– Ты не понял, Денни, – настаивала Иезабель. – Я имею в виду, что могу перегрызть веревки, которыми связаны твои руки.

– Черт побери, крошка! – воскликнул Денни. – Какой же я глупец! А я-то всегда считал себя умным парнем.

– Я хочу, чтоб ты позволил мне попытаться перегрызть веревки. Неужели ты не понимаешь, о чем я говорю?

– Конечно, крошка. Но я буду делать это первым. Мои зубы крепче. Подкатывайся сюда и я начну. Когда ты будешь свободна, ты развяжешь меня.

Иезабель скатилась на живот, а он принял такое положение, чтобы мог достать ремни на ее запястьях зубами. Он приступил к работе с желанием, но вскоре ему стало ясно, что это дело гораздо труднее, чем он предполагал. Он понял также, что очень ослаб и устал. Но, хотя ему часто приходилось останавливаться, чтобы передохнуть, он не сдавался. Однажды, когда он отдыхал, он поцеловал маленькие руки, которые пытался освободить. Это был нежный, благоговейный поцелуй, совершенно несвойственный для Денни. Но любовь – странная сила, и когда она загорается в груди мужчины к чистой и добродетельной женщине, она всегда делает его немного нежнее и лучше.

Рассвет сменил темноту хижины, Стрелок все еще перегрызал ремни, и ему казалось, что это никогда не кончится.

Капиетро лежал, уставившись в потолок, его мертвые невидящие глаза закатились, так он и лежал все долгие ночные часы. Бандиты двигались по деревне. День предстоял трудный. Рабы приготовляли грузы с лагерным снаряжением и награбленной добычей, которые они должны были тащить на север. Воины спешили с завтраком, так как им еще нужно было осмотреть оружие и лошадей перед тем, как отправиться в последний рейд на лагерь английского охотника.

Нтейл, вожак, ел у костра своей любимой жены.

– Торопись, женщина, – сказал он. – У меня еще есть работа перед выездом.

– Ты сейчас вожак, – напомнила она ему. – Пусть работают другие.

– Это мне надо сделать самому, – ответил черный.

– Что же это за важная работа, что я должна торопиться? – спросила она.

– Я убью белого человека и приготовлю девчонку к путешествию, – ответил он. – Дай-ка для нее пищи. Она должна покушать, а то умрет с голода.

– Пусть умрет, – ответила женщина. – Я не хочу, чтобы она была с нами. Убей их обоих.

– Заткнись! – прошипел человек. – Я вожак.

– Если ты не убьешь ее, то я убью, – сказала женщина. – Я не буду готовить ни для какой белой суки! Человек встал.

– Я иду убивать мужчину, – сказал он. – Завтрак для девчонки должен быть готов, когда я приду с ней.